Год спустя.
К сухому климату Южной Австралии поначалу было трудно привыкнуть. Непереносимая жара, палящее солнце, пустынные окрестности, большие насекомые и слишком любопытные люди в первые пару месяцев для семей Ким и До казались катастрофой и неправильным выбором. Больше всех ворчала Алекс, сетуя не непригодные для начинания новой жизни условия, однако вскоре родственник проживавший рядом, предложил заманячивый вариант. На окраине, ближе к океану находилась земля полностью покрытая сочной зеленью, благодаря воде там было прохладнее, насекомых меньше, так же как и людей. А для Алекс и мисс До это имело огромное значение, ведь чем меньше людей знало о любви двух мальчишек, тем лучше.
И вот, с момента их переезда в Южную Австралию к берегам Большого Австралийского залива прошел уже год. За это время семьи Ким и До очень много достигли, стали чуть ли не самой известной семьей, занимающейся продажей скакунов и лошадей. У них была своя конюшня и за их породистых жеребцов многие готовы были отдавать немалые деньги. В Австралии был развит конный спорт, на многих ипподромах в скачках выигрывали именно жеребцы нашей семейки, поэтому на спрос Алекс никогда не приходилось жаловаться.
Больше всего, жить на этом континенте нравилось Чонину. Ему нравился здешний воздух, палящее солнце и соленая вода океана. Ему нравилось возиться с лошадьми и именно он первым объезжал каждую. И тот момент, когда он мчал в седле и чувствовал, как ветер покалывает кожу на лице он любил больше всего. Чонину очень долго пришлось уговаривать Кенсу хотя бы сесть в седло, но когда тот все же осмелился, то стал частым спутником Чонину. Они вдвоем проводили дни напролет не замечая времени, и только когда солнце прекращало обдавать своим жаром они возвращались довольные домой. А там их ждала беспокойная Алекс, что пыталась делать несколько дел одновременно и кардинально противоположно спокойная мисс До, что накрывала на стол с неизменной улыбкой на лице.
Они с Кенсу вообще теперь постоянно улыбались. Кенсу стал наконец-то счастливым и беззаботным, а мисс До больше ничего и не нужно было. В отличие от нее Алекс была слишком активной и в основном именно она занималась делами, связанными с конюшней, Чонин в основном занимался с животными, мыл их, ухаживал и объезжал. Мисс До занималась огородом и теми овощами, что смогли взойти на местной почве, и Кенсу был хорошим помощником всем им, но больше всего он любил пляж, воду и рыбалку.
В те дни, когда Алекс и мисс До уезжали по делам в город или посмотреть скачки, оставляя Чонина и Кенсу за главных, мальчишки бросали все свои дела, отправлялись на пляж и проводили время в компании друг друга. Им наконец-то было позволено любить и не бояться осуждения, ведь даже матери не сопротивлялись их отношениям, что им тогда остальные? Они вместе плавали, иногда даже занимались дайвингом, ловили рыбу или просто валялись на песке, нежась под солнцем. Иногда Чонину срывало крышу, и Кенсу не мог противиться напору любимого, ведь тот был слишком обаятельным, слишком сексуальным, слишком любимым. Если Чонину срывало крышу иногда, и он брал Кенсу томительно долго, делая того еще счастливее, то Кенсу срывало крышу постоянно, стоило только взглянуть на Чонина. Кенсу пускал слюни на Чонина в седле, на Чонина после купания, на потного Чонина в огороде, ему срывало крышу стоило только парню засмеяться или разозлиться… Кенсу пропал в Чонине окончательно, когда вседозволенность и близость оказались реальными.
Вспоминая их первый раз, Кенсу всегда краснел. Это случилось на пляже, после заката солнца, когда, казалось никого вокруг не было, но на пике наслаждения Кенсу услышал лай собаки и последующие за ним грубые мужские ругательства. Тогда они вместе с Чонином удирали сверкая пятками, Кенсу пытался натянуть шорты, а его парень заливисто при этом хохотал. Но и самое последнее занятие любовью Кенсу не забудет, ведь именно той ночью, когда Чонин отдышался, он достал из кармана валявшихся рядом шорт кольцо, встал на одно колено и сделал предложение. Тогда они плакали и смеялись вместе, понимая, что все мечты сбылись.
