Unafraid

— Пиздец, — резюмирует Тэхён, засовывая в рот горсть поп-корна. — Но мне понравилось. На экране телевизора — заключительные титры «Человеческой многоножки», и, честно говоря, Чонгука немного мутит. Он, конечно, виду не подаёт, но уверен, что не сможет нормально есть ещё как минимум неделю. А Тэхёну все нипочем. — Шлуфайте, может, шледуюшую чафть глянем? — предлагает он с набитым поп-корном ртом. Ебать, еще и следующая часть есть. Чонгук мысленно умоляет всех существующих богов, чтобы рыжий внезапно передумал и пошёл спать, ибо ещё одну часть «Многоножки» макне просто не выдержит. К его дикому облегчению, со всех сторон послышались отрицательные возгласы мемберов. — Ну, как хотите, — вздохнул Ви и, отряхнув руки от крошек, забрал из рук Чонгука пульт (который тот, оказывается судорожно сжимал в руках все время, пока шел фильм) и со скучающим видом начал переключать каналы на телевизоре. На моменте, когда пальцы Тэхёна случайно задели пальцы Чонгука, младший непроизвольно вздрогнул, отдернул руку (Тэхён бросил непонимающий взгляд, но ничего не сказал) и почувствовал себя дебильным персонажем дебильного и до жути типичного сериала про любовь. Дело в том, что Чон Чонгук влюблен. Давно, сильно и, что самое главное, безответно; и если у дебильного персонажа дебильного и до жути типичного сериала про любовь была хоть какая-то надежда на взаимность, то у Чон Чонгука получить взаимность от Ким Тэхёна равнялась ноль целых фиг десятых процентов. Как там выразился Ким? Пиздец, точно. Вот да. Пиздец. — Херня какая-то везде, — пробурчал Тэхён, выключая телевизор. Комната погрузилась во тьму, и Чонгук с непривычки не мог разглядеть даже очертания мебели. Тут внезапно кто-то сильно укусил его за плечо, и Чонгук от неожиданности подпрыгнул. — Какого черта? — заорал он, потирая укушенное плечо и злобно уставившись туда, где должен сидеть Тэхён, ибо укусил его точно он. Тот покатывался со смеху. В принципе, неудивительно. — Что там происходит? Включите кто-нибудь свет, мне лень, — донесся из противоположного угла голос Чимина. — Чувак, ты же прямо рядом с выключателем, — возмущённый голос Шуги из другого угла. — И че теперь? Чонгуку тоже было лень вставать и включать свет, поэтому он просто прикрыл глаза и сделал вид, что его здесь нет. Хотелось спать. Он устало потер переносицу и зевнул. В этот момент на его ногу неожиданно легла чья-то ладонь (а так как рядом сидел только Тэхён, то тут даже сомневаться не приходилось), и ее пальцы больно сжали коленную чашечку. Чонгук дернулся, поморщившись от боли, и уже собирался скинуть чужую руку со своей ноги, когда шёпот Кима прямо возле его уха пригвоздил макне к месту: «Бу». Горячее дыхание старшего обожгло шею, рука продолжала лежать на колене, уже ничего не сжимая. Хотя, Чонгук не мог не подумать, что было бы круто, если бы она все-таки кое-что да сжала; он готов был убить себя за подобные мысли сейчас, ибо слишком палевно, но ничего не мог с собой поделать. Тэхён сидел очень близко, и Гук чувствовал на себе его взгляд, а ещё чувствовал его долбаную руку, продолжавшую спокойно лежать на коленке Чонгука, и собственное сердцебиение, которое заметно ускорилось, когда ладонь Ви начала медленно подниматься чуть выше по бедру. Остальные мемберы в этот момент продолжали спорить на счёт того, кто сможет поднять свою задницу и «включить уже этот гребаный свет, Чимин, ленивый ублюдок, просто встань и нажми на кнопочку». И только после того, как в «ленивого ублюдка» прилетела подушка со стороны Намджуна, тот все же встал и включил свет. Все вымученно простонали, зажмуривая глаза и закрывая органы зрения руками, чтобы случайно не ослепнуть. Чонгук, воспользовавшись случаем, отодвинулся от Тэхёна, чувствуя стояк, болезненно упирающийся в ткань джинсов (если бы Тэхён переместил свою чертову ладонь чуть выше, он бы тоже его почувствовал) и проклиная все