Абсолютная реальность

А мы продолжаем Новый Год встречать тихонько...

9.5 ♫ Jay Chou - huo yuan chia ♫

Связь по-прежнему не работала, на чужой базе все рвали и метали из-за учинённого в Майами погрома, так что пришлось лететь на Бермуды. За семь часов полёта под присмотром Криса Чонин ещё дважды пил свои капсулы, пока они не закончились к чёртовой матери. Впрочем, Чонин расстроенным не выглядел совершенно и не слишком волновался о последствиях. Он вообще ни черта уже не волновался и напоминал выпущенного на свободу волка: слушал радио, от души веселился и выносил Крису мозг нескончаемой болтовнёй — будто решил выговориться за годы молчания и немногословия. Такого Чонина определённо не стоило показывать обитателям базы, а то у них случился бы разрыв шаблона. Собственно, у Криса шаблон тоже трещал. Он и раньше видел Чонина настоящего, мельком, но тогда действие подавителей ослаблялось немного, а сейчас Крису казалось, что все подавители из Чонина выветрились нафиг. Полностью. — И тут проститутка снимает плащ и говорит... Крис с тоской поболтал пустой баночкой и сунул её в карман на дверце — только непристойных анекдотов в исполнении Чонина ему и не хватало. Оглянулся и оценил свернувшуюся клубком Эстер Шауф — она пришла в себя по время полёта, выпрыгивать из вертолёта не рвалась, но наручники снять с неё никто не озаботился. После посадки Чонин остался сторожить пленницу, а Крис прихватил липовые документы, дабы снять номер в ближайшем отеле. Всё-таки Шауф следовало допросить, да и стоило хоть дозвониться до Чондэ. Именно дозвоном Крис и занялся в первую очередь. Делать это при Шауф не полагалось по инструкции. Крис дозвониться смог до резидента в Сеуле, а тот дал ему выход на защищённую телефонную линию. Кратко отчитавшись Мастеру, Крис принялся ждать распоряжений. — Допросить её вы пока не успели? — уточнил Чондэ. И это он ещё Чонина не видел и не слышал — Крис ему даже позавидовал. — Нет, конечно. За нами гонялись по всему Майами, какие уж тут допросы? Какое прикрытие, кстати? — По всем каналам одно и то же — теракт и уличные беспорядки. Ладно. Так поступим: вы её допросите, а я позвоню утром и дам инструкции, как вам выбираться оттуда. Заодно скажи Чонину, что под утро по вашему времени мы опустим экраны, чтобы Ясновидец всё проверил и отладил информационные каналы. — Бэкхён там жив ещё? — А что ему сделается? Нянчится сейчас с новичком. К слову, Минсок отчитался. Чонину хватит... — Нет. Всё кончилось, — ответил Крис, не дослушав до конца. — Но он в порядке. Вроде бы. — Ты же не маленький, сам знаешь, как черти умеют маскироваться. Глаз с него не спускай. Вы сейчас не на нашей территории. Если вдруг что, мы же потом фиговым листочком эту хрень чёрта с два прикроем. Вопросы возникнут у всех. К нам. Неприятные такие вопросы. И я уж молчу, что твари могут получить информацию, которая им точно не нужна. Купи Чонину сигарет с запасом. Пусть дымит как за час до смерти. Вдруг поможет. Как же всё это некстати... Сигареты Крис купил. Сразу обоим — вдруг и ему бы помогло? Потом они с Чонином волокли Шауф в отель. Учитывая безобразное поведение цыпы и не менее безобразное поведение Чонина, норовившего отмочить какую-нибудь шалость, пришлось воспользоваться чёрным ходом и торопливо затолкать Шауф в номер, а там прицепить наручниками в сортире к унитазу. Сортир подходил идеально из-за хорошей звукоизоляции, отсутствия окон и отличного запора снаружи. Сбежать и при желании цыпа оттуда не смогла бы — не терминатор, чтобы сломать наручники и вынести крепкую дверь ударом. Стены и подавно уж не проломила бы. — А если мне приспичит? — мрачно буркнул Крис. — Ванная