Три брата

Когда на третий день Чонин так и не объявился, Алекс подняла тревогу. Она искала везде, где только можно, но на третий день ее нервы сдали, и она решила подать заявление в полицию. Однако прежде чем она это сделала, Хань успел отговорить ее от этого, предложив более разумный вариант. Когда Алекс пришла в университет, там ее поджидали Лухан и Сехун, которые точно так же переживали за пропавших. Узнав, что помимо сына пропало еще двое студентов, Алекс почувствовала неладное, но никто, даже Сехун, что ближе всех общался с парнями, не понимал, куда те могли исчезнуть. Хань знал о Чунмене, поэтому предложил Алекс прибегнуть к его услугам. Мать готова была выложить любые деньги ради сына, а Исин не мог отказать в помощи другу. Да и у Чунмена пропажа сразу троих вызвала подозрения, поэтому как только ему поступил звонок, он, не задумываясь, согласился взяться за поиски. Сехун, в отличие от Лухана, знал немного больше подробностей происходящего в жизни студентов, но точно так же был в недоумении. Однако то, что вместе с друзьями исчез и Минки, наводило на определенные мысли о его причастии к этому. Встреча состоялась в пустой аудитории, после занятий. Исин приехал вместе с Чунменом, ведь не мог же он оставить Ханя в такой ситуации одного, да и еще одна голова не бывает лишней. Зайдя в аудиторию, первым делом Чунмен заметил иностранку, что стояла возле окна, оперившись на подоконник. Красивая латиноамериканка средних лет моментально бросалась в глаза, и Чунмен даже удивился, увидев ее, так как ему редко приходилось общаться с иностранцами. Исин тут же завалил Ханя вопросами, а Сехун, нахмурившись стоял в стороне и молчал. - Алекс, вот тот детектив про которого я вам рассказывал. Он многих пропавших без вести отыскал, поэтому вся надежда на вас, - Лу поджал губы и бросил на Кима жалобный взгляд. - Ким Чунмен, частный детектив. Я рад, что вы обратились ко мне, но не буду ничего обещать, однако сделаю все возможное, чтобы найти вашего сына и его друзей, - отдернув синий пиджак, Чунмен протянул руку для пожатия. Алекс неловко дотронулась до чужой руки и чуть сжала ее, а потом перевела взгляд на Исина. Парень показался ей смутно знакомым, и в ответ на ее изучающий взгляд, Чжан улыбнулся, - давайте вы сейчас все вкратце расскажите, а после мы все вместе отправимся ко мне в офис, где изучим все детали. Бросив быстрый взгляд на Чунмена, Исин вздохнул. Ему было немного стыдно из-за своих проблем, ведь детективу уже какой месяц приходится разбираться с ними, а в ответ кроме простой благодарности он не получал ничего. Конечно, материальная сторона дела тоже обговаривалась, но с каждым днем находились новые проблемы, а Чунмен даже слова против не говорил. Теперь еще одно дело, хотя даже с предыдущим не все было ясно. Чанель пропал, его так и не нашли, хотя Чунмен и подключил к его поиску своих знакомых, но о Паке не было слышно. Бэкхен не находил себе места, и чтобы хоть как-то отвлечься, он полностью ушел в новую работу. С Чунменом о брате Чжан говорил только раз, когда детектив высказал свое недовольство переживаниями Исина. Парень мало ел, практически не спал, отказывался от спасительно чая, и в один момент Чунмен разозлился. Он просто вытащил его из дома и вместе с ним отправился к реке на пикник, чтобы Исин хоть как-то смог развеяться. И от такой заботы Исину становилось не по себе. Было неловко, стыдно и волнительно. А сейчас вновь приходится переживать из-за очередных неприятностей, доставленных Чунмену. - Да о чем говорить?! – на удивление Чунмена женщина заговорила на чистом корейском, без намека на акцент, - мой сын и его друзья пропали, и нет ни одного намека на то, где бы они могли быть. Красные глаза говорили о недосыпе и постоянном выплеске эмоций, хриплый голос о непрерывных истериках, и у Чунмена в раз пропало все желание допрашивать отчаянную мать, беспокоить своими глупыми вопросами. Ей всего лишь хотелось вернуть сына, и желательно не терять время. Детектив хотел помочь, но прекрасно понимал, что для поисков необходимы детали. Точно так же было с отцом и братом Исина. - Когда он пропал? – этот вопрос он задал всем присутствующим. - Позавчера он как обычно ушел на занятия, и больше я его не видела, - пытаясь скрыть вновь накатывающую истерику, Алекс отвернулась обратно к окну, - обзвонила все больницы и морги, позвонила знакомым, но даже у лучшего друга его не оказалось. - А лучший друг, это… - Я, - подал голос наблюдающий со стороны парень, - Меня зовут Сехун. Мы с Чонином лучшие друзья, с Тао тоже неплохо общаемся. - И когда ты разговаривал с Чонином в последний раз? – заметив, как Исин подошел к женщине, чтобы ее успокоить, Чунмен забыл на время об Алекс и перевел все свое внимание на друга пропавшего парня. - Он приходил ко мне в воскресенье. Мы поболтали, побесились, ну знаете, как обычно такие как мы проводят время, а вечером он ушел домой. Перед сном, он отправил мне сообщение, а я предупредил, что на занятиях в понедельник не появлюсь. - Что ж, а вы учитель, должно быть в этой аудитории последний кто их видел? Можете что-нибудь сказать? Хань слегка задумался вспоминая позавчерашний день. А когда вспомнил, что свой свободный день он провел не в университете, а в компании своего любимого студента, забывая о всех своих обязанностях и неловкости, то престыженно опустил голову и прикусил щеку. Заметив сконфуженность учителя, Сехун вышел немного вперед. - Он занимался со мной. У нас скоро выпускные экзамены, а я немного отстаю, поэтому учитель проводит со мной дополнительные занятия. Лухан незаметно для остальных, но не для парня, свободно выдохнул. В понедельник между ними не было ничего интимного. Они правда немного позанимались, а после, уставший Сехун завредничал, как ребенок, и Лу не оставалось ничего другого, как согласиться на просьбу парня о совместном просмотре фильма. Нескольких фильмов. Они тогда даже не поцеловались, хотя обоим очень этого хотелось, но помня о намерении дождаться окончания экзаменов, оба проявили силу воли. Говорить о своих скрытых отношениях не хотелось, и Хань был благодарен Сехуну за маленькие недомолвки. Исин, что успокаивающе поглаживал Алекс по спине, заметил в поведение друга изменения, но об этом он решил поговорить с ним тет-а-тет. Чунмена же ответ парня кажется удовлетворил, поэтому он лишь понимающе закивал головой и задал очередной вопрос. - Тогда, что вы можете сказать о До Кенсу и Цзы Тао? - Они оба мои лучшие ученики. Тао китаец, поэтому ему не составляет особого труда