The buzz is life

Звонок мобильного доносится сквозь темноту, раскалывая гробовую тишину. Часы показывают два тридцать утра. Николай проспал не больше часа. Сегодня ему нужно встать в семь. Он тянется к мобильному. Глаза болят. Приходится прилагать громадные усилия, чтобы держать их открытыми. Но затем ему удается сфокусироваться на номере звонящего. Максим. Есть только три причины, по которым он звонит в такую рань: 1. Его арестовали. 2. У него передозировка. 3. Он принял недостаточно героина, чтобы умереть, но совершенно обдолбан. Николай жмет кнопку «ответить». Сердце глухо стучит, становится трудно дышать. На самом деле он отчасти надеется, что это арест. Такую проблему решить проще всего. — Коляя, — тянет Максим. Боже. Ну почему это всегда третий вариант? — Привет, брат мой. — Коля зевает. — Ты хоть представляешь, который сейчас час? — Это имеет значение? — У некоторых из нас есть настоящая работа. — Я голый. Коля делает глубокий вдох. Он должен повесить трубку. Он должен был повесить трубку еще в тот самый первый раз, когда Максиму было всего семнадцать. Однако Коля никогда не претендовал на звание порядочного человека. Он всегда гораздо лучше боролся с последствиями, чем избегал проблем. Пристрастие Максима к наркотикам только усилилось с годами. Университет не пошел ему на пользу. Все только сделалось еще доступнее. Единственная причина, по которой Коля не рассказал его мамуле, — он знал, с этим ничего не поделаешь. Если Максим хочет быть наркоманом, его практически невозможно остановить. Он мог просто смыться. И тогда Николай потерял бы возможность за ним приглядывать. — Ну же, давай… — Голос Максима становится низким. — Я уже почти возбудился для тебя. Николай говорит себе, что все не настолько плохо, как могло бы быть. В конце концов, они никогда не прикасались друг к другу таким образом. Не целовались. Не трахались. Это не делало происходящее правильным. Но возможно, чуть менее ошибочным? Он до сих пор не повесил трубку и теперь чувствует легкий жар. Его член начинает вставать от одного лишь звука голоса Максима. — Я буду твоей хорошей маленькой шлюхой, — бормочет Макс. — Правда? — Коле удается поддерживать определенный уровень контроля над голосом, однако он чувствует, что соскальзывает. Сдается. — Что бы ты со мной сделал? — Максим рвано дышит. Наверное, уже трогает себя. Паршивец. — Ты в своей квартире? — сухо интересуется Коля. — Да. — Что ж, полагаю, я мог бы сесть в машину и подъехать туда. И ты знаешь, что лучше бы тебе не кончать, пока я не приеду. Даже если ты подрочишь себе совсем чуть-чуть, я об этом узнаю. И накажу тебя должным образом. Можешь одной рукой держать телефон, но вторая должна лежать возле спинки кровати, пока я не разрешу тебе ее опустить. Коля слышит, как скрипят пружины матраса. Как шелестят простыни. Он никогда не может с уверенностью сказать, следует ли Максим его приказам. Но здесь самое главное — фантазия. — Итак. Мы оба знаем, что ты не в состоянии вести себя прилично. — Коля вздыхает. — Поэтому сразу по приезду я был бы вынужден наказать тебя за то, что ты ведешь себя как последняя шлюха. Твой сосед дома? — Думаю, да, — шепчет Макс. — Отлично. Я прошел бы прямиком в твою спальню, но дверь оставил бы открытой. Ты отвратителен и любишь аудиторию. Если бы твой сосед пожелал, я определенно позволил бы ему наблюдать, как я перекидываю тебя через колено и устраиваю хорошую взбучку. Уверен, он мечтал отшлепать тебя и не единожды. Полагаю, это помогло бы ему избавиться от негатива. Проведя рукой вниз по обнаженному животу, Коля просовывает пальцы под резинку пижамных штанов. Его член уже наполовину возбужден. Николай обхватывает его ладонью и лениво поглаживает. — Я бы обеспечил тебе надлежащую порку. — Он пытается сохранить дыхание ровным. — Остановился бы только тогда, когда твои очаровательные пухлые ягодицы приобрели бы изумительный алый оттенок. — Я бы кричал и извивался. Просил прощения за свою развратность, за наркотики. О, прости, Коль. Прости меня… пожалуйста… больно… — Максим издает жалобный всхлип. На самом деле образ Максима с текущими по щекам слезами не должен был возбудить Колю так сильно. Но возбудил. Еще как возбудил. — Я бы отпустил тебя только после того, как удостоверился бы, что ты действительно усвоил урок. Я всегда чувствую разницу между настоящим раскаянием и твоими крокодильими слезами, Макс. — Сомневаюсь, что смог бы мгновенно перестать плакать, — шепчет Максим. Хрипло, греховно. — Но я бы захотел сделать тебя счастливым. Поэтому я опустился бы на колени со слезами, скопившимися в уголках моих