CandyShop

Сухо нажал на паузу и устало проговорил: - Ну же, ребята, соберитесь. У нас осталось не так много времени до камбэка, а Чанель все никак не может запомнить, что ему нужно уйти влево, когда Сехун и Бэкхён перестраиваются. Послышалось недовольное цоканье и протяжное «ааайййщ» от создателя той самой проблемы в рисунке танца. - Мы репетируем с 3 часов дня, Чунмен-ааа, - протянул Чен и опустился на холодный паркет, прикладывая бутылку с водой ко лбу. - Мы очень устали. Лидер поднял указательный палец вверх и отрицательно покачал головой. - Не смотри на меня так, Чондэ, я все понимаю. Давай, подъем! Три секунды отдохнули и живо за работу все, все, все. Чонин закатил глаза и встал на свое место, зазвучала музыка. За окном давно стемнело, а на большие окна мазнули первые капли дождя. Все остальные группы уже давно отправились по своим общежитиям и только EXO, в гряду предстоящего камбэка, тренировали новую хореографию днями и ночами. От усталости и звонкого голоса Чунмена в голове Кая тут же встал образ уютной теплой постельки и Кёнсу, который обязательно сделает вкусный чай и принесет в комнату. Легкий аромат клубники и ванили пропитает воздух, а теплые руки, что непременно будут гладить по голове перед сном, подарят отдых, который так сейчас нужен. -Чонин! Резкий голос Сухо вырвал танцора всея EXO из розовых мечт и плюхнул на грешный пол танцевальной студии СМ. - Где ты то летаешь?! Что сегодня с вами?! Так, ладно, все. Если уж Кай начал ошибаться, значит, я и правда перегнул палку и на сегодня хватит. Все облегченно вздохнули и тут же понеслись в раздевалку, чтобы лидер не дай Шисус не передумал. Чонин тоже повернулся в сторону выхода, но тут же услышал тихий голос Кёнсу за спиной. -Мин, мне кажется, что у меня не получается это движение руками. Ты можешь показать еще раз? Минсок широко улыбнулся и подошел к До, разворачивая его к большому зеркалу и становясь сзади. Чонин напрягся. В мыслях тут же промелькнул вопрос: «Какого хрена? Разве у Минсока получается это лучше всего? Если что-то не понял, мог бы и меня спросить.» Кай сам того не замечая, стал наблюдать в отражение, как Сюмин берет Кёнсу за запястья и начинает ставить их в правильное положение, пододвигаясь ближе, касаясь губами взъерошенных волос на макушке. - Ты поднимаешь руки слишком высоко, Кенсууу, - усмехнулся Мин. - Согни правую немного, вот так. Чонин раздраженно фыркнул и вышел из зала. На парковке совсем не было машин и парни, в ожидании автобуса, кутались в куртки и о чем-то переговаривались. - Где эти чертовы наушники... - Бэкиии, я замерз, - пробасил Чанёль, застегивая куртку. – Я уже пальцев не чувствую. Обнимешь меня? Бэкхен хмыкнул, но, не говоря ни слова, распахнул объятия и как мог, прижал почти двухметровое чудо к себе. Чонин, наблюдая эту «сладкую» картину, тут же представил на месте Чанёля Кенсу, пристающего с таким же вопросом, но уже к нему. Но нет же. Этот низкорослый карлик никогда его не задаст. Он скорее умрет от холода, нежели попросит кого-нибудь о тепле. Автоматические двери открылись и последними из здания вышли Минсок и Кенсу, о чем-то увлеченно разговаривая. Кёнсу похихикивал и время от времени легонько бил Сюмина в плечо. Кай сжал ручки спортивной сумки сильнее. «Этот недокитаец меня бесит. И чего этот пучеглазый ржет как припадочный? Спокойно, Ким Кай. Ты просто перетрудился и тебе надо успоко…» - Чонин-аа, ты какой-то замученный сегодня. У тебя что-то болит? – Лэй обеспокоенно посмотрел на одногруппника и похлопал его по плечу. «Только настоящего китайца мне не хватало. Исин, прошу тебя, смойся. Мне и без всего этого тошно.» Автобус подъехал, и парни быстро расселись по местам. Кай медлил, не хотел заходить и видеть на своем месте, рядом с До, Минсока. Повременив, он все же залез в машину и Сухо закрыл дверь. Его любимое место в самом конце транспорта пустовало, и парень облегченно вздохнул. Минсок сидел с Луханом и что-то тихо нашептывал спящему