Непротивление злу

   Санса тошнило от всего. От розового цвета, от чёрного цвета, от сочетания розового и чёрного цветов, от блёсток, от букв М, Т и ещё раз Т, особенно когда они стоят в этом порядке, от роботов, от королей, от поп-звёзд, от длинных ног, от упругих поп… Кхм, в общем, его тошнило от Меттатона. Точка.    Всё, к чему прикасалась эта бездушно сфабрикованная отрыжка поп-культуры, становилось невыносимо меттатоновским, на вещи начинала лежать незримая печать принадлежности ему, и она была обречена отдавать запашком удушающих мерзко-резких духов до скончания веков. А знаете, к чему эта резиновая кукла-переросток прикасалась больше всего? Правильно. К Сансу.    Каждый божий день он должен был появляться перед его очами. И каждый раз это ходячее подтверждение тому, что прогресс — зло и луддиты были правы, спешило его обнять, погладить по головке, поцеловать в лобик, поднять в воздух и обнять ещё раз, явно наслаждаясь тем, как он начинал болтать ногами в воздухе.    Он шёл к нему, как на казнь, смиренный и полный мыслей о смысле жизни. Он специально не срезал, а шёл, как все нормальные монстры, чтобы оттянуть момент и заставить Меттатона пождать и позлиться. Мысль о том, что эта выбившаяся в люди кукла чревовещателя будет бессильно кипятиться и забавно топать ножкой, согревала его косточки изнутри.    — Вы ведь его чините?! — раздался над его метафорическим ухом агрессивный шёпот. Какой-то слуга поймал его за локоть и цепко так в него вцепился своими коготками.    — Кого?    — Ну, — он выразительно поднял глаза, — его.    — А. Я ему разве что иногда дрочу. Так что можно сказать, что я его правая рука.    — Прошу, перестаньте, — вдруг взмолился он. На него вообще без слёз взглянуть было нельзя, это точно. Во-первых, он явно не очень комфортно себя чувствовал в своём розово-рюшечном платьице. Похоже, что эту униформу он не сам себе выбрал.    — Дрочить?    — Чинить его!    — Эй, малой, ты предлагаешь мне заняться цареубийством.    — Да! — прошептал он, фактически залезая на бедного Санса. — Я так долго не протяну! Никто не протянет.    Санс усмехнулся и, вырвав руку, пошёл своей дорогой.    — Так и знал. Вы и правда его шлюха!    Санс угрожающе остановился. Он спиной чувствовал, как быстро начал жалеть о своих словах слуга.    — Я… я и-имею в виду…    — Да, ты прав, я его шлюха, — Санс подошёл к нему вплотную, видя, как тот втягивает голову в плечи и покрывается потом, слепливающим его шерсть. — А кто нет? — Санс щелкнул его по носу и пошёл дальше, оставляя того восстанавливать дыхание.    Может ли он убить этого железного дровосека, сходившего в сексшоп? Если он будет подсчитывать разы, когда он мог его убить, то быстро собьётся со счёта и наплюёт на это дело. Будет ли он это делать, убивать, в смысле?    Санс тяжело вздохнул и отложил эти мысли на потом. Он уже видел перед собой эту необоснованную трату металла, сидящую на троне скрестив ножки и мерзотненько улыбаясь, и мысли об убийстве в его присутствии могут закончиться реальным убийством, поэтому лучше себя не искушать.    — Какие-нибудь новости?    — Там какой-то тип только что слёзно умолял меня тебя убить.    — Ах, их так много развелось в последнее время, — вздохнул Меттатон, поправляя волосы. — Подойди ко мне, дорогуша.    Ну, подошёл.    — Ближе.    Ок.    — Ещё ближе.    Да подавись.    — И ещё ближе.    Да что б тебя, что тебе надо вообще?    — Знаешь, присядь лучше, — он приглашающе похлопал по своей коленке.    Чувствовал ли что-то Санс, когда послушно карабкался к нему на колени, и руки этой бракованной Барби быстренько обвились вокруг него, отрезая пути к бегству? Нет, абсолютно ничего. В такие моменты он был пуст изнутри, буквально и фигурально.    — Что-то ты в последнее время совсем обленился, дорогой. За что я тебе плачу деньги?    — Ты мне платишь деньги?    — Да!    — Что-то я не заметил. Тебе надо платить мне больше.    — Я всё понимаю, ты страдаешь, — начал Меттатон, заботливо гладя его по голове, - Ты, скорее всего, рыдаешь по ночам в подушку, мучаешься от кошмаров и чувства вины. Но это нужно преодолевать!    А вдруг тот проклятый ребёнок никогда не перезагрузится? Вдруг их всё устроило? И он весьма внушительный остаток своих дней проведёт в качестве персонального шута, подрабатывающего на пол-ставки вибратором?!    От такой мысли Санс даже склонил голову, которую быстренько прижала к своей груди эта грязная мечта технофила.    — Ну-ну, я бы тоже плакал, если бы мог чисто технически. Я могу и хочу трахаться, но не могу плакать. Вот это я понимаю — правильно расставленные приоритеты, да?    