Its just a nightmare

      Спутанные розовые волосы, торчащие во все стороны, едва развевались от пробегающего по коридорам сквозняка. Здесь всегда было холодно, несмотря на то, что за день по этим лабиринтам проходит огромное количество людей; кажется, будто всё скоро покроется льдом. Отталкивающие синеватые стены давят всяко лучше напряженной тишины, воцарившейся здесь после прихода Роуга из будущего. Странный тип, от которого за версту веет подавляющей силой и рубиновой кровью. Только от этой жуткой смеси запахов хотелось сбежать куда подальше, забиться в угол и сжаться в маленький комочек.       Жгуче-холодные прикосновения теней, утаскивающих в себя рыцарей, опьяняли животным страхом. А безвольные, неспособные противостоять ужасающей силе, люди с распахнутыми глазами погружались всё глубже в темноту. С первого взгляда, это поглощение смертью безболезненное, но ощущения неповторимы. Во всех смыслах. Вряд ли они когда-нибудь смогут испытать такую боль, сравнимую только с адскими пытками. Кости, прежде поддерживающие «конструкцию», ломались и постепенно превращались в порошок; сосуды не выдерживали и лопались, проявляясь фиолетовыми пятнами на коже, которая рвалась под натиском пальцев обезумевших от боли смертников. Превратившиеся в один сплошной оголённый нерв, они метались в предсмертной агонии.       Кровожадная усмешка скользит по тонким губам, не предвещая ничего хорошего. Ему плевать на них всех, они не заслуживают особенного внимания. Только две блондинки, жмущиеся в поиске защиты друг к другу, вызывают рычание внутреннего дракона. Этот чешуйчатый демон всегда во тьме. Беснующаяся рептилия, являющаяся центром мрака хозяина, недовольна такими медленными действиями. Она жаждет убийств, ведь те рыцари были слабы, и у них практически отсутствовала мана — магическая сила, коей подпитывается тёмная тварь. Она каждой чешуйкой жаждет вязкой багровой жидкости, одуряющего страха и адской боли жертв. Кровавая баня.       Алые глаза вдохновенно бегают из стороны в сторону, решая, как расправиться с оставшимися. Безумие спешно накрывает разум густой туманной поволокой, пресекая любые попытки сопротивления зову голодного дракона.       На полу, плитку которого покрывали багровые кровавые разводы, лежало несколько обессиленных человек. Казалось бы, они сломались словно куклы в руках жестокого ребёнка, но с их стороны всё еще слышны хрипы и свистящее дыхание; убийцы драконов имеют превосходный слух.       Несколько прядей розовых волос вновь колыхнулись от сквозняка и… чего-то ещё. Неизведанного, тёмного и пугающего до дрожи, хотя волшебники и так уже дрожат от бессилия. Вечный девиз Хвоста Феи не помогает, сил не хватает даже на то, чтобы сделать шаг. Нацу, постепенно подползая к подруге, уже который раз терял и вновь обретал надежду. Он попытается, он спасёт их и защитит от зла. Им больше не придётся терпеть липкий страх, сковавший их по рукам и ногам; боль перестанет быть их спутницей. — Драгнил… Неужели ты ещё защищаешь эту сошку? Она мешает, — фыркнул то ли брюнет, то ли блондин, направляя в сторону Люси руку.       Было жаль её убивать… так просто. Хотелось мучить, слушать стоны и крики от боли, а ещё хотелось попробовать её кровь на вкус. Ведь девчонка чертовски сильна и красива для той, которой предстояло в будущем закрыть врата. Вязкая алая жидкость должна быть восхитительна на вкус.       На кончиках пальцев появилось едва заметное тёмное свечение, постепенно превращающееся в шар, вокруг которого потрескивали серебристые вспышки. Через томительные несколько секунд, казавшиеся часами, заклинание сорвалось вперёд. Оно стремительно летело в сторону блондинки, не смеющей пошевелить и пальцем. Тусклые шоколадные глаза с нескрываемым удивлением и страхом смотрели на драконоубийцу. Хартфилия даже не надеялась, что отделается быстрой смертью. И сомнений в этом у неё не оставалось, ведь смертельный удар был слишком близок, чтобы успеть среагировать и защитить себя. Лёгкое касание чёрного сгустка к солнечному сплетению, как будто крылья бабочки едва задели кожу.       Секунда. Вторая.       Колени подгибаются и блондинка падает вниз, прямиком в руки беспомощного розоволосого парня, не сдерживающего слёз и крика…

***

— Нацу, проснись же!       Девушка испуганно тормошит парня, мечущегося во сне. Его крик только-только стих, и теперь из груди вырывалось только свистящее, далеко не спокойное дыхание. Пот крупными каплями скатывался со лба, прочерчивая дорожку по виску и скрываясь в волосах цвета сакуры. Сын Игнила резко поднимается, судорожно сжимая руками хрупкие плечи волшебницы, будто стараясь удержаться за спасительный круг. — Люси, ты жива… Жива, так ведь?!       Едва слышные всхлипы доносятся до слуха заклинательницы, вгоняя её в ступор. Снова эти слова. Ему который раз снится её смерть, и он каждый раз, не веря своим глазам, жмётся к ней. Ощущение прохладной кожи успокаивает немного, но этого хватает, чтобы сильно сжатые пальцы отпустили плечики блондинки и загорелые руки обвились вокруг талии возлюбленной. — Ну-ну… Успокойся, это всего лишь кошмар…       Окончательно убеждает в реальности здесь происходящего нежный голос, в котором едва уловимы хриплые нотки испуга. Ещё несколько минут покачиваний из стороны в сторону, и Драгнил засыпает, уткнувшись лбом в изгиб между плечом и шеей магички. Тихое посапывание вызывает улыбку, и девушка, улыбнувшись, целует встрёпанного парня в лоб. — Это всего лишь кошмар…