Алекс и мать Кенсу не мешали их отношениям, за что парни были им благодарны. Женщины и сами пытались начать жизнь с чистого листа, поэтому частенько уходили на свидания с местными ухажерами.
Свадьба должна состояться через два дня, а сегодня Чонин и Кенсу встречали своих близких и родных.
Самыми первыми, ранним утром, до них добрались уставшие и злые Чанель с Бэкхёном. Когда рабочие помогли вытащить сумки из машины, Пак отобрал чемодан у злющего Бэкхёна, и прошел в дом, не обращая внимания на ругательства своего уже мужа. Домочадцы, разбуженные криками, сразу оживились, засуетились, а на озадаченные взгляды Алекс, Бэкхён ответил:
- Он меня достал! Я не маленький беззащитный ребенок, мои ноги уже в полном порядке, я и сам могу дотащить эти сумки, но эта дылда все время меня опекает, носится вокруг, как будто я могу сломаться, - обернувшись к Паку, что стоял с непроницаемым лицом, Бэк продолжил вываливать свои претензии уже ему, - сколько раз мы с тобой ссорились из-за этого и ты постоянно клялся, что больше не будешь так меня опекать, но ты снова все повторяешь. Я думал, что хотя бы в гостях ты дашь мне почувствовать себя свободнее.
- Я тебя ни в чем не ограничиваю, успокойся. Посмотри, ты своими криками разбудил весь дом.
Стушевавшись, Бэкхён опустил глаза в пол и промямлил извинения. А позже, когда они с Чанелем обосновались в выделенной им комнате, Пак затащил Бёна в душ и долго объяснял, что просто беспокоится.
Год назад, когда с делом Ифаня разобрались и их прекратили звать в суды как жертв и свидетелей, Чанель с Бэкхеном тоже решили уехать. И выбор их пал на родину Чанеля, остров Конджо, где он родился, где он провел свое детство, где осталась его мать. Он хотел попытаться наладить с ней отношения, а так же помочь восстановить Бэкхёну ноги. Санатории Конджо по праву считались лучшими, потому что буквально через полгода, Бэкхён начал шевелить пальцами, а еще через три месяца полностью встал с инвалидной коляски. Бён очень много плакал на том острове, в основном от счастья. Сначала сдержанное Чанелем слово и предложение руки и сердца, Бэк тогда еще не мог ходить, но готов был ползти в объятия будущего мужа. Затем, когда он встал на ноги, Бэкхён проплакал весь день рассыпаясь в благодарностях Чанелю. Затем Пак познакомил Бэка со своей матерью и объяснил, что пока тот был прикован к кровати, он налаживал отношения с родственницей. Лин долго отказывалась идти на контакт, не потому что не хотела, ей просто было стыдно даже смотреть своему Хэппи в глаза. Но Чанель простил и хотел начать все с начала, долго и упорно давал понять это матери, и однажды та сломалась. Подпускала сына все ближе и ближе, пока не заметила, что уже практически живет вместе с ним. Он рассказывал ей про Бэкхёна, про свои чувства и про свою жизнь, и Лин не стала осуждать, просто не имела права. И вот, в день знакомства, Чанель оставил двух ревущих созданий наедине и ушел на пляж.
Тем вечером он понял, что сделал правильный выбор. Обиды не должны быть преградой на пути к счастью и Чанель простил, не только мать, но и отца.
Казалось, Бэкхен выплакал все что было возможно, поэтому в день, когда они пришли в детский дом и им позволили усыновить ребенка, расплакался уже Чанель.
