Печеные яблоки

Шерлок обладал феноменальной памятью, но повседневные наблюдения удалял из чертогов за ненадобностью. Поэтому он не мог восстановить подтверждающие факты, когда именно произошли тревожащие его изменения. Не мог проследить нить развития событий. Увы. В данный момент Шерлок вот уже десятый раз прошел мимо Ватсона, сидящего в своем кресле в гостиной. Доктор счел, что это предзнаменования последней степени скуки друга, потому как, обычно, детектив не отличался такой подвижностью во время отсутствия расследований. В такие моменты Доктор предпочитал где-нибудь отсидеться. Либо брал лишние смены, либо устраивал загул по пабам с теми немногими друзьями, что у него появились, удивительно, благодаря Шерлоку. Но надо сказать, уходить он стал все реже, как только заметил, что Шерлока можно отвлечь в самый пик скуки чем-то с долей загадки. Или же беседой. Однако к такой операции, как любил думать про себя бывший хирург, нужно было готовиться тщательно и заранее. Вдобавок не раскрыв карты перед Шерлоком раньше времени. Поэтому иногда он все же отступал в этом сражении разума. Вот и сейчас он начал обдумывать чем бы унять скуку друга. Ватсону было невдомек, что вот уже вторые сутки «он» является делом Шерлока. А все началось с того, что почему-то, без веской причины, чуткий нос детектива начал улавливать запах яблочного пирога, исходивший от Джона. Шерлок сразу определился - что-то не так, когда чувствовал этот запах. Только Майкрофт знал, что из всего многообразия пищи Шерлок выделял яблочный пирог. Были и другие блюда, но они не относились к десертным. Миссис Хадсон методом проб и ошибок вычислила это сама, чем заслужила уважение детектива. Однако Джон так и не заметил, что миссис Хадсон чаще делает десерты с яблоками. И вот этот аромат. Он раздражал разум, заставляя отвлекаться. Поначалу детектив счел, что это духи очередной дамы Джона. Но когда этот запах стойко окружал его всю неделю, он решил выяснить причину аромата. Надеясь обойтись часом, Шерлок все больше мрачнел от собранных данных, когда дело перевалило за сутки. Итак, что у него было: Первое, что он отметил, считывая Джона каждый день, это то, что друг не бывает в местах способных так надолго привить запах. Ни кондитерских, ни магазинов духов, ни девушек с парфюмом, ни фруктовых лавок (хотя запах печёных яблок разительно различается), ни аптек с сиропами, ни пабов с ликерами. Он перебирал даже всё, что окружало Джона и могло иметь схожий аромат: химические добавки, кондиционеры для белья, мыло, шампуни и тд. Второе, что он отметил и впечатлился, это то, что запах не пропадал и не терял своей интенсивности даже после того, как Джон принимал душ и переодевался. Шерлоку не верилось, но выходило, следуя логике, что Джон, точнее его тело, выделяет этот запах. Однако Шерлок решил абстрагироваться от Джона и переключиться на себя. Как говорится, часть данных наблюдения зависит не только от объекта наблюдения, но и от наблюдающего. Вполне возможно только он и чует запах. Тогда это был бы печальный факт. Наличие таких галлюцинаций признак не самых приятных болезней и патологий. Поэтому он провел полное обследование и сделал кучу анализов, хотя ненавидел клиники и мог сам делать большую часть исследований, но тут было важно являться исследуемым, а не наоборот. Выяснилось, что все в пределах нормы, как для бывшего зависимого. Тогда Шерлок решил, что это психологическое расстройство. Те препараты, которыми он раньше увлекался, могли оставить след не только физический, но и умственный. Сама возможность того, что он стал сходить с ума, его разозлила, но пришлось держать эту версию в главных. Он стал еще более чокнутым, стараясь выведать у Лестрейда и