Шах и мат

Если Шикамару когда-либо и представлял их первый раз, то явно не так. Он давно уже понял, что влюбился, крепко и бесповоротно, но, как это часто с ним бывало, не торопился проявлять инициативу. Ему все казалось, что есть более важные дела в Конохе, а Темари и так часто стала бывать в Листе, да и Шестой нередко для «укрепления дружеских отношений между деревнями» посылал их вместе на миссии… Он думал, что сможет защитить ее в любой ситуации, предвидеть все опасности, предусмотреть любые ловушки, предупредить каждую мелочь, но сейчас, когда он смотрел в расширенные зрачки нависающей над ним куноичи, Нара наконец понимал, насколько ошибался. Альянс шиноби увеличивал сферу влияния, заключая контракты с новыми странами, и Шикамару с Темари в который раз стали послами доброй воли для первой встречи с потенциальным деловым партнером. Им оказался шейх с Юга, с особой роскошью принявший их у себя в мраморном дворце и устроивший для гостей настоящий пир, на котором они были только втроем, но это не мешало длинным низким столам ломиться от яств. Ранее шейху было выслано письмо от Альянса, поэтому он уже должен был примерно представлять что к чему, и им с Сабаку теперь нужно было передать образец стандартного соглашения, ответить на возникшие у шейха вопросы и при благоприятном развитии событий подготовить почву для встречи более высокого уровня. Это можно было сделать очень быстро, однако правитель Юга явно придерживался поговорки «утро вечера мудренее» и практически не позволил Шикамару заикнуться о делах, разве что соизволил принять от шиноби свиток с самим соглашением, чтобы изучить его на досуге. После почти не затянувшегося пира, слуги проводили их с Темари к гостевым спальням, каждая из которых была поистине впечатляющих размеров: кажется, они даже не были соседствующими, так как входные двери располагались напротив друг друга. Пожелав девушке доброй ночи и дождавшись, пока она скроется в своих покоях, Шикамару, намеренно разговоривший одного из слуг шейха, проявил заинтересованность к южному аналогу сёги – шатранджу, и попросил мужчину ознакомить его с этой игрой. Он не хотел спрашивать о ней у шейха, ведь это наверняка бы вылилось в «дружеский поединок», последствия которого было практически невозможно просчитать, а у Шикамару и так было не слишком много информации о правителе Юга. Но в одном он был уверен: наделенные безграничной властью люди очень не любят проигрывать. Шикамару еще не представлял, как и в чем ему предстоит на самом деле выиграть у шейха. Шиноби должен быть идеальным солдатом. Тело – главное оружие и щит: болезни и яды не менее опасные враги, чем вражеская техника или острый кунай. Поэтому шиноби тренируются с ранних лет, укрепляя и закаляя свое «оружие», а также прививают себе иммунитет к химии, совершенствуя «щит». Так что Темари знала, что её опоили. Вещество было незнакомым, и она не почувствовала его в пище, но сейчас, по изменившейся реакции тела, уже была уверена в этом. Однако это был не яд. Нет, у этого вещества иная природа, хотя Сабаку еще не знала какая именно. Голова наливалась тяжестью, в висках начинала пульсировать неприятная тупая боль. Девушка прикрыла глаза, глубоко вдыхая. Действие незнакомого препарата поторапливал ускоренный метаболизм, и по этой причине её накрывало уже сейчас, когда с окончания ужина не прошло и сорока минут. «Подонок». Поднявшись с кровати, Темари медленно пошла в просторнейшую уборную, чувствуя, что начинает терять ориентацию в пространстве. Этого не было заметно со стороны: тело продолжало двигаться ровно, может, лишь чуть более лениво, что вполне можно было списать на усталость после долгой дороги. Перед глазами не было тумана, нет, напротив, она все видела отчетливо, подмечая даже самые крохотные детали, которые не стоили внимания. Просто тело словно не успевало за сознанием: девушка в мыслях уже делала шаг, а ноги исполняли команду лишь спустя несколько мгновений. Она смочила шею и лицо холодной водой и вышла из уборной, скользнув невидящим взглядом по роскошному интерьеру. Белый мрамор, позолота, изысканная лепнина – Темари даже в обычном состоянии осталась бы равнодушна ко всему этому. Как и большинство шиноби, воспитанных на иных ценностях. «Идиотская вычурность». Девушка почувствовала, как тяжесть в теле начала проходить. На мгновение ей стало очень легко и спокойно, однако Сабаку понимала, что это не сулит ничего хорошего. Свой организм она знала: дальше будет только