пока свободна, — лениво отозвался Чонин, шаривший по полкам в поисках пепельницы. — И в конце коридора есть общий сортир. Но вряд ли общий сортир прокатит в качестве тюремной камеры. Надо пользоваться тем, что есть. Крис хмыкнул, выудил из кармана зажигалку и поднёс огонёк к кончику сигареты. Чонин благодарно кивнул, опустился на стул и притих. Явно размышлял и прикидывал сценарий допроса. — Она вела себя не слишком типично для завербованной, — заметил Крис и тоже закурил. — Я обратил внимание. Но что-то она знает точно. Надо просто определить, что именно, и вытянуть из неё. — Ага. Как себя чувствуешь? Ещё тянет на подвиги в особо крупных и с отягчающими? — Чувствую себя так, словно потерял гири, болтавшиеся на ногах. Запах крови должен скоро отбиться. Чонин с минуту пристально смотрел на шею Криса, после с виноватым видом отвёл взгляд. — Было бы здорово, если бы не одна эта крошечная деталь. Так просто лучше, чем обычно, когда меня пичкают этой дрянью. Хотя бы чувствую себя живым. Не бойся, не кинусь. Крис не боялся, но настороженно следил за Чонином. Так-то нормально всё, но будет ли всё нормально, если кто-нибудь порежется или ещё какую травму огребёт — запах крови тогда усилится, а кровь Чонин чуял как акула — за десятки километров. — Схожу за цыпой. Ни к чему время тянуть. Крис приволок Шауф из ванной и с помощью Чонина прикрутил дамочку к тяжёлому креслу. Чонин без сомнений и колебаний обмотал руки Шауф вместе с подлокотниками кресла толстой проволокой, сгибая её без малейших усилий. Шауф вытаращила глаза, глядя на этот цирковой номер. — Вы террористы или просто больные? — уточнила Шауф, едва они закончили с фиксацией и отступили от кресла. — А есть разница? — Крис закурил. В его представлении все террористы были больными. — Террористы самоубиваются, а больные хотят жить, — внёс ясность Чонин. — Один из нас уже покойник, а второй — рискун, значит, оба не попадаем ни в число террористов, ни в число больных. Крис закатил глаза: урок философии от Чонина прямо сейчас — это то, о чём Крис мечтал в последнюю очередь. Внезапно Чонин потянул его за руку и отвернулся от Шауф. — Выйдем на минуту. Крис с недоумением вывалился за Чонином в коридор и непонимающе огляделся по сторонам. — Что такое? Тебе хуже? — Нет. У цыпы внутри взрывчатка. — Взрыв... Что?! — Одна почка фальшивая и начинена дрянью, которая от отеля камня на камне не оставит. Что будем делать? Чёрт его знает, таймер там или датчик, реагирующий на некие показатели, но интуиция мне подсказывает, что во время допроса может произойти неприятный для нас конфуз. Надо либо достать эту хрень из цыпы и допросить, либо... не знаю. — А ты можешь отключить бомбу так, как отключаешь камеры? — Попробую. А если не выйдет? — Тогда надо вырубить Шауф и достать. Конфуза во время допроса мне бы не хотелось, — честно признался Крис. — Если вырезать из цыпы этот подарочек, она загнётся в течение четырёх часов, — предупредил Чонин. — У нас тут не операционная, а я не хирург. — Четыре часа — это для тебя даже много. Информацию получить мы успеем. Но, чёрт... поверить не могу! Бомба в почке — это что-то новенькое в арсенале тварей. — Они тоже учатся. Рискну предположить, что бомба замкнута на определённый набор слов и фраз. Цыпа что-то знает, что-то важное, но рассказать никому не сможет. Как только попытается — бабах! И Шауф будут собирать губкой в пакетик. — Держи такие смачные подробности при себе, ладно? — с досадой поморщился Крис. — В общем, попытайся отключить бомбу и проверь получше, вдруг бомба в ней не одна? — А ты пессимист, — сверкнул широкой улыбкой Чонин и сунулся обратно в номер. — Зато из тебя