* * *
Вечером на пляже пускали фейерверки, что яркими вспышками отражались на зеркальной поверхности моря и освещали почти всю прилагающуюся территорию. Дети в восторге поднимали к небу руки и радостно вопили, а родители старались удержать непосед рядом с собой. И если днём пляж пустовал, то сейчас казалось, вновь весь остров собрался, чтобы посмотреть на зрелищное шоу. Бэкхен тоже не мог оторвать взгляда от неба, увенчанного яркими вспышками. Днем, гуляя по пляжу, он чувствовал себя одиноким и опустошенным, после разговора с Чанелем, а теперь, со стаканом в руках и кучей народа вокруг он будто оказался на своем месте. Именно так он жил последние несколько лет, в окружении шумной толпы и алкогольных напитков. Даже если ему это все надоело, сейчас ему помогали пьянящий воздух, клубная музыка и жаркие танцы вокруг. Так он смог отвлечься от своих мыслей. Взрывы в небе не прекращались, люди визжали, а бармен подливал в пустой стакан. После разговора с Паком, хотелось немедленно вернуться в отель, собрать вещи и улететь первым же рейсом, но все что Бэкхен мог сделать – это тусоваться на пляже и злобно пинать песок. Потом он и вовсе улегся на чей-то лежак и уснул в тени высоких камней, а проснулся только под вечер и понял, что на место злости пришла горькая обида. Он ведь действительно хотел как лучше, хотел стать другом, а Паку его дружба показалась обманом. Обидно. Потом Бэк заметил столпившихся возле барной стойки людей и решил напиться. Дозвонился до Исина, а за то время, пока он ждал, весь пляж оказался заполнен. Появившийся Исин дал понять, что напиваться Бэкхену в одиночку не получится. Измученный китаец попросил чего покрепче, а сам Бэк начал с коктейлей. Спустя еще какое-то время, в небо запустили фейерверки, а Исин уже был пьяным, хоть и выпил намного меньше. Чжан признался, что весь день ничего не ел, переживая из-за сложившейся ситуации, а Чунмёну досаждать не хотелось. Среди дня детектив позвонил и сообщил, что достал адрес приюта в Сеуле и купил билеты на самолет. Им придется улететь на день раньше. А Бэкхену уже было наплевать. Теперь ему хотелось поскорее вернуться и начать искать новую работу, а пока он просто напьется, придет в номер и завалится спать, чтобы не видеть Пака. Вернувшись с напитками, Исин плюхнулся рядом с Бэкхеном прямо на песок и отдал другу его стакан. Покачнувшись, Чжан слегка толкнул Бёна, и из стакана в слабой руке выплеснулось немного спиртного прямо на штаны парня. - Эй, Син, ну поаккуратнее, - вытирать было нечем, поэтому Бэк лишь пару раз отряхнул штанину пальцами и покосился на хмельного друга, - наверное, тебе уже хватит. Отвести тебя в номер? - Неа, пока я не разберусь с твоей проблемой, никуда мы не пойдем, - язык заплетался, глаза закрывались, но возвращаться Исин не хотел. Ему тоже нужно было забыться, вот он и продолжал вливать в себя алкоголь, для которого места в желудке уже не осталось. - Со своей бы разобрался для начала. А у меня проблем и вовсе нет, просто видимо не судьба нам с Чанелем быть в хороших отношениях. - Да вы просто два барана, вот и всё! Признались бы уже давно, а то ходите вокруг да около. - В чем это мы должны признаваться? Приблизившись, Исин расфокусированным взглядом нашел глаза Бэка и прищурился. - Ты и сам знаешь. Ведете себя как дети. - Ну, он сам сказал, что ему моя дружба не нужна. - Дружба может и не нужна, - отстранившись, Исин опрокинул в себя остатки напитка и, почувствовав рвотный рефлекс, зажал рот рукой. - Хватит пить, - отобрав стакан, Бэкхен встал и помог подняться другу, - тебе нужно поспать, а еще не мешало бы перекусить. - Бэкки, если Чунмен увидит меня в таком виде, думаю он разочаруется во мне, может лучше тут останемся? - Сдурел? Ночью тут холодно, да