*******
Обед, а скорее ужин, прошел в довольно веселой обстановке. Костя рассказывал какие-то шутки, Игорь иногда немного разбавлял их своими словами, а Митя то и дело смеялся, заражая своим веселым настроением каждого сидячего в этой небольшой комнатке. А я… Ну, я кушал. Было приятно вновь покушать этой сладостной пищи, запить все лимонадом, а потом полежать на диване и за просмотром какого-нибудь фильма умять все закуски. Когда же с ужином было покончено, то я предложил близнецам остаться на ночь, но при условии, что те будут спать в зале, не тревожа мой сладкий сон. Омеги тут же закивали, чуть ли не тиская меня. А потом кто-то из них заикнулся про мою беременность, и близнецы встревоженно перевели взгляд на спокойно сидячего рядом со мной Митю. На их реакцию я довольно улыбнулся, посмеялся, а потом рассказал, что этот парнишка все знает, и скрывать мне от него больше нечего. За просмотром фильма пролетел и весь вечер. Сначала мы смотрели какой-то интересный боевик, с кучей взрывов, а потом рыдали над трогательной историей. А когда мы, наконец, успокоились, то решили сходить прогуляться в парк, так как мне жутко захотелось подышать свежим воздухом и побросать пару камушек в белый фонтан. Купив какие-то напитки, из-за которых я опять шипел, так как парни не видели разницу между дорогим и дешевым лимонадом, мы сели на скамейку в парке. Я тут же откинулся немного назад, полной грудью вдыхая освежающий аромат деревьев с обворожительным запахом мокрого асфальта. Митя положил свою голову мне на плечо, закрывая глаза и балдея от того, что я легонько массировал его лоб. Костя что-то обсуждал с Игорем, периодически показывая на меня пальцем. И в какой-то момент мне это надоело, и я все же спросил в чем проблема и зачем тыкают в меня пальцем. Получив какой-то скомканный и жутко запутанный ответ, я фыркнул, отворачиваясь к Мите, который неожиданно стал переглядываться с близнецами, будто игнорируя мое существование. От такого зрелища я не выдержал и рассмеялся, из-за чего привлек внимания не только друзей, но и людей, сидячих на скамейке рядом. — Вы опять от меня что-то скрываете? — спросил я, вставая с места и беря в руки маленький камушек. Попытавшись докинуть с такого расстояния до фонтана, я улыбнулся еще шире, понимая, что вместо фонтана попал в мусорный бак. — Давайте пойдем уже домой. А то прохладно стало, а у нас тут есть один омега, которому болеть категорически запрещено, — предложил Костя, вставая рядом со мной и накидывая мне на плечи свою куртку. Улыбнувшись такой милой заботе, я остановил парней на секунду и побежал к фонтану. Нужно же было выполнить миссию, из-за которой мы и пришли именно в этот парк и именно на эту скамейку, которая, на самом деле, была единственной свободной. Кинув камушек в воду и дождавшись приятного булька, я развернулся к друзьям, замечая одну лишнюю фигуру. Как ни странно, но это оказался альфа. Кто же еще мог подойти к таким красивым и одиноким омегам ночью в парке. Но стоило мне только подойти ближе, как по телу прошелся противный холодок, а руки непроизвольно сжались в кулаки. Рядом с моими друзьями стоял именно тот альфа, с которым и наркоманил Игорь, который так и лез своими противными ручищами под футболку моего друга. И когда я уже подошел, и хотел было ударить со всей силы куда-нибудь в солнечное сплетение, то меня опередил Костя, с размаху попав кулаком в глаз альфе. Тихо ойкнув, чисто от неожиданности, я отступил на один шаг назад, натыкаясь спиной на кого-то. Извинившись перед этим человеком, я собрался подойти к друзьям, как позади раздался такой знакомый и приятный голос: — Как поживаешь, мой маленький медвежонок?Глава 20. Отдых.