хуже. Внизу живота стало тепло, а промежность чуть потянуло. Куноичи замерла, прислушиваясь к этим ощущениям. Нет, неужели… Она поджала губы, начав расхаживать по отведенным ей покоям. Значит скоро афродизиак затуманит ей рассудок – в том, что это он, теперь не было сомнений – и, когда это произойдет, ей уже будет все равно перед кем раздвигать ноги. А шейху (кому же еще?), этому сукину сыну, только это и нужно. На Юге всегда с пренебрежением относились к свободе женщин. Необходимо было что-нибудь срочно придумать. И медлить она не могла. – Черт, – сдавленно прошипела Темари, ударяя кулаком по стене. Становилось жарко, но не из-за духоты на улице. Недолго думая, девушка сняла с себя форму, оставаясь в одном нижнем белье. Поколебалась несколько секунд – в общую кучу одежды полетел и бюстгальтер. После Сабаку достала из походного рюкзака шелковую юкату сдержанного бирюзового оттенка, надела ее и повязала пурпурным узорчатым поясом. Шелк приятно охлаждал и был легким – только сейчас она поняла, насколько болезненной была для неё предыдущая одежда. Кожу перестало покалывать. «Что делать?» – эта мысль вновь мелькнула в голове. Запереть дверь и переждать? Нет, глупый вариант. Во-первых, она сама не выдержит в таком состоянии замкнутого пространства, во-вторых, навряд ли для шейха замóк в собственном дворце будет существенной преградой. «Я должна отвлечься от этого». Жар из живота опускался все ниже. Между ног уже стало разливаться приятное томление: пока еще медленно, но все же неумолимо. Времени все меньше. Девушка, сделала шаг в сторону двери, чуть покачнулась, но быстро справилась с собой и решительно покинула комнату. Лишь на краткий миг ее рука дрогнула, прежде чем постучать – последствие отравления, никак иначе. Тут же по телу прошла волна мурашек, слабая, но уже ощутимая. Подстегнутая этим Темари, не дожидаясь ответа, влетела в чужие покои. Слуга, который должен был открыть дверь, напряженно замер, после тут же поклонился, извиняясь за свою медлительность и неповоротливость. На побелевшем, испестренном морщинами лице проступило напряженное ожидание и некий испуг. Должно быть, только что была нарушена какая-то традиция. Но девушку это не волновало: для нее в данную минуту существовала лишь одна-единственная проблема, требующая решения. – Что-то случилось? – голос Шикамару привлек внимание. От его чуть хриплого глубокого звучания по позвоночнику прошел неожиданный короткий электрический разряд, отдающий в промежность – мышцы там чуть сократились, стало влажно. Поджав губы, Сабаку бросила короткий взгляд на слугу, затем вновь перевела его на Нара. Тот, заметив это, за что-то поблагодарил мужчину и попросил оставить их одних. Поклонившись, слуга вышел (слишком медленно!), аккуратно закрывая за собой дверь. В комнате повисла напряженная тишина, которую, как казалось Темари, разрывают гулкие удары ее сердца. «Успокойся», – в который раз повторила она себе, с усилием удерживая взгляд на Шикамару, мимоходом подмечая и немного покрасневшие от усталости глаза, и напряжение во взгляде, и почти нечитаемые эмоции на лице – еще одна естественная для шиноби привычка контролировать свою мимику. Хотя эти глаза то и дело выдают мысли хозяина. По крайней мере, ей так кажется. Взгляд скользнул ниже, на открытые кисти: чуть заметные полоски шрамов виднеются на светлой коже, на длинных ровных пальцах видны мозоли и только начавшие заживать царапины – спутники нескончаемых тренировок. Его руки были иными, не такими как у изнеженного шейха. И Темари не понаслышке знала, какая в них скрывается сила, видела, как Нара сворачивал ими шеи противникам. Он поступал так очень редко, и от этого их скрытая мощь была еще более возбуждающей… Девушка поймала себя на рваном вздохе. Мороз прошел по коже. Соски затвердели, бесстыдно выступая вперед, чуть натягивая шелковую ткань юката. Будь Темари в нормальном состоянии, она бы непременно постыдилась подобного – ладно это, ей бы никогда не пришло в голову явиться к парню без бюстгальтера, накинув на плечи лишь какой-то жалкий кусок дорогой материи. Но сейчас ей было плевать. Куда важнее не потерять рассудок и выдержать ближайшие пару часов. А о подобных мелочах она, если вспомнит, будет беспокоиться завтра. Между тем, пауза явно затянулась. – Чем ты занимаешься? – вопрос прозвучал резче, чем должен был. – Сёги? – уже мягче. – Нет, – ответил Шикамару после недолгой паузы. – Местный аналог – шатрандж. Мне как раз рассказывали про