Marriage Proposal

      Здесь всегда тихо и царит полумрак, нарушаемый лишь тихим оранжево-желтым светом, которым подсвечены расположенные полукругом омни-панели. Основные системы управления кораблем функционируют в штатном режиме, а потому большинство мониторов переведено в ждущий режим. Их сияние не мешает любоваться звездным океаном, плещущимся по ту сторону обзорного окна. Наблюдать за тем, как мириады звезд рисуют незнакомые узоры на черном полотне, как полыхают в собственном ритме далекие туманности. Здесь всегда тихо и пахнет тонко выделанной кожей пилотного кресла.       Откинувшийся на его мягкую спинку Джефф Моро, так известный под кличкой Джокер, старательно пытается скрыть нервозность за непринужденным видом. Пальцы порхают по чувствительным сенсорам клавиш, отзывающимся всплесками света на легчайшее прикосновение. В очередной раз убедившись, что с его «Нормандией» все в порядке, мужчина бросает взгляд на экран одного из погашенных мониторов. Ловит в его и черной глубине свое отражение. Проверяет внешний вид точно так же, как только что проверял астронавигационные системы. Не то чтобы ему свойственно излишнее самолюбование просто... сегодня особенный случай.       Ровная поверхность монитора словно гладкое черное зеркало отражает вполне обаятельного внешне мужчину. Короткие темные волосы сокрыты под кепкой, взгляд серых глаз кажется умным, а борода, которую он недавно подровнял, – стильной. На губах играет и хитроватая усмешка, которую он носит как маску, чтобы желающие задеть его сразу видели, он готов отразить их выпад. Моро не сторонник официоза и приучил окружающих к легкому пренебрежение военной формой, а потому сейчас удивлен тем, что мундир, который он в последний раз одевал на свадьбу приятеля из летной академии, идет ему.       Золотые ленты красочно выделяются на фоне темно-синей ткани, подчеркивающей атлетическое сложение тела, приобретенное за счет регулярных тренировок на специализированных тренажерах. Еще в самом начале службы, военные медики рекомендовали нарастить так называемый «мышечный костяк» для поддержки хрупких костей и дополнительной амортизации возможных ударов. И Джефф немало потрудился пытаясь сделать это. Черт! Да он вкалывал в поте лица, день за днем изнуряя себя, чтобы остаться в программе подготовки, и теперь имеет полное право гордиться. Мужчина удовлетворенно усмехается и раскручивается в кресле, еще раз оглядывая штурманскую кабину рассеянным взглядом.       Остается совсем немного времени до прихода Тали'Зоры. Забавно, но он всегда находил кварианку интересной и они часто общались. С первых дней своего появления на «Нормандии» она частенько захаживала к нему, чтобы покопаться в технических базах данных. Некоторые, включая Эшли Уильямс, выражали желание держать инопланетян подальше от конфиденциальной информации, но Шепард заявила, что все члены экипажа ее союзники и не станут шпионить. Джефф был согласен с этим. Он неплохо понимал тех, с кем сводила его судьба и видел, что Тали проводила свои изыскания из чистого любопытства.       Вероятно всего Флотилия попросту никогда не сталкивалась с чудом, подобным «Нормандии». Это объясняло интерес Тали к судну. Но она так же заинтересовалась и им самим. Изучив всю техническую информацию она продолжила приходить на мостик по несколько раз за неделю. И, когда он был свободен от своих обязанностей, они говорили. Тали задавала ему вопросы, а он старался отвечать ей. Не важно, о чем она спрашивала – о «Нормандии» или о человеческой культуре. В конце-концов ему было приятного встретить кого-то, кто любил поболтать так же, как и он. К тому же, Тали не только спрашивала, но еще и рассказывала обо всем, что знала: о себе, о том во что кварианцы верят, что делают в тех или иных ситуациях.       