оптимизм ключом бьёт, — сердито проворчал Крис, ещё раз огляделся и запер дверь на ключ. Происходящее ни черта Крису не нравилось. Головой-то он понимал, что жалость и сострадание нынче неуместны, более того — опасны, но ничего приятного в том, чтобы вырезать из дурной бабы почку, он не видел. Взрываться вместе с Шауф тоже не сильно-то хотелось. В номере Чонин уже оседлал стул и пристально смотрел на съёжившуюся в кресле Эстер Шауф. — Это какой-то дурацкий розыгрыш? — беспомощно пролепетала она, уставившись на Криса. Уж конечно. Крис не отказался бы, чтобы это было розыгрышем или ночным кошмаром, но увы. Ещё и эта дурёха вела себя противоречиво: сначала кинулась бежать, словно вор, на котором шапка горит, шлёпнулась в обморок, поглазев на тварей, а потом принялась разыгрывать неведенье. Работу это ни черта не упрощало. Даже если дурная баба не знала ничего про тварей, то что-то она знала всё равно. Детишки от неё уходили с метками — против истины не попрёшь. Чонин поднялся со стула, развернулся к Крису и покачал головой. — Не выйдет. В теории я могу, но тогда сработает резервная защита, и бабахнет. Надо доставать. Крис тяжко вздохнул, подошёл к креслу, отшагнул в сторону и резко ударил Шауф ребром ладони. Она обмякла в кресле, откинув голову на валик на спинке. Поторапливать Чонина не пришлось: он ухватился за лодыжки Шауф, потянул, заставляя её принять оптимальное положение. Матовый блеск клинка вынудил Криса отвернуться. Новая сигарета, щелчок зажигалки и включенное радио — не смотреть и не слушать. Просто надеяться, что Чонин достанет фальшивую почку и перевяжет долговязую дуру, а не решит схарчить лёгкое там или ещё что повкуснее. По идее, и не должен ведь. Вроде как люди ему только с голодухи годились, так он предпочитал тварей лопать. — У неё хоть метка есть? — не выдержав долго, спросил Крис негромко и снова затянулся. — Неа. Бессрочная метка фальшивая. Ничего такого кроме бомбы в почке, — отозвался Чонин. — Простыню напластаешь? Надо перевязать и прикрыть её как-то, чтобы она не увидела. И накачать обезболивающим. — Как будто ей это поможет... — Выжить ничто уже не поможет, но хоть паниковать не будет. Мне хватит времени, пока до неё дойдёт, что с ней и сколько ей осталось. Бомба отправилась в чёрный пакет для мусора, с которым Крис прогулялся подальше и выбросил, заодно в аптеку заскочил. Вернулся Крис быстро — Шауф ещё не оклемалась, а Чонин успел накинуть на неё тонкий тёмно-коричневый плед. Осталось вколоть обезболивающее и разбудить спящую красавицу. — Отвечаем на вопросы подробно, точно и предельно ясно, — предупредил Крис, едва Шауф разлепила веки. — Чем вы занимались в последние два года? — Я... я работаю с детскими болезнями и вакцинами. А в чём дело? — Вопросы задаём мы. Вы только отвечаете. — Чонин покрутил на ладони нож. — Нас интересуют метки. — К-какие метки? — Шауф захлопала глазами, и Крис развернул к ней дисплей своего телефона со снимками меток. — Эти. Дети уходили от вас уже с ними. Каков механизм? Как вы их ставите? — Я ничего не знаю об этом. — Шауф переводила испуганный взгляд с Криса на нож в руке Чонина и обратно. — Тогда расскажите обо всём, что вы обычно делаете. Представьте, что я — поступивший к вам младенец. И что вы будете со мной делать? Допрашивать иммунолога силами двух оболтусов, которые в этой отрасли медицины смыслили мало, было так себе идеей. Впрочем, Крису с Чонином хватило соображалки, чтобы выжать из Шауф всё, что она знала, а затем вывести упрощённую модель механизма маркировки. Из слов Шауф следовало, что все младенцы на её попечении получали дозу профилактического комплексного препарата. Препарат