***
На следующее утро Чимин проснулся раньше Чонгука и, чмокнув того в щеку, принялся собираться. Чон приоткрыл глаза и ухмыльнулся, замечая Пака в наушниках. Омега извивался и повторял выученные связки, при этом успевая приводить себя в порядок или гладить вещи. Наблюдая за танцующим Чимином, Гук отбивал пальцем бит, доносящийся из наушников парня и заинтересованно изгибал бровь, когда Пак иной раз оттопыривал попу и пытался сделать что-то на подобии тверка. Это выглядело неловко и забавно, но Чон нисколько не жалеет, что Чим пошел на танцы и даже вступил в ряды какой-то танцевальной группы. – Доброе утро, – улыбнулся Чим, замечая взгляд старшего и вынимая наушник. – Тебе еще рано, так что можешь пока поваляться. – Полежи со мной, – Чон похлопал рядом. – Айщ, знаю я, во что наше простое валяние может перерасти, – смущенно хмыкнул Чим. – Обещаю, что не буду приставать. Иди скорее, – альфа протянул руки к Чимину и тот не смог сдержаться, забираясь на кровать и падая на Чонгука, прямо в его объятия. – Ты такой мягкий… – Хэй, я тебе не плюшевый мишка, – наигранно возмутился омега, нежась в любимых объятиях. Чим слабо поерзал и случайно задел странный бугорок под одеялом. – Та-а-а-к…. – Что? – ухмыльнулся Гук, закусывая губу и проводя пальчиками по щеке младшего. – Я молодой здоровый парень, это нормальная реакция. – Как ты еще терпишь только? – хихикнул Чим, целуя Чонгука под ключицу. – Может, поможешь? – Чон путает пальцы в волосах омеги и облизывает губы. – Ну не-е-ет, – смутился Чим, пытаясь встать. Чон крепко обнял его и выдохнул в самые губы, слабо прикусывая нижнюю. – Почему же? – альфа смотрел прямо в глаза младшего, смущая его своими действиями. – Мне через десять минут выходить, я не успею, – пролепетал Пак. – Сам сегодня справишься. – Я тебе как-нибудь так же отвечу, – наигранно обижается Чон и отпускает Чимина. Пак хихикает и делает вид, что верит, принимаясь переодеваться. Чонгук скользит по его обнаженному телу и вновь опускает взгляд на задницу, обтянутую тканью черных трусов. От этого вида у Чона дыхание спирает, а дружок внизу внимания требует. – Чимин-а, а какой вкус тебе нравится больше? – Эм… Какой вкус? – теряется Чим, натягивая джинсы. – Ну, я сегодня устрою тебе жаркий вечер за то, что сейчас бросаешь меня в таком состоянии. Хочу купить презервативы, а то задолбалось ловить момент и вовремя вытаскивать, – Чонгук тихо смеется, а Пак замирает на месте, так и не натянув свитер. – Ты… Что? – у омеги глаза в размерах увеличиваются и рот приоткрывается. – Но ты же говорил, что не любишь… Или боишься, что я залечу? – Ну, если честно, то да. Мне спокойнее будет с защитой, – пожал плечами Гук. – А ты против? – Сам знаешь, что ощущения другие, – бубнит Чим и поправляет свитер. – И неужели ребенок – это так страшно? – Не страшно, просто не время еще. Обиделся, что ли? – удивляется альфа и принимает полусидящую позу, подложив подушки под поясницу. – Нет, – фыркнул Чим, надувая губы, и потопал в коридор. – А поцеловать? – возмутился Гук. – С резиновыми дружками целуйся, а чтоб приятнее было, купи банановые, – крикнул в ответ Чим, поправляя прическу у зеркала в коридоре. – И вообще, больше никакого секса! – Да не буду я их покупать, обещаю, – донеслось из комнаты, отчего Чим невольно улыбнулся и начал одеваться, натягивая куртку и обвязываясь шарфом. Чонгук в комнате притих, поэтому Чим решил ему не мешать, но когда он не нашел ключей на их обычном месте, то все же крикнул старшему. – Гукки, а где ключи? – Пак прислушался, ожидая ответа. – В куртке посмотри, – хрипло ответил альфа, отчего Чим жутко смутился и полез в карманы чонгуковской куртки, пытаясь