This Is Not A Game

      Пит сидел в своей гостиной и смотрел не отрываясь на изображение Китнисс. Сказать, что девушка была прекрасна в свадебных платьях, в которых представляла Капитолий, значит промолчать. Вот только её глаза... в них не было ни капли радости. Он уже научился читать по её глазам невзирая на расточаемые для зрителей улыбки. В его гостиной было темновато несмотря на зажжённые на стенах парные светильники, но парень, весь поглощённый передачей, посвящённой их свадьбе, не спешил вставать и включать свет. Он никогда не мог оторвать от неё взгляд, и теперь, когда, казалось бы, он имеет на это все права, ему снова приходилось делать это украдкой.       С того самого урока в школе, когда Китнисс была улыбчивой девочкой, обожавшей петь, и любимицей своего отца. А затем их отец взорвался в шахте, и та девочка исчезла. Не осталось ни счастья, ни улыбок, ни песен. Более того, появилось отчаяние. Он до сих пор помнил, как увидел её, сидящую под дождём и тихо умирающую. Тогда он сделал первый по-настоящему стоящий поступок, и рассечённая ударом матери губа была малой платой. После того случая он видел, что жизнь Китнисс изменилась, но он всегда боялся увидеть на её лице то выражение отчаяния. А затем была жатва Голодных игр, и выбрали её младшую сестру. Тогда Китнисс, решительно отметая сдерживающих её миротворцев, сказала: "Я хочу быть добровольцем". Именно эти её слова изменили всё... для них обоих...       Пит знал, что без неё он был бы уже мёртв, но иногда ему казалось, что это лучше, чем постоянная боль в сердце. А оно болело всё время, как только реальность врывалась в иллюзию их близости. Сейчас оно тоже болело. Во время тура Китнисс наконец доверилась ему, доверила свою жизнь и безопасность. Где-то в глубине души Пит надеялся, что этого хватит, ведь были же те ночи в поезде, когда она крепко спала в его объятиях, забыв о кошмарах. А потом высекли Гейла, и он увидел, как его любимая дежурит у постели другого и явно не вспоминает больше ни о ком. Как же это было больно... Пит не хотел этой пышной свадьбы с кучей поклонников "Огненной Китнисс". Ему очень хотелось бы, чтобы девушка на экране улыбалась, искренне радуясь их предстоящей свадьбе.        - Но этого не будет, - Пит не хотел обманывать самого себя, хватало того, что они вынуждены обманывать весь Панэм.       Передача, посвящённая выбору платья для Огненной Китнисс, закончилась, и Пит встал, чтобы выключить экран. На душе у него была тяжесть, и никакие развлекательные передачи не могли избавить от нее. Но молодой человек не успел этого сделать: на экране засверкал герб Капитолия. Обычно он появлялся перед какими-то важными сообщениями.       Показали прямое включение с центральной площади Капитолия. Президент Сноу взошёл на трибуну. Именно отсюда он приветствовал представителей дистриктов на их Голодных играх. Сейчас на президенте были тёмно-серый костюм и чёрные кожаные перчатки, а поверх был накинут меховой плащ. На левом лацкане у президента была приколота небольшая полураспустившаяся роза. Пит понял, что сейчас будут говорить о предстоящей бойне. Тема не очень приятная, но с этого года для него обязательная, ведь теперь им предстояло менторство.        - Дамы и господа! Близятся 75-е Голодные игры, - зрители в Капитолии разразились аплодисментами. Пит никак не мог понять, как они могут искренне радоваться этому. - По традиции каждые 25 лет будет устроена квартальная бойня. Чтобы каждое поколение... помнило о тех, кто погиб, восстав против Капитолия. Каждая квартальная бойня будет отмечена... особыми Голодными Играми.       Пит невольно скрестил руки у себя на груди.        - Особыми? Значит, когда голодные и боящиеся умереть дети убивают друг друга... это уже не кажется им особенным? - молодой человек противился жестокости, но был бессилен. Оставалось лишь слушать дальше.       Тем временем президент достал небольшой пожелтевший конверт, оставленный организаторами первых Голодных игр.        - И теперь в 75-ю годовщину победы над мятежниками, - Сноу вскрывает конверт и начинает читать: - мы празднуем третью квартальную бойню. Напоминание, что даже сильнейшие не могут превозмочь могущество Капитолия. На эту третью квартальную бойню трибуты обоего пола буду избраны из числа победителей прошлых лет, - услышанное от президента было невероятно даже для капитолийцев. Но президент был непоколебим. - В каждом дистрикте победители должны явиться на жатву в независимости от возраста, состояния здоровья...        - Как это может быть правдой? - Спрашивает Пит самого себя.       Услышанное вызывает шок и ломает все правила. Ему не придётся пытаться спасти каких-то незнакомцев... Смертельная опасность снова нависла над ними. Как только Пит представил, что Китнисс опять будет угрожать смерть, весь его мир снова перевернулся.        - Китнисс... - губа парня сами собой прошептали имя любимой.       Пит бросился в соседний дом, но заметил, как девушка убегает прочь со двора. Она никого не слышала, а её глаза были дикими, в них был такой страх, что Пит был готов сам взвыть от отчаянья. Возвращение на арену поведало ему, что на самом деле его сердце не знало боли. Когда перед его глазами встал окровавленный образ мёртвой Китнисс, тогда он понял, что и сам умрёт. А вероятность этого была велика, даже не учитывая, что Сноу желал видеть девушку мёртвой. Пит понял, чего жаждет намного больше любви девушки. Он хотел, чтобы она была жива, и не важно сколько это потребует усилий от него. Он сделает все от него зависящее.        - Китнисс будет жить, - пообещал себе Пит, направляясь к Хеймичу, - а если нет, то смерть я легко найду.