2 июля 2017 г. в 02:07
С того дня пролетело три месяца. Ничего особенного не происходило. Я также работал, иногда разговаривал с близнецами, принимал таблетки. Но я стал замечать, что с каждым днем мне становится все хуже. Кожа бледнела, аппетит периодически пропадал, а рвота, казалось, никогда не закончится. Из-за постоянного давления и усталости, пару раз я падал в обморок, но через минут пять приходил в себя.
Живот рос, а с ним росло и мое беспокойство, а тем более страх. Беременность протекала тяжело. Когда я ходил на прием, то мне вечно давали множество бумажек с какими-то рецептами, отправляли на разные процедуры, и так тяжело вздыхали, будто сочувствовали моему состоянию. И это бесило. Жутко. Плюс ко всему еще и Рик всячески надоедал со своими советами и приказами.
«Больше кушай! Ребенку нужна еда» — вещал омега с умным видом, на что я лишь тихо кивал головой и слабо улыбался, гладя живот. Как тут есть, когда в горло даже кусочек хлеба не лезет. Когда даже вода с трудом пьется. И это пугало. Сильно.
Со временем я начал бояться оставаться один в квартире. Костю с Игорем дергать смысла не было. Те счастливо наслаждались жизнью со своими возлюбленными, и вносить в их, наконец, уютный мирок горе и разочарование не хотелось. Поэтому я молчал, пытаясь избегать всех тем, связанных с моей беременностью. Но одно осчастливило. Как-то, сидя на диване и смотря телевизор, я положил руку на живот и почувствовал слабенький удар. Моему восторгу в тот момент не было предела. Хотелось выйти на улицу и всех подряд обнимать.
Но я стал жутко нервозным. Настроение менялось, как по щелчку. В какой-то момент хотелось плакать, и я плакал, хотя и находился на паре, а иногда и на работе. Затем резко накрывала злость, отчего руки так и чесались подраться. Помимо этого меня стало бесить и злить, когда кто-то прикасался ко мне. И мало того, что это выглядело странно, когда кто-то случайно задевал меня, а я чуть ли ни на два метра отпрыгивал, так плюс ко всему еще и близнецы стали коситься на меня. Поначалу они просто иногда расспрашивали, все ли у меня хорошо, затем уже и зажимали где-нибудь в темном уголке и чуть ли не с лампой допрос устраивали.
Но в какой-то момент все прекратилось. Резко и слишком странно. Никаких рвотных рефлексов, никакой усталости, нервозности. Казалось, что я мог пробежать марафон. И именно это меня и насторожило.
На следующий день я сразу же поспешил в больницу. Сначала прошелся по десяти разным кабинетам, где мне, наверное, пять раз сообщили, что я иду на поправку, и беременности ничего не грозит. Так как их слова меня попросту не убедили, то я поспешил к Рику. Как-никак, а после того, как омега узнал, что я теперь с животиком, то чуть ли не все медицинские книги, связанные с беременностью, прочитал. И за это хотелось не то, что отблагодарить мужчину, а просто припасть к его ногам и целовать их. Все-таки, когда тебя обследует твой старый друг, то ощущения совершенно иные.
— Рик, прости, что отвлекаю, — ворвался я в кабинет мужчины, предварительно даже не постучав, — но ситуация совсем чрезвычайная.
Я поднял взгляд, натыкаясь не только на Рика, одетого в белоснежный халат, но и на парня, сидячего ко мне спиной, но с таким знакомым запахом. Повернувшись, парень, первым делом, радостно охнул, а затем бросился ко мне на шею, лепеча про то, что жутко соскучился, а я, как последняя скотина, избегал и игнорировал все его звонки и приходы ко мне домой. Выслушав все минутные недовольства в свой адрес, я немного отстранился от омеги, сканируя того взглядом. Вдохнув поглубже, я чуть не бросился к Рику выяснять, что происходит с этим маленьким парнем. Но на мой вопросительный взгляд, а затем и тихий шёпот, Рик лишь тяжело вздохнул, опуская голову вниз и легонько покачивая ее из стороны в сторону.
