Вынужденная помощь

Сегодня было на редкость приятное утро субботнего дня. Отец не врывался в мою комнату с громкими воплями и любовным отеческим избиением, сестры также решили не беспокоить меня и не трепать лишний раз нервы. Не жизнь, а рай земной. Но это всё слишком хорошо, чтобы быть правдой. Я бы мог себе спокойно спать до полудня и ни о чём не беспокоиться, но моя причудливая семейка словно нарочно дала мне небольшую отсрочку, чтобы потом сделать намного больнее. Так сказать, ради того, чтобы я потерял бдительность и расслабился. И это очень и очень жестоко, ведь я всю ночь не спал, всё пытался дочитать Толкиена. Но и в этот раз он мне не поддался. Поэтому я и лег под самое утро. - Нее-еет! Братик, жизнь – несправедлива! Почему, почему братик? Почему это произошло именно со мной?! Послышался громкий хлопок дверьми, беспрерывные рыдания и быстрое, немного нервное шарканье тапок по паркету. С отчаянным плачем Юзу беспардонно ворвалась в мою комнату. Сестрица прыгнула на кровать и начала колотить меня в истерике по спине. Пусть в её хрупких руках и не было много силы, однако не заметить это просто невозможно. Может быть, если я притворюсь спящим, она успокоится и уйдет, а я смогу поспать ещё хоть немного? «Ага, конечно». Юзу в своих подростковых «бедах» бывает крайне упряма и настойчива. - Братик, ну за что мне это? Аа-ааа! – истерика всё продолжалась, но теперь ещё и с криком навзрыд. Черт… Ай, ладно, я всё равно сплю и ничего не слышу. - Юзу, девочка моя, не плачь! Папа здесь! – дверь снова громко хлопнула. Судя по звуку, от сильного пинка она отскочила от стены и намеревалась дать вошедшему по заслугам. Но почему-то у неё ничего не вышло. А жаль. Были бы открыты глаза, уже во всю бы мучился нервным тиком. Теперь в моей комнате ещё пыхтящий отец пытался отцепить сестру от моей кровати и в частности от меня. И тихо это делать он не умеет по определению. Только с криком, только театральщина! - Ааа-ааа! Ичиго! – всё продолжала плакать сестра, заливая слезами моё одеяло. Да что же это такое? Что за семейная драма с утра пораньше? Юзу как будто специально игнорировала отца и продолжала мочить моё одеяло водопадом слёз. Но старик упрямый, не сдавался: - Юзу! Не плачь! Папа что-нибудь придумает! Судя по исходящим вблизи меня звукам, он обнял её за плечи и пытался отодрать от одеяла. Но то ли она в истерике так в него вцепилась, то ли ещё что, однако разжать её судорожно сжатые пальцы так и не удалось. - Придурки, - холодно высказалась обо всём происходящем Карин. Ну хоть кто-то здравомыслящий остался в этом дурдоме. И подумать только, что самый рациональный и трезвомыслящий человек из всей семьи — это сестра-близнец Юзу, с которой они вечно на разных полюсах. Плюс ко всему она тоже дочь нашего чокнутого папаши, поэтому не может быть до конца нормальной. Не укладывается в голове просто. - Отцепитесь от него и выйдите из комнаты. Не видите, он всеми силами пытается притворяться спящим. Кстати безуспешно, Ичиго. Чёрт побери. Вот обязательно ей надо было меня выдавать? Мелкая шельма. Пришлось открывать глаза. Как только я зашевелился, Юзу мигом отпустила одеяло и отползла назад, дав мне возможность повернуться на спину. Ой, лучше бы не поворачивался. Такой комичной картины я уже давно не видел. Огромный бородатый мужик в тигровом халате и тапках с кроликами бережно обнимал мою вовсю рыдавшую, хрупкую сестрёнку. Карин смотрела на всё происходящее строгим скептическим взглядом умудрённого жизнью старца. Не хватало только седой бороды и кустистых бровей, прикрывающих уставший взгляд. - Ичиго! – всхлипнула сестра и кинулась мне на шею, при этом снова начав реветь. - Юзу! А как же папа?! Твой папа так тебя любит! – пытался напомнить о себе старик, уже готовый подставить свою широкую волосатую грудь для последующей порции рыданий. - Ичиго, скажи, чтобы