Обходным путем

Квай-Гону определенно стоило чуть больше времени уделять некоторым педагогическим аспектам в их с Оби-Ваном отношениях. Нет, юный падаван ни на что не жаловался, ни в коем случае; но все равно у мастера-джедая оставалось ощущение, что что-то он не понимает. Другие говорили, что он хорошо ладит с детьми и подростками, неважно было, юнлинги то были или нет. Сам Квай-Гон знал, что это правда, и потому в его сердце теплилась надежда, что и с Оби-Ваном он как-нибудь справится без всяких пособий, которые престарелые джедаи начинают читать перед сном, сталкиваясь с какими-то неразрешимыми проблемами. Проблемами падавана, правда. Не то чтобы Квай-Гон сильно чтил Кодекс, скорее, наоборот, считал его безнадежно устаревшим, но… Как-то само так вышло, что Оби-Ван вырос. Ему было уже шестнадцать, у него появились не только сомнения в том, что в его голову закладывали с самого детства, аки непреложную истину, а также возрос ворох вопросов, как и вытекающих из них проблем. Нет, Оби-Ван не сомневался в Кодексе по сути, но его желания шли в обход абсолютно точных формулировок Кодекса. И когда Квай-Гон понял, глядя в мальчишеские светло-голубые глаза, что тот сам ищет для себя оправдания, обходы, неточности Кодекса, чтобы его можно было хоть немножечко нарушить – его удивлению не было предела. Оби-Ван – и нарушить Кодекс? Это было примерно столь же бредовой мыслью, как Квай-Гон Джинн, собственной персоной Кодекс до последней строчки чтящий. Но мальчик уже вырос, и этого стоило ожидать. Когда Оби-Ван вышел из ванной комнаты, перемена в нем чувствовалась разительная. Дело было не в том, что он наконец-то помылся впервые за три дня; он будто был… Открыт?.. Будто и забыл о необходимости выставлять ментальные барьеры. Не то чтобы Квай-Гону не нравилось чувствовать каждую тонко натянутую струну души своего падавана, но… Это значило лишь одно. Оби-Ван сделал это специально. Он не мог просто взять и забыть. – Что читаете, учитель? – коленями встал на довольно широкую кровать Кеноби. Его волосы были мокрые, и без того тонкая падаванская косичка стала еще меньше; с кончика носа его капали небольшие капли воды. А в глазах было кое-что, из-за чего у Квай-Гона вновь появилась шальная мысль прочитать какие-нибудь пособия для престарелых мастеров лет так под сотню. – Я не слышу искреннего любопытства в твоем голосе, Оби-Ван, но допустим, это были новости, – погасил плазменный экран планшета мастер и отложил его на столик со своей стороны постели, чуть пододвигаясь в сторону, чтобы и юноше места хватило. В сознании Оби-Вана что-то скользнуло, будто он на автомате начал возвращать эмоциональную защиту, но так же быстро это и сошло на нет. – Ау, вот именно поэтому и приходится вечно выставлять ментальные барьеры, – по привычке дерзковато ответил Оби-Ван, усаживаясь прямо около подушки. Квай-Гон задержал взгляд на его плечах. Не то чтобы подобный вид был неподобающим, все-таки, они были одной расы, одного пола, да и не прикрыта у Оби-Вана была лишь верхняя часть тела, его некоторая… наивность поражала. – Я так полагаю, ты хочешь, чтобы я задался вопросом, почему же ты тогда избавился от них? – приподнялась бровь Квай-Гона. На самом деле, он знал ответ. Был почти уверен, что знал. Оби-Вану шестнадцать, и их двоих уже около трех месяцев связывает нечто… Большее, чем позволительно джедаям в этом дурацком Кодексе. Наверное, Оби-Ван все-таки нашел лазейку, как обойти главные запреты. На его месте Квай-Гон бы успокоил себя мыслью, что Оби-Ван еще не джедай, а лишь падаван. Так что джедайский Кодекс, строго говоря, не для него писан. Если бы Квай-Гону вообще требовалось успокоение. – Я… Думаю, что хочу быть полностью искренним. Он опустил взгляд на свои руки, уже не такие тонкие, какими были, когда ему было лишь тринадцать. Квай-Гон чувствовал его волнение, и это было даже в некоторой степени трогательно. Неправильно, как казалось Квай-Гону – зачем подставлять свои слабые места?.. Но, с другой стороны, это лишь показывало, насколько падаван ему доверяет. Это было важно для Квай-Гона, но куда важнее – для самого Оби-Вана в этой первой для него ситуации. Юноша облизнул свои тонкие губы, а потом приблизился к учителю, своим плечом его плеча касаясь. – Вы же уже поняли все, да, учитель? Квай-Гон снова задержал взгляд на его светло-голубых глазах. В них все еще теплилась та привычная озорная искорка; похоже, в глубине души Оби-Ван радовался, что пока может найти себе оправдание, чтобы вот так нарушить Кодекс. – Разумеется, – кивнул он, касаясь холодного плеча Оби-Вана, и тот вздрогнул. Не смог сам взгляд отвести – и резво перебрался на колени Квай-Гона, своей грудью к груди учителя прижимаясь. Между ними так же все оставалась одежда мастера Джинна, но опыт подсказывал ему, что лишь временно. Он мягко коснулся падаванской косички; пальцы мужчины скользнули на щеку Кеноби, зарылись в темноватые ночью волосы, все еще влажные после душа. Квай-Гон подавил в себе желание сейчас притянуть к себе мальчишку. Тот лишь коснулся его запястья своей ладонью. – Вы ведь понимаете, как непросто доверить себя кому-то впервые, – снова скользнул его язык по тонким губам; Оби-Ван вздохнул. Он не спрашивал, и Квай-Гону не требовалось отвечать. Это было лишь утверждение, а то, что, спроси он, ответ был бы «конечно», Оби-Ван мог прочесть и во взгляде Джинна. Для этого даже не нужно было обладать Силой. Квай-Гон осторожно положил руку на его бедро, туда, где как раз начинались эти его глупые пижамные штаны. Шестнадцать лет, Оби-Ван, шестнадцать лет!.. И внимательно посмотрел на ученика. Оби-Ван сам должен был решиться коснуться его губ, иначе все это будет напрасно и даже несколько неверно, так казалось Квай-Гону. Оби-Ван решится – и дальше Квай-Гон сам уже разберется, что делать, поможет и направит. Он же все-таки учитель, и не нужны ему эти дурацкие пособия вовсе, оказывается. И хорошо, что Оби-Ван решился.