принцип игры, когда ты вошла. Темари вся вскинулась. Выпад в ее сторону? Нет, скорее попытка узнать, зачем она пришла. Хотя эта фраза могла и вовсе ничего не значить. Лишь констатация факта. Сознание постепенно заволакивало пеленой, в нос лез настойчивый мускусный запах, смешанный с ароматом сигарет. Хотелось закрыть глаза и вдохнуть его как можно глубже. В груди раздался особенно гулкий стук. Это отрезвило. Чуть ошалело взглянув на парня, Темари тут же переключила все свое внимание на доску с мраморными фигурками, делая несколько быстрых шагов вперед и усаживаясь на подушки напротив напарника. – Расскажи! Разум хватался за что угодно, лишь бы не провалиться в манящий дурман, и вариант сконцентрироваться на игре был единственно верным в данной ситуации. Придя к Нара, она искала защиты, которую тот, в случае необходимости, мог ей предоставить (она не сомневалась в этом) но, черт возьми, девушка совершенно не подумала о том, как сможет находиться рядом с ним в своем состоянии. Одной этой мысли хватило, чтобы мышцы внизу вновь сократились, на мгновение скрутившись и вновь расслабившись. Захотелось нагнуться чуть вперед, плотнее сжав ноги, и вернуться в исходное положение. Тянущее, немного болезненное ощущение, было приятным, расслабляющим… Нет, так нельзя. «Думай об игре, думай об игре!» – Ну, – поторопила она чуть хрипло, понимая, что парень молчит. – Или ты так и не понял азов? На краткий миг Темари подняла на него взгляд. Доля секунды, которой более чем хватило, чтобы заметить, насколько внимательно и цепко Шикамару смотрит на нее, изучает, быть может, подмечая то, что она так отчаянно пытается скрыть. – Король, ферзь, два слона, два коня, две ладьи, восемь пешек, – вдруг очень серьезно начал рассказывать парень, возвращая некоторые беспорядочно стоящие на доске фигурки на свои места: – Твои фигуры зеленые, значит тебе принадлежит право первого хода. Темари неопределенно кивнула, пытаясь запомнить названия этих так похожих друг на друга… кусков камня? Они отличались только что по размеру, и то не сильно, на некоторых были углубления на самой верхушке. – Как они ходят? Ее пальцы коснулись одной из фигурок. Холод камня будоражил, оттеняя жар… Нет, игра, нужно думать лишь об игре. – Король, – Шикамару указал на одну из фигур, – иначе, Шах, ходит на одно поле в любом направлении. Потеря этой фигуры – проигрыш в игре. Темари кивнула, не отрывая взгляда от игральной доски. Вот только смотрела она не столько на шахматы, сколько на кисть парня. Очередной рваный выдох. – Ферзь, – палец указал на фигуру, почти такую же, как и предыдущая, отличную лишь небольшим блеклым рисунком, – ходит на одно поле по диагонали в любую сторону. Ладья ходит как по горизонтали, так и по вертикали на любое количество полей. Внутренняя дрожь почти заставила Темари задохнуться, как только она увидела это мягкое движение по верхушке трапециевидного камня, которым его наградил Шикамару. Между ног обдало сильным жаром. Нормально сидеть получалось плохо. Девушка отлично чувствовала, насколько в промежности влажно. По шее скользнула капелька пота, оставляя за собой холодную дорожку. Перед глазами на долю секунды все померкло. Это был очень дурной признак. – Слон, – продолжил парень – Темари только сейчас поняла, что тот замолчал на некоторое время, – ходит по диагонали через одно поле, может перешагивать через другие фигуры. И вновь молчание, разрываемое тяжелым дыханием куноичи. Видят боги, она держалась из последних сил. Ее кидало то в жар, то в холод, на лбу выступила испарина, щеки покраснели. Видел ли все это Шикамару? Да, несомненно. Но Сабаку достаточно хорошо его знала, чтобы быть уверенной, что тот продолжит быть «слепым» ровно до того момента, пока она сама не обратится к нему за помощью. Это было негласное правило, которого они оба придерживались, и из-за которого Темари предпочитала Нара многим другим потенциальным напарникам. Или… не только из-за него? – Дальше, – потребовала она, все же меняя положение – из горла чуть было не вырвался стон. Девушка закрыла глаза, считая свои вдохи. Собственное сердце стучало так, что почти заглушало какие-либо иные звуки. Неосознанно куноичи провела ладонью по своему бедру – вперед-назад – после чего подтянула руку к животу, направляя ее вниз. «Черт!» Опомниться получилось раньше, нежели телу удалось совершить глупость. – Дальше! Крик может быть и глухим, когда перехватывает дыхание и сдавливает грудную клетку. Со стороны это кажется