Призрак

Холодный ветер собирал с тротуаров давно опавшую листву и уносил вверх, затем разбивая о здания и ломая и без того потрескавшиеся чешуйки цвета ржавчины. Высокие дома места, которое постоянно является мне во сне, как всегда были серыми с примесью охры. В этом месте будто столкнулись два города, я отчётливо могла различить границы Невского и Фрунзе. Данные проекции не были аналогами своих реальных физических мест, они были несколько другими, будто собранными из воспоминаний и восприятия. Дома проспекта будто набегали один на другой, в них было больше цветов, чем в реальных, но они были тусклыми под тяжёлым смогом, поэтому реальная охра показалась бы мне намного приятней, чем та смесь грязных цветов, что, в очередной раз, предстала в моём закрытым от внешнего мира, сознанием. Фрунзе, в свою очередь, будто перенеслось к съезду на Бугринский мост, настолько знакомо было место, но всё же я не ощущала, что это мой берег, я будто чувствовала Берёзовою рощу с её давлением с присутствием огромного нависающего скелета из красного кирпича. Большой диссонанс вносило высокое здание, находившееся на стыке двух параллелей, оно было рельефное, тянулось вверх на пол сотни этажей, имело треугольную ступенчатую крышу и тонкий шпиль. Как ни странно, оно не внушало опасения, от него сильно чувствовалось нечто старое, советское, монументально утвердившееся именно в этом месте. Воздух тоже был разным, слева, над Невским, он был грязным и жёлтым, вокруг серо-жёлтого гиганта в моей параллели-чистым, холодным, цвета металла. Я уже могла предположить, что я увижу в этом сне. Это был вполне очевидно. Хоть большая часть мозаики уже растерялась и память стёрла неприятное сновидение, я всё же пытаюсь восстановить общую картину, очередную в коллекции двух параллелей. День был вполне обычным, машины съезжали с одной улицы города и тут же попадали на улицу другого, здесь это было совершенно нормальным явлением. Внутри меня таилось чувство ожидания, мне не терпелось увидеть Призрака. Прогуливаясь по своей территории я не могла ступить на соседнюю, она была большим плодом воображения, поэтому в этот раз Невский выплюнул меня буквально через сто метров, как я в него забрела. Я не обиделась на него и подумала, что в этот раз будем на моей земле, должно быть, к лучшему. Почему-то окружающая реальность подсказала мне ехать в Индию, дорога, естественно была собрана из всех железок области Новосибирска в этой реальности. Я проехала в вагоне поезда, судя по ощущениям, все станции, которые я когда-либо могла видеть, оказавшись в совершенно противоположной стороне от реальной Индии, видимо, этой проекции надоело её реальное местоположение. Это меня не сильно удивляло, но, выйдя из вагона я ощутила тревогу и беспокойство - была ночь, а освещение было лишь на нескольких жилых вагончиках-домах, стоявших недалеко от путей. В одном из них находился кабак, там было много народа, крепкие мужчины веселились и пили пиво, они не источали ауры опасности, поэтому я спокойно зашла внутрь импровизированного паба, обогнув трёх приятелей, судя по всему, как подсказало сознание и параллельное зрение, дровосеков. Внутри мне стало тепло, я пила напиток, воспринимаемый мною, чем то вроде пива с ягодами или глинтвейном, отдающим пивом, разговаривала с человеком в чёрной водолазке. Он знал Призрака, как и многие другие, принадлежавшие моему сознанию. Я говорила собеседнику, как мне нетерпится вновь встретить Женю, тот поправлял меня и говорил, что его не так зовут. Спрашивала у остальных, знают ли они, когда он, наконец, появится. Молодой парень в тёмно-синей куртке и маленькой шапочке , стоявший до этого у лестницы вдруг повернулся и сказал-«Он уже здесь». Я оглянулась, передо мной стоял мой друг из снов, но он не был похож на себя, он будто постарел на два десятка лет. Лицо его менялось, изредка проглядывали привычные черты лица, но это пугало меня. Непонятные аномалии происходили и с ростом. Сначала я была выше него, это казалось мне диким, очень-очень непривычным, потом он уже упирался головой в жёлтый потолок и я была ему по пояс. Появилась борода, но она в свою очередь мне нравилась, я сразу же провела по ней рукой. Призрак был очень хмурым, но всё же обнял меня, сказав-«На этот раз я в твоём мире, мне