Печать

След от губ Тайлера на тыльной стороне ладони вздувается химическим ожогом. Тайлер является ко мне только ночью. Словно ангел, настоящий ангел, стоит у моей постели и смотрит на меня с укоризной. Что ты с собой сделал? Чего ты добился? Мы мертвы. Мы на небе. Ты мой ангел. Ангел. Мой. Тайлер опускается перед кроватью на колени, я свешиваю ноги. Голые ступни касаются холодного пола. Здесь всегда очень холодный пол. На небе вообще довольно холодно. Вечная зима. Тайлер целует мои колени, и я чувствую отпечатки его губ. Влажные и прохладные. Отпечатки повсюду. Я словно важный договор, попавший в руки безумного секретаря. Печать. Печать. Печать. У Тайлера горячие и сухие руки. Он гладит меня по бедрам, раздвигает мои колени в сторону, целует внутреннюю часть бедра. След от поцелуя на тыльной стороне ладони. След от поцелуя на внутренней части бедра. Если бы там был ожог — это было бы больше похоже на клеймо. Тайлер Дерден прекрасный рабовладелец. Он построил свою власть на желании свободы. Люди хотели быть свободными, избавиться от рамок, а он просто предложил им это. И они стали его рабами. Его идеальными солдатами. Самыми верными солдатами из тех, что могли бы себе пожелать власти. Они устроили свою войну и шли в ней победителями. Официанты, таксисты, гостиничное обслуживание. Люди, что меняют вам бельё по утрам, приносят кофе и пишут для вас новости – всё это солдаты Тайлера. Я не его солдат. Здесь всё намного сложнее. На самом деле я сплю. И все эти поцелуи – их нет. Тайлер стягивает с меня больничную накидку и покрывает поцелуями живот. Печать. Печать. Печать. Красные следы от засосов кажутся укусами огромного комара. Касаешься их пальцами, и те скользят по слюне Тайлера. Это его метки. Так он помечает свою территорию. Поцелуй. Печать. Печать. Печать. У меня улыбка от уха до уха, а Тайлер идеален. Его ничто не может повредить. Он мой ангел. Мой Бог. Тайлер говорил, что не хочет умирать без шрамов. Тайлер дерётся так отчаянно, что потом его лицо не узнать – опухшее, похожее на кровавую отбивную. А потом всё проходит. Идеальное лицо. Идеальное тело. Тайлер стягивает с себя майку и снимает ремень. Я не педик. Я никогда не хотел, чтобы меня трахнули. Я вообще довольно спокойно отношусь к сексу. Тайлеру невозможно противиться. Тайлера невозможно не хотеть. Я люблю Тайлера. Не знаю, любит ли Тайлер меня. Для него я трус и слабак. Возможно, ему жаль меня. Возможно, он просто хочет унизить меня. Поцелуи Тайлера горят на коже. Всё тело словно охватывает пожар. Самовозгорания научно не доказаны. При самовозгорании сгорают даже кости. Ничего не остаётся. Я горящий кусок плоти. Я Сумасшедшее Сердце Джека. Тайлер целует живот и грудь, кусает за соски и оставляет свои отметины. Он не проявляет нежности, это не ласки. Тайлер показывает мне чьё это тело. Кому я принадлежу. Позже Тайлер трахнет меня как шлюху, как грязную подстилку, вдалбливаясь в моё тело, словно я надувная кукла, которую не жалко. Тайлер целует мои плечи и шею. След от его губ горит на тыльной стороне ладони. Следы его поцелуев горят по всему телу. Я впадаю в кому. Кома похожа на долгий, очень долгий сон. Сон, в котором Тайлер целует мои ладони и шею. Сон, в котором мы одни, в котором не существует времени и пространства. Сон, в котором я люблю Тайлера Дердена, а он любит меня. Поцелуи Тайлера горят на моей коже. И я просыпаюсь.