---
Ким Мёнсу появился на свет 13 марта 2012 года. Его родители – альфа Ким Чондэ и его супруг омега Чжан Исин были самыми счастливыми молодыми родителями, готовыми подарить всю свою любовь своему драгоценному чаду. Но с самочувствием Исина что-то происходило не так. За полгода после рождения сына омега чувствовал некую боль в районе груди, когда кожа становилась слишком чувствительной, при этом иногда было немного тяжело дышать и шевелиться. Чондэ предлагал мужу посетить врача, но Чжан отказывался, глотая горстку таблеток и заботясь о сыне. И так продолжалось ещё четыре месяца. Мёнсу было десять месяцев, он уже научился ходить и пытался выговорить слова «папа» и «отец». Исин с мужем не могли не нарадоваться растущему сыну. Но Чондэ всё же замечал боль, которую испытывал муж, пытаясь её скрыть. Ким несколько раз говорил, чтобы его любимый обратился к врачу, но Исин был упрям. В конце концов, когда омега потерял сознание в супермаркете, альфа отбросил все сомнения и отвёз мужа в больницу. До Кёнсу, врач-онколог, видел молодых родителей всего пару раз, когда заходил к своему мужу-альфе, Пак Чанёлю, который является главным врачом родильного отделения. Омега всегда наблюдал за парочкой, которая каждые три месяца во время беременности приезжала на УЗИ к Чанёлю. Кёнсу видел, как омега с огромной любовью поглаживал округлый живот, когда ждал врача, а альфа сидел рядом и разговаривал с малышом, при каждом удобном случае целуя любимого мужа. Кёнсу думал, что они проживут счастливую долгую жизнь, но после результата маммографии светлые мысли До разом испарились. – Ким Чондэ, Чжан Исин, меня зовут До Кёнсу, я буду вашим лечащим врачом. Пройдёмте в мой кабинет, – добродушно улыбаясь, сказал Кёнсу, показывая направление в свой кабинет. Краем глаза он видел выражение лиц своего пациента и его мужа. – Появились результаты маммографии, – произнёс врач, когда сел на своё кресло, а супружеская пара напротив него, – и… они не самые положительные. – Что вы этим хотите сказать, доктор? Что с моим мужем? – спросил, чуть ли не заикаясь, Чондэ, не отпуская руки Исина. – Я болен? – еле слышно спросил омега, смотря врачу в глаза. – Как бы я хотел, чтобы это было неправдой, но да. У вас, Чжан Исин, – До показал документ супругам, указывая пальцем на диагноз, – РМЖ – рак молочной железы. Мгновенная тишина окутала весь кабинет. Кёнсу ждал того, что альфа с омегой произнесут хоть что-то первыми, когда отойдут от сказанного. – Это… не ошибка, доктор До? – спросил Чжан, еле сдерживая слёзы. – Ошибки здесь нет, Исин-щи. Рак сейчас на ранней стадии, так что после курса химиотерапии и операции вы должны будете поправиться.---
– Ах, Мёнсу, не дергай шапку папы, – говорил Исин сыну, когда тот, сидя у омеги на руках, хотел снять с родителя головной убор и понять, зачем папочка носит её дома. Ведь у папы такие красивые каштановые волосы, почему он их скрывает? Мёнсу уже было почти два года. Малыш отлично умел ходить, бегать и разговаривал со взрослыми, пополняя свой детский лексикон. Альфа рос умным мальчиком и уже понимал, какая игрушка лежит неправильно, говоря об этом родителям, и какие вещи являются его, а какие принадлежат взрослым. Естественно, Мёнсу знал, что шапки в доме не носят, и даже попытался тоже ходить по дому в ней, за что папа отругал, хотя свою не снимал вообще. Исин отвечал сыну, что так ему комфортно. Чондэ говорил, что папе так надо. Никто из взрослых не заикался о том, что омега болен. Тем более, Исин запретил и мужу, и родителям, и друзьям при сыне говорить о своём недуге. Он хотел, чтобы психика Мёнсу не нарушалась, в таком возрасте особенно. За последние восемь месяцев из-за химиотерапий Чжан многое пережил: его тошнило время от времени, он похудел и стал бледнее, волосы выпали окончательно. Всё своё время омега пытался посвящать семье, хотя Чондэ просил его не перегружать себя, когда уходил на работу по утрам: – Пожалуйста, береги себя, – альфа долго