и полиция нас выгонит. И Чунмен все понимает, поэтому зря ты на него наговариваешь, пошли. Закинув руку парня себе на плечо, Бэкхен потащил шатающегося парня в сторону отеля. Он и сам был порядком пьян, ноги ослабли, голова гудела, икота не давала нормально вздохнуть, но он все еще был вменяемым по сравнению с Исином. Тот облокотился на Бёна и уже практически спал, продолжая едва шевелить ногами. Отель от пляжа был недалеко, но дошли они до него только спустя полчаса. У входа их встретил Чунмен, который выходил в магазин за лапшой. Он сразу понял, кто приближался к отелю, но, наверное, его удивило состояние парней, ибо тот застыл и не сразу сообразил помочь Бэку, а когда все же надоумился, то подскочил и подставил второе плечо. В номере они уложили Исина в кровать и сняли с него обувь. - На вопрос, что заставило вас так нажраться, ты мне, конечно, не ответишь? – шурша пакетом, спросил детектив. Не получив ответа, он покосился в сторону Бэкхена, что мялся возле порога. - Что-то случилось? – Бэк продолжал кусать губы и молча топтаться на месте, - хочешь лапшу заварю? Поешь, расскажешь что не так? - Я просто не хочу идти в номер, - вздохнув, Бён облокотился о стену и посмотрел на детектива, - не знаешь, Пак уже спит? - Перед тем, как пойти в магазин мы с ним разговаривали. Ни я, ни он не могли дозвониться до вас. Я подумал, что наверняка Исин ничего не ел и пошел в магазин, а Чанель сказал, что не будет спать, пока ты не вернешься. Что, между вами опять кошка пробежала? Отвечать Бэк не стал, но подождав, все же заговорил. - Да, не получится из нас хороших друзей. Можно тебя попросить? Знаю, что это будет наглостью с моей стороны, но не мог бы ты поменяться сегодня со мной местами? Я накормлю Исина, можешь не переживать. Раскрыв пачку лапши, Чунмен достал чашку и высыпал туда содержимое. Кострюльки в номере не было, как и чайника, поэтому он зашел в ванную и налил в чашку горячей воды из-под крана. Действия детектива немного шокировали Бёна, но Киму было не привыкать к подобному. Часто в его маленьком офисе, отключали электричество, но зато в кране всегда был кипяток. Он молчал, заставляя Бэкхена продолжать топтаться на месте, помешивал периодически лапшу, затем убрал мусор и уставился на запотевшую посуду. Бэк уже хотел было повторить свое предложение, когда Чунмен взял палочки, попробовал лапшу и, удостоверившись в ее готовности, повернулся в сторону парня. - Извини, но тебе лучше пойти к нему. Не подумай, что я такой вредный, просто вам лучше разобраться, пока не поздно. Чанель рассказал мне, что сегодня обидел тебя, он это понимает и сожалеет, поэтому думаю вам лучше поговорить нормально. Бэкхен уставился в пол. Он понимал, что ему все же придется вернуться в свой номер и встретиться с Паком, но ноги приросли к месту. - Я, конечно, не специалист, но да, друзей из вас не получится, - взглянув на слабую улыбку блондина, Бэк нахмурился, ничего не понимая, - хотя бы потому что у вас отнюдь не дружеские чувства. Данное заявление поставило в тупик. - Но Чанель не… - Просто иди в номер, ладно. Я попробую разбудить Исина и прослежу, чтобы он поел, а вы постарайтесь не убить друг друга. - Ничего не могу обещать, - все же пришлось развернуться и открыть дверь. - Бэк, - окликнул его детектив, - просто скажи ему правду, без единой лжи. - Не понимаю, о чем ты, - Чунмен хотел было ответить, но тут с кровати донесся хриплый стон. Поняв, что Исину плохо, детектив переключил всё своё внимание на него, поэтому Бэкхену пришлось удалиться. Он стоял буквально в нескольких метрах от двери их с Чанелем номера и чувствовал уже отсюда, что Пак не спит. Да и полоска света внизу двери доказывала это. Хотя может он устал ждать и уснул при свете? Надеясь на