почти шепотом, или, что скорее, заложенным горлом. – Конь, – парень наклонился чуть вперед, Темари едва уловила это его движение. – Ходит достаточно забавно. Взяв в руку нужную фигуру, Шикамару провел ее на три клетки вперед и одну в сторону. Девушка несколько раз моргнула. У нее перед глазами стояла картинка хода, однако мозг никак не желал анализировать это действие, больше концентрируясь на тех пресловутых бабочках, которые щекотали крыльями низ живота. Кому вообще пришло в голову придумать настолько идиотское сравнение? Тем более – называть его приятным? Для куноичи оно было болезненным, отвратительным, будоражащим… – Черт, – сдавленно вырвалось у нее. Очередное усилие было похоже на попытку тонущего ухватиться за соломинку: последний шанс удержать власть над телом, сходящим с ума от желания. Дрожь стала почти неконтролируемой, сердце билось о грудную клетку так сильно, что казалось оно способно проломить ее, рваное тяжелое дыхание и насквозь промокшая ткань юката у промежности – неужели это конец? Нет, нет, не может этого быть. Какой она шиноби, если не способна обуздать эти низменные, искусственно вызванные инстинкты? Она не может быть настолько слабой и жалкой. Резко схватив фигурку коня, девушка уже хотела было повторить движение Шикамару – ничтожная надежда отвлечься, сохранить остатки здравого смысла – но напарник в тот же миг перехватил ее руку и потянул на себя. Они оказались настолько близко, что куноичи почувствовала мнимый жар чужого тела, его аромат стал будто концентрированнее… – Что с тобой? – почти по слогам спросил он. Темари облизнула вмиг пересохшие губы. Она старалась не смотреть на парня, но сейчас… Сейчас это было выше ее сил. Его напряженный глубокий взгляд, от которого невозможно скрыться, прямой нос, высокие скулы, тонкие, плотно сжатые губы – черт, он красив. Девушка наконец признала это, опуская глаза на пальцы, сжимающие запястье. Его кожа казалась горячее ее собственной. Внезапно Темари поняла, что ей страшно. Ей очень страшно от своих желаний. Истолковав ее взгляд по-своему, Нара отпустил куноичи и вновь выпрямился. – Что с тобой? – вновь повторил он вопрос, тихо и четко, но хрипло от напряжения и… для Сабаку это стало последней каплей. Резкий рывок вперед – стремительный, неукротимый. Опрокинуть сидящего напротив человека, наваливаясь на него, одной рукой придавить грудную клетку, второй перехватить запястье. И это почти получилось. Вот только Шикамару, будто ожидая атаки, дернулся назад, выставляя перед собой колено в качестве блока. Ему стоило бы схватить ее за плечи и перекинуть через себя – это было бы правильно, так он должен был поступить с атакующим врагом. Но вместо этого Нара замер, перехватив руки куноичи. Он должен был чувствовать, как она дрожит, как горит ее тело. Капелька пота скатилась с виска вниз к ее подбородку, срываясь и падая на щеку парня. Темари понимала, что теряет способность говорить. Язык почти не слушался то ли от страха, то ли из-за действия наркотика. Сейчас больше всего на свете она хотела, чтобы ее трахнули. Просто, жестко и без всяких прелюдий. Невнятный звук, больше похожий на хриплый стон, вырвался из горла. – П… помоги мне, – кое-как смогла произнести она, наклоняясь настолько близко, насколько это было возможно. Это была уже не просьба, нет. Темари требовала, чтобы он сделал так, как она хочет, вместе с тем предоставляя и ему выбор тоже: оглушить ее или же…он же не дурак, должен понять, что ей от него нужно. Его ноздри расширились при глубоком вдохе. Шикамару медлил, но Сабаку не могла ждать. Остатков ее терпения хватило ровно на три секунды, бесконечно долгих, еще больше распаливших огонь внутри… Неужели он такой идиот? Почему не может решать быстрее? Или до этого «гения» еще не дошло? Словно в ответ на ее мысли парень вдруг наконец разжал ладони и медленно опустил колено. Темари хищно подобралась. Пожалел? Или решил воспользоваться моментом? Хотя, плевать. Сейчас ей только необходимо было избавиться от пульсирующего и затмевающего рассудок узла внизу живота. Взобравшись на его бедра, куноичи выдохнула сквозь зубы, чувствуя болезненное наслаждение. Ей было так хорошо от… Если Сабаку и удивилась тому, что парень под ней тоже возбужден, то лишь на мгновение, потому что удивление сразу же потонуло в волне жара, пробежавшей по телу. Еще. Она хотела ближе и больше. Подрагивающей рукой девушка провела по груди Шикамару, скользнула ею вниз, нащупывая край водолазки и чуть