Благодарность фейре

Принц Джон не помнил, когда еще пребывал в столь унизительном состоянии. Внезапно очутившись в густой чащобе, в полуразрушенной хижине, он порядком испугался — да и кто не испугался бы? Привязанный к любимому креслу, вместе с которым его похитили, ошеломленный и обездвиженный, он мог только хлопать глазами и молиться, чтобы ведьме, которая перед ним расхаживала, нужно было золото. Ну или что там еще может хотеть ведьма?.. В хижине, как ни странно, было светло, и, присмотревшись, принц Джон понял, что на переплетенных ветвях деревьев, создавших над домом густой полог, обосновались мириады светлячков. "А вдруг старухе нужна королевская кровь для какого-нибудь ужасного колдовства?" — пришла в голову страшная мысль. Во рту стало еще суше, а в животе — еще холоднее, хотя казалось, куда уж больше. Он подергал веревки и сглотнул, глядя на закутанную в длинный зеленый плащ женщину. — Не следует тянуть руки к тому, что вам не принадлежит, милорд, — мягкий музыкальный голос ласкал слух. Принц Джон застыл в изумлении, глядя, как женщина откидывает капюшон. И почему он решил, что она стара? Перед ним стояла высокая девушка в простом платье цвета травы, с яркими зелеными глазами. Её красота была ослепительной, хотелось смотреть на неё бесконечно. Манера держаться и драгоценный пояс, обнимавший полные, идеально очерченные бедра, выдавали в ней знатную госпожу. — Миледи, меньше всего я желал бы обидеть столь прекрасную даму, — прокашлявшись, ответил принц Джон, стараясь придать голосу самые любезные интонации. — Если я это и сделал, то неумышленно. — Так значит, вы призвали Гая из Гисборна в свои покои не для наказания или же любовных утех? — девушка наклонилась и посмотрела ему в глаза. От этого взгляда принцу Джону захотелось провалиться сквозь пол. Или, на худой конец, стать одним из светляков. — М-миледи, — слегка запинаясь, произнес он, — вы... меня обижаете. Конечно, я собирался отчитать сэра Гая за то, что он снова упустил этого разбойника, Робина Локсли... но не более. В отличие от моего драгоценного брата, я предпочитаю женщин. — Правда? — она схватила принца за бородку и приподняла его лицо. — Мне почему-то показалось, что вы, милорд, предпочли бы Гая из Гисборна. — Вы ошиблись! — Джон попытался расправить плечи, насколько это было возможно, оставаясь привязанным, но тело будто окаменело. — Миледи, чем я могу доказать вам... — Доказа-ать? — на щеках красавицы появились коварные ямочки. — Да, пожалуй, вы можете, милорд. Девушка ухватилась за ворот его камзола и с неженской, более того, нечеловеческой силой разодрала ткань. С поясом и завязками штанов оказалось немного сложнее, но она ловко управилась и с ними. Джон обмер от страха, но изящные пальцы уже выписывали вензеля на его груди, медленно спускаясь ниже. Девушка чуть прижала ногтем сосок, наклонилась, тронула его кончиком языка, а рукой тем временем обхватила пока еще вялый член. — О, пожалуй, я готова поверить в вашу невиновность, — задумчиво произнесла она чуть позже, глядя на готовое к бою вздымающееся орудие. Джон покосился вниз и гордо выдвинул вперед подбородок. — К вашим услугам, миледи! — галантно произнес он, поерзав на сиденье. Девушка задрала платье, бесцеремонно забралась к принцу на колени и оперлась ладонями о плечи. — О-о, милорд! — выдохнула она, опускаясь на него. Принц Джон промолчал по одной простой причине: при дамах не следовало так выражаться. Он лишь свел глаза к переносице да мысленно помянул десяток святых, посулив пожертвовать церкви солидную сумму. Девушка приподнялась, почти выпустив из себя его член, а затем втянула обратно. Джон раскрыл рот и томно опустил веки. Подобных ощущений ему переживать ещё не приходилось. Девица владела своим телом в совершенстве. Она словно всасывала его в себя, доводя до исступления, но как только близился финал, замирала неподвижно. Принц Джон стонал, молил, но чертовка только блаженно постанывала, ухмылялась... и продолжала сладостную пытку. Он пытался приподнять бедра, но его зад словно приклеился к креслу. — Миледи, сжальтесь! — не выдержал он, задыхаясь. — Дайте же мне кончить! — Ну нет, мой принц, — мурлыкнула та, — кончите, когда я захочу. А пока будьте любезны, используйте рот для другой цели. Она привстала и выпростала из платья пышную грудь. Джон с удовольствием подчинился и втянул призывно торчащий сосок в рот. — Освободите мне хотя бы руки! — взмолился он. — Даже не думайте! — откликнулась девушка, вращая бедрами, отчего у него свело живот. — М-м-м, вы и правда неплохо знаете, как сделать даме приятно. Она отстранилась, держась за его плечи, сделала несколько резких движений, с силой сжимая в себе член, и Джон кончил так, что в глазах потемнело. — Пожалуй, на сей раз я поверю вам, — девушка слезла с него и оправила платье. — И помните, Гай из Гисборна — мой. Посмеете тронуть его, и будете ублажать моих верных слуг. Джон едва удержал вопль, когда темнота колыхнулась, выпуская в круг света двух звероподобных чудовищ. В следующий миг мир завертелся, и принц оказался в своих покоях. Руки были свободны. Он судорожно ощупал себя, торопливо заправил обмякший член в штаны и набросил поверх разорванного камзола халат. Хульдра с усмешкой оправила платье. Теперь этот осёл-принц сто раз подумает, прежде чем рискнет обидеть её любимца. Она направилась к болоту, в котором десять лет назад устроила испытание мальчишке. Всё было словно вчера, она помнила его маленькие руки, крепко сжимавшие вначале палку, которую он протянул тонущей старой женщине, а потом и её плечи. Он выволок её на берег и предложил отвести в дом своей кормилицы, чтобы она могла выстирать одежду и выпить подогретого вина. Они тогда шли рука об руку, и мальчик рассказывал о жестоком отчиме, о матери, извинялся, что не может отвести гостью домой, в замок Гисборн. А она гладила его светлые волосы и улыбалась. Рубаха мальчика съехала с плеча, открыв свежие кровоподтеки и край старого рубца от удара плетью. Спустя три месяца сэр Эдмунд Гисборн сломал шею, охотясь на кабана, и юный Гай мог больше не бояться своего мучителя. Впрочем, в этот раз, похоже, её заступничество подарило немало приятных мгновений. Хульдра хмыкнула, вспомнив страстного возлюбленного. Жаль, сил уже не хватало, чтобы полностью поддерживать человечью личину. Иначе можно было бы позволить ему немного больше. Прекрасная фэйри, напевая, шла по невидимой тропе к воротам в сид. И если бы кто-то взглянул ей вслед, то увидел бы темный провал вместо спины и лисий хвост, который заметал её следы.