на свете: начиная от этой чертовой «Многоножки» и кончая этим чертовым Тэхёном, который сейчас как ни в чем не бывало обсуждал что-то с Шугой. — …нет, если бы у меня была возможность, я бы попал в «Звонок», — говорит Шуга. — Там сюжет классный. — Да, а ещё вы с Самарой неплохо вместе смотритесь, — комментирует Чимин, за что опять получает подушкой в лицо от Намджуна, и непонимающе смотрит на него. — Так я ж не про тебя. — Мне просто в тебя швырять предметы понра-а-авилось, — зевает лидер и потягивается. - Так, народ, пошлите спать. Я вырубаюсь. — Не, я бы чисто из интереса хотел попасть в «Сайлент-Хилл», — игнорирует заявление Намджуна Тэхён. — Атмосфера охеренная. — Ты бы описался от страха, — подключается к разговору Джей-Хоуп. Чонгук, размышляя, как бы так беспалевно смыться, чтобы никто, особенно Тэхён, не заметил его недвусмысленно топорщащиеся штаны, продолжал сидеть, прикрывшись подушкой. Ни в какой ужастик он попасть точно не хотел, ибо нахер, и, следовательно, в разговор не лез. — С чего ты взял? Я бы даже в «Заклятье» не описался. На самом деле, Тэхён очень красивый, думал Чонгук. Ви — тот человек, который каким-то образом умудряется выглядеть привлекательно при любом освещении, в любом виде, 24/7. И ещё этот внутренний свет, как будто просачивающийся через карамельную кожу и притягивающий людей. Стоит Тэхёну просто улыбнуться своей квадратной, но до ужаса очаровательной и искренней улыбкой, и он каким-то образом располагает собеседника к себе. У Чонгука так никогда не получалось. Гук сидел, молча пялился на Тэхёна и думал о том, что готов написать целую серию книг о каждой привлекательной черте Кима, на которую он уже неоднократно залипал. Вот например, губы. Пухловатые, искусанные из-за нервов. Вроде бы обычные губы, думал Чонгук, но он заебался дрочить каждую ночь, думая об этих чертовых Тэхёновских губах (а ещё о языке, но об этом вообще отдельная книга; или том), утыкаясь лицом в подушку, чтобы не разбудить своими сдавленными стонами того же самого Тэхёна, мирно сопящего на соседней кровати. Спасибо, что остальные мемберы спят в других комнатах, да. Чонгук сильнее сжал подушку, чувствуя новый прилив возбуждения. — Пф, откуда такая уверенность? — фыркает Джин. — Потому что я не испугаюсь, — спокойно отвечает Тэхён. — И откуда такая уверенность? — повторяет Джин, усмехаясь. — Потому что я ничего не боюсь. На его слова сначала все отреагировали гробовым молчанием, а затем дружным смехом. Тут Чонгук не мог не влезть. — То есть? Вообще, что ли, ничего? — спросил он, чуть подаваясь вперед. Тэхён повернулся к нему и покачал головой, улыбаясь. — Ничего. — И у тебя нет никаких фобий? Типа, боязни пауков или замкнутого пространства, или… Тэхён снова помотал головой. — Неа. Чонгук неопределённо хмыкнул. Тогда это объясняет всепоглощающую любовь Тэ к фильмам ужасов, но все же. — Ты не можешь ничего не бояться, — сказал Чонгук. — Все люди чего-то бояться, и… — Так, ребят, Намджун заснул, надо перетащить его в его номер, — оповестил всех Чимин, и Тэхён сорвался с места, выбегая из помещения, дабы избежать какой-либо физической работы. Чонгук, отбросив подушку, выбежал следом за ним, ибо сейчас мемберы будут либо будить Намджуна, а Намджун в гневе очень страшен, либо реально будут его перетаскивать, а макне сейчас немного не до этого. Когда Гук вернулся в свой номер, Тэхён валялся на кровати с телефоном в руках, и даже не поднял голову на вошедшего Чонгука, что тому было только в плюс, поэтому Гук быстренько ретировался в душ, где спустил себе в ладонь под шумные брызги воды, представляя тонкие пальцы и искусанные губы. Он засыпал, анализируя в голове события прошедшего вечера, слушая плеск воды в ванной (Тэхён опять застрял там на сорок минут, впрочем, ничего нового) и барабанящие по стеклу капли дождя. Вопреки умиротворяющей атмосфере на душе было как-то неспокойно. Чонгук