изучать, вернее просто повторять свой родной язык, а у Кенсу просто хорошо работает голова. Он старательный ученик, но тихий и не особо дружелюбный, - затараторил Лу. - Но с Чонином он общался. Они… - Сехун замялся, а его зрачки быстро забегали, однако ему помогла Алекс, что уже почти успокоилась. - Они друзья детства. Оказывается, еще маленьким Кенсу жил через дорогу, но после смерти отца им с мамой пришлось уехать. Позже Кенсу поступил в этот университет, и Чонин узнал его. Они вновь стали друзьями. Отведя взгляд, Сехун нервно поджал губы, что не осталось не замеченным наблюдательным Чунменом. Детектив понял, что парень знает гораздо больше, но не хочет обнародовать информацию при матери друга. - С их родителями связались? - К сожалению, Кенсу сирота, а родители Тао не отвечают на звонки. Мы уже не знаем, что делать, - плечи Ханя заметно поникли, да и настроение окружающих уже давно ушло за пределы нормы. Обдумав суть сказанного, Чунмен решил для себя первым делом опросить Сехуна. Тот знает намного больше, чем говорит, поэтому, возможно его слова очень помогут делу. Но в офис необходимо привести всех и по возможности опросить каждого в один день, чтобы не тратить время. Еще нужно связаться с родителями Тао и возможно выслушать еще не одну истерику. - Тогда давайте мы сейчас все вместе поедем ко мне в офис, там я поговорю с каждым из вас по отдельности, и, отталкиваясь от ваших показаний, я буду думать, что делать дальше. - Пообещайте, что найдете его! – умоляющим голосом просила Алекс. В ее глазах читалась надежда, на которую Чунмен не знал, что ответить. - Он найдет, - ответил за него Исин. Сжимая плечо женщины, он улыбнулся, показывая свою ямочку, - представляете, он нашел моего брата, которого я никогда не видел, поэтому я обещаю вместо него. Обескураженный таким доверием к себе, Чунмен уставился на Исина и криво улыбнулся. Даже он не доверяет себе так, как Исин и это льстит намного больше, чем многочисленная благодарность. * * * Разлепив веки, Чонин недоуменно огляделся. Он лежал на полу в какой-то светлой комнате, где кроме матраса и лампы, свисающей с потолка, ничего не было. Даже единственное окно, казалось таким пустым без занавески. Голова гудела, перед глазами все плыло, а последнее, что помнит Чонин, это нескольких парней, что ввалились к нему в грузовой отсек и вкололи какую-то дрянь, после которой Ким моментально вырубился. Видимо то было сильнодействующее снотворное. Пошевелившись, Чонин понял, что его руки все так же связаны, а кожа на запястьях уже стерта до крови. Оглядевшись еще раз, он понял, что находится уже не на корабле, да и за окном видны верхушки тропических пальм. Он же не на каком-нибудь острове? Приподнявшись, он пододвинулся к стене и, облокотившись на нее, прислушался. Вокруг было тихо, ни одной птицы, машины, шума волн или человеческих голосов. Постепенно начала подкрадываться паника. Он не знал, где находится, не знал, где Минки и Кенсу, он совершенно не знал, что делать дальше и есть ли из всего этого выход, но есть одно, в чем он был уверен наверняка. Пока он жив, бороться не перестанет. Собрав все силы, Чонин напрягся и игнорируя боль в теле, поднялся на ноги. Подойдя к окну, ему пришлось пару раз подпрыгнуть, чтобы понять, что находится снаружи, но кроме пальм и сочной, зеленой травы он ничего не увидел. Чертыхнувшись, Чонин сел обратно и попытался завязанные за спиной руки, переместить через ноги вперед, что у него получилось только после пятой попытке, при этом он чуть не вывихнул плечо. Новые действия заставили веревку потревожить уже засохшие раны на руках, из-за чего кожа вновь начала гореть, а чистый матрас запачкался свежей кровью. Зажмурив на секунду глаза, Чонин заставил себя перетерпеть боль, после чего вновь подскочил на месте и подошел к двери. Та, конечно же, была запрета и, ни на какое давление не поддавалась. - Эй, есть там кто-нибудь?! – долбанув со всей силы по двери, Чонин зашипел от очередного приступа боли в руках. На секунду ему показалось, что они слабеют, онемевают, - черт. Помучив дверь еще с полчаса, но так и не получив отклика, Чонин плюхнулся обратно на матрас. Все, что ему сейчас хотелось – это отмотать время назад. В тот злополучный понедельник, который стал роковым для него. Чонин совершил столько ошибок, из-за которых пострадал совсем невинный друг. Он бы не позволил Тао поехать с ним. Поругался бы, ударил, но заставил бы остаться. Или лучше было бы вернуться в субботу, когда Кенсу приходил просить прощения. Нужно было запереть и никуда не отпускать глупого мальчишку, тогда бы тот не исчез так легко, будто песок сквозь пальцы. Ведь Алекс всегда учила думать, перед тем как делать, и как теперь Чонин будет перед ней оправдываться? Просидев полдня, убиваясь по свершенным ошибкам, ближе к вечеру желудок Чонина дал знать, что не ел уже очень долгое время. Кружилась голова и ужасно болели руки, но больше всего беспокоила израненная душа. Он снова попытался дозваться хоть кого-нибудь, но опять остался без отзыва. А спустя еще час, когда на улице уже стало темнеть, а свет включать совсем не хотелось, Чонин услышал первые признаки присутствия кого-то постороннего рядом. Напрягая слух, он глубоко вздохнул и замер. За дверью раздавались равномерные шаги двух человек, а через пару минут в дверном замке повернули ключ. Скрипучая дверь слегка приоткрылась, впуская в темную комнату слабую полоску света. Чонин смог разглядеть силуэты двух парней, один был пониже, а второй выглядел мощнее и гораздо больше первого, но из-за темноты он не смог увидеть лиц. Не мешкая, второй, что был побольше резко толкнул маленького парня в комнату и, захлопнув дверь, вновь зазвенел ключами. Кого заперли вместе с Чонином? Тишину прерывало лишь тихое, осторожное дыхание обоих парней, а через пару секунд, когда комнату осветил желтый свет лампочки, Чонин даже про осторожное дыхание забыл. Перед ним стоял его Кенсу. Весь в синяках, с разбитой скулой, в грязной одежде и такими же волосами. Он казался еще более напуганным, чем сам Чонин, его большие глаза смотрели не моргая, будто боясь упустить Чонина из виду, а губы слегка дрожали. Что сделал с ним Минки оставалось непонятным, но то, что он не чаи распивал с До – это определенно. - К..