найти нужную вещь. Пальцы нащупывают странную упаковку, а любопытство берет вверх, поэтому Чим выуживает ее из кармана и невольно поджимает губы, чувствуя подкатывающие слезы. Омега прямо в обуви проходит в комнату и застает Чонгука с откинутой головой и рукой под одеялом. Альфа непонимающе и сквозь пелену возбуждения смотрит на Чимина, сдерживая хрипы. – Купить, значит, хотел? Сделал вид, что интересно мое мнение, да? – Чим сдерживает истерику и проглатывает комок обиды. – Да пошел ты, Чон Чонгук, со своими заебами. Боишься, что однажды не успеешь, да? Можешь забыть об этом. – Чимин швыряет новенькую пачку презервативов на кровать и спешит покинуть комнату. – Можешь использовать, с кем хочешь. – Чимин, подожди! – Чон подрывается, еле натягивая трусы и спешит за омегой, но не успевает, потому что Пак дверь громко захлопывает и на улицу выбегает по лестнице, а после спешно запрыгивает в машину и телефон отключает. Чонгук рассерженно рычит и тумбочку для обуви переворачивает, неудачно пиная ее и шипя от боли. Все сваливается слишком неожиданно и происходит очень быстро. Всего пару лет назад Чимин мечтал о теплом доме для хена и о любви Чонгука, а сейчас ребенка ему подавайте и, скорее всего, свадьбу. Альфа тяжело вздыхает, пытаясь привести чувства в порядок и падает лицом в подушку – надо все обдумать и взвесить. У Чона кроме квартиры и машины еще толком ничего нет, поэтому он не рискует делать ребенка в такое время, потому что бизнес в любой момент может погореть, а найти другую работу без образования сейчас крайне сложно. Но как донести это до упрямого Чимина? Омега слишком наивный и рядом с Чонгуком разбалованным стал. Альфа тяжело вздыхает и квадратную пачку в руках вертит. Все же пока еще рано. Очень рано.Упрямство или безумие?
9 февраля 2016 г. в 22:30
Чонгук тихо скидывает куртку и стягивает красную шапку, снимая обувь, а после на цыпочках идет в сторону зала, откуда доносится недовольный бубнеж Чимина. Альфа замирает у двери и прислушивается, пытаясь разобрать слова омеги, но в телевизоре кто-то упорно ноет и кричит, отчего совсем ничего не понять. Сколько можно уже просить так громко не включать?
– Да я уже зажирел дома сидеть, – прохныкал Пак. – У меня только универ и дом. Все.
Чон наклоняется к двери ближе и задерживает дыхание.
– Чонгук-а? – задумчиво тянет Чим, видимо, разговаривая по телефону. – Он слишком занят, не хочу ему надоедать.
Гук мысленно хмыкает и губы кривит, не понимая сути разговора.
– Да не, я даже звать его не буду, а то опять начнется нытье о том, что он и работает, и учится, а я дома почти сутками сижу, – омега тяжело вздыхает и убавляет телевизор, видимо, он ему тоже мешает.
Посмотрев на время на дисплее телефона, Чон прячет его обратно и продолжает подслушивать.
– Знаю я, не начинай, – хмыкает Пак. – Конечно я хочу с ним куда-нибудь сходить… А то наши отношения только на сексе и держатся…
Чон непонимающе хмурится и к входной двери возвращается, специально громко хлопая ею и курткой шурша, якобы только пришел.
– Я вернулся! – крикнул старший и обувь свою ногой отодвинул, заслышав торопливые шаги Чимина.
Пак выходит потрепанный и до жути домашний, мягко улыбаясь и руки к Чонгуку протянув.
– Привет, – омега уткнулся носом в крепкую грудь и потерся щекой. – Как день прошел? Устал очень?
– Немного, – слукавил Гук и Чимку по волосам потрепал. – Хм, что сегодня на ужин?
– Ну, я там приготовил кое-что, – Чим взял альфу за руку и потянул на кухню, но тот с места не сдвинулся, удивляя омегу. – Ты чего?
– Давай на завтра оставим? – мягко улыбнулся Чонгук. – А сегодня сходим куда-нибудь? Помнишь тот китайский ресторанчик, что мы нашли недавно?
