Улыбка серых глаз

Он строил тебе глазки, а я спокойно сидел в зале, на месте обычного зрителя. И все бы ничего, но пришел я сюда по твоему приглашению. Ты сама вручила его мне, мило улыбаясь, при нашей последней встрече, коей я вовсе не желал, но так распорядилась судьба. Также она - злодейка заставила меня войти в двери этого Московского здания дождливой зимой. Отказавшись от услуг гардероба, я надвинул темные очки на глаза и поправил широкую шляпу, расстегивая пуговицы длинного пальто на ходу. Девятый ряд, двадцать первое место – середина. Ты не увидишь меня здесь, о чем потом вежливо спросишь на съемках, а я лишь усмехнусь в ответ. Девушка - всемирная загадка. Видели ли вы в своей жизни таких раньше, встречали? Безусловно, она замечательный собеседник, умный, начитанный, рассуждающий, и вроде нет в таком человеке минусов. Казалось, что для меня это идеальный союзник по жизни, будь то друг, родственник, но не она…Пелагея. Чреда скрывающихся событий от зрителей на экранах нашей любимой страны, в ее единственной социальной сети, которая существовала лишь для друзей, я, получается, был другом, делало Ханову сильней. Она недоступная, - и в этом ее сила. Такая еще совсем девочка, вы видели ее не всю, а я не намерен рассказывать, тем не менее. Вот зал взрывается очередными аплодисментами, и где-то слева от себя слышу Полин смех. Задорный, заразительный и всеми любимый, даже мною. В реальных обстоятельствах мы не были так дружны, как на экранах и съемках программы «Голос». При красочных обстоятельствах легче подать идеальные отношения. Все эти замеченные массовкой взгляды между нами и мои «побеги» в перерыве за ней были, увы, не действительны. Когда мы покидали съемочный павильон, наши пути успешно расходились. Я шел в какой-нибудь дальний уголок, где доставал из кармана пачку сигарет, а Ханова в свою гримерку для поедания очередной шоколадки, которая по ее словам спасала от всех проблем. Ее скинутые прошлым летом килограммы благополучно вернулись через полтора года, теперь Пелагея не чувствовала себя настолько уверенной, насколько была без них, однако, это никак не мешало ей жить дальше, а если бы мешало, то было бы глупо. Очередная смешная шутка, а я сижу с совершенно каменным лицом, наблюдая за ней. Вот девушка откидывает волосы, заплетенный в тугой хвост, на спину, а затем хлопает, кажется, громче всех в этом зале. И я знаю, кому принадлежат аплодисменты самой Пелагеи Хановой. Вячеслав из Астраханской команды давно был на блокировке Полиного телефона, но нет, насколько я знал, они не встречались, - так трактовала нам всемирная паутина. Да, перекидывались парой слов до и после игр, но не более. И на данный момент он съедал девушку глазами, будучи на сцене, а она смущенно отворачивалась к Гусману-самому опытному члену жюри, сбивчиво шепча что-то. В ответ на действия Пелагеи, мужчина берет ее за руку, на что Ханова благодарно кивает. Затем, она вновь устремляет свой взгляд вперед, провожая своего любимчика за кулисы, едва заметно посылая воздушный поцелуй ему. Камеры покажут вам другую картинку, я уверен. Так вот. Я тогда попал в ее гримерную комнату случайно, только лишь из-за того, что одна из девочек-модераторов просила найти Ханову, которая так некстати не появилась на месте за пару минут до начала съемок. Ничего необычного, все как у девчонок. Куча баночек и флакончиков с непонятным для меня содержимым на трюмо, с не выключенными лампочками, которое имелось и у меня в гримерке. Лампы излучали противный электро-желтый свет, неприятный глазам. Прозрачная ваза с белыми розами, подаренными кем-то из огромной армии фанатов, находившихся в съемочном павильоне, сумка от известного бренда, не задвинутый стул и стопка, состоящая из трех плиток шоколада «Аленка». После этого, и в моем доме