Три часа ночи..

Боль. Одиночество. Пустота. Все это я сейчас ощущаю. Из-за чего? А потому, что только сейчас я поняла, что у меня нет настоящих друзей. Да, и никогда не было. Точнее была. Моя самая любимая подружка — Мерседес Бланко. Почему была? Она уехала на каникулах на месяц в другую страну. Её брат, точнее мой парень. Кхм, бывший. Бросил меня. Это случилось 3 дня назад. Я говорила ему, что он меня бросит, но он мне не верил. И что получилось? Я оказалась права. Родители живут в другой стране. Езжу я к ним раз в три месяца. И мне так не хватает материнской любви. Хочется, чтобы она прижала меня к груди и сказала «Милая, все будет хорошо. Нельзя плакать по такому дурацкому поводу». Но этого нет! И не было никогда. Я. Я была вторым ребёнком в семье, и мне мама уделяла мало времени. А мне так этого не хватало. Мы не могли просто сесть и поговорить. Каждый наш разговор заканчивался, что я не благодарная дочь. Мой брат — Франциско. Он уехал в колледж, и мне его так не хватает. Вот от кого все детство шла родительская забота. хотя он мне даже не папа или же мама. Он просто мой брат, самый любимый. Больше друзей у меня нет. Не подружилась, можно сказать. Ведь в Буэнос-Айресе я всего год. Перешла в выпускной класс, познакомилась с Хорхе и Мерседес. Ещё конечно у меня есть подруга Лодовика. Но с ней я общаюсь редко. Либо же я проводила время с Мерс, либо с Хорхе. Ненавижу это чувство. Когда тебе грустно, но ты понятия не имеешь почему. Я чувствую такую пустоту, но ничего особенного не произошло. Меня спрашивают, что не так, но я не могу объяснить. Или вообще ничего не спрашивают. Такое чувство, что я скучаю по кому-то, кого я никогда не встречала. Как будто мне нужен кто-то, кто во мне не нуждается. Грусть стала моим лучшим и единственным другом. Я начинаю ненавидеть себя и хочу, чтобы все оставили меня в покое. В то же время я хочу, чтобы кто-то обнял меня и сказал, что всё будет хорошо. Я просто ненавижу это чувство. Чувство, когда ты блять, даже не знаешь, что чувствуешь. На часах три часа ночи. А я плачу, как ненормальная. Хотя я нормальной никогда не была. Хотите знать почему? Да, потому что все считают меня неуровновешенной сучкой. Хм, глупо. Все в классе думают, что я не умею любить, что у меня нет сердца. Потому что я не говорю «спасибо», «пожалуйста», «я люблю тебя». Но я ведь не обязана им это говорить? Главное, что МОИ друзья знают, что я их люблю и уважаю. Я прекрасно знаю, что меня все ненавидят. Кхм, на это две причины. Потому что я «отобрала» красавчика школы — Хорхе Бланко. Но это далеко не правда. Он сам добивался меня и предлогал встречаться. Ну, а вторая это то, что я просто с ними грубая. Глупо, не так ли? Взяв телефон в руки, я долго колебалась. Звонить, не звонить? А может он сейчас с ней? Но и ладно. То, что он до сих пор меня помнит, значит, что я оставила частичку себя в его душе. Это значит, что я могу в любое время прийти ему на ум, независимо от того, сколько километров может быть между нами. Если он встретит меня через много-много лет, он непременно меня узнает. Это значит, что даже когда я умру, он все еще сможет разговаривать со мной в своем сердце. Дрожащими руками я отыскала нужный мне номер. Нажав на звонок, я услышала гудки. — Алло, — послышался заспаный голос Хорхе на том конце. Слезы полились ещё сильней, и я втянута ещё одну партию воздуха. — Прости, что разбудила, — запинаясь говорила я. — Тини, малыш, ты чего плачешь? — обеспокоенный голос прозвучал около уха. — Ты с ней? — дрожащим голосом спросила я, вытирая