на его плече китайцу. Чанёль и Бэкхен – неизменная парочка соседей рядом слушали вместе музыку и пролистывали фото с недавнего концерта. Крис и Чунмен что-то обсуждали, изредка повышая голос. - Устал? – Кай плюхнулся на сидение рядом с одногруппником и небрежно смахнул длинную челку с глаз, рассматривая своего хёна. - Угу, - буркнул Кенсу и зарылся носом под теплую толстовку, доставая из кармана наушники, показывая тем самым, что разговаривать больше вообще не намерен. - Эй… - Тихо позвал Чонин, придвигаясь ближе. – Кенсу, что случилось? Ответа не последовало, только мелодичная песня зазвучала из наушников и парень блаженно прикрыл глаза. Младший хотел ткнуть его, чтобы привлечь внимание, но видя, как парень устал, только положил голову ему на плечо, совсем не замечая, как тот напрягся. **** «Господи, как же спина болит. Айщ…Надо сменить матрац иначе я скончаюсь.» Кай сладко потягивается в своей постели, разминая позвоночник. Он очень долго спал в одной позе, и сейчас поясница болит так, что хочется на стену лезть. Парень медленно вылезает из под одеяла и, попутно напяливая майку, выглядывает из комнаты. Тишина. Очень странно. Который сейчас час и почему он не видит полуголого Чанеля, бегающего от Бэкхёна? Младший тихо открывает комнату лидера, но она пустует. Он идет дальше по коридору, заглядывая в каждую из спален, но никого не находит. «Что за херня?» Вертится на языке у Чонина, но зайдя на кухню, он видит Кенсу, который сидит за большим кухонным столом, меланхолично попивая кофе и смотря что-то в планшете. - Доброе утро. - Доброе. – как-то грубо и совсем не дружелюбно бросает Кенсу, резко вставая из-за стола. - Кенсу- хён, где все? Сделаешь мне кофе? Почему ты один? - Потому что сейчас уже 2 часа дня, мать его. И все уехали отдыхать. - А тогда что я… Что ты тут делаешь? Кенсу недовольно морщит нос, как будто унюхал что-то противное, и сует планшет подмышку. - У меня отменили репетицию, и я был бы тебе очень благодарен, если бы ты все-таки надел хоть какие-нибудь штаны. Кай стоит возле холодильника в одной только растянутой футболке, которая свисает с его стройных плеч, будто бы была не его, а Чанеля и черных облегающих боксерах. До презрительно фыркает и подходит к раковине, опуская кружку. Парень не выдерживает и подается вперед, хватая одногруппника за локоть. - Кенсу, какого хрена ты меня избегаешь? - Отпусти. Если этот планшет упадет, то ты полетишь следом. И прекрати так со мной говорить.– рычит До, пытаясь высвободиться из захвата. - Да что ты? Не нравится? Что за хуйня происходит уже целый месяц, хен? Ты бегаешь от меня, не разговариваешь толком, больше не сидишь в нашей комнате и постоянно торчишь у Бэкхёна.…Если я обидел тебя чем-то… - Ой, заткнись. Я не намерен перед тобой отчитываться. И вообще, я хочу переехать. - К кому? Сухо-хён тебе не даст отдельную комнату. - Поживу с Исином. Чонин открывает рот, чтобы снова что-то спросить, но поймав испепеляющий взгляд на себе, глотает этот свой вопрос и засовывает куда подальше. - Я иду спать. -В 2 часа дня? Кенсу, ты… - Давно хотел тебе сказать. Давай лучше будем друг друга игнорировать, окей? Ты меня не замечаешь, а я тебя. У меня нет никакого желания с тобой разговаривать и поэтому, - он делает шаг в сторону выхода, - позволь мне съеб…. Но он не успевает договорить, потому что его тело так легко прижимают к стене. Планшет с диким грохотом и ко всем чертям летит на пол и Кенсу с ужасом понимает, что он упал прямо экраном вниз. Только Господина Ким Чонина это нихера не волнует. Его просто трясет от злости. До зажат между двумя сильными руками и ему никуда не деться. Взгляд мечется из стороны в сторону. Только не смотреть на Чонина. Не смотреть. Не смотреть. Посмотрел. - И чего же ты добиваешься? - Оставь меня… Чонин облизывает губы и Кенсу абсолютно не понятно, почему он сейчас на них смотрит. Даже не смотрит, а впивается взглядом, потому что чем-то другим нельзя. Это, по его мнению и