Грудь Меттатона шумела, как перегруженный компьютер, поэтому держать на ней голову было ну очень некомфортно.    — Я знаю, что поднимет тебе настроение, — переключил свой голос на режим «соблазняющий» он. — Пойдём-ка ко мне в спальню.    — Да я могу и здесь…    — Я сказал, идём в спальню! Слезай.    Сансу с его коленей приходилось спрыгивать, что несомненно забавляло это нарушение всех трёх законов робототехники. Что ему не нравилось, так это скорость, с которой шёл Санс, он пытался его подгонять, но потом просто деловито поднял его.    — А ты взял дело в свои руки, да? — сказал Санс.    — Ах, дорогой, ты такой смешной!    Санс думал, что в тот момент, когда он впервые сделал вид, что поцеловал ручку Меттатона, он посчитал это низшей точкой, дном, что дальше падать уже было некуда. Как же он ошибался.    В спальне Меттатон как можно медленнее снял мантию, стараясь сделать это сексуально и привлекательно. Санс фыркнул. — Давай быстрее, мне ещё отчёты писать.    — Ты ни разу не писал ни одного отчёта.    — Чтобы ничего не делать тоже нужно время. Это искусство, — Сансу раздеваться было незачем, и он привычно приподнял руку, охваченную синим свечением, но тут эта неудачная фем-версия С-3РО взяла её в свою ладонь, останавливая его.    — Я тут заметил, ты после каждого раза такой усталый, — протянул он, тянув его на кровать, — Может быть, ты поэтому так плохо работаешь? Я тебя выматываю?    Ох, нет, это был тревожный знак. Меттатон уложил его на лопатки и, весь в предвкушении, навис сверху.    — Я поведу в этот раз, — подмигнул этот кривой ОС с девиантарта, настойчиво стягивая с Санса рубашку.    — Э… хе. Хе. Да я справляюсь.    — Даже если так, ты всё равно как будто не получаешь никакого удовольствия. Это нечестно, — он уже нагло пересчитывал ему рёбра своими холодными пальчиками, залезал под штаны и вообще каким-то образом оказывался и сверху, и сбоку, и везде, заключая Санса в ловушку между собой и кроватью.    — Ну, ничего не делать… это я люблю, — решил расслабиться Санс.    — Что-то делать всё-таки придётся, дорогой.    — Везде обман.    — Ты не мог бы… м… создать мне некий… ориентир?    — Чего?    — Ну, — Меттатон невинно так покосился на его таз, — у тебя здесь одни кости, дорогой.    — Я ж скелет. Работай с тем, что есть. Решил меня трахнуть — так иди до конца или вообще не ступай на эту скользкую дорожку.    — Да ради бога, сделай себе член и не выпендривайся.    — Эх, — смирился Санс и покрутил рукой, — Я называю это «херодейством». Ну вот, на, подавись.    — Ну почему же сразу «подавись»? Я никогда этим не давлюсь, — подмигнул он, — Но это в другой раз, да?    Эта резиновая кукла-пе… погодите, это ведь уже было. Это… Этот… э… в общем, этот ублюдок смачно поцеловал его в закрытый рот и завёл ему руки за голову, как будто бы начитался каких-нибудь фанфиков по «Сумеркам». Не то чтобы Санс когда-то читал фанфики по «Сумеркам», конечно. Из фанфиков он читал только отборный спирк.    От Меттатона деваться совсем уже стало некуда. Сволочь он была наблюдательная, схватывавшая всё налету, улавливающая каждую его реакцию и неимоверно вдохновившаяся, когда Санс начал заметно терять своё лицо. Да любой бы его потерял, если бы о его член так бессовестно тёрлись и по каждой косточке бы так искусно проводили как будто специально для этого созданными руками.    — Ты такой милый. Мне нужно бы почаще управлять процессом.    Санс был немного не в состоянии отвечать. Но не потому, что стонал через каждые секунд пять, а потому, что Меттатон по-хозяйски засунул ему свои пальцы в рот.    — Можешь укусить, если хочешь.    Санс подумал, что неясно, до чего это всё дойдёт. Он явно недооценил Меттатона и переоценил себя. Через каждые секунд пять он пока не стонал, но если дело так и дальше пойдёт, а Меттатон явно от него нескоро отвяжется, то будет, и ещё как, и через каждые секунды две.    Санс промычал что-то.    — Что? — убрал руку Меттатон.    — Ах, Меттатон, — простонал он, обнимая его и притягивая к себе.    — О, дорогой, — обрадовался тот, но не успел сказать ничего больше, так как разом безжизненно свалился на Санса. Он быстро запихнул выдернутые проводки обратно в спину робота, захлопнул её и спихнул его с себя. Он скоро проснётся, наверное. Если нет, значит, он его всё-таки убил.    Санс посмотрел на выключенного робота. Да проснётся, конечно, куда он денется. Санс полежал некоторое время, смотря в потолок, но потом чертыхнулся и взялся за свой ещё не исчезнувший член.    Чёртов Меттатон. Чёртов привлекательный, сексуальный, горячий, красивый Меттатон.    Санс отметил для себя эту точку как новое дно. Но нельзя не признать, что на этом дне было вполне приятно проводить время.