глаз. Втиснулся бы между твоих бедер и расстегнул молнию на твоих брюках. Спустил бы их вниз, вместе с этими боксерами, которые ты постоянно носишь, позволил бы твоему члену скользнуть меж моих губ. Блядь. Коля усиливает хватку и начинает дрочить чуть быстрее. Он фантазировал об этом бессчетное количество раз. О том, какие ощущения подарил бы ему рот Максима, теплый и скользкий, с этими замечательными пухлыми губами. Он выглядит так, будто был создан, чтобы сосать член. Эта маленькая шлюха наверняка была бы крайне хороша и в таком деле. — Я бы взял тебя глубоко. — Макс стонет. — Пока головка твоего члена не уперлась бы в заднюю стенку моего горла. Было бы трудно дышать. Возможно, я бы расплакался еще сильнее. Но я бы не сопротивлялся. Я бы позволил тебе трахнуть мой рот, использовать меня. — Ты бы не просто позволил мне сделать это, Максим. Мы оба знаем, что ты любишь чувствовать себя грязной дешевкой. Ты бы наслаждался каждой секундой. — Ты бы кончил мне прямо в горло? — выдыхает Макс. — Нет. Я бы зарылся пальцами в твои волосы и оттянул тебя от своего члена через пару минут. Ты по-прежнему держишь смазку в прикроватной тумбочке? Хотя бы иногда убираешь ее? — Лежит возле меня на кровати. — Я бы заставил тебя подготовиться. Так что давай. Один палец. Смажь его хорошенько. Но не толкайся сразу внутрь. Насладись ощущением. Макс издает тихий хриплый звук. Коля запросто может себе это представить. Как Макс кружит пальцем вокруг своей тугой дырки. Без сомнений, его член уже истекает смазкой. Подрагивает в нетерпении. В последний раз Коля видел Максима полностью обнаженным, когда они были гораздо младше. Но он видел его в купальных шортах в прошлом году, когда они всей семьей проводили выходные в Сочи. Максим худой, но достаточно мускулистый. У него широкие плечи, от них тело сужается вниз к тонкой талии. Чертов ублюдок прекрасно осведомлен о своей привлекательности. Он усиленно дразнил Колю на протяжении всей поездки. Разгуливал без рубашки, напивался и хихикал, отправлял возмутительные смс посреди ночи. — Хорошо. Скользни пальцем внутрь. — Коля вынужден перестать дрочить. Он сжимает основание члена и замирает. Слишком возбужден. А ведь они еще далеко не закончили. — Ох. — Макс стонет. Возможно, напоказ, но все равно сексуально. — Коль… так хорошо. — Словно озвучка плохого порнофильма. — Тебе нравится. — Раз ты в состоянии разговаривать, значит, плохо стараешься. Добавь еще один палец. Ты же знаешь, где расположена простата? Или мне следует показать? Макс хнычет, его голос дрожит. Держа руку неподвижно, Коля начинает толкаться в кулак в погоне за звенящим нарастающим удовольствием. Его сердце колотится. Каждый вдох становится все тяжелее и короче. — Ты готов для меня? — спрашивает Коля так ровно, как только может. — Да. Пожалуйста. — Я бы оставил тебя прямо так, лежащим на спине. И медленно проник бы внутрь. Дал бы тебе достаточно времени, чтобы привыкнуть к ощущению абсолютной заполненности. Макс издает слабый звук. Тихий всхлип. Похоже, он в полной мере наслаждается стимуляцией простаты. Он довольно быстро теряет возможность связно мыслить. Коля задается вопросом: Максу больше нравится двигать пальцами, или он держит руку неподвижно и толкается бедрами? — Надеюсь, одна из твоих рук все еще держит телефон, — многозначительно произносит Коля. — Да, сэр, — бормочет Макс. — Хороший мальчик. Для начала я бы вбивался в тебя в устойчивом легком ритме. Я бы не стал ускоряться, пока не отыскал бы правильный угол, чтобы заставить тебя извиваться, рыдать и умолять о большем. — Пожалуйста, Коля, — стонет Максим. — Блядь. Мне нужно. Я… ах… жестче. Слова горячими искрами рассыпаются по нервам, и Коля начинает трахать свой кулак еще быстрее. — Я бы сделал это. Оттрахал бы тебя тщательно и глубоко. Я бы закинул одну из твоих ног себе на плечо, чтобы ты не мог сопротивляться и не пытался все контролировать. Ты бы просто лежал на спине и принимал меня. — Могу я прикоснуться к своему члену? — с трудом выдыхает Макс. — Еще нет. Коля закрывает глаза, слушая рваное дыхание Макса. Воображает, как толкается в пульсирующее тепло его тела. О, господи. На что это было бы похоже? Без сомнений, бледная кожа Максима раскраснелась бы от напряжения и возбуждения. Его светлые кудри свились бы еще сильнее от влаги и пота. — Ты хорошо умеешь скакать на члене, дорогой брат? — Коля больше не может контролировать свой голос. Но это уже не важно. — На твоем члене я был бы очень хорош. Боже. Коля вынужден остановиться. Удовольствие уже почти достигло апогея. Он сдерживает оргазм лишь благодаря безграничному усилию