он ушёл! – промычала мне куда-то в плечо сестра. - Старик, уйди, - гаденько произнёс я. А что? Меня попросили – я сделал. Я ведь хороший брат и прислушиваюсь к мнению своих сестёр. - Масаки, мои дети меня больше не любят! – слёзно закричал отец и унёсся прочь из моей комнаты вниз к портрету с мамой, чтобы застрять там на несколько часов. Огорчаться по этому поводу я сильно не стал. Мне ещё нужно решить вопрос с рыдающим комком у меня на шее. Ведь он явно сам по себе не исчезнет. Нет, может быть через несколько часов непрерывного пускания слёз на мою майку Юзу и успокоится, но столько времени слушать горестные завывания моя психика не выдержит. Поэтому нужно попытаться хотя бы спросить её «что же такого ужасного произошло». Да, с сёстрами жить нелегко… - Что случилось, Юзу? – я постарался сделать свой голос как можно мягче, чтобы не спровоцировать ещё одну часовую истерику. - Ичиго! Билетов больше нет! Я не смогу попасть на премьеру! А я так ждала, ночами не спала, но всё равно их нет. Он будет там, а меня в тот момент не будет! Это так ужасно! Ичи-го! - ну вот, опять по новой. Хрупкое тельце сотрясло от нового приступа рыданий. И она так психует из-за каких-то билетов на премьеру? Боже, с такой психикой она долго не проживёт. Нет, ну это никуда не годится – рыдать из-за билетов. Эти две абсолютно не взаимосвязанные, на мой взгляд, вещи просто не укладываются в моей голове. Если бы я так остро на всё реагировал, то уже бы давно слёг с инфарктом под ближайшей мостовой. - Юзу, это всего лишь билеты. Разве они стоят того, чтобы из-за них так себе нервы трепать? Я уверен, ты сможешь сходить в следующий раз, конечно не на премьеру, но от этого сам фильм или что-то там не изменится. Я осторожно стал поглаживать её по волосам, чтобы успокоить это впечатлительное создание. - Братик, ты ничего не понимаешь, - ну куда уж мне. – Это же Айзен Соуске. Я его так люблю, он самый лучший актер в мире, да ещё и модель, – а он тебя не очень любит. Точнее он тебя даже не знает. Разве это недостаточный повод для того, чтобы прекратить рыдания? - Я думаю, он в любом случае не хотел бы, чтобы его преданные фанаты так расстраивались. Так что тише, не плачь. Да, доброе слово и кошке приятно. А если умеешь менять свой голос до неузнаваемости, то приятно будет всем. И я вовсе не манипулятор. - Ичиго, ты хоть сам веришь в то, что только что сказал? – так-так, а Карин всё-таки не ушла и всё это время наблюдала за этой слезливой сценой? И вот надо ей всунуть сюда свои пять копеек. Ладно, потом, может, поймёт, что кое-где можно и промолчать. Юношеский максимализм со временем проходит, ну я, по крайней мере, надеюсь на это. Истерика Юзу постепенно начала сходить на нет. Судорожных всхлипов и отчаянных воплей больше не наблюдалось. Ну и слава богу. Вот только последний её вопрос, заданный жалостливым голосом и взгляд брошенного щеночка заставил нехорошо кольнуть сердце. - Ичиго, а ты сходишь со мной? – ну как тут откажешь? Мне оставалось только глупо моргать глазами. Я в растерянности всё открывал и закрывал рот. С одной стороны, оно мне надо? А с другой, мне так сложно? Она же просит меня. - Может быть, тебе лучше будет сходить с Карин? Да, Карин? – я повернул голову в сторону двери, но сестры и след простыл. Вот же мелкий Брут. – А может и нет. Ладно, посмотрим, что дальше будет. Возможно и схожу. - Спасибо, братик, - Юзу в последний раз шмыгнула носом, поднялась с меня и понуро поплелась прочь из комнаты. И вот я снова один. Мог бы попробовать ещё подремать, но зная себя, это точно не выйдет. Всегда завидовал людям, которые могут спокойно завалиться спать после бурного пробуждения. Это же дар божий! Им дорожить нужно! Поскольку выспаться сегодня мне уже явно не светило, а сидеть дома и слушать трагичные завывания отца возле портрета матери Юзу, которая от горя и ради искупления «вины» устроила себе марафон просмотров фильмов с её любимым актером, мне не улыбается. Карин ушла гонять в футбол с местной братией. Можно даже сказать, что она пользуется у них беспрекословным авторитетом. Вроде ещё мелкая, а уже лидер. В кого только такая пошла? Они с Юзу как небо и земля. Карин грубая, нелюдимая и угрюмая, любит спорт и подраться не дура. Юзу же наоборот, воплощение женственности, плаксива, любит хлопотать по хозяйству. Но несмотря на их абсолютную непохожесть, они никогда не ссорятся. И это настоящее чудо. Я иногда представляю, что бы было, если бы они постоянно собачились. Хуже и не придумаешь. После таких горестных раздумий я быстро встал, принял душ и оделся. Было около часа дня, когда я вышел из дома. Зима выдалось на редкость холодной, пришлось одеть тёплое пальто, а волосы, скрутив в хвост, спрятать под чёрной шапкой. С этой шапкой связана целая история. Её подарила мне Карин на моё семнадцатилетие, сказав, что она очень модная и стильная. На мой ответ, что я такое носить не стану, и она немного женская, получил очень угрюмый взгляд вперемешку с немой угрозой. Пришлось носить, не смотря на то, что она наверняка унисексовая. Первое время было как-то стрёмно, но потом привык. Поскольку идти мне особо было некуда, а в кафе обычно сидит слишком много людей, в голову пришла недурная идея: немного пройтись по парку, подышать свежим воздухом; может быть, наконец-то выдастся шанс дочитать книгу. Не гоже так её оставлять. Я должен знать, что будет дальше. Сунув наушники в уши и включив любимые саундтреки, побрёл в направлении ближайшего парка, уткнувшись носом в книгу. Выглядело это, возможно, и не очень нормально, но мне было как-то по бую. Всё время пока я шёл, меня не покидало дурное предчувствие, что что-то должно произойти. И о том, что мне нужно следить за дорогой я напрочь позабыл. Поэтому, когда очнулся, а это было, наверное, примерно минут через тридцать моей прогулки, я не понял где нахожусь. Ну просто прекрасно, великолепно. Ну, это место хотя бы отдаленно своим внешним видом напоминало парк. Лавочки есть, деревья тоже. Это уже лучше, чем ничего. Решив, что сильно волноваться по этому поводу не стоит, я присел на ближайшую от меня скамью. Морозный воздух наполнял лёгкие, а холод нежно покалывал щёки и пальцы рук. На землю опустились хлопья первого снега. Кристально белые снежинки лёгким слоем укрывали землю и деревья, а заодно и меня. Я устал постоянно смахивать их с плеч, поэтому предпочёл остаться погребённым под пушистыми негодниками. Незаметно настроение плавно улучшилось. Стало спокойно и приятно на душе. Я боялся лишний раз пошевелиться, чтобы не согнать внезапную, но такую приятную безмятежность. С таким умиротворённым настроем я потерял счёт времени. Но не только окружающая снежная безмятежность была этому виной. Страницы книги полностью поглотили моё внимание, ревностно отбивая меня от красоты природы. Когда я отнял голову от бумажных страниц, яркий день сменился на поздний вечер. Вокруг не было ни одного человека. Сплошная пустота, а я даже не заметил, как это всё произошло. Темнота постепенно окутывала заснеженный парк, услужливо укрывая здешние очертания, делая их ещё более незнакомыми. Из-за сумерек и обильно падающего снега я не сразу смог заметить приближающуюся фигуру. Это был высокий мужчина в чёрном пальто. Он естественной грациозностью неимоверно подбирался всё ближе и ближе к моей лавочке. Надо сказать, что мне даже завидно. Немного…Только с эстетической точки зрения, разумеется. Он был прекрасно сложен, это было видно даже издалека. Вдруг ни с того ни с сего он мне помахал как родному. Очень интересно. Может он так с природой здоровается? Мало ли, хиппи. Явной атрибутики на нём нет, но кто его знает, может у него в душе горит настоящее хипперское пламя. Мою нелепую теорию опровергла