миссис Хадсон за спиной Джона, как тот пахнет. И не чувствуют ли они чего необычного. Дошло до того, что инспектор предложил ему передохнуть, а миссис Хадсон приготовила печенье. Радовало одно, ее женская интуиция, как многие любили выражаться, обошла стороной варианты яблочных десертов. Сейчас же детектив был занят выяснением, где запах наиболее сконцентрирован на теле Джона. Проверяя возможность того, что, какая-то его железа работала иначе, или это симптом болезни, или же мутация, или феромоны. Он уже отметил, что Ватсона его поведение явно стало напрягать и как полагал сам Шерлок, следующее, что мог предпринять его друг - это побег из их квартиры на неопределенное время, приняв его поведение за пик скуки. Тогда решившись, детектив замер позади соседа, сидящего в кресле, и пообыкновеннию перегнулся тому через плечо, притворяясь будто его что-то заинтересовало на сайте новостей, который листал тот. Сам же Шерлок был доволен, так как определил, где концентрируется запах. Это оказалась область на задней части шеи между ухом и плечом. Хмыкнув, он отстранился и взгромоздился на диван. Желание сцепить руки было велико, но этим жестом он бы выдал другу, что обдумывает дело. Вариантов было мало. Нужно было собрать частички кожи с того места и определить, есть ли у запаха вкусовая составляющая. Первое сделать было легко. Через пару дней Шерлок провернул задуманное. Джон даже не заметил, как по шее мазнула палочка для сбора анализов. А вот второе было сложнее. Детектив должен был лично лизнуть кожу в том месте, а потом еще дать это сделать постороннему человеку, дабы понять степень зависимости запаха от его рецепторов. Как провернуть такое, честно, заставило его призадуматься надолго. Сам он решил просто лизнуть Джона без объяснений, сознавшись, что это нужно для дела. А вот, кого попросить повторить его эксперимент, и кто согласиться – он не представлял. Как все так обыграть и не оказаться при этом в психушке? Он решил, что для начала хватит и его данных. Спустя еще один мучительный день Шерлок выжидающе сидел в гостиной на диване. Решаясь на любое дело, он умел мигом настраиваться, отметая все ненужные эмоции. Ватсон же, выйдя из душа, почувствовал, как воздух в гостиной будто сгустился. Такое бывало перед бурей. Решив, что дольше ждать нельзя, Доктор взял телефон, лежащий у его кресла, чтобы сообщить Саре о выходе на дополнительную смену. Однако ему не дали набрать номер. Что-то теплое, шершавое и влажное коснулось его только что вымытой кожи на шее. Вздрогнув, Джон выронил телефон и обернулся. Недалеко, на диване, сидел Шерлок и, сложив руки, явно что-то обдумывал. Ошарашенный Ватсон, даже не думая стесняться, просто спросил в упор: — Шерлок, ты что, только что лизнул меня...? — Для дела, - безэмоционально произнес детектив. — Для... прости, дела... Какого еще дела, Шерлок? У тебя вот уже как неделю нет дела! - с нотками гнева в голосе ответил Джон. — Стало быть, есть, - настоял детектив. Ватсон гневно на него посмотрел. Его ноздри раздувались синхронно с сжимающимся кулакам. — Ты… ты хоть понимаешь, что это переходит... Нет, это уж слишком, Шерлок...Что, бога ради, ты хотел выяснить? И не смей уходить от ответа! Я так и знал, увидев ту голову в холодильнике, что однажды там может быть и моя! А ведь Донован предупреждала меня! - выдал Ватсон. — Джон, не пори чепухи. Я не ем людей, - уверил его Шерлок. — Это даже еще хуже! - парировал Джон. — Вздор, - бросил детектив. — И все же, зачем ты это сделал, Шерлок? - уже более спокойно спросил Ватсон. Видимо, воспоминания про голову навели его на мысль о том, что это действительно эксперимент. — Видишь ли... - Шерлок замялся. Он не любил заминки, но тут нужно было