это, Бэк зашагал к номеру. А пока шел, в голове прокручивал слова Чунмена об их не дружеских чувствах. О правде, без лжи. Почему блондин сказал это? Да, на счет Бэкхена он был прав, но разве Чанель чувствует тоже самое? Он ведь даже от дружбы отказался. Подумав, что, наверное, ему было бы проще ненавидеть Чанеля, чем любить, Бэкхен осторожно толкнул дверь и замер, наткнувшись на пристальный взгляд больших глаз. Не спавший Чанель расхаживал по комнате, когда услышал скрип двери и замер, уставившись на хмельного Бэкхена. - Где ты был весь день? Надеюсь ты пил не в компании Чондэ? Вновь услышав это имя, Бэк скривился и, захлопнув дверь, прошел внутрь. Сбросив обувь, он направился в ванную, чтобы умыться, а наблюдавший за ним Пак встрепенулся и пошел следом. Дверь была открыта, поэтому он с легкостью проник внутрь и наткнулся в отражении зеркала на разъяренный взгляд из-под мокрой челки. - Какого хрена?! Мне даже умыться нельзя спокойно? - Давай поговорим. - Нам не о чем разговаривать, тем более в такой тесной комнатке, - казалось, даже зеркало затряслось от таких напряженных взглядов парней друг на друга, - выйди. Чанель послушался и все же оставил Бэка одного. После дневного разговора он пожалел о своих словах и хотел извиниться, вот только трубку Бэкхен не брал, в номере его не было весь день, из-за чего Пак даже занервничал, а мысль, что его сосед проводит время в компании Чондэ и вовсе выводила из себя. Вечером его немного отвлек Чунмен, который тоже потерял своего соседа. Пак так нервничал, что не смог умолчать о своих обидных словах в сторону Бэкхена, но вопреки всем ожиданиям, Чунмен не стал осуждать, а лишь предложил сказать правду. Какую правду, Чанель так и не понял. Через полчаса из ванной вышел мокрый, но все еще хмельной Бэкхен. С его черных волос прямо на пол капала вода, футболка прилипла к влажному телу, точно так же как и шорты. - Почему в ванной нет полотенец? – стараясь не смотреть на соседа, Бэк открыл шкаф, доставая оттуда чистое полотенце. Накинув его на голову, он вновь хотел скрыться в ванной, но Пак преградил ему дорогу, - чего тебе? - Давай поговорим, - повторился парень, рассматривая хмурое лицо Бёна, - я хочу извиниться. - А я хочу спать. Так что дай мне спокойно доделать свои дела и упасть в кроватку, - но как бы Бэк не старался, обойти почти двухметровую шпалу у него не получалось, - да отвали! - Я понимаю, что ты злишься и не хочешь меня слушать, но дай мне шанс объясниться, - услышав усталый вздох, Пак продолжил, - прости за то, что сказал днем, я ляпнул не подумав. Я пытался оградить тебя от Чондэ, а вовсе не указывал, но ты совсем не то подумал. Я знаю, что никто не может заставить тебя дружить, с тем или иным человеком, но ты и твое чувство вины… - Надоело, - оборвав запал Чанеля, Бэк сжал полотенце в кулак и, сбросив его с головы, зыркнул на Пака. Вспомнились слова Чунмена про правду, и пока под действием алкоголя его язык оставался без контроля, он решил расставить все точки. Голова шла кругом, его пошатывало, в глазах все расплывалось, но он четко видел перед собой напряженного Чанеля, до широких плеч которых он едва доставал. Выставив вперед руку он с силой толкнул Пака назад, заставляя того отступит на один шаг. Тот был непозволительно близко. - Слушай внимательно, повторять не буду. Меня достала вся эта недосказанность и неопределенность между нами, поэтому сейчас я буду говорить правду. Ты мне нравишься. Чертовски. И так было всегда, даже тогда, когда ты меня выбешивал. Кажется, я тебе признался еще в самом начале, но ты сказал, что я слишком тебя превозношу. А потом я понял, что ты был прав, потому что ты оказался еще той сволочью, но со своими чувствами я ничего не мог поделать. Даже такой ты мне