Другая жизнь

После этого дня Шер перестала давать советы. Она считала по-другому и не могла больше убеждать Эмму в своей правоте. Их общение не изменилось, они также могли болтать тихо по ночам, завтракать, обедать и ужинать, когда Шер не на смене. Всё было хорошо, когда со Свон была её сокамерница, была обыденная тюремная жизнь. И начиналось совсем другое, когда Эмма оставалась одна. На неё как мухи слетались все кому не лень, и за счёт неё хотели подняться в глазах других. Ей не давали спокойно есть, плевали в тарелку, опускали туда руки, делали омерзительные вещи, от которых не могло не воротить. Эмме не позволяли спокойно принять душ после трудной рабочей смены, кидаясь мылом и грязным нижним бельём. Её унижали и гнобили, а Рей всё это время смотрела и смеялась. Фрайс не упускала возможности зажать блондинку в каком-нибудь углу и не полапать, а потом, больно ударив, уйти. Реджина за этим всем наблюдала молча. Её не провоцировали выходки Рей и её шестёрок. Она не реагировала на шёпот за её спиной. Она пресекала все слухи и попытки принизить её авторитет. С Эммой Миллс больше не общалась, да они и пересекались очень мало. За прошедший месяц они только несколько раз встретились глазами. Новый день, новое унижение и новые страхи. Свон практически смирилась со всеми этими ужасными событиями в её тюремной жизни. Она была рада только двум вещам, что у неё есть здесь подруга, которой можно рассказать всё. И вторая, это то, что её больше не пытались насиловать. Ни Миллс, ни Фрайс не делали шаги, не считая смешков и издевательств со стороны Рей и её группировки. С этим сильная духом Эмма справится. Не справится только с одним - с собственным изнасилованием, а после него и смертью. Блондинка дышала относительно спокойно, если можно назвать происходящее с ней спокойным. Главное, что она чувствовала, что страх немного отпускает её. Она всё же добродушно надеялась, что Редж и Рей оставят её в покое. Но как же она ошиблась. И один ужасный день ей это доказал. Был вечер. Конец смены. Ужин только через час, но заключённые, работающие в прачке, пошли по своим делам. Эмма оставалась на нижнем этаже здания одна. Ей оставалось всего лишь перенести вещи в сушку. Блондинка решила подождать стирку последней порции одежды в кладовой, с журналом в руках, как она часто это делала. Она не чувствовала опасности, пока не услышала над своим ухом: - Ну, здравствуй, лапа... Свон мгновенно дёрнулась и тут же ощутила, как на неё навалились сразу четыре девушки и стали бить туда, куда только придётся. Эмма кричала, извивалась, пыталась ударить в ответ, но ей этого не давали. Звериные шестёрки Рей били жёстко, закрывали рот руками. Они разорвали в клочья всю одежду Свон и даже выдрали клок волос с её головы. Они не останавливались. А силы и страх с дикой паникой в глазах Свон уменьшались и росли с геометрической прогрессией. Эмма не могла больше отбиваться, силы покинули её, оставляя место только боли и страху. Но тут Эмма услышала: - Стоп! - а после почувствовала, как кожу её рук и ног полосуют ножом. Боль была адская, и Эмма с новой силой начала кричать и вырываться. Но ей не давали это делать. Все четыре шавки держали её руки и ноги. Эмме не давали сказать и слова. Рей провела две глубокие полосы ножом по руке и ноге. Ей отчего-то захотелось крови. - Сейчас я пройдусь этим милым ножичком у тебя в девочке, - грязно засмеялась Фрайс и провела ножом по внутренней стороне бедра Свон, царапая и заставляя блондинку кричать от боли. Серые глаза как будто стали цинковыми. Она уже ничего не чувствовала, кроме паники, страха, того самого предательства, что совершает, и что не может сделать ничего против этой ужасной тюремной системы. Рей уже нацелилась запихнуть нож в лоно Эммы, нисколько не думая, что это может смертельно ранить блондинку. Тут рот Свон отпустила ладонь Ани, которая и закрывала ей и кислород, и возможность кричать и говорить. Эмма воспользовалась этим шансом, принимая то решение, которое она совсем не хотела, которое и было как раз тем предательством сына, но которое должно спасти её жизнь. Смерть - вот предательство. Эмма поняла, что она любыми путями обязана вернуться к сыну домой живой, а не в чёрном трупном мешке. Ведь она чувствовала, что Рей убьёт её. Свон видела это в звериных глазах Фрайс. И Эмма сказала. То, что обязана была сделать уже давно. - Я под Миллс! - крикнула истошно Эмма, чувствуя, как лезвие дотрагивается до её клитора и вот-вот разрежет её и тогда это будет конец. Тогда она точно не выживет и подохнет прямо здесь. На полу этой кладовой в зоне прачечной. Свон поняла, что Рей не оставит её в живых. Эмма осознала, что не может так. Что она не должна