девушка-сталкер преследующая его. И бедняжка действительно думала, что её никто не успел разоблачить. Прямо вор в ночи. Не хватало только длинного плаща и маски. Девушка отчаянно пыталась не упустить свою жертву из виду и при этом самой не попасться ей на глаза. Иногда она потешно выглядывала из-за стволов деревьев, проверяя, не ушла ли её жертва слишком далеко. А то, что скрипучий снег с головой выдавал шаги, её ни капли не интересовало. Подумаешь, снег. Какая мелочь… Это что же это получается? Здоровый крепкий мужик в панике бежит от хрупкой девицы? Может она маньячка, а он таким способом пытается ее спугнуть, показать, что не один? От таких мыслей на лице непроизвольно расплылась озорная улыбка. Да что там улыбка, мне пробрало на ещё пока не громкое хи-хи. Решив немного подпортить ему жизнь, я не стал делать вид, будто мы знакомы. Думаю, с такой мелкой проблемой в виде сорока килограммов веса и метра с кепкой в росте он как-нибудь сам справится. Ну не убьёт же она его, в самом деле. А если и убьёт, это абсолютно меня не касается. Чем меньше я знаю, тем меньше смогу сказать на допросе. Так что пусть ищет себе других помощников, а я не настолько добрый и участливый. Не прошло и минуты, как надо мной нависла тень. Чья-то рука в кожаной перчатке лёгким жестом опустила книгу, чтобы разглядеть моё лицо. Я грозно глянул в томные карие глаза, обрамлённые густыми чёрными ресницами. В его взгляде проступало что-то волевое, нечто притягивающее и располагающее к себе. Природная вредность глаголила мне сопротивляться гипнозу с его стороны. И я был с ней солидарен. - Привет, заждался? Прости меня, я задержался в студии. Да, снова. Только не злись. Это не моя вина. Фотограф никак не мог определиться с направлением работы. Ты же знаешь этих людей искусства, - мужик наклонился ближе и практически невесомо чмокнул меня в лоб. Наверное, секунд пять я пребывал в диссонансе, всё ещё ощущая легкие прикосновения чужих лобызалок. Но всё же пришёл к решению не сдаваться без боя грязным извращенцам в парке и, буквально отряхивая от себя наваждение, вновь преисполнился боевым духом. Сейчас я его игру так подпорчу, посмотрим, как он будет выкручиваться. - Мужик, свали, а? – холодно отрезал я. Ага, мужик. Замечательная идея назначать встречу со своим кем-то там зимой в парке. В реальной жизни этот кто-то отморозил бы себе все яйца. «Не заждался?» Да нет, что ты? Я всего лишь не чувствую своих конечностей. Так, пару пустяков. Если он расстроился, то виду не подал. Мужик медленно опустился на лавочку, схватил меня в охапку, словно я его любимый питомец, и начал легонько выцеловывать мою скулу. С каждым таким чмоком у меня начинал судорожно дёргаться глаз. О-ё-ёй, что-то мне это совсем не нравится. Попахивает психологической травмой. Чтобы выбраться из этого безобразия, пришлось бить его по рёбрам. Но он, сука такая, не реагировал, а в действительности это ведь больно. Вот они – тиски любви настоящего альфа-самца. - Прости меня, малыш. Всегда делаешь вид, словно мы не знакомы, когда злишься. Ты же знаешь, я был на работе и не мог поднять трубку. Менеджер очень строгий человек, но он хорошо делает свою работу. Ты же не сердишься? – с таким голосом только в политику идти – людей агитировать. Он словно пытался меня убедить в том, что я не сержусь. Убедить или намекнуть на это. Но что-то у него плохо выходит мне это внушить. Даже хуже, похоже, я только сильнее выхожу из себя. И не мудрено: какой нормальный парень не разозлится, когда до него практически домогаются в парке? А может он псих, сбежавший с палаты, а девушка на самом деле не сталкер, а медсестра из того же святого заведения? - Не сержусь? Да я просто в бешенстве! Убери от меня руки! Нет, серьезно, это уже не смешно. Я оценочно осмотрел узурпатора, решая, действительно ли он подходит под разряд душевнобольных. Неожиданно