нравился. Я старался не пересекаться с тобой, а тебе все равно удавалось меня выбесить. После того, что ты сделал в комнате Исина, мне казалось я смогу тебя возненавидеть, но все случилось наоборот. Меня начало тянуть к тебе еще больше, а когда я увидел тебя в баре, то сдался. Решил, что все-таки поговорю с тобой, да вот только случился тот неприятный инцидент. - Бэк, - наблюдая за разошедшимся парнем, Чанель отметил, как сжимается его кулак, как на спрятанных за челкой глазах подрагивают ресницы, как сам он весь дрожит от холода, ведь окна открыты, а он весь мокрый. - И какое совпадение, - не стал останавливаться парень, - меня снова спасаешь именно ты. Рискуя своей жизнью, ты почему-то спасаешь неприятного тебе человека, тем самым оставляя его в должниках. Когда Исин мне всё рассказал, я понял, что попал окончательно. Не смотря на слова Исина, мне самому хотелось отблагодарить и не только из-за чувства вины. Я хотел исправиться, стать тебе близким другом, потому что остро нуждался в тебе, но я боялся, что ты неправильно поймешь, и смотри-ка, именно это и произошло. Мои чувства не были подачкой, я всегда был искренним, а ты подумал, что все это только в благодарность за спасение. Собрав всю волю в кулак, Бэк все же поднял глаза и посмотрел на застывшего Пака. Тот кусал губы и смотрел куда-то сквозь Бэка, явно анализируя слова последнего. Решив, что его признание осталось пустым звуком, Бэк с досадой поджал губы и, обогнув Чанеля, заперся в ванной. Минут десять они оба слушали тишину и свой внутренний голос, что синхронно отпускал ругательства. Бэкхен не жалел, он бы все равно рассказал, вот только хотел сделать это по-другому и не после обидных слов Пака. Хмель задурманил голову, и язык сделал всё сам. Слегка ударив себя по голове, он жалел лишь об одном – о надежде на ответные чувства. Ему казалось, что Чанеля так же тянет к нему, он видел это в заинтересованном взгляде, чувствовал взаимное притяжение, но видимо все это было лишь иллюзией. Спустя еще пять минут, Бэкхен почувствовал озноб по всему телу. Погода портилась, ветер задувал во все щели, а его промокшая одежда уже стало ледяной, поэтому, недолго думая, он поднялся и открыл дверь. Но не успел выйти, как тут же был схвачен за руку и прижат к стене. Над ним нависал растрепанный Пак, прожигая уверенным взглядом. - Ты что творишь? – испугавшись такого напора, Бэк попытался увернуться, но его схватили за плечи, - эй. - Хочу рассказать тебе свою правду. - Ладно, только отпусти, - Чанель ослабил хватку, но Бэкхена не отпустил, - да что с тобой? - Не хочу, чтобы ты снова заперся в ванной. Раз мы говорим начистоту, то и я скажу пару слов. Думаешь, тебе одному надоела недосказанность? Я, знаешь ли, тоже пытался с тобой подружиться из-за своей симпатии. Ты мне понравился в баре, и когда я понял, что буду твоим сожителем, я обрадовался, но потом между нами будто кошка пробежала. Твой характер был невыносим, твои вечные подозрения в мою сторону, обвинения, побои, все это наводило на мысль о твоей ненависти ко мне. - Не обвиняй меня! После моего признания ты сам начал холодно ко мне относиться, издеваться, подшучивать, мешал на работе, ты буквально пытался оттолкнуть меня от себя. Зная, что истинная причина такого поведения не может быть озвучена, Чанель решил ее деликатно обойти и просто сказать о своих чувствах. И это снова становилось маленькой ложью, о которой Бэкхену знать пока не нужно. Все что ему нужно знать – это истинное отношение Пака к нему. А так как теперь Чанель знал, что чувства взаимны, признаваться было легче. - Я понял, что допустил ошибку и пытался все исправить. В тот злополучный день я приходил в бар, чтобы помириться. Хотел предложить руку дружбы, но я встретил