проснулся от того, что кто-то настойчиво тряс его за плечо. — Чонгукки, — услышал он тихий испуганный шёпот. — Чонгукки! Гук еле разлепил глаза и увидел сидящего на краю его кровати Тэхёна. Бросил взгляд на часы: 2:16 ночи. — Ты чего? — пробормотал он, заставив себя сесть на кровати. — Что-то случилось? Когда зрение привыкло к темноте, Чонгук заметил, что Тэхён до жути бледный и сильно дрожит. Он сидел, обхватив себя руками, и смотрел на макне огромными испуганными глазами. — Эй, — Чонгук поближе подполз к Тэхёну и приобнял его за плечи. Таким он Ви ещё никогда не видел и действительно напугался. — Ты чего? Внезапно за окном раздался раскат грома и небо раскололо на две половины зигзагом молнии, на секунду осветившей всю комнату. Ви неожиданно подался вперёд, прижимаясь к Чонгуку, цепляясь пальцами за его плечи и дрожа всем телом. - Тэ? - удивленно выдохнул Гук, но прижал к себе трясущегося Тэхёна и начал успокаивающе поглаживать его по спине. Что происходит? Что за?.. Чонгука осеняет. - Тэ, ты... ты боишься? Ещё один раскат грома - и Тэхён сильнее прижимается к Чонгуку, утыкаясь холодным носом в впадину между ключиц, крепко сжимая пальцами ворот его футболки. Ви била крупная дрожь. - Ох, - Чонгук крепко обнял Тэхёна, который казался сейчас донельзя хрупким; хотелось защищать его любой ценой, даже от собственных страхов. Они сидели так довольно долго в полной тишине, слушая грохочущее небо и стук дождевых капель по оконному стеклу. С каждой молнией, с каждым раскатом грома Тэхён испуганно жался к Чонгуку, хватаясь за него так, как если бы Ким тонул, а макне был спасательным кругом. Гук прижимал Тэхёна к себе, касаясь губами его лба и чувствуя ванильный запах его волос. В голове, как ни странно, было абсолютно пусто, ни единой мысли, просто какое-то странное и совершенно неуместное спокойствие. - Я замёрз, - пробормотал Тэхён куда-то в шею, и Чонгук засуетился, укладывая неожиданно хрупкого Тэхена рядом с собой, накрывая их обоих одеялом, снова прижимая к себе свернувшегося в калачик Ви и небрежно, удивительно для себя самого, целуя того в висок. Тэхён вздрогнул, но на этот раз не от страха, поудобнее устроился в руках Чонгука, пряча лицо у макне под подбородком. Сонливость как рукой сняло, и Гук просто лежал, слушая прекращающийся дождь за окном и успокаивающееся дыхание старшего рядом с собой. Это все так странно. То есть, вот Чон Чонгук, влюбленный в своего согруппника, а вот этот самый согруппник, лежит рядом, испуганно прижавшись к Чон Чонгуку, который в него влюблен. И... какого черта? - Спишь? - тихий голос Тэхёна прервал размышления Гука. - Нет. Гроза уже закончилась, и Тэхён уже даже не дрожал, но все равно продолжал прижиматься к макне, горячо дыша тому в шею. - Ты как? - спросил Чонгук, вдруг начиная осознавать, насколько близко к нему лежит Тэхён. - Нормально, - Тэхён слегка отстранился, чтобы было удобнее говорить, и поднял взгляд на лицо макне. - Прости за это, Гукки. И спасибо. Чон усмехнулся, вспомнив, о чем говорил Ви предыдущим вечером. - Ничего не боишься, говоришь? - Ну, про этот страх я как-то забыл, - опустил глаза Тэхён, едва заметно улыбаясь. - Прошу прощения. Только не говори никому. Чонгук, наконец осознав в полной мере, что человек, на которого он бесстыдно дрочил в душе несколько часов назад, сейчас лежит, прижавшись всем телом к нему, обжигающе дышит в шею, и Гука от него отделяет всего два слоя одежды, понял, что все в пизде. Воображение тут же начало подкидывать разнообразные неприличные картинки, и Чонгук прикрыл глаза, молясь, чтобы Тэхён не двигался вообще сейчас, ибо если он придвинется ещё чуть-чуть, то почувствует... - Ой, - заключает Тэхён, чувствуя упирающийся в бедро стояк. Чонгук отодвигается, думая о том, что он бы сейчас не отказался попасть в какой-нибудь фильм ужасов, потому что это лучше, чем унижение. Особенно перед