Двое неизвестных никому парней, стали супругами и даже усыновили мальчишку, такого же задорного непоседу, как новоявленные родители и, казалось бы, люди вокруг должны осуждать. Но как позже понял Чанель, на этом острове слишком много никому ненужных, и странно, но он был счастлив этому факту. Они то с Бэкхёном стали нужными – их сыну, Лин, Исину с Чонином, детям, для которых они стали воспитателями. Бэкхёну не удалось открыть музыкальную школу, но он купил необходимые инструменты и стал преподавать музыку сиротам. Чанель учился жить на острове, пытался стать его частью и вместе с новой семьей у него это отлично получалось.
Они с Бэкхёном не часто ссорились на самом деле, но в моменты, когда Пака настигала паранойя, он осторожничал, наблюдал, ухаживал и буквально не отпускал от себя мужа ни на шаг, что очень сильно бесило Бэкхёна.
Вот и в этот день, решив не оставлять без внимания свадьбу младшего брата Чанеля, они доверили своего сына мисс Лин и отправились в долгий путь до Южной Австралии. И уже на пути к аэропорту Чанель решил снова окутать Бэка чрезмерной заботой. Таскал его чемоданы, спускал парня с трапа самолета на руках, в общем выбешивал Бэкхёна как мог, и увы заслонки Бёна сорвало совсем не вовремя. Он понимал, почему Пак так поступает, понимал, что тот чувствует, но свои эмоции иногда тоже не получалось сдерживать.
Спустя час, Чонин постучал в их комнату, но, не дождавшись ответа, осторожно заглянул внутрь. Укутанные пледом, Чанель с Бэкхёном спали, тесно прижавшись друг к другу, и что больше всего умилило Кима, так это огромная нога Пака перекинутая через щуплого Бэка. Чанель прижимал к себе свою собственность и, понимая, что конфликт исчерпан, Чонин, покачав головой, с улыбкой закрыл дверь.
Вечером того же дня, Чонин узнал, что его лучший друг, занятой своей работой О Сехун, не сможет приехать на свадебную церемонию. Эта новость изрядно испортило настроение Киму, и как бы Кенсу не пытался его успокоить, Чонин продолжал бубнить про обиду на друга. Все стало еще хуже ночью, когда погода решила поддержать угрюмое настроение парня. Сна не было ни в одном глазу, поэтому откинув одеяло, Чонин в одних пижамных штанах спустился вниз. На кухне уже горел свет и слышались приглушенные голоса. Заинтригованный Ким, незаметно подкрался к двери, а узнав голоса Кенсу и родной матери, прислушался.
- У вас начинается новый этап в жизни, какие могут быть сомнения, Кенсу? Я думала, ты оставил мысли о прошлом, - голос Алекс не звучал грубо, но в нем слышались нотки озадаченности.
- Оставил, - слишком тихо пробубнил Кенсу, - просто, вдруг это лишнее? Вдруг всё это зря, нам с Чонином вместе с вами и без свадьбы жилось прекрасно. Вдруг наш поступок навредит Вам с мамой? Что если люди узнав, будут осуждать или…
- Да какая разница, что там будут делать другие. Кенсу, ты и Чонин всё, что у нас с миссис До есть и нам важно только ваше счастье. Нам важно, что думаешь ты и он, а все остальное ерунда, и если ты чувствуешь вину перед нами, то это твоя самая большая ошибка.
Услышав тихий всхлип, Чонин не стал больше прятаться. Зайдя в кухню, он прокашлялся и, пройдя мимо замолчавших переговорщиков, подошел к раковине. Налив стакан воды, стал пить ее мелкими глотками. Поняв, что сын всё слышал и тянет время таким образом, Алекс решила оставить детей наедине. Пусть сами решат, чего хотят. Взъерошив черные волосы Кенсу, она со вздохом покинула кухню.
Кенсу незаметно пытался вытереть мокрые щеки, а Чонин, все так же стоя к нему спиной цедил воду. Дождь крупными каплями стучался в окно, вдалеке были слышны волны неспокойного океана и ржание обеспокоенных коней. Когда тишина в комнате стала невыносимой, Чонин поставил стакан и повернулся. Перед ним сидел его Кенсу, хрупкий, хотя не такой худой, как год назад, его волосы падали на глаза, все время мешая и Чонин любил поправлять их сам. Вот и сейчас, подойдя к молчавшему парню, он опустился на колени и убрал лезущую челку. Когда их глаза встретились, Кенсу схватился за чужие пальцы и поднес к губам.