поставлялся по государственной программе, был бесплатным и обязательным по регламенту клиники. Крис записал несколько названий препарата, продиктованных Шауф. — Обычно остаётся небольшое уплотнение после инъекции. Оно со временем рассасывается. — Ага, как же. С каким временем? — Это индивидуально. Примерно через неделю. Крис хмыкнул. Примерно неделя уходила на «усадку» капсулы с меткой, и тогда капсула почти не прощупывалась. Шауф Крис вырубил снова — из милосердия. Всё равно после операции в домашних условиях она умирала. Везти её в клинику не имело смысла. Во-первых, поздно — если крови снаружи и не было, то внутреннее кровотечение никто не отменял; во-вторых, твари бы её добили, выживи она каким-нибудь чудом; в-третьих, долго держать Чонина рядом с потенциальным завтраком — дополнительный риск, а у Чонина ещё и глаза всё чаще поблёскивали серебром. На сей раз до Мастера дозванивался Чонин и диктовал названия препаратов. Чондэ полагалось выяснить, что за компания занимается выполнением государственного заказа и какие ещё препараты она производит и куда поставляет. После Чондэ порадовал их сообщением о заказанных билетах на рейс в Румынию. — Почему Румыния? — отобрав трубку у Чонина, возмутился Крис. — Это ж чёрт знает где! — Потому что это единственный безопасный путь отхода. Вас уже объявили в международный розыск. Ясновидец делает всё возможное, но если в течение двух часов вы не уберётесь оттуда, вас повяжут. Двигайте в аэропорт! В Румынии вас встретят и доставят к резервной точке рандеву, откуда и отправитесь домой. Пришлось спешно хватать манатки и нестись на чёртов самолёт, оставив Шауф в номере отеля. Проверять, жива она или уже умерла, Крис не стал — не хотел потом ещё и об этом вспоминать и видеть дурные сны. В Бухаресте у Собора Святого Иосифа их ждал Хань в яркой красной куртке и с рюкзаком в руках. Крис с недоумением посмотрел на Чонина. — Ничего не говори, — поморщился тот. — Выскажешь всё потом Мастеру в лицо и в особо грубых выражениях. Спустившись в метро, они приткнулись там, где народу было поменьше, и разобрали оружие и липовые документы. — Нам нужно в частный аэропорт «Аурел Влайку», — пробормотал Хань, озираясь поминутно на людей, толкущихся на станции. — Может, лучше на такси? — Какие прогнозы? — А? — Хань вскинул голову и посмотрел на Криса с откровенным недоумением. — Бэкхён тебе что сказал? Тут рейды готовят? Доклады поступали? — А, вот что... нет, ничего такого не было. — Хань порылся в кармане и протянул Крису наладонник, каким обычно пользовался Бэкхён. — Тут все нужные программы и прочее. Бэкхён сказал, ты разберёшься с разбега. — Такси мне тоже нравится, — неожиданно проворчал Чонин, пряча пистолет под куртку. — Чуешь что-то? — навострил уши Крис. — Неа, просто места для манёвра будет больше, если вдруг что. — А ты? Чуешь что-нибудь? — переключился Крис на Ханя, и тот помотал головой. — Ну и отлично. Метро. Мы уже тут, а налички маловато. Крис прогнал данные прогнозов, убедился, что рейд не предвидится, ухватил Ханя и Чонина за шкирки и затащил в нужный поезд. Народу в вагоне было немного, так что уселись с комфортом. В дальнем конце вагона кто-то даже курил — прямо под табличкой «не курить». — Просто шик, — буркнул Хань, приподнявшись и оглянувшись. — Девка какая-то строчит в ноуте и дымит, как паровоз. — Тем лучше, значит, тварей нет под боком, — выдохнул Чонин, удобно откинувшись на спинку кресла и вытянув ноги. Ещё и глаза блаженно прикрыл, явно вознамерившись подремать. — Могла бы курить и менее вонючую дрянь, — посетовал Хань. Чонин с прикрытыми глазами потянул носом и слабо улыбнулся. — Облегчённый «Файн», слим с