Кенсу… - голос исчез, оставляя вместо себя лишь хриплый шепот. Чонин тоже боялся моргать, и даже глаза уже практически начало щипать. Кенсу все же отмер, и присел перед Чонином, а рядом поставил поднос, что держал в руках все это время. Бросив быстрый взгляд вниз, Чонин заметил пару чашек с кружкой, и какие-то лекарства. Не проронив ни слова, Кенсу взял с подноса ножницы, слишком тупые для того, чтобы кого-то поранить, но достаточно острые, чтобы распилить веревку, и когда руки Чонина были свободны, он не теряя ни секунды, схватил Кенсу в охапку и прижал к себе как можно крепче. - Что происходит, Кенсу? Почему мы здесь? Объясни мне, - нестерпимо хотелось растворить Кенсу под собственной кожей, чтобы больше никто не смел даже взглянуть в его сторону, укрыть его под толщей собственной души, чтобы в душу Кенсу больше никто не смог плюнуть. Жутко хотелось открыть глаза и понять, что все это лишь сон, после чего услышать голос Алекс зовущей сына на завтрак, а по приходу в университет наткнуться на улыбающихся друзей и смущенно розовеющего Кенсу. Но вместо этого, приходится жить в реальности, прижимать к себе дрожащее тело и разрываться от непонимания. - Чонин, нам дали всего полчаса, поэтому давай сначала обработаем твои раны и ты поешь, - голос такой родной, но кажется совсем чужим. Мертвым. Отстранившись, Чонин заглянул в любимые глаза и увидел там только обреченность, перемешанную со страхом. - Кто дал нам полчаса? Минки? Объясни мне уже! – схватив парня за плечи, Чонин слегка его встряхнул, от чего кожа на руках вновь закровоточила. Откинув его руки, Кенсу схватил с подноса перекись и, притянув чужую руку, щедро полил на рану, что тут же запузырилась и зашипела белым. Чонин скривился, но позволил Кенсу продолжить. Действительно в первую очередь неплохо было бы позаботиться о руках, что постепенно начинали слабеть. Забинтовав одно запястье, Кенсу проделал тоже самое со вторым, после чего убрал лекарства на поднос и взял в руки чашку с какой-то кашицей. - Поешь, - голос едва слышен, а глаза даже не смотрят в упор. Кенсу просто протягивает Чонину чашку и смотрит в пол, на котором сидит. - Я не буду есть, пока ты не расскажешь мне всё. - Ты не ел уже три дня, поешь, - и снова тянет к Чонину чашку с неприятно пахнущей субстанцией. Он даже не знает, что это, может отрава какая, хотя наврятли Кенсу предлагал бы ему такое, но он не собирается есть в этом месте. Он лучше от голода умрет. И его ужасно злит молчание Кенсу, злит его покорность этому Минки, злит его измученный вид и пустой взгляд. Откинув руку Кенсу в сторону, Чонин слышит, как разбивается чашка, но не смеет даже на секунду отвести взгляд от поникшего Кенсу. - Это все, что я смог добыть Чонин. Выпей хотя бы воды, - снова Кенсу тянет руку уже с кружкой, а Чонин точно так же отталкивает и слышит очередной раскол стекла. Кенсу молчит, сидит с опущенной головой и не смеет даже взглянуть на Чонина, а тот в свою очередь все свое внимание направил на парня напротив. - Я жду, - низким, утробным голосом, заставившим Кенсу еще больше насупиться, произнес Чонин. Спустя минуту давящего молчания Кенсу не выдерживает и Чонин замечает, как плечи парня начинают содрогаться. Вместо слов он просто льет слезы, а Чонин не может на это смотреть. Это выглядит слишком жалким. Он вновь сгребает Кенсу в охапку и крепко сжимает в своих объятиях. Садит к себе на колени и словно ребенка убаюкивает, а Кенсу плачет все громче и громче. - Зачем ты…вы…п-пришли за мной? Я же сказал, что мы не с-сможем быть вместе, а еще и Тао… Прикрывая глаза, Чонин пытается сдерживать свои эмоции, иначе у него не получиться понять всю ситуацию. - То есть ты знал? Ты собирался уехать с Минки, поэтому не дал мне и шанса? Но объясни мне, почему? - Я не хотел тебя впутывать, не хотел, чтобы ты знал, потому что в итоге тебя бы убили, и теперь я боюсь за тебя больше всего на свете, - стараясь совладать со своей истерикой, Кенсу пытается дать Чонину ответы. - Во что впутывать, Кенсу? - Во все это. - Ох! Кенсу да объясни же ты уже! Какого черта ты уехал с Минки? С этим придурком? – прижав чужую голову к груди, Чонин нежно гладит по волосам, пытаясь хоть как-то успокоить и получить хоть один внятный ответ. Кенсу замолкает, не зная стоит ли вообще говорить, но Чонин сам задает наводящие вопросы. - Почему он говорит, что ты его муж? - Так и есть. Я подписал бумаги и теперь официально являюсь его мужем, - почти шепотом, со страхом в голосе, но все же отвечает Кенсу, а Чонин готов разорваться от непонимания. - Только не говори, что влюбился в него, - на это глупое предположение Кенсу даже издает смешок, от чего Чонину становится чуточку легче, - тогда назови причину, расскажи мне всё, прошу тебя. Тишина давит, а Чонин уже готов даже ударить Кенсу, лишь бы тот заговорил уже. - Ты не хотел говорить, потому что боялся за меня, ну что ж, я уже здесь, в большой опасности, и если я умру, то хотя бы должен знать, по какой причине. Какая твоя очередная глупость привела меня к этому? - Он как-то раз пришел ко мне в комнату в общежитии и сказал, что хочет жениться на мне, - наконец заговорил Кенсу, - я, конечно же, сказал, что он может катиться ко всем чертям, но он стал угрожать мне тобой и…отчимом. Услышав про отчима Чонин удивился, но не стал перебивать, боясь спугнуть разговорившегося парня. - Он узнал про цыганку и про то, что я сделал. Стал угрожать этим, но мне не было страшно, я все равно намеревался тебе все рассказать. Я выгнал его, а он сказал, что в следующий раз подойдет ко мне уже с брачным договором. - Подожди, - все же Чонин решил уточнить, - а что касается его угроз отчимом? Тут Кенсу снова замолчал. Стоит ли Чонину рассказывать о таком прошлом? Нужно ли падать в его глазах еще больше? - Кенсу? Давай без утаек. - Я…когда мы переехали, мама вскоре вышла замуж во второй раз. Поначалу все было нормально, потом этот человек стал пить, приводить в дом своих собутыльников, начал бить маму, а позже и меня. Я все время старался уходить из дома и возвращался поздно ночью. Однажды отчим меня засек и сильно избил. Мама больше не могла этого терпеть и подала на него заявление в полицию. Его посадили на пару суток, а когда он вышел, то будто переродился. Стал таким хорошим мужем и практически идеальным отцом, мама его простила, да и я поверил. Через месяц после этого, он позвал нас в поездку. Там мы целый день провели, как семья, а вечером, когда вернулись в домик, нас поджидали его друзья, те самые собутыльники. Сжав в кулак потрепанную футболку Чонина, Кенсу спрятал свое лицо у него на груди и снова начал содрогаться в истерике. Забеспокоившись, Чонин сильнее прижал хрупкого паренька к себе. - Кенсу… - Чонин, они насиловали мою маму у меня на глазах, а когда она потеряла сознание, отчим силой уложил меня на кровать