того придурка, а потом потерял тебя. И черт возьми, ты не представляешь, как я испугался, когда понял, что с тобой произошло. Я не собирался умирать, в моей голове была лишь одна мысль – не дать тебе пострадать. А после больницы, я заметил, как ты изменился. Стал тихим, спокойным, я все ждал хоть слова от тебя, но ты продолжал молчать. Тогда я подумал, что ты во всем винишь меня. - Да у меня даже мыслей таких не было. Ты пострадал из-за меня, и я боялся, что ты будешь этим тыкать. - Я же помог тебе по собственному желанию, никто меня не заставлял. Ты сам себе надумал, сам почувствовал вину, хотя это не твоя ошибка. - Но все же… - Бэк, подумай каково было мне. После того инцидента ты предложил мне дружбу, как будто отдавая долг. Вот мне и казалось, что это подачка, я же не знал о…твоих чувствах. Поэтому не обижайся на те глупые слова, ладно? Горячие руки на плечах немного согрели, а слова заставили работать сердце в усиленном темпе, разгоняя кровь по венам. - Мы с тобой просто два идиота. Оба изначально нравились друг другу, но из-за каких-то недоразумений поняли все совершенно иначе. Бэкхен, - парень стоял с опущенной головой, облизывая искусанные губы, и никак не реагировал на зов Чанеля, поэтому тот прикоснулся к чужому подбородку и потянул наверх, заставляя посмотреть в свои глаза, - ты мне безумно нравишься, и я счастлив, что мои чувства оказались взаимны. Мысли Бэкхена хаотично бились об стенки головного мозга, но никак не выстраивались в логический ряд. Чанель так и не назвал причин своего отталкивающего поведения, но вместо этого он сказал главное, а Бэкхену другого и не надо. Ведь его надежды оправдались, а непонятное прошлое может и дальше оставаться в прошлом. Чанель думал бы так же, если бы не одно маленькое но. К сожалению, у него прошлого нет, потому что Ифань все еще его настоящее. Ему не по себе от того, что снова пришлось солгать, но рано или поздно правда все равно выйдет наружу. Возможно, тогда Бэкхен поймет, что был прав в своих подозрениях и возненавидит Пака на самом деле, а пока можно просто наслаждаться их единственной правдой. Наслаждаться и защищать ее, уж об этом Пак позаботиться. Заметив, что парень напротив него дрожит, Чанель нахмурился и, отпустив Бэкхена, подошел к шкафу, доставая оттуда сухую одежду. - Переодевайся и ложись под одеяло, еще не хватало, чтоб ты заболел, - Бэк молча забрал одежду из рук парня и скрылся в ванной. Его растерянность забавляла Пака, вызывая на губах последнего довольную улыбку. Закрыв окно, Чанель расстелил свою постель, приглушил настольную лампу и залез под одеяло. Он чувствовал, как горят его щеки, как скулы начинают болеть от постоянной улыбки, но все его попытки стать серьезным проваливались. Он был счастлив. Через пару минут дверь ванной открылась, и Бэкхен шустро проделав путь до кровати, нырнул под своё одеяло. Оба молчали, в воздухе чувствовалась неловкость, и в повисшей тишине страшно было даже пошевелиться. Прошло около десяти минут, прежде чем Бэк понял, что не может согреться. Прохладный ветер слишком долго морозил его мокрую кожу, из-за чего в последствие он может заболеть. Укутавшись в одеяло, он сжимал зубы и пытался справиться с дрожью, и при этом не выдать своего состояния Чанелю. Однако спустя какое-то время он сдался и устало выдохнул. - Чанель? - Мм? – тут же отозвался Пак, тем самым давая понять, что еще не спит. - Я…не могу согреться, - промямлил Бэк куда-то в одеяло, но Чанель все равно его услышал. - Хочешь, чтобы я помог? – кокон из одеяла зашевелился на соседней койке и перевернулся в его сторону. На Пака уставились темные глаза, в которых читалась немая просьба. А затем изящная руку приподняла край одеяла, призывая Чанеля к действиям, и Пак, не