There's no way to say no

Когда Кайло, наконец, предстаёт перед верховным лидером, его окутывает ужас, и руки, плотно обтянутые кожаными перчатками, взмокают. Верховный лидер в жизни оказывается столь же внушительным, как и на голограмме, вынуждая Кайло чувствовать себя перед ним жалкой букашкой. — Я разочарован, — цедит Сноук, и Кайло отчаянно желает провалиться сквозь землю. — Понимаешь почему? — Я позволил девчонке — мусорщице — одолеть себя. Я позволил бывшему штурмовику… — Нет, — Сноук одним взмахом руки прерывает его оправдания. — Когда-нибудь мы вернёмся к разговору о девчонке, а беглый штурмовик — не твоя ответственность. Кайло скорее чувствует, чем слышит нервный вздох, срывающийся с губ генерала Хакса. — Дай мне на тебя посмотреть, — велит Сноук. Кайло колеблется, хоть и недолго. Наверняка Хакс уже донёс верховному лидеру обо всех его ранах сразу же после эвакуации со Старкиллера. Он медленно снимает шлем и зажимает его подмышкой. — Подними голову. Кайло нехотя подчиняется приказу, избегая прямого зрительного контакта. — Это она сделала? — Да, верховный лидер. — Ложь, — шипение Сноука подобно пощёчине. — Верховный лидер… — Молчать, — Сноук наклоняется вперёд, и хотя их разделяет приличное расстояние, Кайло чувствует зловоние, исходящее из его рта. — Все раны, полученные тобой — исключительно твоя вина. Ты сам себя ранил. Сам себя изуродовал. Ты не умеешь себя контролировать. Хакс, также слышащий это, уверен: скажи эти слова кто-нибудь другой, от него бы и мокрого места не осталось. Впрочем, он уже чувствует злость Рена на себе, как на том, кто оказался не в то время и не в том месте. — Отпусти генерала, он ещё пригодится Первому Ордену, — велит Сноук, и только после этого Хакс замечает, что застыл в нескольких сантиметрах над полом. — Ты прибыл сюда, чтобы завершить обучение, однако сейчас я сомневаюсь, что ты усвоил хотя бы основы моих уроков. — Я усвоил, верховный лидер! — горячо возражает Кайло. — Я делаю всё в точности так, как вы мне велите… — Тогда где же твой самоконтроль? — зловоние становится невыносимо сильным, от чего и у Кайло, и у Хакса невольно слезятся глаза. — Почему в отчёте генерала были отмечены существенные повреждения корабля, которые требуют дорогостоящей замены? И почему их причиной назван ты? Кайло резко оборачивается, награждая Хакса полным ярости взглядом. Генерал не только стоически выдерживает его, но и позволяет себе презрительно вздёрнуть бровь. — Человек по своей природе слаб и подвержен многочисленным соблазнам и страстям. Тёмная сторона обучает тому, как подчинить их и заставить служить себе. Из ярости, боли и одержимости можно извлечь пользу, если знать, как правильно ими распоряжаться. — Я… — В сражении на Старкиллере ты сумел подчинить себе боль и черпать из неё силы. Но этого ничтожно мало. Ты должен быть готов к тому, чтобы самому в любой момент пробудить в себе одну или несколько эмоций тёмной стороны, и удержать их под контролем. Ты должен быть готов к тому, что тебя намеренно будут испытывать и провоцировать. — Понимаю, верховный лидер. — И если ты действительно хочешь быть таким, как он, — добавляет Сноук, наслаждаясь испугом на лице Кайло, — советую как можно скорее перейти от теории к практике. Можешь идти. Генерал, задержитесь. Проходя мимо Хакса, Кайло испытывает острое желание толкнуть его, но сжимает кулаки и подавляет его. Позади себя он слышит смешок Сноука. — Полагаю, генерал, вы догадываетесь, что я пригласил вас стать свидетелем нашего с Кайло Реном разговора не просто так. — Я готов исполнить любое ваше поручение, верховный лидер, — отвечает Хакс, бесстрашно