Сумерки. История,прошедшая сквозь время.

Глория сидела на бордюре, возя ногой по запорошенной снегом мостовой. День уже кончался, и девочка совершенно не представляла, куда ей идти и что делать. Дома был её больной пожилой отец, который, как и она, ничего не ел уже второй день. Глория вздохнула. Темнело. Вдруг она услышала неторопливое постукивание каблуков. Девочка подняла глаза. Прямо посередине дороги шла женщина. Её лицо было румяно от мороза, в складках шёлкового капюшона, лежавшего на плечах, сверкали одинокие снежинки; причёска из небрежно собранных волос слегка растрепалась. В её глазах плескалась тихая радость. Глория встала и, поколебавшись пару мгновений, подошла к ней. Симона Серра, сестра милосердия в заурядном тосканском лазарете, шла домой, наслаждаясь погодой. В Италии снег — явление далеко не частое, и Симона любовалась снежинками, рассекающими дымку сумерек своим нехитрым танцем. Она не видела этого уже лет десять. Из задумчивых грёз её вырвал тихий детский голос. — Синьора, — нерешительно звенело в воздухе. Женщина обернулась. На неё смотрела девочка, на вид лет десяти, с чёрными вьющимися волосами и огромными блестящими чёрными же глазами. — Синьора, не найдется ли у вас пара сольдо? Мой больной отец со вчерашнего вечера ничего не ел, а у меня нет ни чентезимо в кармане, чтобы купить хлеба, — прошептала Глория (а это была она), сгорая со стыда. Симона улыбнулась и присела перед ней. Их глаза оказались на одном уровне. -Как тебя зовут, дитя? — спросила она. — Глория, Глория Контадино. -Ты что же, весь день на улице? В таких-то лохмотьях? — на ребёнке была старая поношенная жилетка, по-видимому, отцовская, деревянные башмаки и потрёпанное платье, из которого она давно выросла. Внутренне ужаснувшись, медсестра торопливо стащила с шеи палантин, служивший ей шарфом, и укутала девочку. Та изумлённо и радостно смотрела на неё и не могла вымолвить ни слова. -Пойдем к твоему отцу. Я разбираюсь в медицине, и, может быть, смогу ему помочь, — решительно заявила синьора Серра и взяла Глорию за руку. Осмотрев старого синьора Контадино, Симона подошла к его дочери. -Твой папа болен, но не очень серьезно, — сказала она. — Ему лучше лечь в лазарет. Если хочешь, ты тоже можешь поехать с ним, — она улыбнулась, увидев облегчение в глазах девочки.- У вас в доме довольно холодно, ты можешь тоже заболеть, да и опасно тебе оставаться одной, — добавила медсестра, озабоченно оглядев убогий обшарпанный домишко с множеством щелей, из которых нещадно дуло. -Спасибо, спасибо вам, добрая, добрая синьора! — восторженно воскликнула Глория. -Не за что. А сейчас вот тебе пятьдесят сольдо, пойди и купи себе поесть, — в ладони ребёнка блеснуло несколько монет.- Хотя нет, сделаем вот как. Прямо сейчас я устрою вас в лазарет, а ты пока собирай вещи. Я скоро вернусь. Через час в дом Контадино вернулась медсестра с огромной корзиной, в которой лежали два пледа и горячий ужин. Глория сидела на небольшом чемодане рядом с отцом, которому от такого количества хороших новостей стало лучше. Санитар с добрым лицом, синьор Коломбо, помог старику перебраться в бричку и устроил чемодан у него в ногах. Дочь посадили рядом, и она прижалась к отцу, жуя тёплую булку и глядя вокруг сияющими глазищами. Вера в счастье стремительно возвращалась к семье Контадино… Годы спустя молодая синьорина прогуливалась по улице по дороге домой и думала. Думала об отце, старом, но здоровом и полном сил мужчине — примет ли издательство его книгу? Вероятно, да, у него большой талант. Думала о начальнице, доброй синьоре Серра, обещавшей ей повышение. Добрая женщина, чудесная. Просто ангел. Думала о многом. И тут её окликнули. -Синьорина, — звал оборванный мальчонка.- Не найдется ли у вас пара сольдо? Я так голоден, а мама очень больна и не может встать с постели, — он с надеждой посмотрел ей в глаза. Она положила руку к нему на плечо и улыбнулась. -Здравствуй. Меня зовут Глория Контадино. Я медсестра и, может быть, смогу помочь твоей маме. Отведи меня к ней. Как тебя зовут? -Джордано, синьорина, — прошептал мальчик, не веря своему счастью.- А вы правда вылечите мою маму? -Я очень постараюсь, — честно пообещала Глория.- Пойдем скорее, Джордано. Уже смеркается, а нам так много нужно успеть … Что ты увидел? — удивилась она, глядя на внезапно притихшего и запрокинувшего голову вверх Джордано. -Синьорина! Смотрите, смотрите! Снег!!! — завопил мальчик, просияв.- Это снег!!! Синьорина Контадино подняла голову и увидела тысячи сверкающих снежинок, покрывающих всё. Мостовая была словно присыпана сахарной пудрой. «Прямо как тогда …» — подумала Глория и звонко рассмеялась при виде Джордано, радостно скачущего вприпрыжку, догоняя снежинки. -Пойдем, пойдем, Джордано! — весело крикнула она. Мальчик подскочил к ней, и они заторопились к нему домой, смеясь и ловя ртом снежинки. Смеркалось…