думая, вылез из-под одеяла и нырнул под чужое. - Только не распускай руки, просто согрей меня, - от предупреждающего тона, Чанель едва заметно улыбнулся и, кивнув головой, обнял мягкое тельце и крепко прижал к себе. Бэкхен был в пижаме, а вот на Чанеле были одни шорты, поэтому по его телу поползли мурашки, как только он почувствовал нежное поглаживание по спине тонкими пальчиками. Вдохнув лавандовый запах шампуня, исходящий от чужих волос, он зарылся в них носом и, поцеловав парня в макушку, безмятежно улыбнулся. Бэкхен прижался крепче, согревая горячим дыханием чужие ключицы и сонно прикрыл глаза. Его еще хмельной рассудок не мог больше сопротивляться морфею, тем более после того, как тело стало согреваться. Близость любимого человека действовала получше сотни одеял, поэтому он практически провалился в сон, но перед тем как отключиться полностью он запомнил, как его не переставая целовали куда-то в голову.* * *
Проснулся утром Бэк в полном одиночестве. Чанеля ни в кровати, ни в номере не наблюдалось. Поежившись, он взглянул в окно и понял, что погода окончательно испортилась. Солнце хоть и светило, но не так ярко, как прежде, линия берега пустовала, людей практически не было видно, а мелкий дождь тарабанил по окну, создавая неуютную атмосферу. Куда Чанель мог уйти в такую погоду? Поежившись, Бэк вынырнул из-под теплого одеяла и заперся в ванной. Подумав, что Чанель просто решил остаться наедине со своими мыслями, Бэк залез под теплые струи воды, а мысли подкинули картинки сегодняшней ночи. Они с Паком все же признались друг другу, рассказали правду, как и советовал Чунмен. На душе стало легче, однако кое-какие переживания все-таки оставались. Бэкхену про Чанеля было известно совсем немного и его напрягало то, что Пак не спешит делиться информацией. Утешало лишь то, что у них впереди еще уйма времени. После душа, Бэк заглянул в номер к своим друзьям. Исину нездоровилось, его тошнило, и мучила головная боль, а Чунмен делал все возможное, чтобы облегчить его страдания. Бэкхен решил остаться и помочь, забывая на время о Чанеле. Пак же стоял возле детдома и не решался войти внутрь. Ночью, его разум вновь подкинул картинки, отдаленно напоминавшие его прошлое, о котором Чанель не помнил. Его звали, он играл в веселые игры с кучей детей, он был счастлив, но уверенность в том, что это не его детство постепенно угасала. Почему на этом острове очень часто возникают моменты дежавю? Будто он уже был здесь и все это видел. Какая-то неведомая сила тянула его к этому дому, где на заднем дворе листья красного дерева шептались с ветром, где волны разбивались о скалы, где сквозь открытые окна доносился детский смех. Проснувшись утром от очередного яркого напоминания, он аккуратно высвободился из объятий посапывающего Бэка и пришел к этому дому. Но заходить он боялся. Он чувствовал, что стоит ему только сделать шаг на порог, как его жизнь изменится. Ему откроются тайны, о которых он раньше даже не подозревал. Чанель около часа подпирал забор и вспоминал свое детство, которое так же проходило в детдоме, что совершенно отличался от этого. Там ему было плохо. Ему не нравились ни люди, окружавшие его, ни еда, которой их пичкали, ни правила, которые буквально связывали руки. Он ни с кем не общался, очень многие его не любили за яркую улыбку и оптимизм, которых, впрочем, он вскоре лишился. Там просто нечему было радоваться. Ему сказали, что его родители погибли, он стал частью никому ненужных сирот, и в течение следующего десятка лет, как и все мечтал о любящей семье. Только его не усыновили. И он понял, что нужно бежать, однако все его попытки проваливались, пока однажды он не встретил Ифаня. Этот китаец и стал ему «семьей», вот только не о такой родственной связи