глядя на безобразное лицо Сноука. — Кайло Рен должен научиться контролировать свою ярость и извлекать из неё пользу. Несмотря на грязь, с которой я его смешал, я верю в его успех, — усмехается Сноук. — От вас, генерал, требуется беспрекословное и безоговорочное подчинение любой его прихоти. Даже той, что может показаться вам смертельной или грязной. — При всём уважении, верховный лидер, — спокойствие Хакса даёт трещину. – То, что вы предлагаете… — Вы, без сомнений, в силах осуществить, — Хакс чувствует, как острые ледяные иглы впиваются в его мозг. — Вы можете лгать себе и демонстративно ненавидеть Кайло Рена, однако я куда более проницателен, чем он. Хотите сказать, что наедине с собой вы думаете исключительно о Первом Ордене? — Никак нет, сэр, — лгать Сноуку бессмысленно, особенно когда после его слов в голове возникает образ Кайло. — Проследите за тем, чтобы Кайло Рен научился держать себя в руках, — добавляет Сноук, откидываясь назад. — Чего бы это ни стоило. На этом всё. Хакс покидает верховного лидера, пребывая в ещё большем замешательстве, нежели Кайло. Он пытается анализировать, где именно допустил промашку, но вскоре оставляет это бессмысленное занятие. Ткнул ли Сноук пальцем в небо или же знал на самом деле — всё это не должно волновать Хакса. Перед ним стоит задача, и он, как идеальный солдат, обязан её выполнить. Даже если она окажется последней в его жизни. *** Диалог с верховным лидером никак не желает покидать голову Кайло, заставляя его чувствовать себя разбитым, униженным и, что намного хуже, слабым. Всего лишь двухминутной беседой Сноук сводит на нет все усилия Кайло, и одного только воспоминания об этом оказывается достаточно, чтобы свет в коридоре начал мигать, а меч на поясе — дрожать. — Хочешь привести в негодность и корабль верховного лидера? Кайло щурится, глядя на генерала. Он чувствует волнение и смятение, чего совсем недавно не было. Быть может, верховный лидер поставил под сомнение и его способности? — То, чего я хочу, тебя не касается, — спокойно отвечает Кайло, надевая шлем. — Занимайся своими делами, генерал, и не мешай мне заниматься моими. Хакс закатывает глаза, прослеживая взглядом его стремительно удаляющуюся фигуру. И на каких, интересно, слабостях Кайло Рена он должен сыграть? Забрать шлем Вейдера? Вот будет зрелище: покрасневший от гнева Кайло, рубящий головы направо и налево в попытках докопаться до истины, и Хакс в роли благородного рыцаря, возвращающего потерянную реликвию. Генерал фыркает, представляя себе всё это. Нет, тут нужен иной подход. Мысли о Кайло покидают Хакса лишь по возвращении на Финалайзер, когда ему под ноги выкатываются два дроида-астромеханика, ведущие между собой ожесточённый спор. — По одному! — рявкает Хакс, заводясь без причины. — Иначе пущу обоих на металлолом. Говори, — обращается он к правому дроиду цвета ржавчины. За мгновение до того, как тот начинает воодушевлённо пищать и мигать, Хакс слышит язвительный смех. Он оглядывается, однако Кайло Рена нет и в помине — да и с чего ему тут взяться? Он до сих пор находится на корабле Сноука. — Найдёшь старшего офицера и передашь ему, — заключает Хакс, и дроид тут же укатывается. — А у тебя что? Другой дроид кажется ещё более эмоциональным — насколько вообще можно назвать эмоциональным робота. С каждым его писком Хакс мрачнеет всё больше, и посмей его в этот момент потревожить кто-нибудь из солдат, несчастный коротал бы остаток своих дней в карцере. — Веди, — отрывисто приказывает Хакс, поправляя фуражку. — И побыстрее. Ему кажется невероятным тот факт, что в отсутствие Кайло на корабле что-то может