Вечера на хуторе близь Хоумворлда

       И вот, мечтательная Аня уже едет в поезде навстречу неизвестности.        За окном смеркает. Последние лучи красного солнца пробиваются через серо-оранжевые тучи. Возможно, ночью будет дождь.        Анна уже лягла на полку, накрылась одеялом и закрыла глаза. Страх новизны поглощал её все больше и больше, она не знала, что с ней будет, не знала, что делать, что её ждёт. Она хочет домой,к маме, к её сериалам про любовь, к её блинчикам и оладьям со сметаной или вареньем, к папе Саше, к его романсам с аккомпанементом балалайки и аккордеона одновременно (повезло с шестью руками), она была бы не против послушать анекдоты тёти Соломеи, поиграть с её котами,только заберите, заберите её отсюда. Тут холодно и влажно, она не хочет быть тут... Она всего-навсего маленькая девочка Аня с улицы им. Киндергардена, где прожила всю свою жизнь и не видела другого мира. Такая маленькая, беззащитная и совсем без медведя...        Погрузившись в раздумия Анна заснула. Напряжённое лицо расплылось в радостной улыбке. Какие же сны ей снились... Вот, она вышла из поезда вся нарядная. Ушанка как новенькая, на ней синяя рубаха обязанная красным поясом, чёрные штаны и сапоги. Красота! Встречает её медведь с караваем, большой такой, пушистый.       –Здравствуй, Анна Александровна! Хлебом да солью тебя угощаю!- говорит медведь.       – Ау! Тут кто-то медведя потерял! Чей медведь? - кричит Аня.       –Твой медведь!- говорит красивый юноша, вышедший из толпы. Встаёт на колено перед Аней, берёт на руки большого медведя с короваем и спрашивает:       –Самоцветова Анна Александровна, предлагаю Вам руку и медведя с короваем. Ты согласна, Аня? Аня?!       Девушка раскрыла глаза. Это был сон. И только...       Дождь барабанил в окно, поезд убаюкивающе стучал колёсами, а Аня сидела и смотрела в никуда.       Аня ненавидела это чувство. Просыпаться из беззаботного сна и сидеть, уставившись усталыми глазами в стену, сидя на кровати среди дымки отчаяния, вдыхая реальность. Дрожь пробегает по каждому миллимеру кожи, ты вспоминает каждую погрешность, каждый неправильный шаг. И так хочеться все забыть, смыть прохладой любви все обиды и отчаяния и начать жить снова, будто бы выкинув из головы все, что было, но тая в сердце давно позабытую печаль.       Грохот прервал размышления Ани, она резко заморгала большими глазами и в темное купе завалились двое мужчин кавказской наружности несущих в руках большой ящик с надписью «Осторожно! Бьющееся». Один был высоким, накаченным, на оранжевом лице росла пушистая белая борода. Второй же был маленьким, зелененьким с короткой стрижкой.       – О! Девушка! – с акцентом воскликнул второй.       – Эй, Патали! Я что сам тащить буду? Мы сюда не за девушка пришли! – нахмурился больший из них.       – Хорошо, Яваш, дорогой! Давай тут поставим, а? – предложил тот, который был пониже.       – Ну, хорошо, тут. – волосатый мужчина с оранжевым оттенком кожи аккуратно положил на пол свою ношу. Это зрелище очень завораживало Аню и она так же пристально смотрела на все это, как и на стену.        – Здравствуй, красивый девушка! Как зовут тебя, а? – отряхивая руки обратился к Ане тот, который был с салатовой кожей. Анна потрясла головой, словно опять входя в реальность.        – З-зравствуйте... Анна. Анна Самоцветова. Да. Так меня и зовут. Наверное... – ломко и растерянно произносила отдельные фразы девушка.        – Эй, смотри-ка, Яваш! Какой девушка! Вах! Прямо спелый дынька! – активно жестикулируя восклицал Патали.        – Отстань со своими дыньками, Патали! У нас много работа! – пошевеливая белыми пушистыми бровями недовольно ответил Яваш.        – Слющай сюда, ты арбуз недоспелый...– грозно ткнул мелкий пальцем в лицо своему товарищу.        Дальше они стали ругаться на своём языке и хоть Аня ничего из их речи не понимала было для неё довольно занимательным занятием наблюдать за их ссорами и ждать развязки этой перепалки. Не выдержав она спросила:        – Простите, а какая у Вас работа? – поинтересовалась Анна у ссоришився напротив двух людей. Они на некоторое время застыли в позе, в которой ругались, лишь повернув лица с выпучеными глазами на фиолетовою. Позже, один из них осмелел и сказал:        – Мы везти зеркала в Киев продавать, смотри какая красота! – зелёный приоткрыл коробку и показал свои богатства. – Смотри какой красивый! А сзади камушек голубой, блестящий! – и он взял одно зеркальце и показал Ане синий камень на обратной стороне зеркала. – Хочешь купить? Тебе такой красивой скидку сделаю! Будешь глядеть на себя и радоваться! А качество какое! Лучше не найдешь, мамой клянусь! – девушка вгляделась в камень и увидела, что он действительно трескается.        – Тут у Вас это... Камушек. – тихо подметила она. Продавец повернул зеркало тыльной стороной к себе – и в правду! Камушек-то потрескался. Он злобно насупив зелёную мину повернулся к бугаю и начал выругивать своего коллегу, видимо за его небрежность при перевозке товара, но дословного перевода слов , к счастью или к сожалению, мы не знаем.        Тем временем дождь утих, а Аня легла и прикрыла веки с огромными ресницами. Она бы никогда и не подумала , что кавказская ругань может быть таким чудесным фоном для сна...       Что-то мерзкое и противное находилось на ее теле. Ане это не нравилось. Она открыла один глаз, потом второй. Рука , но уже не ее мамы, а зеленой проводницы пыталась разбудить девушку.       – Да проснись ты уже, ОЛУХ! – вопила низкорослая проводница. Как только она увидела, что девушка проснулась, ее зелёное тело вздрогнуло и проводница дрожащим голосом объявила:       – С-скоро мы прибываем в Киев...– и та быстро умчалась прочь захлопнув двери купе.        Аня, приподнявшись, похлопала широкими глазами и ответила.       – Спасибо.        Анна Самоцветова уверенными и резкими, хотя и немного сонными движениями натянула на себя подштанники, рубаху, кафтан, штаны с валенками и конечно же ушанку, и подхватив сумку со всем самым необходимым выскочила из купе и подбежала к окну. Она впивалась глазами в прекрасные панорамы города, и наконец, поезд прибыл на станцию Киев-Пассажирский. Двери распахнулись и поток людей хлынул из поезда наружу. Одной из первых в этом самом «потоке» была Аня.       Девушка встала, осмотрела местность, вдохнула чуть менее загрязненный, чем питерский воздух и поняла кое-что. И улыбнулась. Она поняла, куда она пойдет.        «Куда в Киеве все идут в первую очередь? Конечно-же на Майдан!» – сказала в мыслях девушка. Глаза Ани заблестели.