и…они все…мне было так больно… Сильные, смуглые руки содрогались от злости, сжимали грязную рубашку Кенсу, а внутри разгорался жаркий огонь ненависти. Хотелось отмотать время уже не на понедельник, и не на субботу, а в то лето, когда им было по десять и какие-то мальчишки кидали камни в лупоглазого соседа. Уже тогда, Чонин бы не позволил случиться ничему такому. Он бы защищал Кенсу всегда, как и тогда бил бы остервенело, больно, по правде. Он бы не позволил Кенсу забрать память, и он бы не позволил ему уехать. Он бы не позволил ему так страдать. - Полиция и врачи тогда были против нас с мамой. Он их всех подкупил. Нам пришлось и дальше жить с ним под одной крышей. Хоть меня он больше не трогал, но мама продолжала страдать. Я всегда уходил, а когда приходил, часто слышал из комнаты ее крики. Я не мог ничего сделать, мне было страшно и я сбежал. Меня приютила одна женщина, благодаря которой я смог поступить в университет. А позже я узнал, что отчим запер мою маму в психбольнице, но в какой именно, никто не знает, кроме него и... - И? – голос Чонина дрожит, на его щеках слезы и душа у самого болит уже так сильно, что он не понимает, как Кенсу жил все это время? - И Минки. Я тогда отказался от свадьбы с ним, но когда он подошел в столовой, помнишь? - Когда ты сказал, что это какой-то доклад? - Это был тот брачный договор. Я не боялся, что ты узнаешь правду, и я не боюсь больше отчима, но у Минки был еще один козырь, против которого я не смог пойти. Он знает, где моя мама, она жива, Чонин, но он сказал, если я не подпишу бумаги и не стану его мужем, он убьет ее. Теперь до Чонина медленно, но верно стало доходить. Теперь он окончательно убедился в мерзости Минки и глупости Кенсу. - Неужели так сложно было попросить помощи? – немного расслабив напряженные мышцы, Чонин приподнял голову парня и заглянул тому в покрасневшие глаза, - многого бы можно было избежать скажи ты мне или полиции. - Полицию легко можно подкупить, а ты…ты как раз узнал всю правду о прошлом, и я бы в любом случае не стал тебя в это втягивать. Поэтому я и отказался от тебя, пойми. - А о себе ты хоть раз думал? - Мне нужно спасти маму, поэтому я наплевал на себя и на то, что со мной будет, но моя мама… - Да почему ты такой!!! – внезапно повышенный голос, почти что крик, заставил Кенсу подпрыгнуть и вылупить глаза, - почему ты не понимаешь, что твои намерения помочь в итоге превращаются в твои страдания? Забрав мои воспоминания, ты не помог мне, ты сделал хуже только себе, а вытащив мать, ты думаешь она сможет жить с мыслью, что сын ради спасении прошел через такое дерьмо? Почему ты не можешь подумать хоть раз о себе? Сделать то, что потом не заставит тебя сожалеть о содеянном? И ты так уверен, что Минки не убьет ее? Или тебя? Раз он может вот так безнаказанно угрожать, увозить, убивать, думаешь он сделает что-то хорошее? Черт возьми он…он убил Тао, он буквально похитил нас, Кенсу… - Думаешь Тао… - не хочется вслух произносить этого. - Не знаю. Мы далеко находились от берега, а он хоть и умеет плавать, но, он же был без сознания. Ох, я не знаю… Скажи мне, что ты теперь собираешься делать? И где мы вообще находимся? - Я все время был в каюте, я не знаю. На каком-то острове. Из разговоров я понял, что этот маленький островок принадлежит отцу Минки, и он получил его в качестве подарка. - Ясно, - хмыкнул Чонин, - раз отец этого ублюдка покупает острова, как фрукты на базаре, то человеческие жизни для него как семечки. Нас закопают и даже не вспомнят, где. - Чонин, время заканчивается, за мной скоро придут. Я прошу тебя не лезь на рожон. Ты один, а их тут человек десять, не считая меня и Минки. - А что прикажешь делать? Сидеть и наблюдать, как этот ублюдок ломает тебя? Я вообще не понимаю, почему он оставил меня в живых, хотел бы сразу мог… - Он…ему нравиться наблюдать за мучениями людей. Он сказал, что собирался жениться на учителе, но после облома в виде Сехуна, он пришел ко мне. Ему без разницы кто, просто ему нравится заставлять страдать, манипулировать людьми. Я не хочу, чтобы ты страдал, но он понимает, что между нами. - Даже он понимает, что между нами, а ты? – проведя пальцем по разбитой скуле, Чонин наклоняется и нежно, едва заметно целует запекшуюся кровь, - ответь. - Я не вынесу, если он убьет тебя. Только не тебя. Чонин, ты единственное, что у меня осталось и если он лишит меня и этого, я перестану дышать. - Тоже самое могу сказать и я, так почему я должен ждать, когда мне перекроют воздух? – заглядывая в самую глубь темных глаза, Чонин видит в них отголоски надежды, мечты на светлое будущее, и прошлое, которое беззаботным уж точно не назовешь. Он видит в больших глазах свое отражение и уверен, что все у них еще будет. Они не умрут здесь, Чонин не позволит, а если уж так случится, то Кенсу одного он не оставит, - ты боишься, но мне тоже до жути страшно. Твои глупые поступки привели к печальным последствиям, но я хочу сделать из тебя эгоиста, который впредь будет думать только о себе. Не обо мне, Кенсу, не о матери, только о себе, о своем счастье. - Но, м-мое счастье невозможно без тебя и нее, я просто не смогу быть счастливым без вас, - снова слезы с покрасневших щек капают прямо на смуглые пальцы, пухлые губы дрожат и истерика вот-вот вновь посетит пучеглазого паренька. - Тогда с этой минуты пообещай мне одну вещь. - Какую? – всхлипнув, шепчет Кенсу. - Если мы отсюда выберемся, ты больше не совершишь ни одного глупого поступка, - Кенсу на это лишь часто кивает и прикусывает губу почти что до крови. Заметив это, Чонин грустно улыбается и, поддавшись вперед, накрывает истерзанные губы своими, мягкими, сухими, теплыми. Целует нежно, успокаивающе, так, что Кенсу весь начинается покрываться мурашками, но спустя секунды терзаний До отстраняется, чтобы сказать слова, которые возможно уже не сможет сказать никогда. - Я правда люблю тебя. Всегда любил и хотел для тебя только всего самого лучшего, но делал все наоборот. Прости меня за это, прости меня такого глупого, прости, прости, прости… - череду извинений прерывает новый поцелуй, такой же нежный, но уже более ощутимый, более влажный и менее скованный. - И ты меня прости. За то, что меня не было рядом, когда был так необходим, за то что сразу не понял правильность своих чувств, за то что сразу не узнал, за то, что позволил увезти на этот остров. Прости. И я безмерно тебя люблю, всего со всеми достоинствами и недостатками, и я не позволю какому-то маньяку забрать у меня то, что мне принадлежит. Последние слова немного