сломаться. Тем не менее, когда заикающиеся от волнения механики предоставляют ему список повреждений и возможных неполадок, Хакс как никогда сильно понимает Кайло. Будь у него Сила и возможность безнаказанно крушить всё, что ни попадя, он бы так и поступил. — Надо было бросить вас подыхать на Старкиллере, — Хакс приближается вплотную к главному инженеру — зализанному белобрысому мужчине лет сорока. — Вы ни на что не годитесь. — Мы… мы можем всё исправить, — бормочет тот, глядя куда-то поверх головы Хакса. — При вып-полнении определённых условий… — Условий? Каких, интересно? — Отсутствие перехода в гиперпространство и каких-либо активных боевых действий вполне достаточно… — Правильно ли я вас понимаю? Мы должны не просто дрейфовать в космосе, но и ничего не предпринимать, если на нас нападут? — В общем — да… Хакс замахивается, и инженер в страхе съёживается. Хакс смотрит на него с презрением и награждает таким же взглядом всех остальных. — Если в ближайшее время корабль не окажется в надлежащем состоянии, я лично отдам приказ о продаже в рабство не только вас, но и всех ваших родных. Это понятно? Не дожидаясь ответа, Хакс направляется к себе. *** О Кайло Рене нет никаких известий уже несколько дней, и при других обстоятельствах это могло бы обеспокоить Хакса; сейчас же он едва ли может радоваться тому, что одной головной болью стало меньше. По правде сказать, ему немного недостаёт Кайло: разбираться со всеми проблемами в одиночку оказывается невероятно утомительно, а назначать себе помощников Хакс не собирается. Недавние события как нельзя лучше показали, что доверять нельзя никому. Большую часть своего времени Хакс проводит в тренировочном зале, выплескивая накопившуюся злость и усталость на как нельзя лучше предназначенных для этого боксёрских мешках. Он практически поселяется в тире, стреляя по мишени до тех пор, пока от неё не остаются одни воспоминания. Его жажда разрушать настолько сильна, что Хакс заводит невольную привычку оборачиваться, ища взглядом Кайло. Хаксу кажется, что в тенях слышен шорох его одежд, и он всякий раз старается придать своему лицу бесстрастное выражение. Он — генерал, у него полным-полно забот. Кайло Рен не должен знать, что удостоился чести стать одной из них. Кайло Рен не должен знать, что был ей ещё до приказа верховного лидера. Хакс почти заканчивает разряжать очередной бластер и, сняв наушники, утирает пот со лба. Если так пойдёт дальше, Первому Ордену придётся раскошелиться не только на дорогостоящие запчасти, но и на новые мишени. — У меня такое чувство, что тебе кто-то сильно насолил. Это первый раз, когда Хакс оказывается застигнут врасплох подобным образом. Развернувшись, он стреляет в непрошенного гостя, и Кайло останавливает летящий снаряд одним небрежным взмахом руки, уходя с его траектории. — Вижу, что ты как обычно рад меня видеть. К удивлению Хакса его руки дрожат, и он спешит засунуть их в карманы. — Не ожидал твоего возвращения. — Судя по всему, не ты один, — глухо смеётся Кайло. — Люблю не оправдывать чужие надежды. — Это опасная игра, — замечает Хакс. — Подозреваю, именно из-за этого ты отсутствовал целых полторы недели. — А ты соскучился, — Кайло ничуть не задевает его замечание. — Дни считал. Хаксу удаётся сохранить самообладание, когда Кайло кладёт руку ему на плечо и задерживает её там явно дольше положенного. — Я размышлял над тем, что сказал верховный лидер, — Хакс не может проследить направление взгляда Кайло из-за маски, но уверен, что он смотрит ему в глаза. — В его словах есть доля истины. «Только доля?» — хочется съязвить Хаксу, но он молчит. — Я не смогу