умирать. Что ей нужно вернуться к сыну и быть с ним, любить и оберегать. Эмма поняла, что сын для неё дороже всего на свете, и она не имеет права так подохнуть и оставить его. Рей остановилась, прекращая всяческие действия. Она с диким удивлением, если не сказать изумлением, смотрела на Эмму и переглядывалась со своими шестёрками, которые держали руки и ноги распластавшейся на полу блондинки. - Под Миллс? - хмыкнула Рей. Реджина была права, говоря Эмме, что эти слова спасут. Они стали запрещающим сигналом для всяческих действий Фрайс. - Отпустили, - кинула она шавкам и сама встала с пола, смотря на всю избитую и израненную ножом Эмму. Блондинка смотрела на Фрайс полуоткрытыми глазами. Шестёрки молчали, а Рей просто плюнула на Эмму. - Посмотрим, как она тебя приласкает. Ещё пожалеешь, что самовольно ко мне не пошла, - Рей хотела ударить Эмму носком своего ботинка по животу, но не смела. Она знала значение произнесённых Свон слов и не собиралась идти против тюремного кодекса. - Уходим, - кинула Рей презрительно, и в то же время зло бросая последний взгляд на Эмму, а после уходя так же как и её свита. Свон была голой, жутко избитой, порезанной и валяющейся на полу в своих же лохмотьях одежды, но... живая. Это единственное, что позволяло Эмме сейчас дышать, а не умереть. Единственное, что давало надежду, это то, что она сможет вернуться к сыну живой. Эмму нашли охранники, которые проверяли помещения после работы. Они сразу вызвали врачей и сообщили начальнику тюрьмы о происшедшем. Кровер дал задание разобраться во всём и доложить. Он не мог позволить, чтобы в его тюрьме происходили такие вещи, он считал её образцово-показательной. Поуп и Шрамер получили выговоры и от этого очень разозлились. Когда Эмму перенесли в лазарет, начальница охраны приказала перевернуть всю тюрьму. Найти всё, чем можно было нанести увечья и самое главное, кто это сделал. Она не мучилась в догадках, ведь это могли сделать только два человека. Обыскав камеру Фрайс первой, они и нашли окровавленный платок, которым явно что-то вытирали, а у Миллс, как оказалось, было алиби, ведь в этот день проверяли швейные цеха, и она, как ответственная за это, была там, что и подтвердили охранники. Мэгги не стала разбираться дальше и, отделав дубинкой Рей, закинула её в карцер. - Я хочу знать, что произошло, - Миллс и Райэн находились в камере. Временно запретили свободное передвижение по корпусу и отменили свободное время. Всё было чётко по расписанию под присмотром охраны. - Дай мне день, я наведу справки, - Триш была серьёзной. Она была и зла и вне себя одновременно. - Я хочу сейчас знать, чё произошло, Шрамер, тварь, так ничего и не сказала, - Миллс не сидела на месте, она нервно металась по камере. - Да тихо ты, - шикнула Триш. Она сидела на койке, - дай подумать. - Да чё подумать? - Реджина посмотрела на подругу, - шмон был? Меня спрашивали, где я была?! Они были очень злыми, а это не просто так. - Наверное, или кого-то убили, хотя мы бы знали. Или кого-то пырнули, - делала предположения Триш, а потом встала и подошла к решётке. Она увидела, как мимо их камеры проходил охранник. - Бен, мне нужно к Фронкенсу, - сразу озвучила Райэн, тем самым останавливая молодого охранника, который только-только устроился здесь работать. Миллс с удивлением посмотрела на Триш, но быстро поняла, что хочет сделать её подруга. - Это ещё зачем? - охранник смотрел на заключённую. - Живот болит. У меня язва, может открыться кровотечение, - говорила, как бы с болью, Триша. Охранник напрягся, - подожди, - он связался по рации с пультом охраны, и камеру открыли. - Ну пойдём. - Веди, - Триш кинула взгляд на Миллс, а потом развернулась и пошла с охранником в медицинский пункт. - Мистер Фронкенс, - Бен завёл Райэн в медпункт. - Чего тебе? - доктор как раз вышел из изолятора, - зачем ты её притащил? - Она сказала, что у неё что-то болит, и какая-то язва может открыться, - пояснил охранник. - Живот, сильно, - чуть ли не стонала Триш, смотря на врача. - Тебя мне ещё не хватало, - доктор был очень зол, - из-за этой идиотки не успел домой уехать, теперь скандал будет. Пошли в кабинет, а то ты ещё здесь окочуришься, - Фронкенс открыл дверь в свой кабинет. Триша прошла в кабинет и посмотрела на врача. - А какая идиотка не дала вам, доктор, домой попасть? Зараза, - причитала Райэн, но голос делала больным. - Свон. Её всю исполосовали, и мне пришлось три часа её зашивать и обрабатывать порезы, - прорычал врач, - ложись на кушетку и рубашку подними. - Свон?! - эхом произнесла Триша и сделала так, как сказал Фронкенс, - а кто, выяснили? - Не знаю, слышал только, что у Фрайс нашли окровавленную тряпку, - Фронкенс начал пальпировать