- Ты передумал жениться? – как-то отстраненно спросил Ким. Кенсу лишь покачал головой, - тогда что это был за разговор у вас с мамой?
- Я не знаю, правильно ли поступаю на сей раз. Мои решения никогда не были правильными, и у них всегда были трагичные исходы, что если…
Чонин не собирался слушать это снова. Он очень долго и усердно помогал Кенсу забыть и дать понять, что теперь всё по-другому, но кажется некие сомнения всё ещё остались в этой дурной голове.
Поддавшись вперед, Чонин накрыл губы Кенсу своими. Не углубляя, не распаляя поцелуй до чего-то более страстного, Чонин просто пытался остановить дурной поток мыслей Кенсу. Отстранившись, он заглянул в мокрые глаза напротив и со всей серьезностью произнес:
- Если ты не веришь в нашу с тобой любовь, то зачем мы с тобой всю жизнь проходили через эти испытания? Чтобы на финишной прямой отказаться от долгожданного счастья? Чтобы в итоге засомневаться из-за того, чего уже давно нет? Наше прошлое, это только наше воспоминание, уже ничего не изменить, но мы можем построить наше будущее. Но если ты откажешься, то ни у тебя, ни у меня не будет никакого будущего. Подумай об этом. Подумай ещё раз, хочешь ли ты выходить за меня. Завтра утром я спрошу тебя ещё раз и хочу получить искренний ответ, - поднявшись, Чонин поцеловал парня в лоб и развернувшись направился к себе в комнату.
Сердце жгло от обиды. Неужели его Кенсу до сих пор оставался неуверенным в своих чувствах? Неужели собственные страхи и мнение других решают все за него? Захлопнув от досады дверь комнаты, не думая, что этот шум могут разбудить весь дом, Чонин, понимая, что уже не уснет, переоделся и, спустившись вниз, вышел на улицу.
Прохладный ночной ветер сразу же остудил пыл, а дождь промочил насквозь, но Чонин именно этого и хотел. Не прятаться, а быть тем, кем он есть – дикарем с глупым прозвищем, Каем, у которого сердце совсем не ледяное, тем, чье любящее сердце не остудит ни дождь, ни глупые люди, ни горькие воспоминания.
Он даже не вздрогнул, когда почувствовал, как со спины его крепко обняли и тесно прижались. Чужая голова уткнулась в лопатки, а дыхание приятно согревало.
- Недавно моя мама сказала одну вещь, что меня удивила, - начал Кенсу, - она вспоминала моё детство и упомянула тебя, посмеявшись с того, как мы с тобой тогда нелепо выглядели вместе. Ты, известный, как сын дикарки, нелюдимый и грубый и я, тихий, незаметный, но послушный. Она смотрела на нас и не понимала, почему я стал дружить именно с тобой, но видела, как я счастлив и не пыталась эту дружбу пресечь. А недавно она сказала, что поняла о наших настоящих чувствах гораздо раньше нас самих. Видела буквально всё и поняла. И тогда она хотела было вмешаться, но умер отец, а потом мы уехали, и все как-то само собой решилось. Странно всё это, правда?
Чонин молча накрыл ладонями руки Кенсу на своем животе. Он не стал отвечать, просто ждал продолжения.
- Я к тому, что вся моя жизнь вертится вокруг тебя, с самого детства мои чувства были очевидными и до сих пор остаются таковыми. Я всегда любил, люблю и буду любить тебя. И ничто это не изменит. Да, возможно нам придется сталкиваться с осуждением в чужих глазах, но оно стоит того, чтобы каждый день видеть любовь в твоих. Прости меня, - прижавшись еще сильнее к широкой спине, Кенсу зажмурился, ожидая от Чонина дальнейших действий.