стать достойным воином до тех пор, пока не научусь использовать преимущества тёмной стороны себе во благо, а не страдать от них, — Кайло нелегко даётся это признание, но его голос остаётся твёрдым. — И в этом мне нужна твоя помощь. — Польщён, — сухо отвечает Хакс и сбрасывает его ладонь. — Я-то считал, что стану последним существом в Галактике, к которому Кайло Рен обратится за помощью. — Тогда тебе приятно узнать, что это не так. Хакс никак не реагирует на этот выпад. Он откладывает разряжённый бластер в сторону, берёт новый и встаёт в позу, целясь в мишень. Кайло выжидает нужный момент, безошибочно чувствуя, когда палец Хакса нажимает на спусковой крючок. — Я могу рассчитывать на ваше согласие, генерал? Хакс чувствует его обжигающее дыхание над своим ухом, и в итоге лазерный заряд прожигает дыру не в животе, а над плечом мишени. — Можете, — коротко отвечает Хакс, про себя молясь о том, чтобы Кайло, наконец, испарился. Когда его желание осуществляется, Хакс разряжает в ноль ещё несколько бластеров, пытаясь хотя бы частично разобраться с обуздавшей его агрессией. Пол устилают обрывки мишеней, но легче от этого не становится. Хакс находит Кайло в медицинском отсеке полтора часа спустя, жалея лишь о том, что не смог ещё сильнее отсрочить момент их встречи. После тира он колотит боксёрские мешки с таким остервенением, что сбивает себе костяшки пальцев. Злость никуда не уходит, лишь затаивается где-то глубоко, когда Хакс смывает пот ледяной водой. — Вы не отличаетесь особой пунктуальностью, генерал, — говорит Кайло, как только Хакс закрывает за собой дверь. — А вы и не назначали мне точное время, — парирует Хакс. — На этом корабле я нужен не только вам. — Сегодня ты нужен только мне, Хакс. Резкая смена интонации не предвещает ничего хорошо, и Хаксу уже хочется сослаться на невероятно важные дела, однако щелчок дверного замка, к которому он даже не прикасался, рушит его планы. — Мне нужно удостовериться, что нам никто не помешает. Хакс оборачивается как раз в тот момент, когда Кайло снимает шлем. Он выглядит измождённым: кожа бледнее обычного, а под глазами залегают глубокие тени. Хакс опускает взгляд, делая вид, что смотрит в пол, а на самом деле не может оторваться от бескровных губ Кайло. Что, чёрт побери, с ним делал Сноук все эти дни? — Что ты от меня хочешь? — ровно спрашивает Хакс, вздёргивая подбородок. — Раздевайся и садись рядом. Хакс застывает и недоверчиво смотрит на Кайло. — Я не ослышался? — До пояса будет вполне достаточно. Тебе помочь? — Сам справлюсь, — бросает Хакс, отгоняя прочь навязчивые мысли. — Ты уверен, что только до пояса? — ехидство срывается с его языка прежде, чем он успевает это осознать. — Можешь и полностью, но боюсь, что ты замёрзнешь. Хакс тянет время, как только может, чувствуя, как Кайло прожигает взглядом его спину. Когда дальше откладывать становится невозможно, он садится рядом с ним, положив руки на колени, словно примерный ученик. — А ты не собираешься раздеваться? — Мне это ни к чему, — Кайло только снимает перчатки и придвигается ближе к Хаксу. Он нервничает, понимает генерал. Они находятся невероятно близко, и Хакс может видеть крошечные капли пота, выступившие на его лбу. Это не способствует спокойствию Хакса: что же Рену поручили сделать, что он даже не пытается скрыть своё волнение? — Как я говорил раньше, я размышлял над тем, что сказал мне верховный лидер. Несмотря на то, что моё обучение уже подходит к завершающей стадии, я так и не достиг необходимого уровня мастерства. Прежде чем верховный лидер… — Кайло запинается, вызывая у Хакса странное желание взять его за