будет сложно вернуть привычный облик, сильно потрепало по дороге сюда». Эти слова меня успокоили, мой Анимус просто устал. Мы вышли наружу и пошли к нашему дому, который я сконструировала по дороге. Он был сделан наспех, но, тем не менее имел два этажа. Призрак больно сжал мне руку, я повернулась и увидела его хмурое лицо. Он шёл быстро и я не успевала переставлять ноги, чувствуя себя ребёнком, которого не воспринимают, как полноценного, взрослого человека. Видимо, его мир, пребывая в моём, конструировал собственный образ. Я тонула в снежной колее, дыхание сбивалось. Наконец, я увидела огни окон за деревьями. Мы подошли к небольшому дому. Он был чёрно-серым. Но окна излучали тёплый свет. Войдя, я увидела человека из мира своего гостя. Всё внимание призрака переключилось на этого пожилого мужчину, и я почувствовала себя совершенно ненужной. Взяв солдатскую подушку, я села на кровать, подложив под голову этот твёрдый тёмно-зелёный квадрат. На таком я часто спала в детстве на своей даче. Они долго разговаривали, пили чай, Еч, будто вспомнив о моём существований, тоже налил мне чай, он был сладким и еле тёплым, он помнил, что в предыдущий раз я просила такой. На этот раз он одарил меня ласковым тёплым взглядом, но в нём читалось море сожаления. Он вновь вернулся к своему собеседнику, а я ждала, когда они наговорятся. Наконец, человек ушёл, и мы остались одни. Призрак сел рядом со мной. После долгого молчания он сказал - «Я не хочу делать тебе больно, ты не достойна такого. Нужно было раньше уйти, тогда бы я не появлялся здесь. Зачем я тебе нужен? Тебе нравится мучить себя ожиданием, рушить свою жизнь и витать в облаках?» «По-моему, не я здесь мучаюсь» -проговорила я. «Это ты ступаешь слишком тихо и чересчур незаметно, запутывая меня, столько раз я была на растерзании своих мыслей и людей, что мне уже не страшно и мне нечего терять. Не хочу жить мечтами…хочу воплотить их. Ты боишься меня. Я чувствую себя насильником, заставляющим невинное существо подчиняться. Но в свою очередь я почти не знаю твою жизнь, хоть и могу понять твой внутренний мир. Это меня не смущает.» «Почему?» - удивился Призрак. «Ну я ведь не претендую на тебя. Просто хочу твоего присутствия, я даже не могу допустить земной грязи до моего восприятия тебя» - неловко проговорила я. Призрак вновь проявил упрямство, надев сапоги и поправив шапку, он встал и сказал - «Мне здесь не нравится, слишком отдаёт людьми твоего мира, я пойду в свой дом, можешь идти со мной, только тихо и обещай, что не будешь истерить.» «Обещаю»-соврала я. Ноги ступали по блестящему рыхлому снегу, мы проходили через заброшенные ангары, как вдруг окружающий нас мир изменился, мне стало жарко, я вцепилась в руку Тимы, но он норовил освободится, я снова и снова вцеплялась в запястье. Он сердито посмотрел на меня. Мы уже шли по изумрудной траве, а где-то впереди слышался шум реки. Я увидела оранжевый домик. Здесь был поздний вечер. Дом был мне знаком, мы зашли на крыльцо, Призрак взял ключи, лежавшие на дощечке под крышей. Второй этаж был без стен - крыша держалась на деревянных балках. Весь дом был похож внутри на нору какого-то большого зверя. Я улыбнулась этой мысли, потому что зверь напрямую ассоциировался у меня с моим спутником. Но меня сильно напрягало его сегодняшнее поведение. Мы пошли наверх. Потом он ушёл на несколько минут и вернулся с лампой, матрацами и шторами. Я спросила - «Хочешь поспать на свежем воздухе?». Призрак ответил утвердительно, я взяла шторки и сделала нечто наподобие палатки. «Знаю, ты любишь домики» сказал Призрак, в первый раз за несколько часов улыбнувшись. Мы поставили лампу посередине между матрацами и сели. Я чувствовала, что Призрак вновь поднимет недавнюю тему и волнение окутало мой разум. Он поднял глаза, ощутив эту тёмную волну. Лампа потускнела и стены сымпровизированной палатки начали расходиться, обдувая меня ветром. «Ты уверена, что тебе оно нужно?» - спросило чудовище напротив. «Да» - прошептала я и трясущейся рукой выключила лампу, позволив слезам пролиться, оставаясь невидимыми. Я много говорила, всхлипы прерывали мою речь, я чувствовала свою никчёмность и невнятность всего происходящего и своих слов. Я начала срывать призрачную шерсть, в поисках человека, вечно недоступного для меня.