подняли настроение и Кенсу смог выдавить из себя слабую улыбку. Может они сейчас прощаются, а может просто отпускают прошлое и дают начало будущему. Но они любят друг друга, и никакие воспоминания не сравнятся с тем, что чувствует сердце. Они целуются до тех пор, пока в замке не слышен скрежет ключа. Тогда Кенсу отстраняется и медленно встает, до последнего удерживая в своей руке руку любимого. Смотрят друг другу в глаза, дают друг другу немые клятвы, Кенсу собирает разбитые чашки и, незаметно от пришедшего, успевает запихать что-то под матрас. Чонин кивает напоследок и злобно хмурится, когда Кенсу практически силой заставляют покинуть эту комнату. Когда шаги стихают, Чонин достает из-под матраса маленький ключ. Единственное, для чего он тут подходит – это дверь и Чонин знает для чего Кенсу приходил изначально. Он хотел уговорить Чонина бежать, после чего отдал бы ключ и ушел, навсегда, но после откровенных разговоров и данных обещаний, Кенсу согласился получить помощь, он согласился довериться Чонину и стать счастливым. Теперь Кенсу будет ждать не смерти, а спасения, Чонин же, крепко сжав в ладони ключ, обещает и клянется. * * * В личном кабинете детектива было очень тесно и душно, поэтому Чунмен остался с Исином расспрашивать Сехуна, и попросил остальных подождать за дверью. Лухан оставил Алекс на не совсем удобном диванчике, а сам решил принести воды. Жажда мучила всех без исключений, но если в коридорчике еще можно было дышать, то в кабинете Сехун просто уже умолял детектива хотя бы открыть окно. Чунмен сопротивлялся как мог, но Исин был более гуманным, поэтому без разрешения раздвинул створки, впуская в маленькую комнатушку спасительный воздух. - Как вы здесь еще не задохнулись, с ума сойти можно?! – бухтел вспотевший студент, подошедший ближе к окну. Вид отсюда, кстати говоря, открывался красивый. Центральный парк через дорогу и большой фонтан, журчащая вода которого так некстати напомнила о жажде. Сидя в своем кресле, детектив наблюдал за парнем, чьей красоте мог позавидовать любой. Он мог затмить любую модель, а на пару с учителем они могли бы завоевать мир или убить своей неотразимостью. Из-за жары Сехуну пришлось расстегнуть верхние пуговицы рубашки и ослабить галстук, его черные волосы слегка курчавились от пота, щеки горели легким румянцем, а сухие губы немного потрескались. Облизнув их, Сехун перевел свое внимание на детектива. - Может, начнете уже допрашивать? – низкий хрипловатый голос заставил вздрогнуть задумавшегося Исина, что притаился на обычном стуле в углу кабинета. Он хотел остаться с другом, но Чунмен попросил присутствовать и по возможности помогать, и Исину было сложно отказать человеку, которому итак слишком многое задолжал. - Это не допрос, молодой человек, а скорее уточнение деталей, - откинувшись на спинку кресла, Чунмен бросил недовольный взгляд на распахнутое окно. Он ведь принципиально не хотел чинить кондиционер, потому что боялся любого дуновения холодного воздуха, а на улице сейчас хоть и стояла жара, но освежающий ветер шаловливо забирался под рубашку, щекоча горячую кожу. Болеть ему сейчас никак нельзя. - И что вы хотите знать? - Что вас связывает с учителем? – решил начать с главного детектив. Внезапный вопрос заставил напрячься не только Сехуна, но и Исина, что навострил уши и замер в ожидании ответа. Он ведь тоже догадался. - С каким учителем? - Вот только не надо притворяться глупым. Не трать время. С Лу Ханем, конечно же. - Я же объяснял всё. Он помогал мне… - Обычно такие занятия учителя проводят в учебном заведение, в отдельной аудитории с определенной группой. На дому же обычно занимаются с частным репетитором, которому платят немалые деньги, и почему-то Хань не смог сказать, где он был в понедельник. Он твой репетитор? - Слушайте, какое это имеет дело к исчезновению моих друзей? – с раздражением спросил Сехун. - Никакого, но мне нужно убедиться в вашей непричастности. Чонин с друзьями исчезли в тот день, когда вас в университете не было, и учитель выглядел весьма подозрительно сегодня. - Чунмен, - с легким предостережением вмешался Исин, - не думаю, что они что-то знают. Но детектив молчал, ожидая правды. Он не любил недомолвки, поэтому решил расставить все по полочкам. Сехун же прожигал блондина тяжелым взглядом и думал над ответом. Стоит ли раскрывать свои отношения с учителем? Отвернувшись на секунду к окну, он заметил спешащего к зданию Лу, с двумя стаканчиками в руках и легкой улыбкой на губах. Наверное, тот сам бы рассказал всё своему другу, но сейчас спрашивали именно его, и ему предстоял выбор – солгать или все же открыть правду. Если это избавит их от подозрений, то что ему терять? Одновременно с тем, как Хань скрылся за дверью, Сехун вздохнул и повернулся к детективу. - Он действительно помогал мне, а после мы до вечера смотрели фильмы. Хань не сказал, потому что боится осуждения. Он ведь учитель, а я его студент, - когда догадки Исина подтвердились, он облегченно выдохнул и постарался скрыть непрошеную улыбку. Он совсем не осуждал друга, наоборот, был даже рад, а Чунмен после ответа студента лишь понятливо кивнул головой и оставил тему чужих отношений. Влюбленные у него подозрений больше не вызывали. - Хорошо, теперь выкладывай все, что знаешь о Чонине и Кенсу, - заметив взгляд исподлобья, Чунмен предупреждающе вскинул палец, - только не увиливай. Ты не хотел говорить при Алекс, но тут ее нет, так что… - Черт, и почему именно я должен это делать? - Ну, потому что судя по всему Чонин твой лучший друг и ты о нем знаешь гораздо больше родной матери. - Ладно, - чтобы чем-то занять руки, Сехун начал теребить галстук, - они в детстве были соседями, и так получилось, что они полюбили друг друга. Знаете, это сложно объяснить, чужие чувства и все такое, но у Чонина кроме Кенсу не было друзей. В итоге они поняли, что именно чувствуют и испугались. А когда у Кенсу умер отец, они с мамой переехали, но перед этим они с Чонином…ммм…поругались. Прошло десять лет и эти двое оказались в одном университете, на одном курсе, в одной группе. В общем судьба снова свела их. - А сейчас что между ними? - Они вроде помирились, но на счет остального не знаю, - поймав недоверчивый взгляд, Сехун затараторил, - правда, не знаю. Чонин, конечно, многое мне рассказывает, но на счет Кенсу он обещал доложить мне, как только сам со всем разберется. - Значит, они могли просто сбежать? – предположил Чунмен, на что сразу же получил удивленный и даже слегка оскорбленный взгляд. - Вы что? Чонин бы никогда такого