проскальзывая пальцами под нее, дотронулась до голой кожи. Еще. Нервно сглотнув, она проникла под ткань уже обеими руками, задирая ее вверх. И Нара подчинился, покорно позволяя снять водолазку с себя. Темари закусила губу. Сколько раз она видела его голый торс? Не то чтобы слишком часто, случаи бывали разные: ранения, поврежденная взрывами одежда, просто смена обмундирования – но сейчас, почему сейчас она не могла оторвать взгляд от его груди? Темари широко провела по ней обеими руками, доходя до темных сосков, чуть задевая их пальцами. Рваный выдох. Не ее, а его. Это только подстегнуло. Темари наклонилась вперед и прижалась губами к сильной шее, втягивая носом знакомый, будоражащий запах, быстро провела языком. На этот раз ответом ей был шумный вдох. Как же мало ей было видеть, слышать и осязать! Она хотела больше, намного больше. Быстрыми, возбуждающими поцелуями Сабаку спустилась по груди, по мышцам задрожавшего от напряжения пресса… От пупка под штаны вела тонкая дорожка темных волос: почему она раньше не обращала на нее внимания? Девушка уже взялась за пояс его штанов, подцепляя заодно и резинку белья, но Шикамару почему-то не спешил ей помочь. Ей это не понравилось. Подтянувшись выше, Темари неожиданно укусила парня за бок. – Ай… Напарник дернулся вверх, и она, только этого и ожидая, одним движением стянула мешающее ей штаны с бельем до середины бедра и вновь села сверху, через ткань юката прижимаясь к его возбужденному члену. Их взгляды встретились, и Темари краем сознания подумала, что не хотела этого, не хотела видеть его глаза. Впрочем, эта мысль лишь на мгновение вынырнула на поверхность бушевавшего внутри нее океана голодного, почти яростного вожделения, тут же вновь скрываясь в нем. Потому что на самом деле, ей хотелось видеть его глаза, наблюдать за его лицом в тот момент, когда она дрожащими руками развязывает пояс и откидывает полы юката. Она хотела видеть, как он не сможет удержаться от взгляда на ее тело: высокую грудь с торчащими горошинами сосков, живот, впадинку пупка… Девушка почти осязала этот его взгляд, следовала за ним по своему телу рукой, все ниже, пока не коснулась… Темари замерла, с недоумением глядя на свои трусики – те были мокрые, неприятно липли к коже. Это совершенно сбило ее с толку, словно этот кусок материи не должен был быть на ней здесь и сейчас, когда она даже не способна встать из-за напряжения, сковавшего ее бедра. – Дай я, – голос Шикамару донесся будто бы издалека. Окутанный дурманом мозг даже не смог сразу понять, о чем парень говорит и зачем сгибается в бок, тянется за нее. В его руке появился кунай из набедренной сумки, и у Темари мелькнула мысль-догадка, когда Нара уже оттягивал и перерезал черным лезвием лямки ее белья. Холодный металл коснулся и слегка оцарапал нежную у паха кожу – девушка дернулась, едва не поранившись весьма серьезно, но одновременно снимая и отбрасывая в сторону бесполезную юката. Когда ее горячая плоть соприкоснулась с его, Сабаку потекла еще больше. Внутри все сжалось от сладкого спазма, все мышцы внизу сократились, и все еще непроницаемое до этого момента лицо Шикамару тоже дрогнуло, а в глазах промелькнуло что-то такое, чего Темари не могла сейчас разобрать. Больше. Чуть откинувшись назад, девушка скользнула рукой вниз, нащупала член, чуть приподнявшись, направила его в себя и опустилась, насаживаясь. По телу прошел разряд, заставивший ее выгнуться в гибком кошачьем движении, открытом и чудовищно притягательном. Уже только от одного проникновения, ей было настолько хорошо, насколько еще никогда не было с мужчиной. Неожиданно она почувствовала руку у себя на голове. Открыв глаза, она увидела приподнявшегося Шикамару и одновременно почувствовала, как он запускает пальцы ей в волосы и проводит по ним, стягивая резинки. Ей было непонятно, зачем он это делает, но это сейчас волновало ее меньше всего. Закончив, Нара откинулся назад на спину, и девушка начала раскачиваться: сначала медленно и дальше все быстрее. Глаза закрылись обратно, а все ощущения сконцентрировались внизу живота: внутри все напрягалось, стягивалось, сжималось до онемения в мышцах. А этот напор, что она чувствовала там… Боги, как же ей хотелось избавиться от этого зудящего, сводящего с ума желания. Но с такой же силой она мечтала, чтобы оно никогда не покидало ее. Невыносимо! Пальцы Шикамару оказались на ее бедрах и с силой сжали их. Он придерживал ее, пытался ограничить эти рывки. Затрепетав ресницами, Темари