он мечтал. Позже он размышлял, какая же жизнь была лучше, там в детдоме или у Ифаня. В обоих случаях его руки были повязаны, он никогда не был свободен, но сейчас на этом острове, он наконец понял, что это слово означает. Теперь он не будет бежать к Ву по первому зову, он не будет выполнять его приказов, потому что никто, даже Ифань не имеет права делать за него выбор. Теперь у него есть Бэкхен, которого нужно защищать любой ценой, и Исин, чья участь не должна быть такой печальной из-за старых обид брата. Чанель все для себя решил, он вернется в Сеул другим человеком и пойдет против Ву, теперь у него есть воля и чувства, которые он не даст никому погубить. Оставалось только одно - понять, что же это за картинки подкидывает ему память? Решившись, он все же толкнул двери и вошел внутрь. Тут же в нос ударил запах детского мыла и молочной каши. «Фу, опять она, ненавижу!» «И что, снова будешь голодать, до тех пор пока ремня не получишь?» Детский голос в голове зазвучал так отчетливо, будто слова произнесли совсем рядом, но вблизи детей не наблюдалось. Видимо сейчас было время завтрака и все оккупировали кухню. Оглядевшись, Чанель наткнулся на цветную стену, где в ряд стояли яркие шкафчики. «Пока ты там, подай мои тапочки» «А какой у тебя шкафчик?» «Тридцать девятый» Почувствовав, как сердце ускорило ритм, Чанель подошел к ярко-оранжевому шкафчику с номером «39» и открыл дверцу. Внутри лежала чья-то сменка, висела маленькая курточка, на внутренней стороне дверцы были приклеены картины мультяшных персонажей, но в самом низу, Пак заметил какую-то надпись. Наклонившись, он разглядел криво нацарапанные буквы - «HAPPY». Захлопнув дверцу, Чанель отскочил от нее будто током ударенный. Почему ему кажется, что этот шкафчик принадлежал ему? Почему ему кажется, что это он упал тогда с красного дерева? Почему он до сих пор ненавидит молочную кашу? Почему запах этого дома кажется до боли знакомым? «Держи, Хэппи». «Я говорил тебе не обращать внимания на котенка, но ты все равно полез на это дерево». «Либо ты съедаешь эту кашу, либо получаешь ремня, выбирай». «Хэппи, к тебе снова пришел тот мужчина». «Прости, Хэппи, из меня вышел никудышный отец». - Хэппи? – прозвучавший под ухом женский голос отличался от тех, что он слышал в голове. Он практически не дышал, когда повернул голову в сторону и наткнулся на удивленный взгляд женских глаз, - боже, Хэппи, это ведь ты! Образ женщины стал расплываться из-за слез, застеливших глаза. Сделав глубокий вдох, Чанель сглотнул и упрямо замотал головой. - Вы…ошибаетесь, - не узнавая собственный голос, Пак нахмурился и попятился назад, но его схватили за руку. - Конечно, ты меня не помнишь, но я бы тебя из тысячи узнала, ты же был мне словно сын. Меня зовут Рэйка, не помнишь такую? Господи о чем я, конечно не помнишь, тебе же всего четыре годика было. - Это не я! – отчаянно замотав головой, Чанель продолжал пятиться, стараясь выдернуть руку из чужого захвата, - вы меня с кем-то путаете! - Я ни с кем не перепутаю эти ушки, эти большие глаза и эту ямочку у тебя на щечке. Хэппи, я боялась что больше никогда тебя не увижу, но слава богу ты сам нашел путь назад. Теперь все стало на свои места. Оседая на пол, Чанель слышал беспокойный голос Рэйки, но не рядом, а у себя в голове. Она хлопотала над ним, как мать, когда тот упал с дерева, она заменила ему родных, она была единственной, кто отдаленно напоминал семью. Стала понятна причина, по которой лицо отца Исина ему показалось знакомым, ведь он общался с ним целых четыре года. И прозвище, отдаленно напоминавшее кого-то, стало таким родным. Хэппи – сирота при живых родителях, мальчишка, не знающий своего прошлого, в одно мгновение стал внебрачным ребенком и потерянным братом.