всегда была такая же сладость, правда, мои проблемы она почему-то не решала. За моей спиной вновь раздался ворчащий голос мужчины, жаловавшегося своей жене, видимо, на то, что я весь такой восседаю тут в шляпе, пока другие мучаются, вытягивая шею, чтобы хоть что-то разглядеть. Тихо усмехаясь, я вытянул из кармана телефон и взглянул на время. Осталось награждение, и я буду свободен. Право, никто силком меня сюда не затягивал, я просто скрылся от одиночества, царившего в моем, как казалось всем, таком уютном, благоприятном для творчества месте. Нет, теперь все знают, где я обитаю, и это место не такое уж и «мое». Съемки закончились, а в месте и с ними шоу, которое наблюдал здесь из зрителей только я. Знал, как она любит этого Славу, знал, что он играет с ней, видел. Мне было жалко По, как ее называли друзья, а я даже Полей звал ее в самых крайних случаях. Не спорю, Вячеслав довольно не плохой на внешность, умеет шутить, что ценит в людях блондинка, про которую идет разговор сейчас, но, по-моему, за всеми этими положительными масками скрывалась одна, стирающая все плюсы, - лицемерие. А доброты Хановой и любви хватит на всех, поэтому она удачно пропускала мимо глаз журналиста, снующего за ними постоянно. Славик пиарился за ее счет, а о взаимной любви? О чей-либо любви я рассуждать не мог. Может, она и была у них, и так скрывалась от меня, умело, я сказать не могу. Я поднялся со своего места и направился к выходу, уловив краем глаза эту парочку. Он приподнял ее за талию, кружа в объятьях. Она стеснительно опустила голову и уткнулась ему носом в шею, ответно сцепляя руки на ней. Пелагея прижималась к нему с такой любовью и нежностью, надеясь, что эти объятья никто не увидит. Зрителям было, действительно, не до этого, одни спешили обсудить игру друг с другом, другие с улыбками до ушей направлялись к выходу, но и тем и другим было, абсолютно, все равно до того, что происходит около сцены. Следуя их примеру, я, умело лавируя между толп людей, оказался на улице. Снял уже порядком надоевшую шляпу, на покупке которой настояла Анька, беря ее подмышку. «Она тебе очень идет. Джеймс Бонд вылитый, братишка!» Достав полупустую пачку сигарет, я вытащил одну. Моя дурная привычка, мне же и вредит. Знаю. Пожав плечами, я зажал ее между зубов, следом, выпуская струйку белого дыма вверх. Я отошел к перилам и оглянулся по сторонам. Ну что, мастер маскировки, уровень - самый высокий. Подняв ворот теплого пальто повыше, я всматривался вдаль. Снова они. Конечно же, это настолько романтично. Бегут от всего мира. Вот он придерживает дверь, чтобы она, словно невинный лебедь, выплыла из здания. Пелагея аккуратно ступила на асфальт, а затем развернулась, подмигнув своему молодому человеку. Вячеслав не заставил себя долго ждать и, пожав руку товарищу, ринулся за Хановой. Кокетка. Смех - не единственное, что я любил в ней. Но если спросить меня о любви к самой Пелагее Хановой, то в ответ вы услышите отрицательное мычание. Или же, ответом могут служить простые предложения. Я люблю ее трещинки от мороза на руках. Люблю ее родинку на левом плече. Люблю блеск в ее серых глазах. Беспорядок на голове. И так до бесконечности, потому что самые мелочные мелочи, как на зло, попадались мне на глаза и становились полностью любимыми. Телефон упорно вибрировал в кармане. Я не сомневался, что это была Ляля. Она преследовала меня около двух недель. Скоро же январь – время для совместного отдыха, а я продолжал ее игнорировать. Мне совершенно не хотелось ехать с этой девушкой никуда. Да, она знала намного больше о моих достигнутых ступенях в жизни, чем все, но это осталось в прошлом. На данный момент я не желал ничего рассказывать ей и, вообще, разговаривать. На ее счету около восьмидесяти разбитых сердец, о чем она заявляет с какой-то