— Мить, что происходит? Ты болен? — сразу же спрашиваю я, стоит омеге только сесть обратно на стул и радостно начать махать мне. Весь позитив у парня тут же испарился, а на лице появилась легкая улыбочка, явно выдавленная специально.
— А, я, эм, просто проходил мимо, — начал врать Митя, отворачивая голову немного в бок. Уши парня потихоньку краснели, а лицо, как бы странно это не выглядело, наоборот, бледнело.
— Мить, ты знаешь, я запах лекарств узнаю везде. И можешь не говорить мне, что твоя одежда всего лишь пропиталась этим запахом, ведь я знаю, что при приеме таблеток твой запах начинает немного меняться. Это можно легко почувствовать, если уже давно сам принимаешь это вещество, — выдохнул на одном дыхании я. — Мить, у тебя проблемы с течкой?
— Жень, ты не думаешь, что слишком нетактично поступаешь сейчас, — ворвался в наш тяжелый диалог Рик, поднимаясь со своего места.
Взяв стул, который спокойно покоился возле какого-то шкафа, я поставил его рядом с Митей и присел, сразу же сгребая прохладные руки парня и переплетая их в замок. Омега немного дрогнул, но вырываться не стал. Его и без того красные глаза, казалось, покраснели еще сильнее, а искусанные губы сложились в тонкую линию.
Казалось еще немного и парень просто с выдохом взорвется, но Митя держался стойко и не собирался и словом со мной обмолвиться. И это немного бесило. Да, я понимаю, что почти на полгода разорвал с ним все контакты, но это все равно не повод скрывать от меня такие секреты. Хотя и я не лучше. Стоило с самого начала рассказать всем обо всем, а не плакать теперь в подушку, боясь неправильно выразиться, тем самым навлекая на себя беду. А еще плюс ко всему жутко давили родители. Рано или поздно они узнают. Узнают, и тогда мне не поздоровится. Много проблем, и так мало решений.
— Ладно, хорошо, Мить, если ты мне расскажешь, что с тобой происходит, то я скажу тебе, куда пропал на эти пять месяцев, — предложил я, а глаза парня тут же сверкнули, говоря, что он одобряет такую сделку.
А дальше Митя начал рассказывать. Про все. Начиная с самой маленькой детали и заканчивая чуть ли не пчелкой на каком-то цветке в парке. А пока я слушал весь рассказ омеги, то глаза начинало щипать, а под конец так вообще не удержался и расплакался, обнимая этого маленького паршивца к себе и дыша ему куда-то в плечо. Омега, на все мои утешительные слова, лишь тихо хмыкал, говоря, что уже от брата наслышался, к тому же еще и получил не хило.
И вот с этого момента и понесся рассказ уже про брата. Дима стал жутко нервным, стоило лишь кому-то заикнуться о чем-либо в его присутствии, как тут же срывался, что порой криками это не заканчивалось. Так же Митя пытался спросить, что происходит, и почему я не отвечаю на его звонки, на что получал лишь тяжелый вздох от альфы, а порой он срывался и кричал на него, но потом, как выразился сам омега, извинялся чуть ли не на коленях.
А затем настала моя очередь. Момент, когда все же один камушек упадет у меня с плеч, давая хоть малую долю свободы. Взяв с парня обещание, что тот ни за что никому не расскажет об этом, а уж тем более своему брату, я начал говорить про все периоды своей тяжкой жизни за эти тяжелые пять месяцев. Как и омега, я рассказывал все в мельчайших деталях, затрагивая даже ту влюбленную ссору между близнецами и Витей, упоминая порой и Ваську, который теперь не отходил от меня ни на шаг, каждый раз подставляя свою пушистую мордашку под мою ладонь. И когда я закончил этот занимательный роман, объяснив, что забыл в этой больнице, то омега вновь расплакался, прижимаясь ко мне и дыша куда-то в макушку перекрашенных в коричневый цвет волос.
Мы так и сидели, прижавшись друг другу с переплетенными в замок пальцами и красными от слез глазами, пока не раздался уставший кашель Рика, которому этот маленький цирк явно надоел.