не сделал, тем более никого не предупредив, да и Кенсу бы не согласился. К тому же помимо них ведь и Тао исчез. - Они с тобой точно не связывались? - Я бы сказал. В кабинете повисла тишина, и лишь звук проезжающих машин доносился через открытое окно. Чунмен действительно предполагал, что влюбленные просто могли сбежать из-за страха быть осужденными, но перед Чонином был живой пример в виде Сехуна. Раз тот смог пойти против системы, то и Чонин не стал бы трусить. Помимо этой парочки исчез еще и Тао, который вообще никуда не вписывался. Слишком мало информации и большой недостаток времени бесил детектива, ему необходимо сосредоточиться. Резко поднявшись, Чунмен подошел к излюбленному чайнику и щелкнул выключателем. - Чайку? Спустя время, когда весь чай был выпит, а нервы успокоены, Чунмен обошел стол и, облокотившись на него, встал напротив Сехуна. - У тебя самого есть какие-нибудь предположения куда они могли исчезнуть? Сехун не долго думал, потому что уже и сам хотел поднять эту тему. - У нас в группе учиться сын одного богатея, зовут его Минки и он тоже исчез. - Так, стоп, почему ты мне только сейчас об этом говоришь? - Да потому что на его поиски даже не нужно тратить время. Я даже буду рад, если с ним что-нибудь случиться. Этот гад всей группе жизни не давал, все свои проблемы мог решить с помощью денег. Он легко может пойти против закона и при этом не бояться правосудия. Но я не об этом хотел сказать, просто странно, что он пропал в одно время с моими друзьями, может он причастен. - Ладно, позже я свяжусь с его отцом и поинтересуюсь, знает ли он, где его отпрыск. Студент хотел заметить, что навряд ли у детектива это получится, ведь никто не в курсе, кто является отцом этого ублюдка, но промолчал. Кто знает, может у этого блондина есть свои методы. - Исин, - обратился детектив к парню, - позови своего друга, может он что нового расскажет. Выполнив просьбу, Исин вернулся в кабинет уже в сопровождении Ханя, на лице которого читалась осторожность. Он ведь еще не знал, что уже можно ничего не бояться. Сехун поднялся, а Лу, поймав его подбадривающую улыбку, занял его место. Чунмен посмотрел на студента и махнул головой на выход, но парень не собирался уходить. - Ох, парень, да никто твоего любимого учителя обижать не собирается, - оглянувшись, Чунмен поймал на себе два осуждающих взгляда и один шокированный. Исин покачал головой, Сехун нахмурил брови, а Хань поняв, что их раскрыли, смущенно опустил голову, - да что? - Ты можешь быть поделикатнее? – выделив последнее слово, спросил Исин. - Я с вами с ума сойду. Ладно. Учитель, что вы можете рассказать про пропавших, кроме того, что двое из них хорошие ученики, и один из них китаец? - Я особо ничего не знаю. Тао часто мне помогал, Кенсу почти всегда был тихим, а Чонин обычно пропадал с Сехуном. Они хоть и проказливые, но мозги у них есть. - А враги у них могут быть? - Не думаю… - в памяти моментально всплыли дни, когда всех их доставал Минки, - была одна раздражающая всех личность. Их одногруппник – Минки. - Ясно. Сейчас все сводится только к этому человеку и мне нужно как можно больше узнать о нем информации. Скажите, у вас есть его номер или номер его родителей? - Нет. Думаю, только директор может вам в этом помочь, - вспомнив события минувших дней, Хань вновь занервничал, - слушайте, это конечно не точно, но в последнее время у меня были кое-какие подозрения. Минки часто замечали рядом с Кенсу, хотя тот никогда особой симпатии к нему не проявлял. В последнюю неделю Кенсу перестал появляться на занятиях, но иногда он звонил мне, чтобы узнать задания, а теперь все это выглядит очень странным. - Хорошо, я постараюсь проверить этого Минки, - закусив губу, Чунмен немного подумал и решил больше не тратить время этих двоих, - ладно, пока можете идти, если от вас вдруг что понадобится, я свяжусь с вами. Попрощавшись, Сехун и Лухан ушли, но, перед уходом Исин заметил вопросительный взгляд Ханя. Исин, поняв, что тот ждет осуждения со стороны друга, лишь искренне улыбнулся и поднял вверх большой палец, что вызвало ответную улыбку у Лу. * * * Будучи сильной женщиной, с вечным клише дикарки, Алекс никогда не позволяла себе плакать. Даже в те времена, когда завистницы сломали ей жизнь, она стойко вынесла все испытания, но вот после ухода любимого человека, она все же дала слабину. От нее отвернулись все, рядом никого не было, кроме маленького сынишки в круглом животе, поэтому она без зазрения совести лила слезы весь тот мрачный день, а на следующий, когда Чонин нервно пинался, она поняла, что больше никому не позволит обидеть себя, и уж тем более своего ребенка. Шли годы, Алекс смотрела как растет сын, защищала его от нападок, и каждый раз улыбалась видя счастье на лице мальчика. Когда она поняла, что Чонин одинок, она заменила ему всех, стала для него всем, точно так же как и он для нее, и ей всегда было грустно от того факта, что у них никого нет, но она брала себя в руки и вместе с сыном шла вперед. А теперь, когда у нее забрали то единственное, что было ей дорого, она сломалась. Вот уже какой день она плачет не переставая, будто выплескивает всё, что скопилось за двадцать лет своей независимой жизни. Она знает, что отдаст жизнь за Чонина, только не знает кому ее предложить. Даже детектив с отличительными навыками сыщика может только обещать, но не гарантировать. Сидя в промятом кресле, она еле удерживала в трясущихся руках кружку с успокоительным чаем и внимательно слушала предположения детектива Кима, но смотрела совсем не на него. Еще в аудитории университета ее внимание привлек милый паренек, что пришел вместе с детективом, но тогда она не понимала чем именно. Миловидные, уставшие глаза, красивые губы и ямочка на щечке - все это было поразительно знакомым. - Почему вы все время так пристально разглядываете меня? - не выдержал Исин ее любопытного взгляда. Детектив, что уже несколько минут молчал и ждал, когда женщина допьет чай и успокоится, удивленно вскинул брови. Странно, что он не замечал интереса со стороны Алекс в сторону Исина. - Простите, просто вы кажетесь таким знакомым. Вы похожи на кого-то, кого я знаю или знала, - руки уже не тряслись, и истерика отступила, но наполовину пустую кружку Алекс решила придержать на случай нового приступа. Она была приятно удивлена свойствам этого чудесного напитка, приготовленного немного странным детективом. Чай с легкими нотками мяты расслаблял, и будто дарил долгожданную негу. Мельком взглянув на Чунмена, Исин вопросительно изогнул бровь, на что