Небесные похороны

      Первым звуком, который можно было разобрать, начиная свои воспоминания ещё в утробе матери, были удары крыльев птиц, паривших над трупом женщины. Острые когти,чьи обладатели были запачканы кровью, разрывали и разбирали её тело вместо пищи. Как в историях ужасов черные вороны поглощали куски человеческих мяса и органов, сжимая сочные ломти и брызгая рдяной жидкостью. Эти алчные, смоляные пернатые, что были готовы растерзать друг друга в клочья за еду, сливались с ночным небом, освещенным алой луной.       Первое, что почувствовал новорожденный – это холод ветра, пролетевшего сквозь маленькую детскую ручку, что показалась из разорванного живота матери; первое, что он сделал – улыбнулся, когда птицы в страхе или от неожиданности стали разлетаться, окропляя кровью при каждом взмахе; первое, что увидел, было небо, по которому одиноко парили перья ворон. Руки маленького мальчика невольно тянулись к тусклому, красному свету, ребенок был прекрасен, сверкая рубиновыми стекляшками, вместо глаз, он был бледен, словно кукла из белого фарфора и так же пуст и печален, не имея души, весь его образ напоминал распустившийся на пустоши цветок Хиганбаны.       Такого существа на свете существовать не должно, возможно он плод всего лишь чьей-то фантазии, нарисованный на черном фоне красным цветом персонаж, который всячески отвергает, то, что он не настоящий, собирается обрести своё место в мироздании, но при этом, не вытеснив чужие жизни. Однако время уходило… грязной, одинокой душе, погрязшей в крови, больше не искупить свои грехи.       Мальчик, обладатель вороньих крыльев, будто падший ангел, открыл глаза и оказался в бесконечном пространстве, которое на первый взгляд было пустое и одинокое, чуть-чуть пройдя, он посмотрел под ноги, где плескалась красная вода, осознав, его подсознание забилось в панике, запах крови и гнили, обжигающий горло, доносился от плавающих трупов тысяч людей, но все их страшные взгляды пустых глазниц были направлены на ребенка. Они, плавно передвигаясь, приближались с каждой секундой, озаряя свои уродливые, разлагаемые лица с разными ужасными гримасами. Голова малыша стала раскалываться от стучащей боли, он припал к земле и наконец, разглядел в жидкости свою персону: весь испачканный в крови, искаженный в безумной улыбке монстр смотрел в ответ, не выдержав этого, он ринулся бежать вперед. Перед ним ничего не было, словно в замкнутом цикле, как сумасшедший несся по месту какого-то кровопролития, пока не был остановлен холодной рукой, схватившей его за ногу. Парнишка упал. Сразу же на него, как хищники на обессиленную жертву, набросились ожившие трупы и потянули его вниз, малыш был обнят самим собой, восставшим из отражения, что яростно ломало маленькие крылышки, ещё непригодные для того, чтобы парить в воздухе.Сгораемый в агонии, ребенок исчез под покровами крови... Вскипающей крови.