рукой свои слёзы. — Ответь мне, честно. — Нет, малыш, что случилось? — серьёзный голос резал мне уши. — Мне плохо, — все так же дрожа говорила я. — Крошка, ты чего? — волнительно произнёс Хорхе. — Все же хорошо. — Ничего не хорошо. И никогда не было, — чуть было не кричала я, вытирая слезы рукавом его кофты. — Что случилось, обьясни, нормально, прошу, — сказал Бланко и я ещё громче разрыдалась. — Ну, что ты? Успокойся, я не хотел, прости… — Ты не виноват, — сказала я и ещё раз разрыдалась. Но только про себя, что бы он не услышал. — Малыш, почему ты плачешь в три часа ночи? — ласково спросил Хорхе. Молчание повисло в воздухе. — Ответь мне, Маленькая, не томи. — Я. Я не знаю, что со мной. Мне плохо от того, что уехала Мерседес, мне плохо от того, что ты меня бросил. Родители в другой стране, брат тоже. Я одна. У меня нет больше никого, Хорхе, — кричала я в слезах. Он молчал, и я молчала. Ему нечего сказать, я бы тоже не нашла слов. Слезы полились ещё сильнее, и я начала всхлипывать в голос. — Хочешь я приеду? — Нет, — зло сказала я. Что же ты творишь?! — На улице ночь, ты должен спать. Прости, что побеспокоила. — А я хочу и приеду, — настойчиво сказал Хорхе и сбросил трубку. Кинув телефон на диван, я как зомби двинулась на второй этаж. Зайдя в комнату, я плюхнулась на кровать. Свернулась калачиком и зарыдала. Зачем я ему позвонила?! Кой-чёрт меня взял? Теперь он из-за меня в три часа ночи будет ехать ко мне. Минут пятнадцать я лежала спокойно. Иногда вздрагивая от потока слез. Потом я услышала, как в комнате скрипнула дверь, и новый поток слёз хлынул. Осторожными шажками Хорхе подошёл к кровати, а я лежала все так же не подвижно, иногда вздрагивая. Я услышала, как его ключи от моего дома, телефон и кофта полетели на кресло, а потом его тяжелый выдох. Парень лёг рядом и притянул меня к себе, сжимая мою талию в объятиях. Я все так же лежала и просто ревела, одетая в его майку, в которой сплю. Он уткнулся мне в шею, а потом и вовсе попросил к нему повернутся. Подчинившись ему, я повернулась. И только сейчас могла заметить его обеспоенные глаза. Он волновался за меня. — Ну, малыш, чего ты плачешь, — с улыбкой сказал Хорхе, вытирая мне слёзы. — Я здесь, с тобой, рядом. Прекрати плакать, пожалуйста. Ты же знаешь, что я не люблю, когда твоё личико в слезах, а бровки подняты домиком. Все хорошо, доверься мне. Я слегка кивнула и постаралась успокоиться. Схватив его руку, которая вытирала мне слёзы, я прижала её к щеке. Я прикрыла глаза и постаралась закончить поток слез. Но он не заканчивался. Теперь я плакала от счастья. Он здесь. Он здесь со мной в три часа утра. — Ты рядом, — прошептала я и слегка улыбнулась. — Я буду рядом всегда, — так же прошептал он, загребая меня в охапку. — Прости, — все тот же шепот. Только уже без слез, а с улыбкой. Он посмотрел на меня и покачал головой. — Это я должен просить прощение, глупенькая. Это по моей вине мы расстались, — грустно прошептал он и провёл рукой по щеке. — Я был таким болваном, надо было выслушать тебя. Это только моя вина. — Но из-за меня ты подорвался в три часа ночи, — сказала я, смотря ему в глаза. Они такие родные. — Если бы мы не были в ссоре, то этого всего бы не было. И запомни, ты не одна. У тебя есть я, — прошептал он и приблизился к моему лицу. — Я люблю тебя, моя маленькая. От этих слов я чуть не задохнулась. Сердце сжалось, и я начала быстро глотать воздух. Мы снова вместе, Боже мой, спасибо. — И я люблю тебя, — прошептала я, и он улыбнулся. Я улыбнулась в ответ, и его губы накрыли мои…