Ночь перед...

      Саманта стояла на балконе комнаты в Зимнем дворце, оперевшись на перила, и мрачно рассматривала звезды, складывающиеся в причудливые созвездия, названиями которых она никогда не интересовалась. Легкий прохладный ветерок приятно обдувал лицо и колыхал темные, короткие волосы, постоянно растрепанные, наверное, из-за того, что в задумчивости Саманта их всегда взъерошивала.       От очередной вспышки боли она, скрипнув зубами, перевела взгляд на левую руку со слабым зеленым свечением. Сегодня во время военного совета метка неожиданно вспыхнула, гораздо ярче обычного, что принесло адскую боль. Конечно, чертов Якорь и раньше беспокоил, но это было терпимо. С каждым днем Саманта чувствовала, как "подарок" от Корифея все больше высасывает ее жизненные силы, а с приступами боли бороться становилось все сложнее. Она даже впервые сорвалась на Советников, о чем сейчас жалела.              Саманта тяжело вздохнула и закрыла глаза, погрузившись в мрачные мысли. Последние события просто выбили ее из колеи: Священный Совет, желающий распустить Инквизицию, кунари, планирующие стереть половину Тедаса с лица земли, да еще и предатели в их собственных рядах. Все это в сочетании с непокидающим ощущением стремительно приближающейся смерти вызывало неотвратимое желание все бросить.              Вдруг на талию легли нежные руки, горячее дыхание обожгло кожу на шее, а затем Саманта почувствовала до боли знакомый аромат духов. За два года она так и не смогла понять, нравится ли он ей или нет, но совершенно точно любила его, потому что он означал близость возлюбленной. Честно говоря, Саманта до сих пор удивлялась, как ей могло повезти настолько, что посол Монтилье вообще обратила на нее внимание, не говоря уже о взаимных чувствах. Жозефина всегда была такой милой, утонченной, изысканной, чего нельзя было сказать о Саманте. Она хоть и являлась представительницей знатного рода Тревельянов, но никогда не отличалась манерами и поведением, свойственным аристократам. Может, именно поэтому с семьей отношения не особо сложились.       И что Жозефина разглядела в неказистом Инквизиторе, для нее по-прежнему оставалось загадкой. Начав отношения еще до победы над Корифеем, Саманта и Жозефина провели два прекрасных года вместе, продолжая начатое ими дело. Девушки были безумно счастливы друг с другом, стараясь каждое свободное мгновение находиться рядом. Саманта никогда не считала себя романтиком, более того, окружающим она казалась скорее циничной особой, полной сарказма, но в присутствии Жозефины ей постоянно хотелось говорить какие-нибудь милые глупости, что она и делала. Конечно, получалось немного неуклюже и слишком слащаво, как считала сама Саманта, но это вызывало улыбку возлюбленной, важнее чего в жизни сурового, но справедливого Инквизитора сложно что-либо придумать. ***              Жозефина сильнее прижала к себе любимую, чувствуя, как напряжено ее тело. Она всегда пыталась поговорить с ней, узнать, что в последнее время мучает ее больше их общих проблем с Инквизицией, но та лишь отшучивалась, заверяя, что все в порядке. Вот только сегодняшний инцидент напугал Жозефину сильнее обычного, в разы увеличив волнение по поводу предстоящего похода. Замечая, что с любимой что-то происходит, отпускать ее с каждым разом становилось все сложнее и сложнее.              — Саманта, — прошептала Жозефина, чувствуя, как та едва заметно вздрогнула и сжала левую руку, стараясь отстраниться. — Сильно болит?              — Почти нет, — улыбнулась Саманта, разворачиваясь в объятиях, но все же пытаясь спрятать светящуюся метку за спиной. — Не волнуйся.              Жозефина нахмурилась и настойчиво потянула за руку, заставив показать ее. Она с беспокойством смотрела на пульсирующий зеленый свет, отражавшийся зловещими отблесками в голубых глазах Саманты. Почувствовав очередную вспышку боли, та вздрогнула и попробовала снова убрать руку за спину, но Жозефина лишь сильнее сжала ее, взглянув любимой в глаза.              — Скажи мне правду, Сэм, — настойчиво потребовала Жозефина, сдвинув брови.              — Правда в том, — начала та, сделав небольшую паузу, — что я люблю тебя, леди Монтилье, — закончила она со своей фирменной ухмылкой.              — Ох, — вздохнула Жозефина, с любовью смотря в родные глаза. — Почему мы никогда не можем поговорить серьезно?              — Я серьезно, — хмыкнула Саманта, нежно дотронувшись до щеки Жозефины правой рукой, не оскверненной никаким Якорем, а затем осторожно поцеловала ее. ***              Они были вместе уже более двух лет, но Саманта Тревельян до сих пор боялась сделать что-нибудь не так, перегнуть палку или как-то смутить или обидеть Жозефину. Она еще никого и никогда так не любила, поэтому потерять эту прекрасную девушку из-за своей глупости боялась больше, чем Корифея, Мора и Фен`Херела, вместе взятых. Когда-то она уже чуть не совершила такую ошибку, оттолкнув любимую для ее же собственного блага, потому что боялась не вернуться после битвы с Корифеем. И лишь поддержка Жозефины помогла выстоять в этой нелегкой схватке, потому что не позволила просто закончить отношения. И зная, что ей есть для чего жить и к кому возвращаться, не желая причинять боль любимой, Саманта сделала все, чтобы победить.              — Жози, прости, что сорвалась сегодня на совете, — опустив взгляд, тихо проговорила Саманта. — Просто столько всего навалилось, я не хотела.              — Ничего, — улыбнулась Жозефина и со всей нежностью обняла любимую. — Я и сама была не лучше.              — Мне даже понравилось, — опять ехидная усмешка заиграла на лице Саманты. — Это было... необычно.              К щекам тут же прилила кровь и Жозефина почувствовала, что покраснела, и смущенно улыбнулась. Но в следующее мгновение груз реальности снова накрыл ее, напомнив о предстоящем опасном походе.              — Когда вы отправляетесь? — грустно спросила Жозефина.              — Завтра, рано утром, — тоже моментально помрачнев, ответила Саманта.              — Полагаю, тебе нужно отдохнуть, — заботливо сказала Жозефина, выпутываясь из объятий и подходя к кровати.              — Кое на что у меня сил хватит, — игриво хмыкнула Саманта, быстро подскочив к ней и обхватив ее за талию.              Нежно прижав к себе, Саманта осторожно опустила ее на кровать, нависнув сверху. Жозефина хихикнула, зарываясь в и без того растрепанные волосы, влюбленно рассматривающей ее лицо Саманты, словно пытавшейся запомнить его в мельчайших деталях.              — Леди Монтилье, — начала Саманта, которой доставляло безумное удовольствие так ее называть, — я хочу, чтобы ты знала, я люблю тебя и...              Но она осеклась на полуслове, вздрогнув от неожиданного приступа боли. Якорь снова ярко вспыхнул, а Саманта попыталась откатиться на безопасное расстояние, схватившись за руку.              — Саманта! — вскрикнула Жозефина, обнимая ее за плечи, но та лишь прошептала, стиснув зубы, с трудом превозмогая боль:              — Лучше отойди, это может быть опасно! — Она попыталась отодвинуться подальше, но только повалилась на пол.              — Нет! — твердо возразила Жозефина, только крепче прижавшись к возлюбленной, корчащейся от боли.              Когда приступ наконец отступил, Саманта еще несколько минут приходила в себя, тяжело дыша, а Жозефина сидела рядом, не желая отпускать. С отвращением взглянув на метку, все еще слабо светящуюся, Саманта резко поднялась с пола, буквально вырываясь из объятий любимой.              — Мне лучше уйти, — мрачно сказала Саманта, подальше отходя от Жозефины, когда она, поднявшись, хотела приблизиться. — Неизвестно, как эта дрянь будет действовать на окружающих. Кассандра и Варрик уже говорили, что чувствуют себя странно, когда она начинает светиться.              С этими словами Саманта развернулась и уже собиралась направиться к выходу, как Жозефина остановила ее, схватив за руку:              — Саманта, постой! Не уходи.              — Послушай, Жози, — она обернулась и посмотрела ей в глаза, к которым уже подступили слезы, — я не хочу навредить тебе. А эта... метка, я не могу ее контролировать.              — Мне все равно. — Жозефина настойчиво развернула к себе Саманту и прижалась к ней всем телом. — Я не хочу, чтобы ты уходила.              — Но я... — попыталась возразить та, а глаза ее заблестели от слез, но замолчала, крепко обняв возлюбленную.              — Вместе до конца, помнишь? — прошептала Жозефина, поцеловав любимую в щеку. — Я люблю тебя.              — И я тебя.              ***              Кунари, демоны, эльфы — все смешалась в одну сплошную кровавую картину, сопровождающуюся чудовищной какофонией из криков боли, а может, ярости. И посреди всего этого стояла Инквизитор, зловеще освещая зеленым светом Якоря происходивший вокруг хаос. Вдруг резко наступила тишина, и Саманта открыла глаза, чувствуя пульсирующую боль в левой руке, отдававшуюся во все тело. Комната была залита светом, в точности таким же, как во сне. Саманта глубоко вдохнула, стараясь не тревожить мерно спящую на ее плече Жозефину. За окном не наблюдалось ни малейшего признака рассвета, поэтому, несмотря на ноющую боль, она решила еще поспать, ведь поход утром предстоял весьма опасный. Она закрыла глаза и попыталась отвлечься от руки, как вдруг та словно загорелась, что несчастная Саманта не смогла сдержать стон, вырвавшийся из груди. Следующая вспышка боли заставила схватиться за руку. Жозефина зашевелилась и сонно спросила:              — Что такое, милая?              Когда Саманта уже не сдержалась и вскрикнула, Жозефина моментально проснулась, с ужасом взирая на происходящее.       — Саманта, — прошептала она голосом, полным страха.              — Оставайся здесь! — процедила сквозь зубы та, выбираясь из постели. — Мне нужно к Вивьен.              — Я с тобой! — Жозефина вскочила с постели вслед за любимой, неуклюже напяливающей на себя первую попавшуюся одежду.              — Нет! — рыкнула Саманта и выскочила за дверь, оставив растерянную Жозефину смотреть ей вслед.              Саманта мчалась по коридору, то и дело опираясь на стены, когда стерпеть боль уже не было сил. Достигнув комнаты магессы, она бесцеремонно заколотила в дверь.              — Вивьен!! Открывай!! Вивьен!!              Через пару минут сонная та, облаченная в элегантный халат, едва прикрывающий тело, распахнула дверь.              — Дорогая, ты знаешь, сколько времени? — недовольно спросила Вивьен, но заметив искаженное от боли лицо Саманты, тут же помогла ей зайти внутрь и усадила на кровать. — Что происходит?              — Не знаю, — выдавила из себя Саманта, согнувшись пополам. — Ты можешь как-то это исправить?              — Потерпи немного, цветик, я позову Дориана, — склонившись над Самантой и участливо положив ей руки на плечи, проговорила Вивьен. — Может, мы что-нибудь сможем придумать.              Она быстро выскочила из комнаты. Ее не было всего несколько минут, показавшиеся Саманте вечностью. Еще ни разу из-за метки не было столь сильного и продолжительного приступа, что могло означать только одно — конец еще ближе, чем она могла себе представить. Несмотря на жуткую боль, все, о чем думала Саманта в этот момент — это Жозефина. Как она переживет потерю, и что с ней случится, если Саманта не справится и не остановит Виддасалу.              На пороге появился взволнованный Дориан. Несмотря на такой поздний час, выглядел он, как всегда, безупречно. На какое-то мгновение даже промелькнула мысль, а спал ли он в это время. Тот осмотрел ярко пульсирующую зеленым светом метку, но лишь неопределенно пожал плечами, взглянув на Вивьен. Пока маги тихо перешептывались, боль наконец отступила, правда не полностью, но теперь Саманта хотя бы могла ее терпеть. Тяжело дыша, она поднялась с кровати и пошатнулась, но Дориан молниеносно подхватил ее под локоть, удержав от падения.              — Дорогая, ты как? Что это было? — спросила Вивьен, встревоженно глядя на нее.              — Этот проклятый Якорь все чаще дает о себе знать! — зло проговорила Саманта, потирая слабо светящуюся ладонь.              — Похоже, все намного хуже, чем мы предполагали, — мрачно сказал Дориан, задумчиво теребя ус. — Но мы понятия не имеем, как это остановить.              — Поэтому мы больше не можем медлить, — нахмурившись, сказала Саманта, взглянув на магов. — Мы должны отправляться в Дарваарад прямо сейчас. Сообщите остальным, что выходим через час.              — Цветик мой, ты уверена, что справишься? — спросила Вивьен, подойдя ближе. — Твоя метка...              — Я обязана, — перебила ее Саманта. — Мы должны покончить с этим как можно скорее. Я не знаю, сколько еще есть времени, пока Якорь не убьет меня.              Вдруг со стороны двери послышался вздох, полный ужаса. Саманта взглянула туда, заметив испуганную Жозефину, которая тут же скрылась из виду, помчавшись по коридору.              — Проклятье! — выругалась Саманта, поспешив за ней, на ходу бросив Вивьен и Дориану: — Соберите всех, я скоро буду.              После некоторого времени поисков Саманта обнаружила возлюбленную на одном из балконов. Чуть помешкав, она подошла к ней и обняла, чувствуя, как тело той сотрясается от всхлипов.              — Жози, — прошептала Саманта, нежно обхватив щеки любимой, чтобы взглянуть той в глаза.              — Ты... ты говорила, что не о чем волноваться! — Жозефина явно пыталась подавить слезы и говорить ровно, но сдерживать всхлипы не удавалось. — Почему ты не сказала, что... что все так серьезно?              — Прости меня, — прислонившись лбом к ее лбу, сказала Саманта. — У тебя и так было столько проблем и забот, я не хотела, чтобы ты переживала еще и об этом.              — Что?! — возмутилась та, теперь в ее голосе появились нотки гнева. — Ты моя забота!              — Я знаю, и я люблю тебя. — Саманта обняла ее, но та отстранилась, желая смотреть ей в глаза.              — Ты не должна ничего от меня скрывать! Ты! Ты... — Жозефина запнулась, а слезы снова покатились по ее и без того мокрым щекам. — Я не хочу тебя потерять. Это нечестно...              — Жози, клянусь тебе, я сделаю все, чтобы вернуться, — прошептала Саманта, крепко прижав к себе любимую и уткнувшись в шею, чтобы еще раз вдохнуть аромат ее духов, который ей определенно нравился, теперь она была в этом абсолютно уверена.              Немного отстранившись, Саманта снова посмотрела на возлюбленную. Посол Монтилье всегда выглядела безупречно: идеальная прическа, костюм с иголочки, макияж, это безусловно завораживало. Но сейчас все было не так. Длинные волосы растрепались, струясь по плечам, вместо парадного платья какая-то непонятная пижама и ни грамма макияжа. Но такой милой и домашней она нравилась Саманте еще больше. Только сейчас она поняла, насколько ей не хочется уходить от возлюбленной, тем более, если это последние мгновения ее жизни. Но остаться означало подвергнуть ее опасности, чего Саманта не могла допустить. Ей абсолютно было плевать на Орлей, Ферелден, вообще на весь Тедас, который находился под ударом, все, что ее волновало — это безопасность любимой, ради которой она готова на все. Девушки какое-то время рассматривали друг друга, словно стараясь запечатлеть образ в своей памяти. Ни одна не решалась произнести слова прощания, поэтому Саманта сделала над собой неимоверное усилие и прошептала:              — Леди Монтилье, я люблю тебя, и что бы ни случилось, всегда буду любить.              — Я тоже тебя люблю, Инквизитор Тревельян, — прижавшись крепче к ней, ответила Жозефина и тихо добавила: — И что бы ни случилось, я буду ждать тебя.        ***       Когда команда была полностью экипирована и готова к походу, она собралась возле зеркала, терпеливо ожидая командира, которая появилась через несколько минут. Держа ее за руку, рядом шла мрачная Жозефина. Девушки на какое-то время задержались в стороне, подарив друг другу самый нежный в их жизни поцелуй. Наконец Саманта что-то шепнула ей на ухо и, решительно развернувшись, направилась к отряду. Жозефина грустно смотрела ей вслед, стараясь сдержать слезы, которые, казалось, не заканчивались. Напоследок бросив на любимую взгляд, Саманта уверенно шагнула в Элювиан.