клубникой. Журналистка, наверное. Они такое любят. Почему тебя прислали? Хань не сразу сообразил, что вопрос Чонин вообще-то ему адресовал. — Больше никого свободного не было. Мастер проверил мои тесты и решил, что и я справлюсь. Всего-то — встретить двух охламонов — это цитата — и проводить за ручку к частному самолёту. — Слышал, охламон? — фыркнул Чонин, приоткрыв один глаз и глянув на Криса. — Слышал. Охламон. — Крис с тоской уставился в тёмное окно, которое скоро посветлело и показало очередную станцию с поредевшей толпой. Чем дальше они ехали, тем меньше людей шныряло на станциях. — Длинный перегон — и будем на месте, — порадовал их Хань, глянув на часы. Журналистка в конце вагона снова закурила. Впереди недовольно забубнили две тётки и мужчина в деловом костюме и распахнутом плаще. Журналистка проронила какую-то фразу негромко, но предельно отчётливо, и все немедленно заткнулись. — Что она сказала? — с любопытством спросил у Криса Хань, как будто Крис знал румынский. — Предложила недовольным сойти или открыть форточку, — лениво отозвался Чонин. Тут же поезд дёрнуло так, что все едва не попадали со своих мест, а после ход поезда явно стал замедляться. — Похоже, недовольные решили-таки сойти. Или принять иные меры. — Чуешь их? — Крис ухватился за спинку сиденья и огляделся, отмечая плотно закрытые двери в одном конце вагона и в другом. Ненадолго. Поезд окончательно остановился, и все двери открылись разом — и внешние, и внутренние. — Что-то... — Хань заметно побледнел и попытался подлезть под бок к Чонину. — Непонятно, — выдал Чонин через минуту. — Это точно не рейд. Их слишком мало. Идут от головы поезда. Убивают и жрут в спешке. Убегающих не преследуют... Кордон сзади. Пропускают овец с неистёкшим сроком. Убивают только тех, у кого метки отработали или почти отработают. И хватают тех, кто без меток. Чонин распахнул глаза, и Крис увидел чёткий серебряный отблеск. — Облава, — подытожили они в один голос. — В смысле? — Хань наблюдал, как несколько человек из вагона выбирались, а журналистка снимала фиксатор с автоматики и запирала внутреннюю дверь со своей стороны на массивный запор. Надо признать, сделала она это вовремя, ибо на стекло снаружи густо брызнуло. Красным. Девица рявкнула на мужика в костюме, бестолково торчавшего у внутренней двери на другом конце вагона. Видимо, велела запереть другую дверь, но мужик не отреагировал. Чонин пулей сорвался с места, пролетел через полвагона, снял фиксатор и задвинул запор на двери прямо перед носом у бледного типа. В толстенное стекло с той стороны влипло щупальце. Резидент. Крис потянул из-за пояса пистолет и проверил запасные обоймы. Хань занялся тем же, старательно делая вид, что это не у него руки трясутся. Мужик в костюме визгливо заблажил, без конца повторяя одно и то же по-румынски. Он стоял достаточно близко к двери, чтобы увидеть щупальце и понять, что это точно не человеческая рука. — Это то, что хочет тебя сожрать, — коротко объяснил ему Чонин на помеси английского и латыни. Две тётки, потрёпанный мужичок и тощий студент скомочились на сиденьях, завороженно глядя на жирные бурые капли, медленно ползущие по стёклам снаружи. Тоже что-то увидели, похоже, и осознали, что им каюк. — Ненавижу работать в таких условиях, — честно признался Крис, поднявшись с места, чтобы прикинуть диспозицию. Они торчали в запертом вагоне между молотом и наковальней втроём. И ещё шесть овечек до кучи. Мужик в деловом костюме ни на что не годился — небось, штаны обоссал от ужаса. Четверо на сиденьях тоже не наводили на мысли о радуге, солнышке и долгом счастье. Журналистка старалась держаться чуть в стороне от окна и