затуманенными глазами взглянула на него. Ему тоже было хорошо, нестерпимо хорошо. Это проявлялось в его мимике, сбившемся частом дыхании, быстро вздымающейся груди и тем приглушенным стонам, которые он пытался в себе подавить. Темари чуть наклонилась вперед, ахнув от того, как член особенно приятно и глубоко скользнул внутри нее. Уловив момент, Нара стал двигаться вслед движениям куноичи, с каждой секундой все более порывисто, напряженно. Оба уже были близки к разрядке. Опустив руку, девушка надавила на клитор, начав круговыми рваными движениями ласкать его. Из груди вырвался вскрик. Ощущения от двух источников удовольствия сливались воедино, переплетались, перебивая и дополняя друг друга одновременно. Она до боли закусила губу, извиваясь всем телом, сильнее насаживаясь на член, задыхалась, содрогаясь в удовольствии, вызванном дурманом. Да и плевать на это. Главное что ей было хорошо, боги, ей никогда еще не было так хорошо! Все тело сводили пугающие и одновременно сладкие судороги. Выдерживать подобное уже не было сил. Темари чувствовала, как подступал оргазм – все ближе, набирая силу. Каждый нерв, каждая связка, каждая мышца – все было напряжено до предела. Сейчас, вот-вот… Все тело начало сотрясать в мелких сладких судорогах, бесконечно приятных, ненормально долгих. Столь острое удовольствие могло убить, должно было! И вместе с тем Темари отчетливо почувствовала, как внутрь нее вплеснулось горячее семя. Очередной спазм, лишивший каких бы то ни было сил, сменила темнота перед глазами. В ушах зазвенело. Девушка безвольно упала вперед, на грудь напарника, силясь восстановить дыхание. Постепенно звон в ушах сменился гулкими ударами собственного сердца. Или же этот лихорадочный ритм принадлежит чужому? Неважно. Безумие дурмана отступило. Надолго ли? Пошевелиться просто не было сил. Тепло чужого тела успокаивало, запах, насыщенный, такой знакомый, почти родной, заставлял забыться. Но сознание так и не смогло провалиться в сладостную дрему. Из глубин успокоившегося океана стали подниматься иные чувства: страх и стыд. Она все-таки потеряла контроль. Пусть Сабаку доверяла Шикамару свою спину и свои мысли, которые и так были у них словно одни на двоих, к чему приведет их то, что случилось сегодня? Обстоятельства обстоятельствами, но ее выбор прийти к нему в поисках защиты и опоры сыграл чуть ли не решающую роль… От нового вида напряжения, не имеющего ничего общего с сексуальным, ее дыхание выровнялось само по себе, стало тихим и почти незаметным. Мышцы на ногах затекли и заныли. – И что дальше? – хриплый горячий шепот обжег щеку. Они и правда одинаково мыслят! Парень поерзал, и Темари, к еще большему своему стыду, поняла, что в ней все еще находился его член. Хотя о каком стыде вообще может идти речь после случившегося? Сабаку отвернулась в сторону. Щеки, уши, даже шея – все пылало. «Я должна немедленно уйти». Но стоило ей попытаться встать, как сильные руки скользнули с бедер вверх, на талию, прижимая к себе. – Что ты…? – вскинулась куноичи, зло сверкнув глазами. – Вроде как это я должен возмущаться. Его взгляд был абсолютно трезв и серьезен, но вместе с тем… Темари снова не успела подумать о том, что еще успела увидеть. Шикамару с неожиданной силой перевернулся, подминая девушку под себя. От этого резкого движения и навалившегося на нее веса куноичи, почти было уверившаяся в том, что ее отпустило, почувствовала новый всполох внизу живота. На секунду она поймала себя на том, что хотела начать раскачиваться под Нара. В ногах, в спине, в животе всколыхнулись волны пульсирующего густого жара, который вновь выгнул, выкрутил все внутри. – Ублюдок, – вырвалось у нее через упрямо сомкнутые губы. Лицо все еще горело. – Разве? Парень усмехнулся, подаваясь вперед. Тело отреагировало раньше, чем она успела понять, отчего ее аж передернуло от злости: она не потеряет контроль снова! – Кажется, тебя все еще не отпустило. Он мог сказать «тебе все еще нужна помощь», но не сказал, наверняка предугадывая ее реакцию. И тут Сабаку поняла, что именно видела только что в его глазах – страсть. То, чего она еще никогда не замечала в них. Внутри что-то затрепетало. Замерев, она почти неверящим взглядом смотрела в его глаза, когда парень наклонился и прильнул губами к основанию ее шеи. От его дыхания кожа покрылась мурашками. Темари выгнулась и почувствовала, как член внутри нее стал вновь набирать силу. Девушка напряглась, однако, не дав ей опомниться, Шикамару вышел из