установкам, нельзя, а Чонину как всегда плевать. Он осторожно кладет руку на шею Кенсу, слегка надавливая на выступающий шейный позвонок пальцами. Он не отрывает своего взгляда от старшего, просто осторожно подталкивает его к себе и, к удивлению, тот совсем не сопротивляется. Где-то на задворках сознания, Чонин понимает, в какой недвусмысленно позе они стоят и что в принципе делают люди, когда в нее встают, но почему-то не хватает духа приблизиться еще на пять сантиметров, чтобы добыча была полностью поймана. Ким не успевает ничего толком сообразить, как Кенсу сам, первый, прижимается к его губам своими. Нежно, плавно, тягуче, он начинает целовать его, не получая ответа. Чонин в ступоре смотрит за тем, как До хватается за края его футболке дрожащими от волнения пальцами, как делает робкий шаг вперед, как привстает на носочки. Его руки, с шеи сами перемещаются на затылок старшего, и он все же приоткрывает рот, чтобы впустить маленький юркий язычок внутрь. Они целуются пошло, страстно, как в порнухе с участием хороших и матерых актеров, которым важен фарс, игра, а не тупой и такой примитивный процесс. «Господи, когда этот гном научился так охуенно целоваться?» Думает Чонин и уже вовсю перехватывает инициативу, прижимая хрупкое тело к своему, ни на секунду не прерывая поцелуй. Чонин понимает, что этот гребаный поцелуй не может длиться вечно и вот-вот в легких закончится кислород. Придется оторваться, посмотреть друг другу в глаза, и что? Что это, блять, сейчас было? Особая часть их фансервиса? Но тут же нет толпы вопиющих сумасшедших фанаток, которые готовы на маленькие сувенирчики их разорвать, даже если они стоят рядом на ковровой дороже. Так какого простите, члена, они сосутся как два подростка во время первого свидания? Первым приходит в себя, как ни странно, Кенсу. Он отрывается от Кима и рвано дышит, пытаясь отдышаться. Его щеки заалели, взгляд опущен вниз. Чонин смотрит на подрагивающие ресницы и не может сдержаться, чтобы не поцеловать их еще раз. От такого нежного прикосновения, Кенсу забывает, что на планете Земля есть воздух, и что им вообще дышат, чтобы не сдохнуть, но он и так уже на все согласен. Ким и не думает останавливаться, выцеловывая веки, переходя на скулы, опускаясь к подбородку. До автоматически, как будто делает это каждый день, откидывает голову назад, позволяя Каю провести влажным языком по шее. Чонину кажется, что они спятили. А больше всего кажется, что это сон, и сейчас его кто-нибудь обязательно разбудит. Но никто не торопится. Кенсу тянет Чонина на себя, и они оба оказываются у кухонного стола. Младший резко подхватывает До и усаживает на ровную поверхность, раздвигая ноги. Тот послушно разводит колени в стороны и смыкает ноги на бедрах Чонина. Кенсу придвигается ближе. И блять. Этот стол просто идеальной высоты, потому что он может чувствовать, как его милый донсен возбужден. Старший без особого стеснения начинает массировать его член через ткань боксер, и Кай просто захлебывается эмоциями. Он лихорадочно водит по спине пальцами, сжимая ткань рубашки Кенсу до побелевших костяшек, чтобы не стонать в голос. Но До только этого и добивается, усиливая ласку, прикасаясь губами к выступающим ключицам, прикусывая кожу, втягивая в себя аромат уже давно желанного тела. - Слушай… - выдыхает Чонин с полустоном. – Может остановимся? Я ведь могу не сдержаться… - Ты дебил, Чонин. – сипит Кенсу, не переставая сжимать его член в руках. – Я этого и хочу. - Но я понятия не имею, как это происходит…Аах, блять….