живот, - из-за этого всю тюрьму проверять будут. - Что, всё так плохо? - продолжала уточнять Триша, а сама была дико зла. Она не представляла, что Миллс теперь сделает с Рей. Но у самой Райэн было желание её убить, - её насиловали? Она, вообще, живая? - Не насиловали, только порезали. Руки и ноги полоснули, всю одежду порвали и сильно избили, - доктор посмотрел на Триш, - так где болит-то? - Сука... Аа? Здесь, вот здесь, - Триш показала на низ живота и вновь показательно застонала. Фронкенс начал осматривать Райэн, - ну это точно никакая не язва. Сейчас дам тебе таблетку, а если лучше не станет, промывание сделаем. - Да, таблетки хватит, - сразу ответила Триша, ведь совсем не хотела никакого промывания, - а Свон в сознании? Долго ей теперь здесь валяться? - В сознании, правда в коматозе, что-то бубнит себе под нос, а внятного сказать ничего не может, - врач встал и отошёл за таблеткой, - недели две, а потом в камере отлёживаться будет. - Ну хоть жива, - Триша села на кушетке. Она была в диком состоянии гнева, - Рей - паскуда... Не сидится ей тихо. - Что? - доктор не расслышал, что говорит Триш, - держи свою таблетку и давай в камеру. - Нет, нет, ничего, - Райэн встала и взяла таблетку в руку, - спасибо, доктор Фронкенс. - Всё, иди. Охрана, - крикнул доктор и в кабинет заглянул Бен, - уведи. - Пойдём, - охранник открыл шире дверь и дождался, пока Триш выйдет. Через десять минут Триша вернулась в камеру. Она дождалась, когда решётка закроется, а охранник уйдёт от их с Миллс камеры, и только тогда повернулась к Реджине. Пока подруги не было, Миллс вся извелась. Она продолжала метаться по камере. И когда Триш вернулась, брюнетке не терпелось узнать что-нибудь. - Ты что-нибудь выяснила? - Это Свон, - коротко ответила Триша и прошла к унитазу. Она тут же выкинула таблетку, которую ей дал Фронкенс. - Что Свон? Триш, не томи, - Реджина смотрела на подругу, - она кого-нибудь порезала? Или её? - Её. Исполосовали руки, ноги, сильно избили. Но не насиловали, - говорила Триша и взглянула на Реджину, - это была Рей. Её уже отметелила Шрамер и кинула в карцер, - это Райэн узнала из разговора Бена с другим охранником. - Тварь! Сука! Мразь! Я убью Фрайс. Что сейчас с Эммой, ты её видела? Как она? - Реджина была в ярости. Она хотела прямо сейчас идти к Фрайс и убить её. - Не видела, она в изоляторе. Фронкенс сказал, что три часа накладывал ей швы и обрабатывал порезы. Она в сознании, но походу съехала. Говорит, что что-то бубнит, но внятного ничего сказать не может. Две недели в изоляторе пробудет. Миллс молча села на свою койку. Она не знала, что говорить, ведь если кричать, ругаться, можно и самой угодить в карцер. - Когда Рей выйдет, ей не жить. - Не смей! - рыкнула Триш, - хочешь ещё десятку к сроку прибомбить или в корпус Z угодить? Ты ничего ей не сделаешь. - Сделаю, будь уверена, сделаю, - прорычала Реджина, - она залезла на мою территорию. - На какую? - Триша зло смотрела на Миллс, - ты не взяла девочку под себя и свою защиту! Ты больше месяца не защищала её. Она не залезла на твою территорию. Я тоже считаю, что её нужно удавить. Но по-умному. Нельзя из-за такой падали ухудшать себе жизнь. - Почему она её не убила? Почему оставила в живых, тем более она её порезала, - Реджина понимала, что Триш права, и если она убьёт Рей, то точно никогда не выберется из тюрьмы. - Так она ещё и не насиловала её, - Райэн тоже задалась этими вопросами, - странно, что она остановилась. Если она начала её резать, то явно собиралась убить. Миллс вообще не понимала, что произошло в ситуации с Эммой. - Может, их спугнули? Что-то пошло не так в плане Фрайс. - Это мы узнаем завтра. Нужно надавить на шестёрок, - говорила Триш. - Я порву завтра Ани, я точно знаю, что она там была, и она знает, что там произошло. И ещё я хочу увидеть Свон... я должна её увидеть. - Зачем? - спросила Триш, - на хрена тебе это нужно?! - Просто хочу, - кратко и ёмко ответила Миллс и начала расстилать койку. - Ты же отказалась от неё. Редж, ты уж реши с ней, что тебе нужно, - говорила настоятельно Триша и тоже стала расстилать койку. - Да не отказывалась я от неё, - Реджина ударила по верхней койке своей кровати, - я ждала. - Ты не ждала, ты тянула! - поправила Триша, - хотела сломать, но не дали. Уже жалеешь, небось, что... ждала! - Триш... хватит! - Миллс стояла, прислонившись лбом к холодной каретке. - Не хватит, Реджи, не хватит. Что с ней случилось, это на тебе, - сказала, как отрезала Триша, а потом улеглась на койку, не желая больше продолжать разговор. - Да знаю я, - Реджина была подавлена, так как впервые переживала за пострадавшую из-за неё девушку. Она легла на койку и, отвернувшись к стене, захотела уснуть.