не отпускал любимого из своих объятий. Он никогда не любил расставаться со своей второй половинкой, сейчас особенно. Ведь Исин такой хрупкий, нежный и прекрасный омега, которого Ким полюбил с первого взгляда, первого вздоха. И это несправедливо, что его истинный должен мучиться, а альфа работает, хотя должен быть рядом с мужем. – Чондэ, – Исин улыбнулся так, что на правой щеке выступила ямочка, – со мной всё будет в порядке, – он поцеловал мужчину в щёку и обнял за шею, уткнувшись носом в плечо. – Сейчас ты уйдёшь на работу, а я останусь дома и буду заботиться о нашем сыне. И не волнуйся, после университета придёт Тао, может даже и с Ифанем. Ты же знаешь, как они мне помогают. – Исин… Но… – Мой альфа… – начал супруг, смотря молодому человеку в глаза с безграничной любовью, – мой альфа идёт зарабатывать на жизнь своей семьи, потому что мой альфа очень ответственный и любит свою семью больше всех на свете. А его омега, то есть я, – усмехнулся самому себе Чжан, – знает, что любимый альфа всегда рядом. Глаза обоих заблестели. Чондэ хотел упасть на колени и расплакаться, но он знал, что должен быть сильным! Ради своего истинного, ради их сына! – Просто я так боюсь однажды позвонить тебе, а ты не возьмёшь трубку. Я очень боюсь вернуться домой, а там тебя не обнаружить, – одинокая слеза всё же решила скатиться по щеке альфы, оставляя мокрую дорожку после себя. – Ты же знаешь, что ты для меня всё, Исин. Ты и Мёнсу – единственные радости моей жизни. Будете счастливы вы – буду счастлив и я! Я просиживаю свой зад на работе, хотя знаю, что должен быть здесь, в нашем доме, следить за хозяйством, отвозить тебя на очередную химиотерапию, заботиться о сыне, Син, понимаешь? – Чондэ-я… После того, как муж всё же уехал на работу, Исин сидел на кухне и тихо плакал, пытаясь не разбудить Мёнсу.---
Через два месяца должна состояться операция по удалению злорадной опухали. Лечащий врач сказал, что химиотерапия положительно повлияла на Исина, и он может не беспокоиться об операции. Кёнсу видел, как омега устал от всего этого: еженедельная (а раньше была почти ежедневная) терапия, где он просиживал большую часть дня, слабость из-за лекарств и невозможность проводить с семьёй столько времени, сколько хотелось. Онколог это всё видел не в первый раз, но каждый раз омега поражался тому, каким нужно быть сильным человеком, чтобы пережить болезнь с улыбкой на лице. Время пролетело слишком быстро, и не успел Исин опомниться, как наступил день, когда нужно ложиться в больницу. Тао, двоюродный младший брат Чжана и омега, помогал вместе с папой Исина собирать вещи, пока его альфа и жених, Ву Ифань, вместе с Чондэ и отцом Исина готовили самого младшего из альф к поездке до больницы. Родители Кима обещали приехать сразу в больницу. Когда омегу уже положили в палату, остальные члены семьи, побыв ещё немного времени с Исином, оставили молодую семью. – Даже в больничной пижаме и этой шапке ты всё ещё самый прекрасный омега на всём белом свете, Син, – произнёс Чондэ, после чего поцеловал сначала в лоб, затем в губы своего истинного. – Папочка самый лучший и самый красивый, – присоединился к отцу Мёнсу и, сидя с папой на кушетке, поцеловал его в щёку и обнял за шею крепко-крепко, насколько позволяли силы ребёнка. – Мальчики мои, – обнял Исин сына в ответ и Чондэ, прижав свой лоб ко лбу любимого мужа. – Мои самые любимые альфы. Никого роднее вас у меня нет, – омега поцеловал засопевшего Мёнсу в обе щеки и нос, затем поцеловал мужа в губы, при этом переплетая пальцы. – Надеюсь, когда буду под наркозом, мне сниться будете только вы. За этой сценой за дверью наблюдали Кёнсу с Чанёлем. Последний обнимал онколога со спины, приложив подбородок к плечу. Эта семья вдохновляла омегу. Благодаря им доктор До ещё больше стремился делать лучше, стать лучше. Он надеялся, что завтрашняя операция пройдёт успешно. Чанёль поддерживал его надежды. Но им не суждено было сбыться.---