А Ким, расцепив руки Кенсу, вцепился в его ладонь и побежал в сторону пляжа, таща за собой ничего не понимающего До. Добежав до пляжа, Чонин уволок Кенсу за камни, где они впервые занялись любовью, повалил парня в мокрый песок и навис сверху.
- Знаешь, каждый раз, когда ты вот так сомневаешься, я понимаю, что безумно тебя люблю. Что не смогу без тебя и даже если бы ты в своей дурной голове решил не идти вперед, а пока остановиться на месте, я бы остался стоять с тобой, - сцеловывая капли дождя с любимого лица, Чонин одновременно с этим пытался стянуть с Кенсу мокрую футболку, - если ты боишься осуждающих взглядов, я готов дикарем бросаться на каждого, кто так посмотрит, если все еще считаешь себя виноватым передо мной, я готов доказывать свое прощение каждый день, просто…
Остановившись, Чонин застыл на месте, вглядываясь в легкую улыбку на любимых губах. Их одежда уже валялась в стороне, а на голую спину Кима набрасывались холодные капли, но тепло от рук Кенсу, блуждавших по мокрой коже создавали такой непереносимый контраст, что впору было выть.
- Просто, что? – тихо переспросил Кенсу.
Его уже сияющая улыбка, заставила Чонина наклониться и поцеловать губы напротив.
- Просто оставайся всегда со мной.
Эта ночь снова была незабываемой для Кенсу. Не только потому что они с Чонином пришли к согласию или предавались любви под холодным дождем, но и потому, что именно из-за их глупости, оба жениха будут давать клятвы простуженные.
* * *
Исин с Чунменом прилетели за пару часов до церемонии. Встреча трех братьев отдавала толикой безумия, и этим наблюдением Чунмен поспешил поделиться с Бэкхёном, который вместе с ним наблюдал за дивной картиной. Бён тогда просто улыбнулся на слова детектива, но он был счастлив за Исина и то, как его жизнь стала налаживаться.
Кажется Чжан переехал к Чунмену, они оба продолжали заниматься своей работой, но иногда Исин с удовольствием помогал Чунмену в его расследовательской деятельности. Детектив больше не занимался крупными делами, не связывался с мафией или людьми из спецназа. Чунмен просто сидел в своем душном офисе, искал пропавших животных или потерянные вещи, часто ему поступали заказы от богатых дамочек, что случайно могли потерять драгоценность, подаренную благоверным и, боясь наказания от грозных мужей, они могли заплатить огромные суммы ради находки.
Их с Чжаном жизнь текла равномерно, ничего выдающегося не происходило, но Исину нравилась такая жизнь. Он знал, что его браться так же счастливы, хоть и находятся в разных частях света. И вот, когда долгожданная встреча случилась, Исин совсем не удивился крепким объятиям Чанеля, но совершенно не ожидал таких же объятий от младшего братишки.
Все они, конечно, общались по телефону или писали письма онлайн, но вживую виделись только спустя год, после расставания. Исин и Чанель ушли вместе с Чонином в его комнату для дальнейшей подготовки, а Бэкхён с Чунменом отправились на поиски Кенсу. Нашли они парня на кухне, поедающего пирожное. На нем была простая пижама, волосы растрепаны, а лицо измазано в креме.
- Я, конечно, извиняюсь, но, по-моему, у тебя сегодня свадьба. Сегодня же? – повернувшись к рядом стоявшему Бэкхёну, на полном серьезе уточнил Чунмен. Пихнув того в бок, Бён прошел вперед и сел за стол рядом с Кенсу. Взяв с подноса точно такое же пирожное, сам принялся жадно поедать сладость.
Озадаченный Чунмен застыл на месте, уставившись на парней.
- Вы что, беременные? – когда двое из ларца, одновременно перестали жевать и бросили на детектива уничтожающий взгляд, Чунмену ничего не оставалось как поднять руки и быстро ретироваться.
- Дурак.
- Сам такой.
- Я про Чунмена, - обиженно просипел Бэк.