небывалой гордостью. А затем, перекидывается на меня. А я - ее восемьдесят первое неразбитое сердце. Я разлюбил, дал ей свободу, а Ляля, восприняла это, как норму, но от своей цели отступаться не захотела. Меня это забавляет. Если вы успели пожалеть бедную девушку, то не стоит. Тот две тысячи двенадцатый был огромной ошибкой. Я был пьян, а Ляля… После этого мы никогда больше не говорили о наших отношениях, я был на сто процентов уверен, что мы так и остались друзьями, непременно, извинившись за ту ночь, а она усмехнулась мне в ответ, явно думая о чем-то своем. Я старался, как можно меньше видеться с ней, но по моим фотографиям, содержащимся в иснтаграме, было понятно, что это уж очень плохо выходило, особенно тогда. Последние два года я и Ляля видимся крайне редко. Только из-за моей любви к сестре я терплю ее половину самого холодного зимнего месяца. А вот наша Полечка зажигает в приятной компании, думал я до того момента, как прочитал комментарий к фотографии одного из ее друзей. Ханова к марту предшествующего года хочет выпустить новую концертную программу и, увы, ни на какой отдых не летит. Мне, как музыканту, стало довольно интересно и немного завидно. Не смотря на то, что я, едва ли, по прошествии нескольких месяцев выпустил альбом «Не молчи», но мне жутко захотелось вновь погрузиться в эти чувства, эту нирвану, как называла это Пелагея. Поэтому и я несколько дней не выходил из дома, пытаясь что-то придумать. Но дельного из этого ничего не вышло. Она нежилась в объятьях Славы, что прижимал ее все ближе и ближе к себе, сжимая руки на хрупкой талии. А я не понимал, почему не ухожу отсюда. Ноги стали, словно ватные, в глазах плыла пелена. Мне было противно наблюдать за ними, но меня будто что-то держало здесь. Я хотел увидеть, как они сядут в одну машину и уедут с закрытой территории. Но вдруг, отлипнув от своего ухажера, Поля махнула ему рукой, чмокнув в губы, и зашагала в другую сторону. Немедленно откинув сигарету на сырой асфальт, и тут же затушив ее носом дорогих туфель, я вернул шляпу на голову. Я проследил за Пелагеей, которая уже успела скрыться за плетеным забором, и направился за ней. Все равно, нам было по пути, - там находилась и моя машина. А когда я добрался до частной парковки, автомобиль Хановой уже выезжал с нее. Усмехаясь своим ненормальным мыслям, с дурацкой ухмылкой на лице я выискивал ключи от машины в кармане пальто. Сев на свое место, я завел машину и включил печку, охотно подставляя замерзшие пальцы ближе к теплому воздуху. Достав телефон из кармана, параллельно выезжая с парковки, я заметил еще несколько пропущенных от давней подруги – Кати Добряковой. Зажав телефон между ухом и плечом, я посмотрел по сторонам, сворачивая на оживленное шоссе. -Дим, - устало прошептала девушка. – Привет, я звонила. Ты как там вообще, на КВН ходил? – смотря на дорогу, я выключил звук радио, по которому играла какая-то сопливая песня о любви. И сам хорош, скажете. Но я ведь пишу свои песни только по вдохновению от этого самого чувства, а не просто набрасываю рифмующиеся строки, а потом записываю это на студии. -Хреново, Кать! Ты новое хотела от меня услышать что-то? Не был я на вашем КВН, чего, у меня времени очень много? – соврать Добряковой нужно было для того, чтобы она своей дорогой подружке-Хановой не разболтала о том, что я был в этом чертовом зале и все видел. Пелагея начала бы спрашивать мое мнение об игре, а я не горел желанием любезничать с ней. -Твое «хреново» я слышу уже три месяца. И ты не может объяснить никому свое состояние, ты родителям звонил тогда, тебе Нина Дмитриевна, сказала, расцветай, блин! Ты себя в могилу толкаешь, от твоего вида скоро даже Черному будет противно! Побрился бы хоть, на кого похож стал, инстаграм забросил, где ты, Дима? -На пути