У парней. - Да просто берешь и трахаешь, что тут непонятного? – уже рычит Кенсу и вовлекает Чонина в очередной развязный поцелуй, посасывает кончик его языка, имитируя минет, и у Кима конкретно едет крыша. Он, конечно же, целовался много раз, но чтобы ТАК. Это запомнится ему надолго. Чонин, в своей наглухо затуманенной голове пытается припомнить слова Чондэ о каких-то там «историях», которые пишут про них фанаты, и что они не совсем детского содержания. Он даже как-то садился читать, но дойдя до момента «растягивания» захлопнул ноутбук и побежал в ванную. И совсем не затем, чтобы принять душ. Ким остатками мыслей делает заметку ознакомиться с сием творчеством на досуге поподробнее и грубо стаскивает Кенсу обратно на пол. Разворачивает к себе спиной и прижимается пахом к ягодицам. С губ старшего слетает короткий стон, и Кай победно ухмыляется. Он медленно, не спеша ведет от живота к кромке штанов и останавливается, следя за реакцией. До нетерпеливо оттопыривает попу назад. Кай выполняет его немую просьбу и положив руки на бедра прижимается еще сильнее, так, чтобы Кенсу чувствовал его стояк. Старший стонет громче и прогибается в спине. От увиденного, у Кая в глазах мутнеет, и он осторожно толкает Кенсу на стол. Тот упирается локтями, еще больше прогибаясь в пояснице. Эта картина настолько будоражит сознание Кима, что он включает режим автопилота, и тело свободно делает так, как велит ему природа, не ссылаясь на какие-то попытки здравого смысла удержать его от того, что сейчас произойдет. Быстрыми движениями, Кай расстегивает пряжку ремня и стягивает светлые джинсы с узких бедер вместе с бельем. Он впервые видит почти обнаженного хёна в таком ракурсе и у него захватывает дух. Хорошо, что он все-таки дошел до «растягивания» и взгляд начал метаться в поисках чего-нибудь похожего на крем. Но, как назло, ничего подобного не попадалось, и Чонин не придумал ничего лучше, чем свободной рукой открыть холодильник. Бесконечные контейнеры с кимчи, заботливо приготовленные аджумами, еда от фанатов, которую менеджер привозит каждый день и…О, взбитые сливки самой высокой жирности. Чонин долго не раздумывает, хватает бутылку и с бешенной скоростью начинает трясти. Кенсу бросает на младшего нетерпеливый взгляд, но тут же давиться стоном, когда Чонин выдавливает на пальцы загустевшие сливки. Он полностью погружает указательный палец в свой рот, по-блядски прикрыв глаза, от чего у Кенсу подкашиваются колени. До шепчет ругательства, потому что это невозможно грязно пошло и до одурения красиво. Хочется схватить чониновскую руку и взять в рот каждый палец, обсасывать до потери сознания. Но у Кима на этот счет совсем другие планы. Выдавив новую порцию сливок, он проводит кончиком среднего пальца по узкому кольцу мышц и как-то по-садистски смотрит, как Кенсу уже ерзает на столе, от того, что возбужденный член упирается в твердую поверхность, и он не может к себе прикоснуться. Желание давно захватило их в свои тиски, и кто сдастся первым, остается лишь вопросом времени. Чонин осторожно вводит первый палец внутрь и… Блятский До Кенсу, какого черта ты молчал о том, что уже давно хорошо растянут и готов принять в себя целую роту южнокорейских солдат и не поморщиться. С этим Чонин точно еще успеет разобраться, потому что Кенсу начинает стонать как заправская шлюха, абсолютно наплевав на отсутствующую звукоизоляцию в помещении. Ким все же добавляет второй палец, затем третий, чувствуя, как невероятно влажно, тепло внутри его хёна. Он двигает пальцами неумело, хаотично, но До этого хватает, чтобы судорожно вцепиться в края стола и стонать во весь голос. - Если ты сейчас же не засунешь в меня свой стручок несчастный, я тебе его кухонными ножницами отхуярю, - выплевывает Кенсу, зажимая себе рот рукой, понимая, что переходит на крик. Чонину двадцать пять раз повторять не надо. И он легко входит в Кенсу до самого основания. И тут у Кая в прямом смысле шарики за ролики и заезжают. Нет, он уже трахался, когда-то. Очень давно. И вроде как с девушкой. Но то, что он чувствует сейчас, не поддается вообще никакому логическому объяснению. Внутри Кенсу узко, влажно и так хорошо, что он хочет выбежать в коридор и орать об этом на все долбаное общежитие. Старший всхлипывает и сам подается назад, насаживаясь на упругий и горячий член, призывая Кима к дальнейшим действиям. Кай чуть наклоняется вперед и начинает неуверенно