недалеко от места нашего «милования» зашелестели кусты. Я прищурился, чтобы рассмотреть происходящее. Оказывается, это все та же девушка, только сменившая место дислокации. Перебралась поближе к объекту преследования, так сказать. Мужик и без меня всё быстро смекнул, поэтому увеличил свой любовный напор в несколько раз, когда мне и от прежнего было не по себе. - Малыш, ты чего молчишь? - Мужик, какой я тебе малыш? Метр восемьдесят теперь малыш? А кто же тогда большишь? - Ты всегда злишься, когда я тебя называю малышом, но по сравнению со мной ты действительно малыш. Ну, подумаешь в комплекции небольшая разница. Какой мелочный… Ненавижу мелочных людей. - Так, это переходит все рамки дозволенного. Мужик, уйди, а? У меня от тебя голова разболелась. - Всегда, когда мы ссоримся, ты уходишь от решения конфликта. Ну прости меня уже, я действительно виноват. - Не хочу показаться грубым, но не пойти бы тебе нахуй? Ты мне очень облегчишь жизнь этой маленькой услугой. Тебе не сложно, а мне приятно. - Ты у меня такой темпераментный. Так и хочется укусить, - что он незамедлительно мне продемонстрировал, слегка прикусив подбородок, а потом шею, но уже более ощутимее. Да твою мать! Моя шея, моя бедная шея! Или я сейчас закончу эту мыльную оперу, или он сделает со мной что-нибудь противоестественное. В кармане завибрировал телефон. С трудом выцепив руку, достал смартфон и ответил на входящий звонок, даже не посмотрев кто это. - Ичиго, ты где сейчас? – раздался бодрый, но немного серьёзный голос Ренжи, моего бывшего одногруппника. Против воли я огляделся, чтобы еще раз убедиться в том, что потерялся. - Э-э-э-э… где-то в па-рке, - я постарался сделать свой голос максимально непринуждённым, но первая секундная заминка подло выдала меня. Да и ещё нервное и тесное соседство с мужиком, зажавшим меня на лавочке, внесло свою лепту. - Что значит где-то в парке, ты снова заблудился? - Что значит снова? Никогда такого не было, просто иногда немного сбиваюсь с намеченного пути. И всего то. - Да-да, значит, ты так это называешь. Впрочем, неважно. Дуй к нам, у нас вечеринка намечается. - А кто будет? - Все наши! Орихиме, Садо, Рукия, Исида, Тацуки, Кэйго и остальные. Подваливай, у Рукии завал на работе. Она потеряла своих моделей, скорее всего её уволят, так что будем её горе заливать. Грустные вздохи оной без труда слышались за быстрой речью Ренжи. - Ты с кем там болтаешь? Я начинаю ревновать, – горячо прошептал мужик прямо мне в ухо. В трубке повисло неловкое молчание. - Ичиго, а это что за мужик на заднем фоне? - Да псих какой-то. Не обращай внимания. - Ты как всегда. Помощь не нужна? - Глупый вопрос, конечно же нет. За кого ты меня принимаешь? - За того человека, кого за разборки исключили на последнем курсе университета. Вот поэтому он мой бывший одногруппник, ведь не доучился именно я. - Не нужно мне об этом лишний раз напоминать. - Знаю, прости. Ладно, короче, избавляйся от своего психа и… У меня отобрали телефон и скинули вызов. Я малость приохерел, приподнял бровь и уставился на абсолютно спокойного мужика. - Кто он? – холодно спросил он. - Да ладно он, меня больше интересует, кто ты, мать его, такой? - Ну хватит уже притворства. Я заглажу свою вину. Вторая бровь присоединилась к первой. Меня крепко схватили за плечи, чтобы я не смог в случае чего махать руками, и пригнулись к уху, прошептав: - Я понимаю, ты зол, но мне нужна твоя помощь, как ты уже сам заметил. Подробности объясню потом, отплачу чем угодно. Только притворись на пару минут и всё. Разумеется, я хотел послать его. Да пусть он мне хоть горы золота наобещает, мне это абсолютно не нужно. Тем более, такую наглость прощать нельзя. Я бы незамедлительно раскрыл всю его хлипкую конспирацию, если бы не то, что произошло потом. А именно – это та самая девушка, с воплями выскочившая из кустов. - Нее-еет! Этого