– Правда? – воодушевился Чим. – Тогда подожди немного, я оденусь.
Пак чмокнул альфу в щеку и с радостными писком ускакал в комнату, оставляя Чонгука наедине со своими мыслями. Чон потер затекшую шею от сидячего положения, в котором он находится целый день, и попытался размять спину, тихо простонав. Все тело жутко ныло и требовало одного – кровати, но недавние слова Чимина больно кольнули. Все же Пак был в чем-то прав.
– Я готов, – Чим вышел в светлом свитере и темных джинсах, счастливо улыбаясь. – Ты чего задумался? Пойдем?
– Д-да, – отрешенно кивнул Гук, наблюдая за тем, как младший натягивает куртку. Что-то внутри альфы определенно меняется по отношению к Чимину и это надо срочно менять.
Прямо перед самой машиной, Чим сжимает ладошку Чонгука и смущенно отводит взгляд.
– Если ты несильно устал, то, может, прогуляемся пешком? – Чим потупил взгляд и неуверенно мялся.
– Конечно, – улыбнулся в очередной раз Чон и потянул за собой омегу вдоль заснеженного тротуара.
Чим сначала шел молча, понурив голову, но потом ему надоело молчать, поэтому он натянул повыше шарф и неуверенно сжал ладонь Чонгука, согревая его холодную руку. Омега начал рассказывать о прошедшем дне, свято веря в то, что Чон его слушает. Но альфа смотрел куда-то в сторону и думал совершенно о своем, благо, Чимина это не остановило.
Когда пара проходила мимо небольшой площадки, то Пак уловил взглядом молодого парня с трехгодовалым ребенком. Чим тихо пискнул и Чонгука за руку потянул, привлекая внимание и указывая в сторону площадки.
– Боже, смотри, какие милые, – залепетал младший. – Айщ, малыш так похож на папу…
– Хм, только, судя по парню, денег на нормальную еду у них не хватает, – хмыкает Чон и пытается Чимина подальше отвести.
– Подожди ты, – возмутился Пак и руку выдернул, с восторгом смотря на ребенка. – Бо-о-же, он упал… Какой неуклюжий… Надеюсь, не поранился…
– Тебя не должны волновать чужие дети, – недовольно нахмурился старший и приобнял Чимина за плечи, все же уводя его подальше. Чим обиженно поджимает губы и хмуро смотрит.
– С каких пор ты стал таким? Любил же детей, – хмыкнул Пак и недовольно плечами повел, скидывая руку альфы.
– Любил, пока лично с ними не встретился, – кивнул Гук. – Ты видел, как Сонмин важный договор Тэхену испортил? А Хосоку вообще паспорт порвал. Юнги-хен сейчас жалуется, что его парень с катушек съехал, будит его среди ночи и ерунду всякую в виде жареного мяса с вареньем просит.
– Ну и что? – буркнул Пак, отводя взгляд. – Это поначалу таким сложным кажется. И с родными детьми легче, чем с чужими.
– Ты это в следующий раз, когда с Сонмином останешься, повторяй как мантру, – фыркнул Гук и ускорил шаг.
– Вот и буду, – Чимин показал Гуку язык в спину. – Завтра весь день буду с ним сидеть, Хосоку в больницу на обследование надо, так что я к ним с утра уеду.
– Я вот тут понять не могу, почему ты так неожиданно ребенка захотел. Тебе Сонмина не хватает, что ли? – недовольно спросил Чон. – Не бойся, скоро у хена родится, вдоволь навозишься с мелкими.
– Но я своего хочу, – Чим замер и топнул ногой, сверля в Чонгуке дырки злым взглядом. Чон обернулся и недоуменно уставился на младшего.
– Предлагаешь сейчас заделать карапуза и учебу бросить? И кем ты тогда будешь? Недоучкой с мелким на руках? Не будь ребенком, Чимин, – раздраженно хмыкнул старший.
– Да с тобой бесполезно разговаривать, – нервно дернулся Пак и поспешил в ресторанчик, к которому они уже подошли. – Пошли уже, забудь.
Альфа тяжело вздохнул и пошел вслед за злым омегой. За вечер этот разговор они больше не поднимали, а Чим прятал свое недовольство глубоко внутри, поэтому время прошло в спокойной и почти уютной обстановке.