нее, вызвав волну разочарования где-то внутри. Он начал осыпать поцелуями ее грудь, обводя языком напряженные горошинки сосков. Нара поглаживал ее живот, спускаясь ниже к бедрам, проводя сперва по внешней, после по внутренней стороне, чувственно и неторопливо. И эти прикосновения действовали как тот дурман, даже сильнее, хотя девушка уже не могла отличить искусственно вызванное желание от настоящего. В какой-то момент он избавился от своих штанов – Темари поняла это по звуку звякнувших об пол кунаев в набедренной сумке, но тут же забыла про них. Ее злил выбранный им медленный, томительный темп. Он как будто не соответствовал неустановленным рамкам той «помощи», которая требовалась от Шикамару, как будто намекал на что-то большее. – Черт, да прек… – хотела было возмутиться она, но вместо этого вскрикнула от неожиданности, когда Нара укусил ее за бок. – Ты! Садясь, он усмехнулся – не глумливо, скорее как мальчишка, совершивший шалость. Куноичи еще никогда не видела у него подобной улыбки. Сердце отдало гулким стуком в груди. Что-то было не так. Афродизиак все еще действовал, но меньше, позволяя Темари хоть немного мыслить рационально, и она все никак не могла привыкнуть к этому новому облику своего напарника и своим реакциям на его действия. Но он и не дал ей надолго об этом задуматься. Положив руку на живот куноичи, Нара повел ей вниз, к влажной горячей промежности. Указательный палец надавил на клитор, поглаживая его и вызывая непроизвольные движения бедрами. После парень наклонился и невесомо коснулся воспаленного бугорка, еще раз и еще, прежде чем вновь возобновить свои медленные ласковые движения. Из груди вырвался лишь немой вскрик. Темари не могла говорить, так перехватило у нее дыхание от этих прикосновений. – Не..н… – попыталась выдавить из себя она. Слишком. Но фразу закончить не получилось. Нара подхватил ее руками под колени, дергая на себя. Его язык скользнул внутрь нее, раздвигая нежные стенки, лаская. Темари выгнулась колесом, когда он втянул в рот горошинку клитора и начал посасывать ее. Его пальцы скользнули меж ее разведенных ягодиц, легко находя вход и проникая в него, неторопливо и аккуратно двигаясь внутри. Девушку пробила дрожь. И Шикамару наверняка чувствовал это вместе с тем, как сжимаются мышцы у нее внутри, не желая отпускать его пальцы, противясь тому, чтобы он покидал ее. Куноичи двигалась ему навстречу, запрокинув голову и постанывая. Она столько раз видела, как эти пальцы перелистывают бумаги, точат кунаи, складывают печати или просто держат палочки для еды – кто же знал, что они способны вытворять с ней такое? В тот момент, когда парень коснулся какой-то особо чувствительной точки, ладонь Сабаку сама оказалась у него на голове, в неясном инстинктивном желании то ли оттолкнуть, то ли, напротив, удержать. Шикамару продолжил, и девушка неспециально запустила пальцы ему в волосы, поддевая резинку, все еще удерживающую хвост. Видимо почувствовав это, Нара отстранился, перестав терзать ее, и повел головой, освобождаясь, позволяя вернуть и этот ход – на пальцах Темари осталась резинка, а в глазах сожаление от того, что он прекратил, но ненадолго. Нависнув над девушкой, Шикамару приставил к ее лону сочащуюся распухшую головку члена, мягко надавливая и проникая. Куноичи застонала, чуть ведя бедрами. Сейчас, после его пальцев, этот контакт ощущался по-другому, еще более ярко, тем более что парень продолжал двигаться тягуче-приятно, медленно и глубоко. Тяжело дыша, Сабаку двигалась в его темпе, подстраиваясь под него, чуть не всхлипывая каждый раз, когда получалось особенно глубоко и сильно насадиться на член, прочувствовать его как можно сильнее. Она почти не смотрела на Шикамару, но кожей чувствовала, как ему трудно сдерживаться, поэтому сама невольно подгоняла его, то и дело ведя бедрами быстрее него самого. И темп увеличивался, пульсирующим разрядом отдавая в нервы, сладкими судорогами проходя по телу. Темари вновь начала задыхаться. Все в мире, кроме движения его члена внутри потеряло смысл, отошло на второй план. Девушка полностью растворилась в них, чувствуя, как все ближе подкатывает волна наслаждения. Еще немного, чуть быстрее и она вновь, вновь… Оргазм прошелся по телу, заставляя вскрикнуть и содрогнуться в экстазе, выкручивающем тело. Сабаку вцепилась в чужую спину пальцами, вытягиваясь в струну, чтобы продлить ощущение блаженства, пронизывающего ее насквозь. Парень все еще продолжал двигаться в ней, но через пару мгновений