— Все, парни, хватит, — проговорил омега, закутываясь в свой халатик и присаживаясь на стул, закидывая ногу на ногу. — Жень, зачем ты пришел?
— Ах, да, точно, — вспомнил я настоящую причину своего визита. — Понимаешь, вчера мне стало резко очень хорошо. Все те симптомы, будто испарились, — удивленно начал рассказывать я, пытаясь передать свои чувства в тот момент. Рик на мои слова лишь тихо засмеялся.
— Уф, я уже испугался, что ты у нас помирать собрался, — облегченно выдохнул мужчина, доставая из кармана две конфетки и кидая их на стол, рядом с нами. — Это ничего не значит, не волнуйся. У каждого беременность протекает по-разному. Кто-то мучается в самом начале, другие же скручиваются в конце. Так вот ты пока отмучился, и в следующие две недели у тебя будет замечательное настроение. Но вот потом все может ухудшиться. Поэтому я бы посоветовал тебе, по истечению двух недель, лечь в больницу.
Рик серьезно посмотрел на меня, как бы говоря, что я и права не имею отказаться. Но я и не хотел. Испытывать такое в одиночку было не то, что обидно или плохо, а просто до невозможности больно. Страх, что я могу неожиданно откинуть ноги, преследовал чуть ли не во снах. Лишь пушистая мордашка Василия успокаивала и придавала каплю спокойствия.
— А ты, Митя, — обратился Рик теперь уже к моему уставшему соседу, что уже давно рассасывал сладкую конфету, — не забывай принимать таблетки. И, прошу тебя, смени место жительства. Но, желательно, чтобы ты жил с кем-то, но точно не с альфой, даже если это и твой родной брат, — на последних словах Рик перевел свой взгляд на меня, спрашивая про этого самого брата уже у меня. А я лишь отворачивался, не жилая разговаривать на эту щекотливую тему.
— Тогда, он же может пожить у меня? — предложил я, на что омега тут же удовлетворительно закивал, вновь прижимаясь ко мне всем телом.
— На это я и рассчитывал, если честно, — признался Рик, кидая в рот небольшую круглую сладость. — Тебя я бы тоже не хотел оставлять без присмотра. И так уж нервы мне потрепал.
— Спасибо тебе большое, Рик. Ты даже не представляешь, сколько для меня сделал, — поблагодарил я смутившегося мужчину, а потом, немного посмеявшись, утянул Митю на выход из кабинета.
Выйдя из больницы, я удовлетворенно вздохнул, радуясь, что все прошло замечательно и умирать мне, пока что, рано. Поэтому схватив омегу за руку, я утянул его в сторону круглосуточного магазина. Из еды у меня был только хлеб и пачка макарон. Аппетита не было, а значит, и закупаться смысла никакого. Поэтому почти неделю я просто пил чай, периодически запивая его водой. Но сейчас весь тот потерянный аппетит чуть ли не с двойной силой накатил.
Закупив под мои возмущенные слова разные дорогие, но очень вкусные, продукты, в числе которых проскальзывали отнюдь не овощи, Митя оплатил все своей «золотой» кредиткой, и мы вышли из магазина, направляясь домой. Пока шли, мы делились разными историями, которые накопились за столь долгое время. В некоторые моменты меня пробивал чуть ли не истерический смех, от столь забавных историй. А над моими рассказами омега лишь тихо шмыгал носом, вновь начиная мямлить про всю эту ситуацию.
Стоило мне только открыть дверь моей уютной квартирки, как внутри с необычной скоростью поднялось раздражение и недовольство. Пропустив внутрь Митю, я захлопнул дверь и щелкнул замком. Не снимая обуви, я, оставив пакеты где-то в коридоре, влетел на кухню, встречаясь с расслабленным Игорем, который так вальяжно попивал кофе из моей любимой чашки в моем красненьком халате, а затем и с Костей, который творил чудеса над плитой.