не может быть. Почему она выбрала именно это время для меня загадка, но именно её неожиданное появление в дальнейшем повлияло на череду мыслей в моей голове, вследствие которых я решил помалкивать некоторое время. Мужик от неожиданности резко отнял от меня голову, и я сам ошарашенно уставился на неё. Миловидная, хрупкая и невысокая, но обычная. Каштановые волосы до плеч, в которых застряло пару веточек и листьев, карие глаза, маленький рот. Руки дрожали от гнева, глаза метали искры. - Хинамори-сан? Что вы тут делаете? – ему бы в актёры. - Я следила за вами. Хотела… неважно. Но вы встретились с ним! Фразу «с ним» она выделила особенно чётко, ясно давая понять какого она обо мне мнения. Это было произнесено с такими эмоциями и такой интонацией в голосе, словно я самый противный в мире таракан, крепко жмущийся к её возлюбленному, и само моё существование уже по сути жестокая шутка бога. Я продолжал безмолвно наблюдать за обстановкой. В голову пришла мысль, что я не только стал случайно втянутым свидетелем, но ещё непосредственным участником и причиной раздора в целом. Какой же я плохой. Сидел себе, никого не трогал, а вышло всё так, как происходит сейчас. Бездействие иногда гораздо хуже активных действий. - Хинамори-сан, я надеюсь, вы понимаете, что это должно остаться между нами троими. - Но Айзен-сама, вы никогда не говорили, что вы – гей. Та-та-та-там! Меня сейчас зажимает предположительно представитель голубой части населения. А я оказался втянутым в лживый любовный треугольник. Слегка радужный, надо не забыть добавить, - и тогда картина окажется полной. - Но это так. Это мой молодой человек, мы тайно встречаемся уже два месяца. - Я вам не верю! Вы же натурал. Это ложь, это всё просто чтобы… - Чтобы что, Хинамори-сан? Я вас не очень понимаю. Зачем мне притворяться геем? Она замолчала, глаза покраснели, из них брызнули первые слёзы. Губы задрожали, она пыталась сжать их, но предательские всхлипы всё равно прорывались наружу. Девушка разжимала и сжимала ладони. Я хорошо знал этот жест, сам так часто делал, когда не выплеснутая агрессия достигала своих пределов. Кажется, сейчас кто-то из нас получит оплеуху или даже две. И что-то мне подсказывает, что это буду я. Ведь сейчас именно на меня смотрели эти обиженные и злые на весь белый свет глаза. Чувство неловкости и вины мучило и терзало, хотя я собственно ничего не совершал. У меня две младших сестры. К девушкам я привык относиться с уважением и снисходительностью. Как у старшего брата у меня было и до сих пор есть много хлопот. Впоследствии это нанесло отчётливый след на моём общении с противоположным полом. И поэтому сейчас мне так не по себе. Подруги за глаза называли меня джентльменом. Хинамори, как я уже не раз слышал, подлетела ко мне и схватила за голову, срывая любимую шапку Карин. На лицо упал целый водопад из моих волос. Обрезать шевелюру мне категорически запрещали сёстры. И именно из-за моих волос обе ходили с короткими стрижками, ведь ощущали дискомфорт и комплексы на фоне моей пламенной швабры. В назидание мне запретили коротко стричься. Один раз я не послушался, не воспринимая их угрозы всерьёз, так они со мной не разговаривали до тех пор, пока они не доросли до уровня плеч. А это целых полгода! Это кажется идиотизмом, но это в действительности было. Пол, мать его, года меня игнорировали, словно я и не существовал вовсе. Это ясно дало понять, что стричься мне нельзя. Отец в то время ликовал, ведь его драгоценные дочурки не обращали на меня никакого внимания. Ходил целыми днями в своих ушастых тапках и садистки улыбался мне, чуть ли не вслух произнося: «гы-гы». Чёртов ревнивый старик! Целых шесть месяцев мне пришлось любоваться его победоносной небритой рожей и счастливой походкой в тигровом халате. Я молча злился с импровизированной шторой на лице. Мужик одним быстрым прикосновением