Jus primae noctis

Её подвенечный наряд стал ей саваном. А церемония венчания — церемонией её похорон. Идя по проходу к жрице церкви, она слышала мелодию, которую играет менестрель в честь павшего героя и слышала вой плакальщиц, что скорбели по безвременно усопшей. Но Анора Мак Тир шла к алтарю. К алтарю, где должна сочетаться законным браком с Героем Ферелдена. С мужчиной, что спас её из цепких лап Рендона Хоу. …и пусть что поздно, о королевском позоре никто не узнает. И лишь злые шепотки Хоу мерещатся ей по ночам. Шепотки о том, что потасканная королева никому не нужна, что она не смогла понести здорового наследника Тейринам, потому что кое-кто не слишком усердно вспахивал её поле, а уж он то, Хоу, постарается… В своих самых сладких снах она душила Рендона Хоу собственными руками. Она была благодарна Кусланду за то, что тело предателя собирали по кусочкам. Особым милосердием сир Кусланд не отличался. Она гордо вскинула голову. Она — королева. И она победила. Бастарда Тейрина не будет на троне. Но будет союз двух самых могущественных домов Ферелдена. И пусть королеву тошнит от мужских прикосновений и в её глазах сир Кусланд лишь мальчишка, но сегодня день её торжества. Ныне день её погребения заживо. И она вынуждена была преклонить колени перед будущим супругом. Но не повелителем и не хозяином. Отныне она — королева. И знала она, что брак этот фиктивен, что неуемные амбиции Кусланда сподвигли на этот союз. Он может быть королем, но править будет она. Тяжелый плащ с изображением лавра опустился на плечи. Анора Мак Тир вздрогнула. Она Мак Тир. Дочь не славного рода, но достойного отца, освободителя Ферелдена. Предателя короля Кайлана… Благо саму её считали не предательницей, но безвинно пострадавшей от козней собственного отца. Когда-то она спросила Кусланда, сохранят ли жизнь её отцу, если она заключит с ним подобный союз. Герой Ферелдена сказал, что её отец останется жив в любом случае. Это было глупо, но именно из-за этого она дала согласие на столь сомнительный союз. Разрушенному Ферелдену нужен был король… Почувствовав сухие губы на своих устах, Анора обессилено закрыла глаза. Поцелуй закрепил брачный обряд.

*

Аноре хотелось только заснуть крепким сном младенца и ничего более. Пир был утомителен. Но ей предстояла брачная ночь. Про себя она уже помолилась Создателю и пророчице его Андрасте и сказала искреннее спасибо за то, что о Феликсе Кусланде ходили исключительно положительные слухи: оный не был замечен ни в мужеложстве, ни в рьяной любви к скоту, публичные дома разных сортов не посещал, за разными извращениями замечен не был. Если его отец и мать воспитали как и подобает статусу тейрна, то все пройдет максимально быстро и безболезненно. И если ей повезет, то наследника удастся понести с первой же ночи. — Собираетесь поднять повыше ночнушку, закрыть глаза и думать о Ферелдене? — осведомился Феликс. — Возможно, — не стала спорить Анора, расплетая косу. — Как вам будет удобнее. — А я тут томик поэзии принес. — Простите? Что вы имеете в виду? — Томик поэзии. Орлесианской. Это я к тому, что не имею ни малейшего желания исполнять свой супружеский долг. Я лучше вам почитаю романтические поэмы. Вы любите поэмы, Анора? У вас есть любимый писатель? — За ведением государственных дел у меня не оставалось времени на поэзию, — холодно отозвалась королева. — Ну так ложитесь, и я вам почитаю. Анора лишь горько усмехнулась. Судя по всему, ей не везет на мужей. Один любил играть в рыцарей, другой читал баллады. Один другого дурней. Видимо, она чем-то провинилась перед Создателем, если он посылал ей такие испытания. Анора легла на подушку. Король отчего-то решил сесть на пол и прислониться спиной к кровати. — «Твой грех мне добродетели милей, мой приговор — ресниц твоих движенье…» — его тихий, но твердый голос разрезал ночную тишину. Анора Мак Тир невольно начала изучать его лицо. Она могла бы сказать, что он был красив, если бы не мелкие шрамы, которые при свечах были заметны. Слишком уж он был… покорежен. — Зачем вы предложили этот союз? Вы хотели власти? — она бесцеремонно перебила его. Но наедине не было особой нужны соблюдать этикет. — Если бы я хотел власти, я бы возвел на трон бастарда Мэрика Тейрина и управлял им как марионеткой. На вас я женился потому что хотел конкретно вас и не видел других способов вас заполучить, — с готовностью отозвался Феликс. — Вы, почему-то, не спешите с тем, чтобы заполучить меня, — королева фыркнула. — Поверьте, нет никакого удовольствия ложиться в одну постель с женщиной, которая не любит вас. — Не имела такого опыта, уж простите, — ядовито произнесла Анора. Зло. Она ведь могла отказаться от этого брака. Хотела даже. Но знала, как этот мужчина будет ей полезен. — Мне необходим наследник. — А мне необходимы вы, — сказал Феликс. — Но видите ли, мы не всегда получаем, то что хотим, — он поднялся с пола и присел на краешек кровати, склонившись совсем близко к лицу королевы. — Возможно для вас этот союз — возможность упрочить свои позиции. Но я — Кусланд. И вам придется с этим мириться. Мы никогда не выбираем супруга для заключения династического союза, но стараемся жениться на тех, кому принадлежит наше сердце. Потому что мало удовольствия просыпаться рядом с тем, кого ненавидишь или к кому равнодушен. Королева нервно сглотнула: — То есть вы хотите мне сказать, что мне придется вас еще и соблазнять? «Много чести,» — чуть не сорвалось с её губ. — Можно и так сказать, — Феликс хмыкнул. — Просто знайте, что я собираюсь проводить ночи либо с вами, либо в одиночестве. — Вы кажется, что-то там читали, — нервно пробормотала Анора. — Ах да… «В твоей вражде понятно мне одно: ты любишь зрячих, — я ослеп давно»… Он читал. Читал поэмы до тех пор, пока у Аноры не начали слипаться глаза, и она не отдалась во власть сна. А когда она почувствовала горячее дыхание на своей щеке и поцелуй в висок, то к ней и вовсе закралась мысль, на грани сознания, что король это сделал специально, дабы её усыпить. И она действительно уснула. Крепко. И сон этот был спокоен. Впервые за последний год. — Спите, моя королева. А на утро молодой король уехал в Амарантайн.