– Чанёль, я самый худший врач на свете! – не унимался плачущий Кёнсу в объятьях мужа, который поглаживал омегу по спине, успокаивая. – Кёнсу, это не твоя вина. – Но я делал операцию! Этими руками! Из-за меня жизнь человека погублена! – До выбрался из тёплых объятий и сел на колени, закрывая лицо ладонями и продолжая плакать. – Я должен был его спасти, Чанёль! – Ты сделал всё, что мог, родной, – альфа не смог стоять в стороне. Он подошёл к мужу, тоже опустился на колени и снова обнял любимого, шепча слова: – Твоей вины нет, Кёнсу-я. Твоей вины нет, мой хороший. Никто не знал, что исход будет таким, никто. Всё уладится, любовь моя, – Чанёль тихонько покачивал омегу из стороны в сторону, пытаясь его немного расслабить, что удалось сделать. – Ему осталось максимум два года, Чанёль, – еле выговаривая слова, Кёнсу обнял мужа в ответ, после чего альфа начал гладить его по голове. – Мне так жаль. Мне так жаль…---
Дом, милый дом. Место, где ты можешь быть самим собой когда угодно, где тебя любят и ценят таким, какой ты есть. Исин очень любит их с Чондэ дом. Он одноэтажный, четырёхкомнатный, светлый и очень уютный. Раньше до беременности омега всегда спешил после работы домой, чтобы успеть приготовить ужин для себя с мужем и провести с ним время, как счастливая семейная пара. А затем беременность после двух лет брака и прекрасные девять месяцев в ожидании чуда, когда Чондэ чуть ли не сдувал пылинки с Исина, что очень умиляло омегу. Сейчас молодые люди лежали на мягкой двуспальной кровати в своей комнате. Кроме них в доме никого не было, и это придавало ещё большей идиллии. Пара лежала напротив друг друга, непрерывно смотря друг другу в глаза. Чондэ хотел прикоснуться к омеге, обнять, поцеловать, но он боялся сделать хоть что-то, что могло бы окончательно сломать Исина, особенно после той ужасающе-шокирующей новости. Ким в тот вечер ни на шаг не отходил от мужа, разделяя с ним всю боль и слёзы, что они выплакали, не боясь быть услышанными другими людьми. Снаружи палаты плакали родители. Тао отпросился с тренировки по ушу и пробыл весь вечер с Ифанем, не сдерживая своих чувств. Больно было всем, и Чжан знал об этом. Также омега догадывался, почему Чондэ сейчас редко проявляет ласки в сторону любимого, но Исин не хотел, чтобы его альфа думал, что он слаб. Омега ближе пододвинулся к мужу, отчего тот затаил дыхание. Чжана такая реакция позабавила, и он пододвинулся ещё ближе, постепенно сокращая расстояние между ними. – Син, что ты делаешь? – спросил, наконец, альфа. – Мне надоело просто лежать на другой половине кровати. Я хочу поваляться в постели в обнимку со своим законным мужем, а не на одной кровати с каким-то там альфой по имени Ким Чондэ, – возмущенно ответил Исин, хмурясь. – Ты точно уверен, что мы женаты? – Ну, д-да… – Что-то мне не верится в последний месяц. – Но, Син, а обручальное кольцо… а свидетельство о браке… – Боже, Ким Чондэ, да пропадут пропадом эти кольцо и свидетельство! Я не для того попросил родителей забрать Мёнсу на эти выходные, чтобы ты меня игнорировал и перестал обращать внимание! Неужели ты меня разлюбил, а? – Ты что! Да никогда! – возмутился альфа, удивляясь такому напору от мужа. – Я тебя больше не привлекаю в сексуальном плане, да? Я стал страшным, как чёрт, и тебе стало противно меня касаться? – Исин аж приподнялся на локти, смотря на Кима сверху вниз. – Да что ты говоришь, Син? Что за ерунда? – Чондэ приподнялся следом за омегой. – Хочешь, я куплю парик, накрашусь и буду так делать каждый день? Хочешь? – Да Чжан Исин, успокойся! – альфа не выдержал и сел на кровать, после чего Исин проделал то же самое. – Не нужны мне эти твои парики, ярко накрашенное лицо и всё тому подобное! – Тогда обними меня, поцелуй меня, коснись меня, займись со мной любовью, тупой ты альфа! – А вот «тупой» прозвучало обидно. – Заткнись, Чондэ! Мне уже надоело смиряться с тем, что ты отдаляешься от меня с каждым днём. Я не какая-то там фарфоровая ваза, которую тронь – и она разобьётся вдребезги. Я твой муж и твой омега, истинный омега, между прочим! Мы обещали у алтаря друг другу, что будем вместе и любить друг друга, пока смерть нас не разлучит. Да, Чондэ, я умираю. Мне осталось каких-то жалких два года, может, даже меньше. Я знаю, что тебе тяжело всё это воспринимать, – Исин понизил голос, не отрывая взгляда от мужа, – но взгляни на меня: мне только двадцать семь лет, возможно, я никогда не увижу, как наш сын пойдёт в первый класс, как он закончит школу, университет, выйдет замуж. Я никогда не смогу нянчиться с внуками, петь им колыбельные или учить играть на пианино. Я не состарюсь вместе с тобой, Чондэ. – Син… – Просто пойми, что я не настолько слаб, как ты думаешь, – сказал омега, беря ладони Кима в свои и перелетая пальцы. – Ты любовь всей моей жизни, а наш Мёнсу – это благословенье божье. И я хочу провести всё своё оставшееся время с вами, запомнить каждый момент, дарить вам свою любовь и получать вашу в ответ. Я не хочу, чтобы время пролетело зря, Чондэ. И ты тоже этого не хочешь, я знаю, – Исин нежно поцеловал любимого в губы, на что альфа ответил сразу же, не углубляя поцелуй. – Давай жить дальше, ни о чём не жалея. – Давай, – сразу же согласился Чондэ, смаргивая накопившиеся слёзы и ещё раз целуя любимые губы, по которым очень соскучился за последний месяц. Чжан обнял альфу за шею, отвечая и постепенно углубляя поцелуй. После очередного укуса, омега не выдержал и повалил Чондэ обратно на кровать, садясь сверху. Он смотрел на мужа с покрасневшим от возбуждения лицом и проговорил: – Всё же мы займёмся любовью!---
«И знаешь, я очень счастлив, что мы встретились именно на лыжной базе в Пусане. Сама атмосфера зимы, горячего какао, греющего камина и предвкушения Рождества и Нового года. А те закаты и рассветы, что мы провели вместе, до сих пор мне снятся. Знай, я очень люблю эти сны, потому что с этих закатов и началась наша любовь». Час ночи. Исину сегодня не спится, и он решил продолжить писать письма. Этой ночью омега писал письмо Чондэ, вспоминая всё плохое и хорошее. Рядом в комоде лежали остальные письма, аккуратно уложенные в конверты. Омега решил писать письма от руки, потому что так он вспоминал те дни, когда такой развитой техники не существовало, и они с Чондэ общались исключительно таким способом. В отношениях на расстоянии, особенно в разных странах, тоже имелись как плюсы, так минусы. В первую очередь Чжан написал письмо своим родителям. Он писал о том, как рад, что является именно их сыном. Как много родители сделали для него, и как много Исин не успел сделать, чтобы отблагодарить. Затем письма писались для Тао с Ифанем, других родственников и друзей, которые, хоть и на расстоянии, но не переставали поддерживать омегу. Для доктора До Исин тоже не пожалел слов. Он написал, как благодарен тому, кто столько времени потратил на лечение своего пациента. Молодой человек также написал, чтобы Кёнсу ни в чём себя не винил. Главное, уметь прощать других за ошибки. И Исин простил. Предпоследнее письмо он посвящает своему любимому человеку, который изменил его жизнь и внёс много новых красок, о существовании которых Чжан даже не догадывался. Омега всю жизнь ждал своего истинного альфу. Он верил, что истинный – это не просто слово, которое придумали учёные, это нечто большее, чего невозможно описать. Так и чувства Чондэ и Исина на первой встрече нельзя было передать словами, потому что зачем слова, когда перед тобой объект твоих прекрасных снов. – Наконец-то я тебя нашёл, – произнёс тогда Чондэ, словно пропел песню. – Ты мне снился, – произнёс Исин в ответ, не скрывая искренней улыбки. Прокручивая в голове всё ещё яркие воспоминания, омега кашлянул в кулак. Прошло полтора года, состояние с каждым днём всё ухудшалось, и сейчас Чжан выбирается из кровати всё реже и реже. Когда Исин пишет письмо, он не сдерживает эмоций. Вот и сейчас, дописывая последние строки, омега плакал, и слёзы капали прямо