двигаться, постепенно наращивая темп. Кенсу плевать на все и всех, и он больше не сдерживается. Наконец-то он чувствует внутри себя того, кто заставлял его сходит с ума чуть ли не с первой их встречи. До чувствует, что долго не продержится. Он тянется свободной рукой к своему естеству, но ее отбрасывают руки Чонина. Парень хнычет и пытается удержаться на уже скользком столе. Краем уха он слышит рваное дыхание и влажные шлепки, но есть что-то еще, чего парень не может понять. Он старается напрячь слух, но не выходит, пока до его ушей не доносится хриплый бас: - Эээ…Что вы тут…Делаете? У Чонина холодеет все внутри. Ну охуеть не встать! Их застукали! И никто иной как сам Пак мать его за ногу Чанёль! Кай резко оборачивается, но из тела Кенсу не выходит, а только пристально смотрит на рэпера, который в крайнейшем ахуе наблюдает за развернувшимся перед его глазами действом. Кенсу не говорит ни слова. Он быстро встает со стола и отстраняется от Чонина, но тут же садиться на колени так, чтобы Пак могу видеть каждую мелочь. Он, ни секунды не раздумывая, принимает пульсирующий горячий член Чонина в рот. Чонин думает о том, что глаза Пака сейчас вывалятся и покататься по полу , прямо как в клипе их сонбэ SHINEE I Married to the music , если он продолжит смотреть, но тот даже и не думает отворачиваться. Парень медленно проводит языком по пересохшим губам и делает неуверенный шаг вперед. Теперь очередь Чонина охуевать, но все это отходит на второй план, когда Ким чувствует, как ритмично До двигает ртом и заглатывает его член все глубже. Он не сопротивляется, когда Пак подходит совсем близко. Глаза его блестят каким-то лихорадочным блеском и, он ничуть не стесняясь, целует Чонина в губы, тут же проникая языком в его рот. Чонин по-натуральному сходит с ума. С одной стороны Кенсу доводит парня до исступления, делая просто потрясающий минет. С другой Пак, который не собирается останавливаться, а все усиливает ласки. Сжимает плечи младшего, гладит грудь, как будто бы случайно касаясь давно затвердевших сосков. Чонин готов вот-вот кончить от всего этого, но До, чувствуя пульсацию, перехватывает его член рукой и сжимает у основания. - Нет, Нинни. Еще не время. Он поднимается с колен и тут же тянется за поцелуем к Чанёлю. Тот охотно его дарит, кладет широкую ладонь на затылок парня, а другой рукой расстегивает пуговицы на своих джинсах. Он берет руку Кенсу и тянет к своему паху. До понимает все без слов и намеков. Легко проникает под ткань джинсов и достает уже возбужденный член Пака. Тот наклоняет голову на бок, бросая короткий взгляд на Чонина, и прикрывает глаза, когда Кенсу слюнявит свои пальцы и начинает быстро ему надрачивать. - Эй, Чанёль. Это моя конфета, какого хера ты пришел сюда и лапаешь чужое? - Между прочим, эта самая конфета не прочь попробовать и другой леденец. - Ты че несешь вообще? - Это ты чего несешь, шоколадненький? - Я же просил, не называть меня так, чупа-чупс ты недоделанный. - Чегооо…. *** - Эй, эй….Чонин. Просыпайся. Просыпайся, кому говорят? Я не могу выйти из-за тебя! Чонин с закрытыми глазами, еще слыша в голове голос Чанёля, говоривший про какие-то шоколадные вафли и мармелад, помотал головой из стороны в сторону, чтобы проснуться. - Все, ты снова с нами? – обеспокоенно спросил Кенсу, пряча наушники в карман куртки. - Почти… Что такое? - Мы приехали. И все уже давно вышли. Я спать хочу невозможно, а ты на меня улегся, да еще и фигню всякую говорил. – Кенсу хихикнул в кулак и как-то странно посмотрел Чонину в глаза. - Ой… А что? – вспоминая сон до мелочей, поинтересовался Ким, пытаясь придать своей физиономии невозмутимый вид. - Ну, что-то типа «я не шоколадненький, ты просто завидуешь моему природному загару». - Мне просто сон странный приснился. - Какой? - Ты пришел кормить меня сладостями. И… - И? - Ты не уйдешь от меня жить в другую комнату? - Нет, конечно. Во-первых, мне Сухо не разрешит. А во-вторых, зачем? Куда я от тебя денусь…