тоже кончил, на выдохе с силой вжавшись в нее до конца. В этот момент их лица находились щека к щеке, кожа к коже, и – возможно ей только показалось, из-за одурманенного рассудка она бы сейчас ни за что не поручилась – Шикамару как будто мазанул губами по уголку ее губ... Наконец, немного отдышавшись, девушка разжала пальцы и откинула голову назад, находя чужой взгляд своим и даже не сразу узнавая Шикамару. Он так же как и она еще тяжело дышал, на лбу выступила испарина. Непривычно длинные распущенные волосы касались кончиками ее лица, глаза – темнее обычного, но трезвые и спокойные. Поэтому она всегда ему и доверяла. Страха и стыда почему-то больше не было, но было... любопытство. Темари поняла, что не против продлить эту ночь. "Чертов афродизиак…" – почти беззлобно подумала Сабаку, обвивая ногами спину парня. Тот лишь усмехнулся в ответ. После третьего или четвертого оргазма, когда куноичи совсем выбилась из сил, Шикамару отнес ее, почти уснувшую прямо у него на руках, на кровать и укрыл одеялом. Сам, вернувшись обратно, надел штаны, собрал фигурки для шатранджа, в который так и не удалось поиграть, навел минимальный порядок среди напольных подушек, выкурил одну за другой несколько сигарет, стоя у окна в комнате с кроватью, и наконец лег рядом с Темари, но и не подумал обнять ее: утром девушка наверняка будет весьма скептична к тому, что произошло этой ночью. Несмотря на усталость, поспать ему так и не удалось. Он то и дело выныривал из глубокого, но беспокойного сна, прислушивался к дыханию напарницы рядом, успокаивался и засыпал обратно. Вряд ли шейх захотел бы их убить, после того, как они сорвали его планы на Темари, но лишняя осторожность не помешает. Тем не менее, утром он проснулся один и не нашел у себя в покоях ни девушки, ни ее вещей. Они увиделись, только когда их пригласили к завтраку: одновременно вышли из своих покоев и тут же встретились взглядами. Прическа Темари, как и все ее обмундирование, было в идеальном порядке, но теперь Нара знал, что скрывается под темной материей кимоно, знал каждый шрам на ее теле, которое не раз исследовал за прошедшую ночь. Девушка как всегда кивнула ему, словно ничего не произошло, но Шикамару точно увидел новые искорки у нее глазах, и у него отлегло от сердца. За завтраком парень почти развлекался, потому что шейх был явно не в духе, хоть и пытался скрыть это, и высокомерно игнорировал куноичи, а та успешно игнорировала то, что игнорируют ее, но к еде, как и Нара, не притрагивалась, так что светский разговор из двойных смыслов поддерживал только он. – Вы выглядите усталым, мой друг, – заметил правитель. – Неужели вам пришлось не по душе ваше ложе? – «Вы проявляете неуважение ко мне в моем же доме?». – Ложе прекрасное, но я всегда плохо сплю на новом месте, – ответил Шикамару. «О чем вы говорите?». – Мой слуга сказал, что вы проявили большой интерес к шатранджу, но так и не сыграли с ним ни одной партии, – «Я знаю, что вчера произошло». – Увы, мне хотелось побыть одному, – «Это не ваше дело». – Могу предложить вам свои услуги в качестве оппонента, – «Ты на моей территории, щенок. Одно мое слово, и тебя раздавят как букашку». – Боюсь, вы меня несказанно обяжете такой честью. К тому же я специалист иного профиля, хоть меня и посвятили в правила игры, – «Вам тоже следует помнить, что мы при оружии, а за нами мощь пяти стран». Шейх натужно засмеялся, поднимая со стола чарку с чаем и делая из нее быстрый глоток. – Что же вы? Прочли ли свиток с соглашением? – перешел в наступление Нара. – К сожалению, вчера меня отвлекли важные государственные дела… – Но мы будем вынуждены покинуть вас сегодня. – Ах, какая жалость! Что ж, я обязательно просмотрю его в ближайшее время и дам вам знать о своем решении… Парень хмыкнул. Фактически, это означало «никогда». – Мне очень приятно, что вы предложили моей стране сотрудничество... – Нет, это мы благодарим вас, что позволили нам сделать первый шаг, – ответил Шикамару и перевел взгляд на сидящую напротив Темари, встречаясь с ней глазами. Несколько секунд они смотрели друг на друга, пока в ее глазах вновь не вспыхнули притихшие было, те самые искорки любопытства, которые он уже видел у нее сегодня ночью. Однако сразу после куноичи наконец впервые за утро посмотрела на шейха и приторно-сладко улыбнулась, чуть не вызвав у парня открытый смешок. – Искренне благодарим, – добавила она. Шах и мат. Кажется, именно так говорят в том самом шатрандже? /ноябрь-декабрь 2015/