Ким лишь пожал плечами. Он хотел задать Алекс пару вопросов, но она перебила его. - Мне даже кажется, что вы немного похожи с Чонином. Когда он не проявляет себя, как сын дикарки, он выглядит совсем как вы. Я имею ввиду не внешность, конечно, в этом вы совсем не похожи, просто ваше спокойствие и робость напоминают мне его. Вы размеренно говорите, не торопясь, мой сын такой же - медленный и слегка ленивый. Он больше любит слушать, чем говорить. Но когда внутри него просыпается огонь, он превращается в Кая. - Это что, прозвище такое? - осведомился Чунмен. - Я дала ему его лет пятнадцать назад, когда ему было около пяти. Его вечно задирали из-за цвета кожи, называли сыном дикой женщины, сравнивали с детенышем природы, а он не мог смолчать. Ему было обидно, и вся его злость выливалась в драки. Спустя годы его стали шугаться, поэтому к десяти годам у него и друзей то не было, кроме Кенсу, как я поняла. Хороша мать, даже не знала, что ее сын с кем-то общался, - усмехнувшись, Алекс опустила взгляд на жидкость в кружке, от которой все еще исходил легкий пар. - Так значит Чонин у вас драчун? - с нежной улыбкой задал вопрос Исин, что так же допивал уже третью кружку спасительного чая. - Нет, что вы, - поспешив оправдать сына, Алекс резко подняла голову, - это в детстве его нрав невозможно было сдержать, сейчас он более спокойный. Конечно, если его вывести из себя, то он может надавать тумаков, но обычно он сдерживается. Теперь он не так обделен вниманием, у него есть хорошие друзья, им интересуются девочки, да и учителя хвалят за сообразительность, правда осуждают за лень, но он хороший, правда. О таком сыне и мечтать нельзя, и я очень благодарна его отцу за него. - А кто его отец, - не подумав, спросил Чунмен, получая от Исина укоризненный взгляд, - простите за бестактность. Прикусив язык, Чунмен виновато посмотрел на Чжана, поджавшего губы, но все же с интересом бросавшего взгляды на притихшую женщину. Уставившись в окно, она жевала губу и о чем-то думала. Исин с Чунменом переглянулись, и грозно насупившись, Чжан дал понять детективу, чтобы тот сменил тему, и только блондин хотел открыть рот, как Алекс вновь заговорила отстраненным голосом. - Не знаю причины, но он бросил меня на восьмом месяце беременности. Просто взял и исчез, никакой записки не оставил, ничего. Я злилась на него, думала, что обречена, но, как видите, смогла встать на ноги и без него. Вернее, на одну ногу, - ухмыльнувшись своей "шутке", Алекс покачала головой, - чтобы предотвратить все вопросы, сразу скажу, что со мной так поступили завистницы, которым я перешла дорогу на сцене. Вскинув руку, Чунмен замахал ей, говоря, что даже не собирался спрашивать об этом, а вот Исину стало интересно. - Так вы танцевали? - Пыталась пробиться. Я буквально жила танцами, а отец Чонина любил музыку. Мы с ним подружились, а когда я стала неудел и все мои друзья оказались фальшивками, он был единственным, кто остался со мной. Он всегда был рядом, помогал, в итоге наши отношения перешли на другой уровень, мы были счастливы и я до сих пор понять не могу, почему он ушел. - Знаете, мой отец тоже бросил нас с мамой, правда он не знал, что она была беременна, но это не помешало ей, как и вам вырастить достойного сына, поэтому ни о чем не сожалейте. Люди, росшие без отца, обычно сильные личности, которые все преграды преодолевали практически сами, и то, что вы рассказали о Чонине, дает понять, что он такой же. Так что не переживайте, с ним ничего не случится. Может ему и страшно, но он не опустит руки и будет бороться, он не будет ждать помощи, и я думаю, он бы не хотел видеть вас такой потерянной. На поддержку Исина Алекс благодарно улыбнулась и поняла, что тот прав. Ей действительно стоит собраться и сделать все возможное ради спасения сына и его друзей. Чунмен же с неким восхищением смотрел на парня, понимая, что тот практически всю жизнь справлялся сам. Без отца ведь трудно жить, приходится самому заботиться не только о себе, но и о матери, а кроме этого жизнь подкидывала Исину много других испытаний, но, тем не менее, он смог стать человеком с большим сердцем и спокойным характером. Это заставляло восхищаться и Чунмен все больше понимал, что благодарен судьбе за знакомство с таким человеком. В кабинете повисла небольшая пауза, во время которой каждый думал о своем. Алекс пыталась убедить с себя в положительном исходе дела, Чунмен восхищался рядом сидящим парнем, а Исин вспоминал прошлое с грустной улыбкой на губах. И в это время ветер решил взбодрить эту троицу своим внезапным появлением, врываясь в открытое окно и разбрасывая стопки бумаг на столе детектива. - Агрх, еще одна причина, по которой я не открываю окна! - чертыхнулся Чунмен, поднимаясь с кресла и закрывая окно. Исин и Алекс не теряя времени стали собирать разбросанные бумаги, из-за чего Чунмен тут же всполошился, рассыпаясь в благодарностях. Пока Исин ползал под столом, а Чунмен пытался достать из-под шкафа затерянный лист, Алекс подняла фотографию и обомлела. - Это....что...это же... - бормотания Алекс привлекло внимание парней. Исин задним ходом выкарабкался из-под стола, а Чунмен недоуменно уставился на шокированную женщину, - почему у вас его фотография? Вы его разыскиваете? Зная, что в руках Алекс фото Мао, детектива одолели смутные сомнения из-за реакции Алекс. Женщина перевела взгляд с карточки на Чунмена, и в ее глазах застыла немая просьба. Она будто умоляла оправдать свои ожидания положительным ответом. - А вы...вы знаете этого человека? - отмер Чунмен и тут же бросил взгляд на притихшего Исина, который, кажется, тоже ожидал положительного ответа. Облокотившись на стол, он вцепился в него руками и смотрел на лицо Алекс не моргая. Он уже видел такую реакцию. Тогда на острове, когда они показали фотографию матери Чанеля, она точно так же была поражена, когда увидела призрака из прошлого. - Конечно знаю, это же отец Чонина! - обычные слова, а сердце Исина от них сжалось до предела. Застыв на месте, он медленно вдохнул и задержал дыхание. Алекс с непониманием переводила взгляд с одного застывшего парня на другого, и сама понимала, что сказала что-то значимое для обоих, - в чем дело? Почему вы разыскиваете его? Первым в себя пришел Чунмен, вспомнив о своей способности оставаться спокойным в таких ситуациях, поэтому он пододвинул стул к застывшему Исину и усадил парня на него. - Вам бы лучше тоже присесть, - оглянувшись, он посмотрел на Алекс и, дождавшись, когда она усядется обратно в кресло, Чунмен начал тормошить Чжана. - Ты