воли. Глубоко дышит. Хочет насладиться в полной мере, продлить удовольствие. — Что ж. Тогда, возможно, я бы вышел из тебя и лег бы на спину, чтобы ты смог немного поработать, — говорит он, слегка отдышавшись. — Я бы оседлал твои бедра и насадился бы на твой член, — шепчет Макс. — Я бы принял его целиком одним махом. Я бы трахал себя твоим членом. Получал бы удовольствие так, как мне хочется. Возможно, сначала мне бы пришлось немного покрутиться. Но потом я бы нашел ее. Я бы направил твой член прямо в нужную точку. Я был бы таким громким, Коль. Соседи бы все слышали. — Уверен, что слышали бы. Я бы опять шлепал тебя по заднице, потому что ты такая нетерпеливая маленькая шлюха. — Мне бы понравилось. — Конечно, понравилось бы. — Я бы довел себя до состояния невероятно близкого к оргазму. Я бы подпрыгивал на твоем члене. Отчаянно. Неистово. Пожалуйста, Коль, пожалуйста… слишком много… прикоснись ко мне… мне нужно, — скулит Макс. Снова горячие искры. Напряжение начинает разрастаться в основании позвоночника. Коля пытается дышать сквозь него, но не может. — Ладно, Макс. Прикоснись к своему члену. Прямо сейчас. Максим ловит ртом воздух, издает несколько гортанных стонов. — О, боже… правда? Я… блядь… я кончаю. — Да. Сделай это. Еще один протяжный хныкающий звук. Затем кажется, будто Максим на мгновение перестает дышать. Коля срывается. Удовольствие распарывает его, сжигает изнутри. Он напрягается. Его член дергается, разбрызгивая сперму по животу, и он не в состоянии сдержать низкий стон. От массивного выброса химических веществ «системой вознаграждения» мозга, он чувствует легкое головокружение. Несколько секунд блаженно дрейфует. Пустой. Удовлетворенный. Затем прохладный воздух начинает обволакивать его. Тишина возвращается. Он все еще слышит прерывистое дыхание Макса на другом конце телефона. Он никогда не знает, что сказать в конце. Обычно просто кладет трубку. — Ты еще здесь? — тихо интересуется Максим. — Да… Пауза затягивается почти на минуту, прежде чем голос Макса вновь оживает. — Мы никогда не говорим о поцелуях. — Нет. Полагаю, не говорим. — Я бы хотел. — Хм? — Первое, что я бы сделал — поцеловал бы тебя. — Ох. Коля снова слышит скрип матраса. Максим, по всей видимости, ворочается. Испытывает неудобство. Нервничает. Хотя бы раз прежде они оставались на связи так долго после оргазма? — А если бы никто никогда не узнал? … Ты бы… хотел? — Шепот Макса едва слышен. — Не уверен, что это было бы хорошей идеей. — Секс почти никогда не бывает хорошей идеей, но, похоже, это никого не останавливает. — У нас немного другая ситуация, Маским. Имею в виду… — Причина, по которой общество отвергает инцест, кроется во врожденных дефектах вероятного потомства. Я не смогу от тебя забеременеть. — Ты под кайфом. Это просто фантазия. На самом деле ты этого не хочешь. — Я… — Максим замолкает. Повисает пауза. — Спокойной ночи. — Коля вздыхает. — Спокойной ночи. Коля отключается. Он даже не стремится должным образом привести себя в порядок. Просто вытирает сперму пижамными штанами. Он примет душ утром, когда проснется. Он переворачивается на бок и пытается очистить разум. Его мобильный тренькает. Лучше не смотреть, он знает. Но все равно берет телефон в руки. А если бы я завязал с наркотиками? Тогда ты бы захотел меня? — МК Уставившись на сообщение, Коля пытается расшифровать его значение. Всякий раз, когда он ненароком намекал на реабилитацию, Максим закатывал грандиозную истерику. Я хочу тебя несмотря ни на что, но это бы определенно помогло. Ты бы трахнул меня? — МК Мог бы. Коля ждет несколько минут, затем откладывает телефон в сторону. Конечно, он хочет. Конечно, он мог бы. Он никогда не думал, что Максим хочет его. По крайней мере, без героина. Максим никогда не любил брать на себя ответственность за собственные поступки. А значит, это просто наркотики. Разговоры поздней ночью, когда все вокруг выглядит не вполне реальным. Возможно, Максим был серьезен. А может, проснется утром, удалит смс и забудет, что это когда-либо происходило. Коля медленно проваливается в сон, размышляя о губах Макса. Их поцелуи — то, о чем он обычно не позволял себе задумываться. Как ни странно, поцелуи кажутся более интимными, чем все остальное. Первое, что я бы сделал. Погружаясь в забытье, Коля изо всех сил пытается ощутить вину. Пытается вспомнить, что, вероятно, ему не следует любить своего младшего брата подобным образом. Но он никогда не претендовал на звание порядочного человека. В конце концов, он всякий раз переступает через мораль и выбирает Макса. Возможно, будет лучше просто принять эти чувства.