- А, - только и промычал Кенсу, продолжая слизывать крем с теста. Почему-то рядом с таким Кенсу Бэкхён не чувствовал себя сконфуженно, наоборот, ему казалось, он нашел своего человека, того, кого можно многому научить и самому узнать другую сторону жизни.
- Так почему ты тут сидишь? Разве ты не должен готовиться к свадьбе?
Наконец, отложив остатки многострадального десерта, Кенсу тяжко вздохнул.
- Чонин бесится из-за Сехуна и его невозможности приехать, из-за этого он с самого утра сам не свой. Я попался ему под руку, и мы немного повздорили, но потом он извинился и все нормально, я его понимаю. К тому же мы оба болеем, и кажется, мой костюм мне маловат. Короче настроения вообще никакого нет, хорошо хоть Исин приехал, может ему удастся что-то исправить.
- Нашел из-за чего переживать! – в недоумении Бён аж подскочил со стула, - Исин, конечно, поможет Чонину и поднимет тому настроение, видал как они счастливо обнимались? А я могу помочь тебе с костюмом. Пошли, через два часа церемония, а ты будто только что из морга.
- Ну ты сравнил!
- А что? Синий, пухлый, растрепанный…
Задыхаясь от возмущений, Кенсу хлопал глазами и с вытянутым лицом наблюдал за гиперактивным Бёном, который избавлялся в это время от недогрызанных сладостей.
* * *
«Согласен ли ты, Ким Чонин…»
«Согласен ли ты, До Кенсу…»
Они оба были согласны на всё уже давно, поэтому и на церемонии бракосочетания они без какого-либо сомнения ответили «да».
Сама церемония проходила на их ферме, рядом с пляжем, где шумное море ликовало вместе с гостями и молодоженами. Священник после церемонии ретировался на другое мероприятие, а других посторонних среди гостей не было, даже работникам конюшни в этот день дали отгул.
На зеленой траве, ещё влажной после ночного дождя стоял большой стол, укрытый белой скатертью и уставленный различными вкусностями. В центре стоял огромный торт, испеченный совместными усилиями миссис До и Алекс. Они смотрели на своих счастливых детей и понимали, что любовь – это правильно, не смотря ни на что.
Когда вдалеке послышался лай собаки и крики о помощи, Чонин настороженно пошел навстречу шуму. Внезапно из-за дома выбежал длинноногий парень с большой подарочной коробкой. Убегая от соседского пса, парень, приближаясь к Чонину, бросил коробку на землю и с разбегу запрыгнул на шокированного Кима, обвивая того, своими ногами.
- Чонин, убери эту зверюгу! – драгоценный друг, что несколько дней назад испортил настроение своим
«прости, не смогу», висел на Чонине и из-за всех сил пытался удержаться.
Убрав руки с тощей задницы О Сехуна, Чонин долго молчал, смотря на удаляющегося пса, но потом все же ответил:
- Надо подумать, - со спины раздался шквал смеха родных людей, а Сехун, настороженно обернувшись и поняв, что собаки уже давно и след простыл, пристыженно спустился на землю.
- Так ты значит друга встречаешь?
- Какого такого друга? Нет у меня никакого друга… - Сехун не дал Чонину закончить свой обиженный бубнеж, стискивая того за шею и портя прическу.
- Ну, прости! Я прилетел как только смог вырваться, несся сюда на всех парах, и всё равно не успел на саму церемонию. Вот такой у тебя плохой друг, но знаешь что!
- Что?
- Я останусь тут на целую неделю, - уже открывший в протесте рот Чонин, замолчал, получив в руки ту самую подарочную коробку, - это вам от нас с Лу. Поздравляю друг!
Обняв жениха еще раз, Сехун прошел к гостям, приветствуя каждого, усиленно поздравляя Кенсу с кушем в виде Ким Чонина. И пока гости рассаживались за стол, Чонин открыл коробку. Там было много разных мелочей, видео камера с, наверняка, какой-нибудь глупой записью, книга с китайскими иероглифами, но Чонину бросились в глаза два билета. Рейс Австралия-Мальдивы.