давай дыши, слышишь? - встряхнув парня за плечи, Чунмен тяжело сглотнул, когда глаза Исина сфокусировались на нем, а грудная клетка зашевелилась, вновь наполняясь воздухом, - вот и молодец. В последнее время на Исина слишком много всего навалилось, и Чунмен понимал, как трудно тому со всем справляться, поэтому пытался многое скрыть, где-то умолчать, он старался поддерживать и все время быть рядом, потому что знал, как сложно будет Исину одному. Конечно у того были друзья, но у них свои проблемы, а Чунмен слишком увяз в миловидном китайце, и не мог относиться ко всему связанному с ним с безразличием. Убедившись, что Чжан пришел в себя, детектив вернул свое внимание Алекс. - Вы уверенны, что человек на фотографии отец Чонина? Тот самый, что бросил вас на восьмом месяце беременности? - Думаете, я забуду это лицо? Эту улыбку и эти слегка торчащие уши? - с легкой злобой в голосе проговорила женщина, - это он, только судя по надписям это фото сделано двадцать восемь лет назад. Откуда она у вас и почему вы его ищите? - Значит...Чонин? - схватив Чунмена за рукав рубашки, дрожащим голосом промямлил Исин. На что блондин скривил губы в подобии улыбки и кивнул головой. - Что Чонин? Почему вы не отвечаете мне на поставленные вопросы? Раз это его отец, то я имею право знать, с какой целью вы его ищите?! К Алекс вновь подкрадывалась истерика. Фото выпало из ее рук на пол, а сама она не смогла усидеть на месте и резко поднялась. Заметив панику, Чунмен последовал ее примеру, поднимаясь следом. - У отца Чонина, есть еще два сына, и один из них... - он не смог продолжить, почувствовав, как рукав стянуло в сильной хватке. Исин не до конца осознавал, да и сам Чунмен не мог поверить в подарок судьбы, но Алекс ждала продолжения, уставившись неверящим взглядом, поэтому детектив отцепил пальцы Чжана и сжал их в своей ладони, - один из них перед вами. Указав на Исина, детектив удивился истеричному смеху Алекс. - Вы что шутите? Мой сын пропал и сейчас не лучшее время, чтобы меня так разыгрывать. Этот сукин сын бросил меня, оставил с животом, а вы говорите, что помимо Чонина у него есть еще два ребенка? Вы спятили? - Исин был первым кого назвали безотцовщиной, - начал Чунмен, - и он только недавно узнал, что его отец жив и что у него есть братья. Его мама перед смертью просила отыскать их и все, что у него было - эта фотография. Он пришел ко мне, я решил помочь. И нам удалось найти второго ребенка. Но сейчас он...не с нами. Черт, это какой-то подарок судьбы, Исин. Взлохматив волосы, Чунмен обратился к парню, что кусал губы и смотрел на детектива не до конца уверенный в правдивости происходящего. - Поверить не могу, - все-таки упав в кресло, Алекс уставилась перед собой, пытаясь осознать услышанное, - получается, этот подонок заделал троих и всех бросил? - У него была причина, я вам о ней расскажу позже, когда все уляжется. Вы теперь должны понять одно - Чонин младший брат Исина, мы первоначально его искали, поэтому теперь, после его пропажи, мы объединим наши усилия. У нас одна цель и мы обязательно ее выполним. В кабинете вновь повисла тишина. Чунмен снова поставил греться воду, теперь его чай не простое соблюдение приличий, после всего произошедшего он стал неотъемлемой частью их разговоров. - Вот почему ты показался мне знакомым, - смотря на сидящего напротив парня, заметила Алекс, - ты его сын. Ты так сильно похож на него, в отличие от Чонина, который унаследовал практически все мои черты. Вот почему ты... Продолжать она не стала, не зачем, и так всё понятно. Ей еще долго придется мириться с мыслью о том, что когда-то любимый человек до нее любил других, что у Чонина есть старшие братья, и что жизнь теперь изменится. * * * - Подарок ли это, Чунмен? - спустя какое-то время, когда накаченную успокаивающим чаем Алекс увезли домой, и они с детективом остались одни, спросил Исин, - судьба просто издевается. - О чем ты? - Почему, как только я нашел их, они снова исчезают прямо у меня из-под носа? Почему снова приходится искать что одного, что второго? Сев на корточки перед раскисшим Исином, Чунмен взял его руки в свои и, заглянув в опечаленные глаза, улыбнулся. - Все наши усилия будут вознаграждены, вот увидишь. Посмотри, Чонин буквально сам нашелся, разве ты не рад такому исходу? - Буду рад, когда найдем его. Куда он мог деться? Все ли с ним в порядке? - Я не знаю, но надеюсь на это, тем более он ведь не один пропал, нам стоит беспокоиться и за его друзей. Вернее друга и любимого человека. Услышав в голосе детектива игривые нотки, Исин смог, наконец, улыбнуться. У его младшего брата есть своя история любви и Исин поклялся себе, что обязательно выпутает у того все подробности. - Мы найдем их, Син, а пока тебе лучше отдохнуть. Ты уже морально истощен. - А ты нет? - Я тоже устал, но я постараюсь ради своей награды, - снова на губах Чунмена заиграла легкая улыбка. - Ох, да ты только скажи, я прямо сейчас переведу деньги на твой счет. Если этого будет мало, ты скажи, я добавлю. Я так благодарен тебе, ты не предст... - бурную речь прервало легкое касание теплых губ. Чунмен снова заставил его замолчать как тогда, на пляже и от осознания этого факта, Исин даже слегка покраснел. Все-таки чувствовать эти теплые губы на своих, ощущать мятный после чая вкус, было сплошным наслаждением и Исин понимал, что если Чунмен продолжит так над ним издеваться, то ему будет сложно от этого отвыкать. Отстранившись на пару сантиметров, Чунмен растянул губы в хитрой улыбке. Рассматривая сияющие глаза напротив, он уже четко знал, что не ради денег старается, и в итоге ему останется только донести эту мысль до самого Исина. - Не нужны мне твои деньги, у тебя есть кое-что намного ценнее. - Чунмен... - начал было Исин, но блондин быстро приложил палец к чужим губам и покачал головой. - Потом, когда все проблемы будут позади и останется только эта, - после этих слов, детектив поднялся и заставил встать Исина, - я вызову тебе такси, а сам начну поиски твоих братьев, впрочем, все как всегда. Когда Исин уехал и Чунмен остался в офисе один, он рассматривал старую фотографию Мао и удивлялся поворотам судьбы. Она действительно беспощадна, но и благородство ей не чуждо. То сводит людей, то отнимает их друг у друга, и как же она благосклонно относится к Чунмену. Ему всегда удавалось обходить трудности, у него получалось выживать в опасных ситуациях, находить полезных людей, и в этот раз судьба помогла ему встретить человека, который заставил, наконец, детектива почувствовать, что такое любовь.