к своему дому, Катя! – я начинал злиться на брюнетку. Либо она стала в последнее время такой надоедливой, либо я слишком ворчливым. -Откуда же ты мчишься? Еще, я надеюсь, ты помнишь про первое января, или напомнить надо? – вздохнула она. Дело в том, что Добрякова уговорила меня придти на чай в честь нового года, а при ее дополнении: «не придешь, обижусь», - я, хоть и с трудом, но согласился. -Помню я все. Ладно, подруга, до встречи, - не удосужившись ответь на первый Катин вопрос и, не дослушав ее, я выключил звонок, кидая мобильник на соседнее сиденье. Впереди виднелась вереница машин, что стояли в пробке, отчего я даже тяжко вздохнул. Пристраиваясь в крайний ряд, я откинул голову назад и закрыл глаза, но сразу же пожалел об этом. Мое воображение, похоже, окончательно с ума сошло. Пелагея и никого больше в моей голове, это не смешно даже. Дождавшись, пока ворота разъехались в разные стороны, пропуская мой автомобиль на пустой участок, я мысленно выдохнул. Доехал. Заглушив автомобиль и найдя в бардачке запасную связку ключей от дома, я хлопнул дверью и направился в сторону дома. Взъерошив волосы, которые находились в безобразном состоянии сегодня, опуская шляпу на комод в коридоре, и, разувшись, я прошел в зал. «Димуль, сына, ты знаешь, я очень люблю тебя. И знаешь, мы с папой тоже поженились, когда нам было около тридцати пяти лет, но на тот момент мы и встречались уже два года! Ты же единственный у меня, бери пример с Ленки! Моей первой внучке уже четыре годика, а тебе тридцать четыре! В конце концов, я хочу увидеть внуков, да что я, если тебе на меня плевать, то полстраны ждут такого чуда! А вот знаешь, с Пелагеей вы же хорошо общаетесь. Я же видела ее разок на съемочной площадке, она очень умная, красивая, а главное – будет семейный очаг держать! И детишки с ней ладят, как думаешь?» Опустившись в кресло, я окунулся в воспоминания. Мама советовала мне Ханову, но, увы, и она знала лишь то, что видела на экране. Где-то в глубине своих глубин я понимал, что мужчина в таком сознательном возрасте уже имеет ребенка, любимую жену. Но простите, это нормальный мужчина, а не певец, который тратит лучшие годы своей жизни на публику, вечные концерты и заработок. Если человек хочет чего-то, то он будет стремиться к этому, преодолевая любые преграды, а если нет, то нет. Дойдя до кухни, попутно включая свет в коридоре, я взял из вазы с конфетами очередной шоколадный батончик и бутылку минеральной воды, подцепив с окна новоиспеченные ноты, которых вчера и в помине не было. Не ровный нотный стан и скрипичный ключ, красовались на коричневой бумаге, моим неаккуратным почерком. Музыка лезла в голову, а вот слова с большим трудом. Недавно выпустил сингл, имеющий для меня особое значение, под названием «Неделимые». Первая песня, слова которой посвящались конкретному человеку, а не моим прошлым любовным чувствам, которыми, кстати, было очень удобно прикрываться. Вот такой я, подлец, хотя Ляля меня таким не считала. Просто журналисты привыкли к ней и не трогали меня, а девушку эти слухи очень радовали. Поднимаясь вверх по лестнице, я зашел в студию, небрежно положив ноты на стол, забитый различными цветными бумажками-напоминалками, и схватил кожаный ежедневник, который мне подарила Ханова на день рождения, оставив в магазине не малую сумму за именную гравировку. А вот подарки на ее праздник жизни вместо меня покупала Тоня, - девушка из моей команды подтанцовки. И делал я это все лишь из вежливости, не более. Она же и утверждала, что Поля даже очень для меня. Но мы слишком разные друг для друга, и я почти уверен, что ужиться нам под одной крыше было бы крайне сложно. Она со своим бесконечным позитивом, активностью, а я со своим внутренним спокойствием и пофигизмом. Разные? И подписаться еще можно: Билан.