— Вы меня доведете! Откуда у вас мой ключ?! Я же забрал его! — начал возмущаться я, присаживаясь напротив Игоря. Тот, отложив чашку с кофе в сторону, посмотрел мне в глаза, затем его сканеры опустились ниже на мой живот, а дальше последовал дикий восторг от того, что мое пузико уже большое. Я же сдерживался изо всех сил, уверяя себя, что калечить людей, а уж тем более друзей, крайне плохо. Поэтому я решил просто проигнорировать Игоря, устремляя свой взгляд на спину второго близнеца, из-за чего тот напрягся и остановился.
— Женя, — ласково начал тянуть Костя, — ты выглядел жутким в последние время, поэтому мы решили навестить тебя. Но так как нам никто не открывал, то я взял запасной ключ, который ты забыл у меня забрать.
— Давно не виделись, парни! — радостно проговорил Митя, заходя на кухню, а затем легонько обнимая близнецов. — Я теперь у него живу.
— Я тоже хочу тогда, — обиженно простонал Игорь, косясь на меня. Я же фыркнул, отворачиваясь и забирая из рук омеги пакеты с едой.
— Я сейчас же позвоню Вите, а потом мы втроем обсудим, останешься ты у меня или переедешь жить к нему.
— Какой же злюкой ты стал.
Я тихо усмехнулся, подходя к Косте и спрашивая, что тот готовит. Получив какое-то название блюда, которое я слышу впервые, да к тому же явно на другом языке, я пошел в комнату, утягивая за собой Митю. Распределив кто и где спит, а точнее договорившись, что во сне никто из нас толкаться не будет, я вытащил из шкафчика небольшую коробку с разными баночками лекарств. Проинформировав Митю, для чего та или иная баночка, а также положив туда его лекарства, я убрал свою персональную аптечку обратно. Митя, ссылаясь на безграничную усталость, пошел смотреть телевизор в зале, развалившись на диване, я же решил хоть немного прибраться. Как-никак, а до уборки руки не доходили.
Но стоило мне лишь нагнуться за какой-то тряпкой, валяющеюся на полу, то по квартире раздался противный дверной звонок. Митя резко подорвался с дивана, махая мне руками, что его тут вообще не существует. Легонько кивнув ему, я подошел к двери, заглядывая в глазок. Щелкнув замком, я открыл дверь наполовину, не позволяя альфе и шагу сделать в сторону моей квартиры, на что тот явно фыркнул.
— Где он? — прошипел мужчина, пытаясь просунуть хотя бы лицо, дабы втянуть воздуха и ощутить до боли любимый аромат.
— Во-первых, мужчина, имя которого я благополучно забыл, попрошу вас не влезать в мою квартиру. Во-вторых, человек, про которого вы говорите, в моей квартире не присутствует. Я уже почти полгода с ним не связывался. В-третьих, если вы сейчас же не уйдете, то вряд ли все закончится хорошо, — спокойно проговорил я, полностью забывая, что этот самый мужчина главарь какой-то там банды или чего-то такого. Мне он все равно ничего не сделает, так как сам знает, что Митя его за это вряд ли по головке погладит.
На нашу короткую перепалку из кухни выполз уставший Игорь. Встретившись взглядом с альфой, омега тут же выпрямился и чуть ли не побежал в нашу сторону, хотя расстояние нас разделяло довольно небольшое. Вжавшись мне в спину, Игорь уставился на альфу, начиная играть с тем в невероятно злые гляделки.
— Уходи, — прошипел близнец, сильнее сжимая футболку у меня на спине.
И знаете, альфа просто развернулся, пошипел чуток и ушел. А я лишь усмехнулся на всю эту идиотскую ситуацию, которая немного забавляла. Закрыв дверь, я устало потянулся, принимаясь дальше за уборку. Игорь же пошел в зал, явно намереваясь провести беседу с немного нервным Митей. Поначалу захотелось остановить близнеца, боясь, что тот может сказать чего лишнего, но услышав через пару минут веселые крики, передумал. Конечно, это тебе не Костя, который большинство проблем с близкими и родными решает отнюдь не словами и смехом.