Но еще больше Моро понравилось наблюдать как меняется его новая подруга. Он был поражен тем, что история с Сареном превратила ее из смешливого и немного застенчивого подростка во вдумчивую и привлекательную молодую женщину с острым умом и еще более острым язычком. Пообщавшись с Зорой мужчина обнаружил в ней по-настоящему злое чувство юмора. Умное и злое. Она могла заставить даже Гарруса смущенно греметь челюстями, и это было по-настоящему смешное зрелище. Пьяной же она становилась еще более веселой. Понятие «грязных шуток» приобретало совершенно новый смысл, когда эта нежная девушка произносила их своим красивым голосом.       Но при всем при этом Тали так до конца и не утратила своей застенчивости. Может, все дело было в той изоляции, которую вызывало постоянное ношение защитного скафандра? В том прискорбном факте, что никто из окружающих, даже представители ее собственного народа, не видели ее лица. Ведь единственные, кого кварианцы когда-либо видели «во плоти», были это их матери, а на более позднем этапе – возлюбленные, наверное... по крайне мере тогда это показалось ему логичным. В первых разговорах они не вдавались в столь пикантные подробности, но Джефф догадывался, о чем молчит Тали. И искренне сочувствовал ей.       Впервые встретив кварианку, Моро даже подумал, что оказывается в этой жестокой Вселенной есть те, с кем судьба обошлась даже еще более несправедливо, чем с ним. Паршиво прожить свою жизнь раз за разом переламывая кости, но еще паршивее, пожалуй, провести ее в «аквариуме». Ведь в отличие от Тали он мог хотя бы свободно передвигаться без скафандра, дышать свежим воздухом, прикасаться (пусть и с некой осторожностью), ощущать дыхание ветра и тепло солнечных лучей. А все, что оставалось ей, это стерильная атмосфера, лишенная вкуса синтетическая пища и бесчувственные, обволакивающие объятья защитного скафандра. И так двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю... до самой смерти.       Размышляя над этим на досуге, Джефф приходит к выводу, что так, наверное, и рехнуться можно. Ведь ему и самому многое известно об «изоляции». Его кости такие же хрупкие, как и стекло, а это неизменно приводит к вынужденной изоляции. Ведь даже дружеский тычок под ребра или хлопок по плечу может привести к перелому. Впрочем, с Тали у него никогда не возникало подобных проблем. Она была очень осторожной и нежной, совершая какое-то движение рядом с ним, и Моро бесконечно ценил эту ее странную кротость и заботу. Он знал, пока Тали рядом с ним, она сделает все, что в ее силах, чтобы предотвратит любое повреждение или даже возьмет на себя роль костылей, если вдруг возникнет такая необходимость.       Наверное она просто понимала, что он чувствует так же, как он понимал ее. Что же, в этом они и правда были похожи. Оба настолько хрупкие, что поневоле вынуждены были постоянно соблюдать осторожность чтобы не покалечиться и не умереть. Это объединяло их на глубоком уровне, недоступном всем тем, кто с рождения отличался крепким здоровьем. Впрочем, такое понимание установилось между ними далеко не сразу.       Еще в самом начале их знакомства мисс Зора как-то попыталась расспросить его о болезни и о том, пробовал ли он лечится. Джефф отшутился, сказав: «Это, свое рода, личный вопрос, малышка». Он привык отшучиваться и язвить когда кому-то приходила «блестящая» идея спрашивать о его болезни. Но Тали отреагировала несколько резче, чем можно было предположить, прервав беседу. «Если не хочешь, то просто не отвечай но не называй меня малышкой» – бросила она прежде чем покинуть штурманскую.       После этого они не разговаривали в течении недели. Понимая, что обращение «малышка» зацепило кварианку сильнее, чем он мог себе представить, Джефф решился изменить установившуюся рутину их самому отправиться к ней. В его состоянии даже простое путешествие в по кораблю являлось тяжелым испытанием. Еще бы! Человеку с синдромом Вролика даже вставать из кресла приходится очень медленно и осторожно, чтобы не удариться и не сломать чего-нибудь. Но Джокер упрямо прокладывал путь в к машинном отсеку, игнорируя недоуменный взгляды и поражая особо любопытствующих острыми шутками.       