перекинул их назад, освобождая мое лицо, и стал заботливо укладывать каждую прядку на место. Только, сука такая, весь трясся от сдерживаемого смеха. - Я так люблю твои рыжие волосы. Он зарылся в них носом и втянул воздух, предварительно перехватив мои руки. У меня аж внутри всё содрогнулось от такого действия. У девушки от шока после увиденного расширились глаза. Я подозревал, что выглядел ничуть не лучше. Мы оба уставились друг на друга, пока я не решился попросить у нее об одолжении: - Девушка, извините за весь этот концерт, но вы не могли бы вернуть мне шапку. Оно посмотрела на головной убор, всё ещё стискиваемый в её ладонях, потом гневно перенесла взгляд на меня. Прямо у меня на глазах пыталась её разорвать. Послышался треск рвущейся ткани. Было видно, что этого ей было недостаточно. Ощущение, словно вместо куска текстиля она видела моё лицо, именно поэтому девушка намеривалась изничтожить её на мелкие кусочки. Подарок Карин вмиг оказался валяться на заснеженной земле. Неудавшаяся сталкерша попрыгала не ней, крича и визжа от ревности, а потом, ничуть не брезгуя, выкинула её в мусорку. Надеюсь, Карин об этом не узнает. Или мне крышка. Я печальным взглядом проводил полёт уже ни на что не годящегося куска ткани, пока он безвозвратно не скрылся в глубинах мусорного ведра. - Ну и зачем вы это сделали, Хинамори-сан? Ваше поведение оставляет желать лучшего. Я никогда не подозревал, что вы можете опуститься до такого, - холодности этого голоса можно было только позавидовать. Мне вдруг разом стало холоднее. Я почувствовал себя одиноким замёршим пингвином, плавающим на огромной льдине. - Но я… это всё он… - Не нужно оправданий. Надеюсь, вы понимаете, что вам лучше сейчас отправиться домой? От его, казалось бы, незначительных порицаний, она повторно всхлипнула носом – горячие слёзы хлынули по румяным от холода щекам. - Простите меня, Айзен-сама… Я не должна была… - Мы потом с вами ещё это обсудим, а пока вызовите себе такси и возьмите несколько отгулов. Желательно на работе вам несколько дней не появляться, - девушка скрыла слёзы дрожащими руками и начала рыдать ещё громче, отрывисто кивая в знак согласия. – Спасибо за понимание, Хинамори-сан. Мы вас проводим до такси. Меня взяли в охапку, подняли со скамьи, обняли за талию, и мы такой позорной троицей из двух жмущихся друг к другу мужиков и одной громко рыдающей барышни пошли в направлении дороги. Хоть картину пиши. Когда Хинамори увезли на такси, я отлепился от мужчины, отошёл как можно дальше, мало ли ему ещё что в голову взбрело бы или ещё кто из-за угла появится, а мне потом расплачиваться. Нет уж, спасибо. Я уже собирался уходить, как меня остановил его смеющийся голос: - Ну постой, понимаю некрасиво вышло, но я обязан сказать хотя бы спасибо, и я обещал сделать всё что угодно. - И у вас ещё хватает совести ржать? Выскочили как черт из табакерки, сели на шею, испортили мне головной убор, а сейчас, между прочим, холодно. Только сказав это, я почувствовал насколько замёрзли мои уши. Хотя бы волосы длинные, не так холодно, как при прямом соприкосновении с морозом, но всё же до конца это не спасает. Середина декабря на дворе. И как назло пошёл снег. Маленькие белые хлопья приземлялись мне на нос и мочили длинную шевелюру. Должно быть, сейчас я был единственным ярким пятном на заснеженной улице, чего обычно пытался избежать, скрываясь за различными кепками, шапками и капюшонами. Надеюсь, Карин будет спать, когда я приду, а то устроит мне разбор полётов, а потом ещё и обидится. Не хотелось бы ссориться с сестрой в канун рождества. Юзу конечно же станет на её сторону. Отец, старый дурак, будет только рад. И всё из-за простой шапки. Точнее из-за одного кареглазого ублюдка, подошедшего ко мне в парке. - Прости, прости. Я не специально. Просто ты бы видел себя со стороны. Я думал, не выдержу и