- Это же чертовски дорого! – резко обернувшись, Чонин помахал Сехуну билетами.
- Поверь, у нас с Лу есть на это деньги, - довольно пояснил жующий Сехун, - насладитесь медовым месяцем по-полной!
- А где сам Хань? – задал всех интересующий вопрос Исин.
Он периодически летает в Пекин, встречается с двумя влюбленными китайцами и знает всю историю о том, как Сехун удивил Ханя своим приездом. Уже устроенный в Пекинский университет языков, Хань страдал от одиночества и тоски по любимому, но делал он это не долго. Потому что в один из жарких дней, к нему в уже пустую аудиторию без стука зашел О Сехун, одетый в строгий костюм, в очках и приличной прической, представившись новым преподавателем корейского языка и соответственно коллегой Лу Ханя. На новую работу новоявленному преподавателю нужно было выходить через неделю, на тот же срок Хань взял больничный. Лу, конечно, не рассказывал подробностей, но Исин и сам догадался, что за ту неделю произошло. Теперь же, как он знает, Сехун и Хань живут в одном доме, неплохо зарабатывают, но так же много работают, хотя и друг на друга у них было полно времени.
- К сожалению на носу экзамены, мои только через месяц, поэтому вырваться смог только я. Но Хань велел передать, что в следующий раз мы обязательно прилетим вместе.
- В какой следующий раз? – недоуменно спросил Чонин.
Поднеся ложку ко рту, Сехун задумался.
- Ну, не знаю, может, когда у вас дети появятся, - выдал не думая.
- А я говорил! – подскочив, Чунмен указал на опешившего Кенсу.
Снова задыхаясь от возмущений, Кенсу вместе с Чонином хлопали глазами, в то время как остальные просто заполняли воздух искренним смехом.
Уже вечером, когда изрядно подвыпившие гости разбрелись по комнатам, Исин решил проветриться и пройтись по пляжу. Ему понравилось это место, но жить тут наврятли бы смог. Его вполне устраивала бурная, активная жизнь в мегаполисе, и он рад, что его братья живут в совершенно других местах. Можно порой навещать каждого из них и такие поездки, встречи будут значить гораздо больше. Будет гораздо больше воспоминаний и счастливых моментов.
Китай для Исина второй дом, поэтому там он частый гость, и Лу и Сехун всегда рады его приездам. К Бэкхену с Чанелем он так же часто летает, причем вместе с Чунменом. Там они чувствуют себя намного раскрепощеннее, немного дикими, живущими без правил, как это делают Бэкхен и Чанель. А ещё ему нравятся поездки на остров, потому что там его ждет маленький мальчишка, такой же шкодливый как его родители Бён и Пак.
А теперь он оказался здесь, в доме своего младшего брата со всей своей большой семьей и кажется теперь, он действительно счастлив. Что еще нужно, когда родные рядом?
Уже на середине пути, его догнал запыхавшийся Чунмен.
- Что-то случилось?
- Нет, просто тебя потерял. Ты чего тут один бродишь?
- Хотел подумать. Как тебе это место? – любопытство так и плескалось в глазах Чжана.
- Оно прекрасно, но, кажется это не для нас? Мы же с тобой привыкли к шуму и беготне, а тут слышно только ржание лошадей да неспокойное море. Сюда можно приезжать на отдых, - накинув на Исина свой пиджак, Чунмен обнял парня со спины, - а ты что думаешь?
- Тоже самое, - вглядываясь в горизонт, Исин улыбнулся, - кажется теперь всё на своих местах.
Повернув голову, Исин улыбнулся уже Чунмену. Детектив в ответ поцеловал мягкие губы.
- А ты?
- И я, на своем, - полностью развернувшись, Исин утонул в нежных объятиях любимого.
Пенные волны доставали до босых ног парней, легкий ветер трепал их волосы, а нагретый за день песок дарил тепло, и Исин улыбался в поцелуй из-за нежности всех прикосновений.