пыталась разглядеть что-то по ту сторону. Вот она выглядела собранной и спокойной. Небрежно смахнула со лба тёмную чёлку, поправила коротко остриженные волосы, достала пачку сигарет и ловко ухватилась за фильтр. После щелчка зажигалки потянуло острым запахом табака. Чонин убедился, что внутренняя дверь надёжная, и твари если её и вынесут, то нескоро. Обернувшись, окинул быстрым взглядом бесполезных овец и отметил журналистку, переглянулся с Крисом. — Эй, вы меня понимаете? — Крис позвал девицу по-английски. — А вы в курсе, что тут происходит? — ответила она вопросом на вопрос. — Более или менее, — честно признался Крис и жестом подозвал девицу. Вблизи стало заметно, что она старше, чем можно было подумать. Наверное, где-то под тридцать, просто обладала такой внешностью, что казалась моложе, ещё и одевалась так... Джинсы, удобная молодёжная кофта и лёгкая куртка, кроссовки да рюкзак с походным ноутбуком. Крису она доставала макушкой только до середины груди, выглядела низенькой и кругленькой. Хань сквозь зубы выдал, что ей не мешало бы скинуть пятнадцать кило и вряд ли она спортсменка и умеет быстро бегать. — Заткнись, — тихо велел ему Крис, протянул руку журналистке и коротко представился. — Забавно... Криста, — назвала своё имя девица. — Свободный журналист из Норвегии. — Похоже, вы тут единственная, кто не собирается хлопнуться в обморок от страха. — Четвёртая, — поправила Криста, прямо глянула на Ханя и перевела взгляд на Чонина. — Трое собраны, стёкла заливает кровью на перегоне, где никогда поезд не останавливался... Это не похоже на поездку в благословенный край. Теракты тоже выглядят не так, как и общественные беспорядки. Это что-то другое. — У вас болит что-нибудь или... чешется, может? — предположил Крис. — Левое запястье. — Криста чуть поддёрнула рукав, показав им с Ханем красное пятно на светлой коже. — Метка. Срок ещё не вышел. Пять дней ещё, может быть, неделя. Значит, они попытаются вас убить. — Они? — Твари. Мы называем их для удобства зомби. Выглядят похожими на людей, но уже не люди. Что-то иное. — Крис говорил без спешки, тщательно подбирая слова и стараясь быть максимально убедительным. И Хань слушал его тоже внимательно, как и Криста. Хань ещё не успел устать от одной и той же истории, а Кристу следовало убедить как можно быстрее. Чем лучше девчонка будет понимать, с кем они имеют дело, тем больше шансов у неё выжить. Хотя Хань не погрешил против истины — спортсменкой она не казалась. Она выглядела человеком, привыкшим к сидячей работе. Впрочем, по вагону она шла достаточно грациозно перед этим, может, не всё потеряно. Да и мяса в ней достаточно. Если и прикончат, то жрать будут долго. Крис мысленно поморщился от собственной циничности и продолжил рассказ, краем глаза наблюдая за Чонином. Чонина явно раздражали остальные попутчики, но он держался и обходил вагон, проверяя окна и двери, после подобрался ближе к Ханю и резко напомнил: — Они всё ещё снаружи. Почти все здесь. Даже кордон сдвинули. И они попадут сюда — это лишь дело времени. Проще бросить балласт и выбираться. На открытом месте наше положение будет более выгодным. Если выйти прямо сейчас и пройти незаметно, они потратят время на взятие следа. — Сколько их вообще? — уточнил Крис. — Десяток. Примерно. — Предлагаю попросту перебить. — Нет... Может не выйти, — встрял Хань. — Они... другие. Не как те, что были прежде. Они хотят поймать, не убить. — Ловцы, — вскинув бровь, определил одним словом Чонин. — Засада, Крис. Им что-то известно, и они хотят конкретно нас. Кого-то из нас или нас всех вместе. Стало быть, на рожон не полезут. Будут ставить ловушки, наверное. — Проще