на бумагу, впитываясь. Чжан был доволен проведёнными днями с родными и близкими людьми. Раньше он работал учителем музыки в детском саду недалеко от дома. Там учил детей петь, организовывал разные музыкальные выступления, обучал танцам. Он был рад даже просто поболтать с детьми на разные темы, и дети доверяли ему некоторые свои секреты, о которых не знали их родители. Исин очень любил свою работу и уважал коллег, которые так же его уважали и ценили, как хорошего собеседника. Какова же была их радость, когда омега пришёл в садик. Это был последний визит Исина, последний рабочий день. Дети были совсем другие, но уроки музыки они полюбили всем сердцем. А любовь ребёнка – самая искренняя любовь на всём белом свете. Следом после воспоминаний о детях идут воспоминания о сыне. Всё своё время омега старался как можно чаще выходить куда-нибудь с Мёнсу и делать фотографии, чтобы его маленький альфа помнил о своём папе, когда будет разглядывать их. На прошлой неделе они всей семьёй ездили загород, чтобы полюбоваться ночным небом и звёздами. И плевать, что середина февраля: тёплая одежда, горячий кофе с чаем для ребёнка в термосах и еда в специальных коробочках сделали своё дело, не дав никому замёрзнуть. Как-то Чжан хотел ещё поехать в Пусан, чтобы развеяться и вспомнить приятное прошлое, но врач строго настрого запретил. Также они всей семьёй побывали на свадьбе Тао и Ифаня. Исин никогда не видел настолько счастливого брата. И омега очень рад, что младший нашёл своего человека, который поклялся любить Цзытао и в горе, и в радости до конца жизни. Когда Мёнсу забирали дедушки, или Чондэ возился с сыном, Исин писал стихи и перепевал свои любимые песни на родном китайском или иностранных языках, записывая на диски специально для сына. Чжан не хотел лишь одного – чтобы родной сын когда-либо забывал о человеке, который подарил ему жизнь. Письмо дописано, но омега ещё не успокоился. Он боится, что сейчас времени очень мало, и он может умереть в любой момент: будь то завтра, послезавтра или же через пятнадцать минут. Это невыносимо больно и иногда терпеть просто нет сил. Но Исин должен. Ему нужно успеть написать последнее письмо для всего мира.---
«Итак… У меня есть хорошая и плохая новости. Плохая: я умираю. Хорошая же в том, что ты жив, если читаешь это. (Если в загробном мире, конечно, нет вай-фая). Да, это отстой. Это полный ужас, но я чертовски рад тому, что прожил жизнь в любви, радости и в окружении друзей. Я счастлив, у меня нет сожалений: я люблю вас всех и благодарю жизнь. Пожалуйста, Чондэ, не говори Мёнсу, что я в раю. В его голове это значит, что я выбрал быть в другом месте и оставил его. В действительности, я сделал всё, чтобы быть рядом с сыном, ведь в мире не существует такого места, которое я предпочел бы его компании. Пожалуйста, не путай его и дай ему хотя бы на секунду решить, что все происходящее — неправда, что я не в раю. Я здесь. Просто меня больше нет в дрянном теле, которое восстало против меня. Моя энергия, моя любовь, мой смех, все невероятные воспоминания — всё здесь, с тобой. Пожалуйста, не думайте обо мне с жалостью или грустью. Улыбнитесь, зная, что нам было хорошо вместе, и это время было потрясающим. Я ненавижу заставлять людей грустить. Больше всего я люблю заставлять людей смеяться и улыбаться, так что, пожалуйста, вместо того, чтобы трагически воспринимать мой конец, улыбайтесь воспоминаниям. Пожалуйста, скажи Мёнсу, как сильно я его люблю и как им горжусь. Каждое мгновение с ним было счастьем, о котором я и не подозревал, пока он не ворвался в наш мир. Друзья, я вас всех люблю и благодарю за то, что скрасили мою жизнь. И спасибо всем моим врачам и медсестрам, которые приняли невероятные меры. Если вы идете на мои похороны, пожалуйста, зайдите в бар, станцуйте для меня на стойке, устройте обалденную вечеринку, потому что я обязательно найду способ быть с вами в этот момент».---
Чжан Исин умер во сне 23 апреля 2016 года.