руку. — Прежде чем верховный лидер посвятит меня, я должен пройти испытание, которое докажет, что я достоин этого посвящения. — Я уверен, что ты достоин, — говорит Хакс. — Конечно, ты бываешь чересчур импульсивен, но… — Не стоит меня оправдывать, генерал, — Кайло дёргает уголком губ, пытаясь улыбнуться. — Выбор подходящего испытания занял у меня определённое время, но теперь я знаю, что должен сделать. И если ты всё ещё готов мне помочь… — Чем дольше ты говоришь, тем меньше я этого хочу, — передёргивает плечами Хакс. — Тут холодно, знаешь ли. Он определённо хочет сказать что-то ещё, но слова вылетают из головы, стоит Кайло склониться к его лицу и прошептать, касаясь его губ своими: — Спасибо, Хакс. В то, что происходит дальше, Хакс отказывается верить первые секунды. А затем его тело пронзает такая сильная боль, что он с трудом находит силы на то, чтобы дышать. Хакс наклоняет голову и замечает руку Кайло, прижатую к его груди. Меньше минуты назад, когда генерал впервые увидел её без перчатки, он захотел прижаться к ней щекой, но сейчас именно она доставляла ему невыносимые страдания. Хаксу кажется, что Кайло вырвал его сердце и сейчас держит его на ладони, то сжимая, то отпуская. Он словно наяву видит своё трепыхающееся окровавленное сердце и подаётся вперёд, к нему, но Кайло сильнее надавливает на грудь, удерживая его на месте. Пальцы другой руки мягко прикасаются к кадыку — Хакс видит это, однако ощущения совсем другие. Он чувствует, как холодные пальцы сжимаются на его горле, заставляя хрипеть от недостатка кислорода, а голову разрываться от боли. Хакс совершенно не управляет своим телом; у него даже не остаётся сил на то, чтобы желать окончания этих мучений. Ледяная хватка ослабляет давление всего на несколько секунд, но их хватает с избытком для того, чтобы набрать полную грудь воздуха. Хакс думает, что выглядит жалко со слезящимися глазами и приоткрытым ртом, однако собственный внешний вид его никак не волнует. Он сосредотачивает расфокусированный взгляд на лице Кайло, пытаясь понять, прочитать его. Кайло перехватывает его взгляд, и Хакс готов поклясться, что он полон сожаления. — Ты прав, — Хаксу приходится напрячь слух, чтобы расслышать шёпот Кайло. — Это не совсем то, что верховный лидер имел в виду; скорее одна из тех вещей, которые мне никогда не удавались по-настоящему хорошо. Хватит ли у меня смелости пощадить человека, чью жизнь я буквально держу в своих руках? Смогу ли я отодвинуть личное отношение на второй план? — Ты выбрал не того человека, — Хаксу едва удаётся шевелить губами, однако он уверен: Кайло понимает его. — У тебя нет причин ненавидеть меня. Это звучит самонадеянно и глупо, и, наверное, Кайло может назвать как минимум десяток причин ненависти. Да что Кайло — сам Хакс прекрасно знает, что напряжения в их отношения добавляет как минимум соперничество за первенство в Первом Ордене. После верховного лидера, само собой. — Ошибаешься, — Кайло облизывает пересохшие губы. Длительная передышка заканчивается так же внезапно, как и началась. Сердце Хакса вновь прошивает острая боль, а чернота от нехватки воздуха застилает взгляд. Нет, генерал Хакс мечтал не о такой смерти. Он желал найти своё последнее пристанище в бескрайнем космосе после славной битвы, а не в медицинском отсеке в качестве подопытного Кайло Рена. Хакс надеется, что думает достаточно громко для того, чтобы Кайло услышал его. Его глаза невольно закрываются, а помещение погружается в блаженную тишину. За секунду до того, как лишиться сознания, Хакс чувствует прикосновение холодных губ к своим. Он уверен, что это всего лишь галлюцинация.