говоря, убегать бессмысленно, так? Но и сидеть на жопе ровно тоже нельзя — они либо заберут нас отсюда, либо найдут способ нас выкурить. — Не думаю, что убегать бессмысленно, — возразил Чонин. — Пока мы торчим под замком, инициатива у них, и мне это жутко не нравится. Терпеть такой расклад не могу. Надо тихо слинять и заставить их потерять нас хотя бы на время. Если они нас потеряют, мы сможем двигаться и будем представлять угрозу. И ловушки сможем обезвредить тоже, пока у нас есть он. — Хань сглотнул под пристальным взглядом Чонина. — Оставим тварей с носом. — В вагоне должны быть люки или в полу, или на потолке, — негромко отметила Криста, выуживая ещё одну сигарету. — Тот хмырь в костюме — дерьмо ходячее и трусливое. Пожертвует всеми, лишь бы самому спастись. Остальные если оклемаются... польза хоть какая-то от них будет. — А от тебя? — Хань недовольно нахмурился. — У тебя с лица скепсис не сходил. Не похоже, чтобы ты поверила нам. — Это больше похоже на бред, чем на правду, но я и не с таким сталкивалась. И кровь видела собственными глазами. Что бы там ни было снаружи, я очень даже верю, что оно опасно, а дальше уж сама погляжу. Но пока я с вами. Жить хочется ещё лет десять. — Тогда начинай искать свои люки. — Разбежался. У всех на глазах? Думаешь, они в окна не заглядывают? И какой смысл тогда? Сначала надо сделать так, чтобы они не видели, чем мы тут заниматься будем. Чонин кивнул, поддержав мысль Кристы. — Закрывайте окна всем, чем сможете. Хотя бы там, где есть намёки на люки. — Люк в том конце вагона, где ехала Криста, — тихо предупредил Крис. — Вверху. Чонин, открыть сможешь волшебной рукой? — Легко. — Тогда нам надо закрыть треть окон с той стороны. Должно хватить. Вот чем только закрывать? Чонин достал нож и хищно улыбнулся. — Обивкой с сидений? — А как крепить? — Ножом пробью стенки, — пожал плечами Чонин, — а кто-нибудь попробует разобрать одно из сидений, достать деревяшки или пластик и наделать клинышков. Предлагаю идти вчетвером. Тех перепуганных могут и не тронуть, если не будут мешаться под ногами. Через минуту работа закипела: Чонин аккуратно срезал с сидений обивку широкими полосами, Хань и Криста прикидывали, как завешивать окна, а Крис выдирал из сиденья деревянную спинку, чтобы наделать клинышков. Потом Чонин удобнее ухватил нож и принялся дырявить внутреннюю обшивку, проделывая в ней отверстия для клинышков. Криста удерживала синтетические полосы, а Хань короткой трубкой от перил забивал клинышки в проделанные Чонином дырки, прихватывая этими клинышками материал. Через час все были мокрыми от пота, но треть окон завесили-таки. Широкие полосы лентами свисали сверху и не позволяли увидеть снаружи, чем люди заняты в этой части вагона. Пришёл черёд Ханя — он слушал. — Уверен? — Крис строго посмотрел на него. — Не знаю, но сверху ничего не чувствую. Наверное, им просто не пришло в голову, что мы можем пойти по крыше. Мне кажется, они даже не рассчитывают, что мы полезем из вагона вообще. — А ты что скажешь? Чонин пожал плечами и довольно ухмыльнулся. — Кажется, чисто. — Кажется или чисто? — зарычал на него Крис. — Я уже сыт по горло сегодня твоими чертями. — Их ещё не было, — легкомысленно отмахнулся Чонин и поставил ногу на сиденье, чтобы вскинуться и ухватиться рукой за замок на люке. Под потолком вагона зазвучал бесплотный шелестящий голос: — Оставайтесь на своих местах. Мы полностью контролируем ситуацию... — Ходу и поскорее, — велел Крис. — Почему? Они же сказали, что полностью контролируют ситуацию. — Именно поэтому. Эти слова означают, что они в полной заднице и необратимо. И если мы промедлим, то в полной заднице уже будем мы.