засмеюсь в голос. В кармане снова завибрировал телефон. Я достал его, и передо мной предстала пьяное фото Рангику, которое я точно не делал и ещё точнее не ставил на звонок. Женщина написала на груди кетчупом моё имя и продемонстрировала вырез декольте. В конце они положили маленькую клубничку. Суки… Когда успели только. - А у тебя весёлые друзья. Или, может быть, подружка? Мужчина подкрался сзади, беспардонно заглядывая мне через плечо, так как действительно был немного выше. Я быстро скинул вызов, пока он ещё чего не увидел. - Так значит твоё имя Ичиго? Смелое имя для парня. - Только не надо глупых шуток, вы прекрасно знаете, что у него другое значение. - И в мыслях не было, - словно сдавшись, он поднял руки. Телефон снова разразился вибрацией. На этот раз было сообщение: - Ичи-чан, малыш, Рангику-сама начнёт без тебя. Поспеши, если не хочешь пропустить печальную историю Рукии. Ждём тебя в нашем любимом баре. Твоя любимая Мацумото. Чмок. Мне действительно пора закругляться. Они, кажется, уже успели принять на грудь. Впрочем, она всегда была немного того. А когда выпьет, вообще башню сносит. - А ты слегка обидчив для парня, не находишь? Ладно, уговор есть уговор. Чего ты хочешь? Я огляделся по сторонам, местность действительно была мне не знакома. Хрена я так заходился. Мне ничего не остается, кроме как спросить дорогу у ненормального. - В принципе вы можете мне помочь. - Чем? Билеты на концерт, пропуск в элитный клуб, познакомить с кем-нибудь, провести за кулисы? - Нет. Просто скажите, где я. Кажется, я немного заблудился. - Аха-ха-ха! – от души посмеялся он. Его смех разносился по всей улице. В противовес его веселью я чувствовал себя идиотом. Вот и проси у людей помощи. – Ладно, прости. Ты уверен, что тебе больше ничего не надо? Ведь я могу практически всё и без преукрасов. - Да блин, мне надо узнать моё местоположение. Не бесите меня. Я же спросил у вас, не заставляйте меня повторять дважды такие унизительные вещи. - Извини, я ни в коем случае не хотел тебя обидеть. Просто не ожидал такой просьбы. Если ты не против, я могу подвести тебя. Моя машина стоит неподалёку. - Если ваша машина недалеко, то почему вы вызвали девушке такси вместо того, чтобы отвести её домой? - По-моему, ответ очевиден. На вид Хинамори-сан очень скромная, но это не так. Как и любому человеку, ей присуща некоторая доля мнительности. Поэтому я стараюсь избегать даже малейших проявлений благосклонности к ней, ведь она очень любит видеть это в таком свете, как это удобно ей. - Видно плохо избегали её, раз она так в вас втрескалась. И с какого такого чёрта, вас приспичило притвориться лазурным? Не проще было найти для этих нужд девушку? - Если ты не заметил, выбирать мне было особо не из чего. Точнее ты был единственным присутствующим человеком на тот момент. Так я ещё и просто так под руку подвернулся! Меня облапали, облабызали, унизили, обсмеяли, испортили шапку. Х-м, под руку просто подвернулся, да? - Ну и вечерок… - я взлохматил волосы, и устало выдохнул. Мимо меня как раз проезжало такси. Я во все глаза уставился на свой последний шанс избежать общества странного мужика, которому раз плюнуть притвориться нетрадиционалом, так ещё и втянуть в свои игры постороннего. Выставив все руки и одну ногу заодно (так, на всякий случай), я принялся ловить машину. Мои молитвы были услышаны, автомобиль остановился. - Так просто уедешь? – казалось, мужчина был удивлен. – Я же ничем тебе не отплатил. - И не надо. Честно сказать, я немного побаиваюсь вашей благодарности. Так что я потихонечку отсюда сваливаю. Приятного вечера, и не ловите больше незнакомых парней на улице. - Беспокоишься за меня? - За них опасаюсь. С этими словами я быстро залез в такси и стал читать мантры, чтобы мы поскорее тронулись с места, пока мужику ещё что в голову не стукнуло. Надеюсь, мы больше не встретимся.