любить, оказывается, не так уж и страшно

Оказывается, и так бывает. В смысле, не просто секс. Не просто недо-отношения, основанные только на физической близости и взаимовыгоде. Коннор ведь не особо верил в занятия любовью. Не верил в чувства, когда до боли в груди и дрожи в коленках. Во всяком случае, до этого не верил. Удовольствие это и есть удовольствие. К чему примешивать глупые чувства к физической близости, Коннор абсолютно не понимал. Пока не встретил Оливера. Такой смешной, местами неловкий, невероятно милый Оливер стал буквально пинком для Уолша. Что-то типа ледяного бриза после душной жары. Как хорошая встряска. Как будто до этого Коннор ходил верх ногами по потолку, а Оливер вернул всё на свои места. Это было странно. И правильно. Правильно до такой степени, что хотелось выть от счастья и прозрения после стольких лет добровольной слепоты. Прикосновения теперь стоили больше всего, что только могло придумать человечество. Денежного эквивалента не существовало для нежных объятий и мягких поцелуев в уголок губ. Что уж говорить про сумасшедшие поцелуи, когда кровь кипела лавой и обжигала каждую клеточку тела. Невозможно было заменить того ощущения, когда тела прижимались друг другу так близко, насколько это вообще возможно. Да что там, Коннор даже никогда не устал бы просто смотреть на спящего Оливера. Никогда не перестал бы пялиться на него, когда тот после очередной работы за ноутбуком, потягивался и устало взъерошивал пряди и так спутанных волос. Коннор просто никогда не перестанет любить Оливера. Потому что это стоит на первом месте в списке абсолютно невозможных вещей. И честно говоря, Уолш был рад этому. Не давать своё тело в чужое распоряжение и не отдаваться под чужие ласки. Стабильно просыпаться в уютной постели, ощущая тепло родного человека. Просто любить Оливера. Это стоило того. Всего, что Коннор заработал и добился за свою жизнь, за все проблемы, за бессонные ночи и бессмысленно потраченное время на одноразовые удовольствия. И если Хемптону когда-нибудь надоест, если он прогонит Коннора, Уолш всё равно побитой собакой приползёт к нему лишь бы быть рядом. Так это работает. Коннор уже ничего не решает. Всё отныне в руках того, кому он отдал своё сердце. И глупо было бы разменивать это на прежнюю жизнь. Разница ведь с огромную пропасть. Шаг назад и ты упадёшь. Жизнь ДО и ПОСЛЕ встречи с Оливером разделена глубокой ямой, и падать в неё отчаянно не хочется. Ведь за чертой ПОСЛЕ так, как и не мечталось никогда. Коннор уже как три вечности разделённых с Оливером убедился, что любить кого-то не так уж и плохо. И совсем не страшно. Ведь когда наступает ночь, когда Уолш приходит с очередных дел и поручений Аннализ, когда от усталости валится с ног, он приходит домой, где его ждут. Коннор не высыпается и весь на нервах, а от количества выпитого кофе у него зрачки расширены как у заядлого наркомана, но он всё равно упрямо цепляется за Хемптона. Утыкается носом в изгиб его шеи, дышит, наконец-то д ы ш и т, и хочет просто раствориться в тепле и спокойствии. Оливер целует его в губы, и тянет за рукав пиджака. Он как всегда заботлив и чуток до предела. Хочет раздеть и уложить спать. Спрашивает поел ли, а если нет, то есть макароны с сыром и пицца. Говорит, что может приготовить ванну. Мягко ерошит его волосы и тихо смеётся над попытками Коннора затащить его в постель. Уолш не хочет спать, ведь он действительно голоден. Но он голоден им. Коннор, наверное, вообще никогда не сможет насытиться Оливером. Коннор углубляет поцелуй, потому что ему нравится слушать смех Оливера, но в данный момент он хочет слышать только его стоны. Уолш помнит каким Хемптон был в их первую встречу стеснительным. Он смущался, мило краснел, и Коннор искренне наслаждался этим. Он был доволен своим выбором. Оливер был готов дать нужное делу письмо и без секса, но Коннор хотел его. Милого красавчика, который похоже не считал себя таковым и смотрел широко распахнутыми глазами сквозь нелепые очки на Коннора так, будто не мог поверить во всё это. А теперь Хемптон значит для него больше жизни, и как это было глупо считать его наивным и невинным пареньком, чьё доверие можно было бы купить через обычный секс. Потому что в итоге это Оливер заставляет Коннора с каждым разом возвращаться обратно, занимая всё больше места в его мыслях и во всей его жизни. Уолш продул, и теперь Коннор принадлежал Оливеру без остатка. И впервые во всей этой истории Коннор был рад своему проигрышу.