быть деликатным. Но почему-то слова отказывались находиться и стройная речь, которую он готовил, вышла весьма подозрительной. — Дело в том, что неделю назад я заметил, что от тебя пахнет яблочным пирогом. Мои наблюдения доказывали, что ты не мог нигде подхватить этот запах. В дальнейшем оказалось, что даже после душа... Шерлок увидел, как дернулась щека друга и решил опустить некоторые детали: — В общем, оказалось, его чувствую только я, но я уже делал анализы. И ничего. Поэтому нужно было больше данных. Джон ошарашенно смотрел на него. Шерлок считывал жалость, промелькнувшую в его взгляде, печаль, настороженность, тем как бы далеко Шерлок мог зайти в сборе данных. На его лице начала проступать паника и детектив почуял, что аромат шарлотки становится сильнее. Он встрепенулся и подскочил с дивана, взъерошив волосы на затылке. Подлетев к замершему Ватсону, он обошел его, принюхиваясь, и спросил: — А ты сам? Ты чувствуешь его? Это был логичный следующий шаг. Лизнув Джона, он не ощутил вкуса, что его немного разочаровало. — Шерлок, ты серьезно? - немного дрогнувшим голосом спросил Ватсон. Детектив отметил, что кожа его лица стала бледнее. — Что ты, Джон, это первоапрельская шутка, - съязвил Шерлок, хотя понимал, что не стоит. — Шерлок, апрель еще не наступил! - всерьез забеспокоился Джон. — Оу... — Детективу на секунду показалось, что Ватсон действительно готов поверить - это шутка. Но потом тот отмер и подошел вплотную, заглянув ему в глаза. — Я ничего не принимал, Джон! - с возмущением процедил Шерлок. — Вижу. Но проверить стоило, - печально сказал Ватсон. Они бы так и стояли в молчании, но к ним в комнату влетел Лестрейд и закрутилось расследование. Джон просто решил не предавать тому инциденту значения, решив для себя, что детективу было скучно. Причем он не только лизнул его, но оказывается, взял на анализ частички кожи. Скука могла творить с его другом ужасные вещи. Однако напряжение между ними так и осталось. Иногда Ватсон вспоминал ощущения от шершавого языка друга и не понимал, почему они так будоражили. Шерлок же продолжал вести негласное расследование, но не пытался перейти к практическому анализу. Он отмечал, что иногда запах становиться еле различимым, а иногда интенсивность зашкаливает. Он вывел ряд факторов, достоверно влияющих на такие изменения. Бесило лишь одно. Детектив не мог определить причины. Разгадать загадку. Порой, анализируя данные, он замечал, что спотыкался о тот момент, когда его язык коснулся кожи Джона. Шерлок мог воспроизвести его с такой точностью, будто переживал момент снова и снова. Тогда он откладывал эти воспоминания дальше, в чертоги, оставляя низменно сухие данные анализа, но каждый раз они возвращались. Будто приливная волна. Это уже начинало раздражать, потому что Шерлок начал замечать подобные симптомы и у друга. Однако его рациональная натура не давала углубиться в сентиментальные обострения, происходившие между ними. Ему хоть и была любопытна природа феномена, все же претило, погружаться в область нерациональных домыслов, нагроможденных психологических блоков и потребностей. Он видел, что Джона это гложет сильнее чем его, ведь он не мог периодически удалять воспоминания, но Доктор стойко держал все в себе, поэтому Шерлок решил не углубляться в душевные метания друга, логично рассудив, что вскоре, тот сам все расставит по местам и успокоится. Потом все завертелось словно в буре. И сидя один в самолете, покидая Лондон, Шерлок почему- то отчетливо вспомнил ощущения чуть грубоватой от загара кожи на шее Джона. Он не смог отказать себе в сентиментальном прощании, прочитав их первое дело, описанное в блоге друга. Шерлок так и не разгадал загадку Джона Хемиша Ватсона.