Тэхёном. - Прости, Тэ, это, как бы, ну, не то, о чем ты подумал, - начинает оправдываться Чонгук, но затыкается на полуслове, когда Тэхён придвигается и кладёт горячую ладонь на пах Гука, несильно сжимая. - А мне кажется, это именно то, о чем я подумал, - усмехается Ким, продолжая медленно массировать стоящий член Чонгука сквозь ткань пижамных штанов. У макне сбивается дыхание, и он впивается пальцами в плечи Тэхёна, подаваясь бёдрами навстречу ритмичным движениям. Ким наклоняется к его шее и аккуратно прикасается сухими губами к бледной коже, несмело проводя влажным языком вдоль кадыка. Чонгук судорожно выдыхает, думая о том, что он, блин, умер, и это гребаный рай или как вообще, и... ох. Тэхён, кажется, входит во вкус, уже откровенно вылизывая шею макне, покусывая ключицы и оставляя по всей шее маленькие бордовые отметки. Его рука ласкает член Чонгука через пижамные штаны с каждым движением все смелее, Чонгук задыхается, пытаясь сдерживать собственные стоны. Вплетает пальцы в волосы Тэхёна, потом несильно тянет за них вверх на себя и... Он, блять, так давно этого хотел. Впиться в столь желанные губы поцелуем. Отчаянным, рваным, глубоким, влажным. Искусать и без того искусанные губы, которые всегда ужасно манили. Столкнуться горячими языками, и буквально трахать друг друга ими в рот. Тэхён убрал руку с члена Гука, стянул с макне футболку, отбрасывая куда-то в сторону, прижался всем телом к телу напротив, буквально впиваясь губами в чужие губы. Чонгук почувствовал стояк Ви, упирающийся в него, и, блин, готов был кончить просто от одной мысли о том, что Тэхён тоже его хочет. Тем временем, Ким, уже успевший снять с себя футболку, навис над Чонгуком, властно целуя его губы, шею и выцеловывая ключицы. Чонгук прикрыл глаза, чувствуя под пальцами шелковистые волосы Кима, чувствуя его язык, ласкающий чуть ли не каждый сантиметр кожи макне; и тот, кажется, отключился на том моменте, когда Тэхён прикусил зубами, чуть оттягивая, его сосок, а потом тут же зализал влажными мазками языка место укуса. А очнулся, когда почувствовал, как его ноги наглым образом разводят в стороны, а чужие губы несмело обхватывают головку члена. Внезапно ударившая в голову мысль: "наверное, Тэхён выглядит охуенно с членом во рту" заставляет Чонгука приподняться на локтях и опустить взгляд на старательно отсасывающего Ви. И он действительно выглядел охуенно. И эти чертовы губы, обхватывающие член Гука выглядели охуеть как охуенно; и макне откидывается назад, закрывая глаза и издавая громкий протяжный стон. Запускает пальцы в шевелюру Тэхёна, сжимая волосы в кулаке. Ким сосёт так, что у Чонгука кружится голова; пусть неумело, но с таким старанием и желанием угодить, что просто сносит крышу. Чонгук тянет его за волосы, не выдерживая и толкаясь бёдрами глубже, к стенкам горла. У Ви с непривычки слезятся глаза, ему неприятно, но когда Гук испытывает оргазм, громко простонав имя Тэхёна, тот, проглотив все до последней капли, удовлетворённо улыбается, вытирая рот тыльной стороной ладони. Макне притягивает его к себе и нежно целует. Тэхён ложится рядом и, чувствуя, что ему срочно нужна разрядка, обхватывает пальцами собственный член, начиная быстро надрачивать; но Чонгук убирает его пальцы, начиная сам надрачивать Тэхёну, целуя куда-то в угол рта и чуть прикусив подбородок. Ким сдавленно стонет в губы Гуку, обняв его за шею одной рукой и толкаясь бёдрами в его ладонь. Он кончает, выгнувшись дугой и с громким стоном утыкаясь Чонгуку лицом в шею. - Думаю, об этом тоже пока не стоит никому рассказывать, - резюмирует Тэхён, прижимаясь спиной к животу Чонгука и натягивая одеяло до ушей. - О'кей, - улыбается Гук ему куда-то в затылок. И не сдержавшись, добавляет: - Мистер Ссыкунишка. За что тут же получает удар локтем по ребру и: - Куда мне до Вас, Мистер Это-Не-То-О-Чем-Ты-Подумал. Чонгук хихикает и нежно прикусывает загривок. - Спи уже.