Обнаружив Тали рядом с одним из двигателей, в котором она без зазрения совести ковырялась, он признался, что не хотел обидеть ее, что он дразнит всех без разбора но, если для нее это так важно, он, Джокер, обещает больше этого не делать. Но кварианка лишь покачала головой в ответ, заявив, что хочет не этого и что ей будет достаточно того, что он просто будет звать ее по имени... и будет видеть в ней молодую женщину, а не ребенка. Во время того разговора пилот-лейтенант Джефф Моро потерял дар речи. Впервые за долго время он не знал, что сказать. Как ответить на это, сделанное в запале, признание?       Конечно, Тали'Зора всегда ему нравилась, но и не предполагал, что тоже нравится ей. Скорее наоборот, Склонен был объяснять ее интерес какими угодно причинами, но только трогательными романтическими чувствами, которыми девушка прониклась к нему. Да и с чего бы ему было думать иначе? В его жизни было не так уж и много женщин, которые обращали на него внимание как на мужчину. Еще меньше было тех, кто смотрел на него без жалости... той самой жалости, которая, когда-то заставила его облачиться в крепчайшую броню цинизма.       Это началось еще в детстве, когда маленький Джефф понял, что был тягостной обязанностью для своей семьи. Если он слишком напрягался, то мог сломать кость, а если что-то ломалось, это означало визит в медицинский пункт и солидные траты. Он никогда не хотел, чтобы его считали слабым. В конце концов это желание создать образ эксцентричного шута, у которого всегда в запасе есть остроумный ответ. Но Тали была совершенно другой... быть может потому, что была кварианкой. Быть может поэтому их отношения зашли так далеко?       Мягкое покашливание, раздающееся за спиной, возвращает Джеффа в реальность. Удивительно, но он так задумался, так погрузился в размышления, что даже не заметил, как Тали подошла. И сейчас, изворачиваясь в мягком кресле и видя, что девушка стоит прямо позади него, он пытается понять, а когда она научилась ходить так тихо? Впрочем, наверное это просто он привык к звуку ее шагов, к этому дробному перестуку тонких ног по настилу трапа, приводящего к рулевой консоли, что уже не обращает внимания.       Пытаясь выразить охватившие ее эмоции Тали приветливо машет узкими ладошками, в которых зажаты две кофейные кружки, явно прихваченные из кают-компании. Жесты кварианцев всегда столь выразительны. Впрочем, какими еще они могут быть у существ, вынужденных носить закрывающие лица маски? Грациозная, но немного скованная грация движений делает Тали похожей на застенчивого подростка, который отчаянно желает понравиться окружающим, но при этом сильно боится быть отвергнутой.       Обтягивающий скафандр, украшенный вставками, лиловой ткани расшитая вихрящимися узорами серебряных нитей, подчеркивает очертания неестественно-тонкой, почти источенной фигуры. Под сиреневым забралом гладкой маски проступали очертания одного из прекраснейших лиц, которые когда-либо доводилось видеть Джеффу. Ему, и никому другому. Во всей Галактике. Каждая его черточка, каждая деталь производит сильнейшее впечатление: начиная от изящных заостренных ушек и узкого овала лица до матово-белых светящихся глаз, похожих на огоньки. Тали потрясающе красива и от одного ее вида перехватывает дыхание.       — Я собираюсь выпить немного кофе, Джефф. Присоединишься ко мне? – произносит Тали своим красивым немного странным голосом. – Шепард говорит, что наконец-то пополнила запасы кофе, которое я могу пить. Вроде бы даже закупила какой-то новый сорт. Думаю, это будет очень интересно.       — Конечно, Тали, присоединяйся, – мужчина улыбается, вспоминая как она впервые заявила, что не может нормально работать пока не выпьет немного кофе. Юная кварианка определенно нуждается в стимуляции чтобы оставаться на высоте, и лучшие идеи всегда приходят к ней именно после чашечки кофе. Или еще более крепких напитков. В последнее время она часто таскает ему кофе из столовой.       Тали ставит кружки с дымящимся кофе в специальные держателе на консоли и устраивается на подлокотнике его кресла с изяществом и аккуратностью, предотвращающей опасность любой травмы. Ее глаза светятся ярче, чем большинство огней омни-панелей. Она смотрит на него так, что Джокер начинает чувствовать себя неуютно под ее взглядом. Он словно оказывается в рентгеновских лучах, хотя, хотя они сокрыты за маской ее шлема. Впрочем, в этом, скорее всего, виновата не она, а его собственная нервозность.       — Джефф, ты в порядке? – обеспокоенно спрашивает Зора, глядя на него поверх своей чашки.       — Лучше всех, – беззаботно отмахивается мужчина, делая широкий и непринужденный жест рукой.       — В самом деле? – девушка едва заметно прищуривается. – Ты сегодня так странно хмуришься... Наверное, она даже не замечает того, как ее тонкие, обтянутые тканью перчаток, кисти начинают странный танец пальцев, что подобен обычному заламыванию, но гораздо более изящен в ее исполнении.       Этот шквал энтузиазма вызывает у Джокера улыбку. Тали умеет поднять ему настроение, и не важно, каким образом. Будь то парой несогласованных движений или веселой шуткой. Как и подобает хорошей подруге, гораздо больше чем просто подруге, она служит источником утешения. Всегда дружелюбная, вдумчивая, немного болтливая, но при этом способная быть свирепым воином, если того требует ситуация.       — Просто слишком много мыслей в голове. Все в порядке, не обращай внимания, – он пытается звучать легкомысленно, но голос все равно выходит более напряженным чем обычно. Будь на ее месте кто-то другой, он включил бы в ответ пару иронических замечаний. Но с ней такого желания не возникает.       — А я думала, ты рад меня видеть, – мягкий смешок вырывается из-под непрозрачной фиолетовой пластины, закрывающей лицо девушки, и Джеффу чудится, что в ее словах сокрыт сексуальный акцент.       Он хихикает, делая первый глоток обжигающе горячего напитка, позволяя кофеину проникнуть в организм, тонизируя нервную систему. Затем ставит чашку на крышку многофункциональной доски и принимается размешивать сахар. Их очередная мало чем отличается от десятков предыдущих. Они веселятся, флиртуют и болтают обо всем на свете. А во время незначительных пауз наслаждаются ароматным напитком и тишиной, нарушаемой только шумами судна и голосами других членов экипажа.       — Ну же, Джефф? – Тали неожиданно прерывает разговор привлекая к себе его внимание. – Я же вижу, что ты хочешь мне что-то сказать. Джокер встречает взгляд ее расширившихся глаз, светящихся по ту сторону маски, и понимает, что последние несколько минут смотрел в глубины пустеющей чашки.       — Тали, я... – от его привычной болтливости не остается и следа, а дар красноречия изменяет ему. Слова, которые он так старательно подбирал, разлетаются, отказываясь складываться в предложения. Он нервничает как подросток, впервые решившийся признаться в любви. Хотя его намерения более серьезны.       Кварианка, разумеется, замечает это и старается, как может, подбодрить. Она встает со своего «насеста», обходит пилотное кресло, в котором Джефф так уютно расположился, и кладет руки на его подлокотники. Затем наклоняется вперед, мягко прикасаясь пальцами к его подбородку и тянет голову вверх, принуждая смотреть в ее прекрасные глаза, что светятся ярче звездного моря, просторы которого расстилаются за бортом «Нормандии».       Не теряя инициативы, Тали быстрым и легким движением стаскивает с него кепку и проводит рукой по темным волосам. Взъерошивает их, делает его похожим на шалтая-болтая. Наверное это очень смешно, потому что тишину кабины оглашает красивый и ритмичный смех, соответствующий ее необычному акценту. А несколько секунд спустя Джокер понимает, что и сам начинает смеяться.       А тем временем руки Тали оказываются у него на груди. Прикосновения инопланетянки кажутся сейчас особенно чувствительным. Нет, не потому что у нее только четыре пальца, потому что долгое время был лишен подобного счастья. Пожалуй, он должен признать, что ощущение прикосновения, остается его слабостью даже не смотря на то, что его роман с Тали продолжается уже больше года.       — Ты можешь сказать мне, Джефф, – ее руки смыкаются вокруг его лица, касаясь небритых щек.       — Тали... – он осторожно притягивает ее к себе, касаясь одной рукой ее руки, а вторую кладет на спину. Он понимает, что не должен делать того, что делает и говорить то, что собирается сказать. Этого не может быть. Это не должно быть. Как с ним так и с ней. И дело не только в их физических особенностях, но и в обязанностях, которые неумолимая и безжалостная судьба по какому-то капризу возложила на их плечи.       Тали, в первую очередь, кварианка, и должна вернуться к своему народу. Он должен остаться здесь. Тем не менее, Джефф так же понимает, что не заботится об этом. Ни об одной из этих причин. И он знает, что она тоже. Ее руки гладят его спину и шею. Такие легкие, такие осторожные прикосновения, но они заставляют его кожу гореть огнем. В ответ он находит ладонями бедра девушки, оглаживает их и скользит вверх, лаская талию и грудь, кончиками пальцев ощущая биение ее сердца под тканью костюма.       Он поцеловал бы ее, если бы мог, но сейчас это не более чем неоправданный риск. Поэтому, Моро просто касается ладонью ее шлема, скользя пальцами вдоль узкой канавки, обозначающей соединение стекла и пластика. Впрочем, сейчас этого более чем достаточною. При чем, для них обоих. Это почти слишком.       — Тали, ты... – Джокер почти решается произнести подготовленную заранее речь и тянет руку к внутреннему карману кителя, в котором лежит заветная коробочка, но в самый последний момент...       — Ты чувствуешь? – Тали отвлекается, впервые за долгое время отводя взгляд от его лица.       — Что? – Джефф непонимающе и немного расстроенно оглядывается, пытаясь понять в чем дело.       —Что-не так... – отвечает кварианка, отстраняясь от него. На секунду ему даже кажется, что ей просто передалось его волнение, но потом он и сам обращает внимание на одну маленькую странность.       — Ты права... слишком тихо, – мужчина еще не успевает закончить фразу, его ловкие пальцы уже танцуют, зажигая оранжевые огоньки на омни-панелях, выводя на пробудившиеся от сна экраны, отчет о системах корабля.       — Я... я пожалуй вернусь в машинный отсек. Нужно посмотреть, не было ли странных колебаний Ядра?       — А я проверю все здесь. Закончим в другой раз, – уход Тали остается практически не замеченным. Моро на секунду вспоминает о ней, лишь когда закрываются двери лифта, а затем снова погружается в работу. Несколько минут он напряженно пытается выяснить, в чем причина сгустившейся тишины.       А потом эта сама причина является к нему лично в виде некой рыжей особы с зелеными глазами. Джейн Шепард останавливается у него за спиной, совсем как Тали недавно, и упирает руки в бедра. Этакая суровая амазонка.       — Ну и? Когда уже лучший пилот в Галактике сделает предложение нашей кварианке? – ее голос звучит почти строго и Джефф понимает, что тишина, на несколько минут окутавшая отсек, была никаким не предвестием неясной угрозы, а всего лишь частью еще одного плана Шепард по созданию романтической обстановки. Но вместо того, чтобы помочь этого лишь испугало и переполошило их с Тали.       — Наверное тогда же, когда одна лихая капитанша разберется в своих отношениях с неким турианцем, – вяло огрызается мужчина вытаскивая из кармана коробочку, в которой лежит золотое кольцо с аметистом. Пару секунд он любуется игрой света в бесчисленных гранях драгоценного камня и легким движением закрывает крышку.       — Ну ты все-же не затягивай с этим, – рекомендует рыжеволосая и спешит удалиться по своим делам, так чувствует, что ей может очень серьезно «прилететь» за столь грубое, а главное – бесполезное вмешательство.       — Ну спасибо за толковое замечание, кэп, – в тон ей отзывается Моро и решает что непременно сделает предложение Тали... Сегодня же. Но уже после того как проверит все еще раз. Просто на всякий случай. Ведь Жнецы, с которыми им приходится вести войну, коварны и от них можно ждать всего чего угодно. Поэтому работа прежде всего. И отстукивая команды на коносоли Джокер знает, что Тали думает так же. И это тоже роднит их.       Но раньше или позже дела закончатся, и тогда Джокер сделает Тали предложение руки и сердца.