Оттенки голубого

Стража не отреагировала, когда огромная стремительная тень упала на балкон дворца. Только один человек в Мельине летал на драконе, и никто не хотел разозлить Ледяную Сежес. Волшебница, глава Голубого ордена Лив, была столь же могущественна, сколь и прекрасна. Едва ли кто-то во дворце мог бы без содрогания выдержать её взгляд — слишком часто после ухода Сежес слугам приходилось уносить тела и оттирать пятна крови от мраморных полов. Пара Вольных из личной охраны Императора неспешно расступились, пропуская Сежес в столовую, где наследник уже заканчивал завтрак. Это было нарушением этикета, но правила теряют смысл, когда никто не может сделать тебе замечание. Впрочем, Сежес всегда была очень внимательна к своим обязанностям воспитательницы будущего императора людей. Она почтительно, хоть и не слишком глубоко поклонилась ему: — Я опоздала, милорд. Прошу, не прерывайтесь. Молодой человек, одиноко сидящий во главе стола, уронил прибор, как будто тот обжёг ему пальцы. Сежес присела напротив. Немедленно прибежала девчонка с чашкой ароматного чая — единственного, что позволяла себе волшебница во время утренних визитов. — Как вы спали, ваше высочество? — участливо спросила она. Главы прочих орденов предпочитали уделять своё время междоусобной грызне и поиску неофитов, полагая, что тому, кому предназначено тихо сидеть на троне, не пригодятся их наставления. Однако правитель — не тот, кто родился в нужной семье, а тот, кто может вести за собой людей. А направление подскажут маги. Таким виделось Сежес их идеальное сотрудничество, отточенный двуединый инструмент власти, так и было когда-то в пору расцвета Империи. И с тех пор ордена только совершенствовались, они стали могущественнее. Требовался лишь подобающий управляющий, с сильной волей, харизмой и верными убеждениями. Чтобы воспитать такого, нужны были твёрдая рука и деликатная поддержка. Сежес не могла дать и то и другое, как бы ни старалась. — Нормально. Я уже надеялся позавтракать в одиночестве. К сожалению, момент был давно упущен. Этот мальчик боялся её и магов в целом, потому что не понимал, не умел и не желал видеть дальше своего носа. Увы. Он рос замкнутым и неуверенным. Но гораздо хуже было то, что свою оскорбительную неприязнь к магическому искусству он не отделял от политики. Последний дурак признает рациональность главенства орденов, но каждое решение, каждую мелочь приходилось проталкивать сквозь его упрямство! Что ж, Сежес упрямства тоже было не занимать. — Вы выглядите усталым, милорд. Вас беспокоят дурные сны? — Нет. Не сегодня. — Тогда почему вы не приказали привести одну из наложниц? Они недоумевают, почему вы никак не почтите их своим обществом. Молодой человек поморщился, словно она предложила что-то дикое. — Мне не хотелось… общения. Наставница… беспокоится. — Гахлан пришлёт снотворное. Вы не можете пренебрегать здоровьем. Не нужно было читать мысли, чтобы заметить раздражение на его лице. Избалованный мальчишка! Сколько же сил уходит только на то, чтобы втолковать ему самые основы. Император — не просто человек, он стоит над миллионами, если он зашатается — рухнет Империя, если он поддаётся слабости, это отзовётся на всех. Маги не так давно взяли на себя воспитание наследников (хотя доверять этот вопрос случайной няне сейчас кажется откровенной глупостью). Не раз на мельинский престол садились недостойные, и только с появлением Радуги это перестало приводить к катастрофическим последствиям. Сколько лет ушло на то, чтобы отучить этого мальчишку ставить свои прихоти во главу угла, и всё впустую. Разыгрывать добрую тётушку Сежес не собиралась в любом случае. Слепому не докажешь существование звёзд, простому человеку не ощутить, как истинная кровь бьётся внутри каждого мага. Если их будущий Император не может смирить гордыню перед мудростью Радуги, пусть боится её силы. — Я изменила ваше расписание, милорд. Вечером у меня будет урок для вас. Ещё нет, но можно поторопить события. Наследник, наконец, взглянул прямо на Сежес, и, точно зная, какой момент он сейчас вспоминает, Сежес добавила: — На полигоне. Нет! А, ладно, если надо…, но кого на этот раз? — Что-то произошло? — Ничего особенного, милорд. Однако, вам пора вникать в вопросы внутренней безопасности. Сежес грациозно поднялась. — До встречи вечером, милорд. — До встречи. Вольные равнодушно пропустили Сежес и вытянулись в струнку перед наследником. Сежес в очередной раз пожалела, что этих тупых солдатиков пустили в столицу. В Башне Лива дел ждало не меньше, но раз уж она остаётся на вечер, придётся задержаться в столичной резиденции. Там всегда были готовы принять главу ордена, а в её покоях хранилось магическое зеркало, настроенное на связь с Главной Башней. Сегодня начинались испытания у трёх неофитов — редкая удача, найти столько одарённых за месяц, а уж детей… Старшему всего пятнадцать. Стоило уделить им внимание. Затем были переговоры с Кутулом и Угусом о запрете наиболее опасных опытов в столице и крупных городах. В самом деле, Фалдар совсем совесть потерял. Подумал бы, как побег десятка их тварей скажется на репутации Радуги! А ведь скоро сезон Смертных Ливней — ненавистное напоминание, что Радуга не всесильна. Северные земли зальёт магической кислотой, окраины будут отрезаны от Империи — не лучшее время провоцировать недовольство. Впрочем, благодаря этой утечке Лив заполучил пару небезынтересных экземпляров в свои лаборатории. С Гахланом она встретилась лично. Старик пришёл вынюхивать секреты ордена под благовидным предлогом, но согласился помочь вечером. Сежес по своему опыту знала, что в подобных делах присутствие целителя бывает полезнее, чем даже лучшего палача. Жертва нашлась, когда Сежес принимала доклады дворцовых шпионов. Новый помощник повара похоже не слишком много понимал в кулинарии, зато подозрительно часто ходил рассматривать гобелены в коридорах при спальне наследника. От находки явно несло серыми. Наверняка пытаются подобраться к будущему императору, надеясь, что за ним хуже следят. Как предсказуемо и как скучно! На самом деле всё было наоборот. Старик Император доживает свой век только усилиями Гахлана. Стоит сказать ему «хватит», и ниточка оборвётся. Можно было бы даже оставить серого в живых, но уж очень вовремя он подвернулся. Остаток дня Сежес провела в лаборатории, где под десятком мощнейших защит создавались новые заклинания. Конечно, столичная лаборатория заметно уступала той, что располагалась в их землях в Главной Башне, зато многие сильные маги ордена предпочитали столицу из-за её мнимого благополучия. Её отвлекло мерцание амулета, сигнализирующего о непрошенных гостях в резиденции. Немногих пускали дальше внешних ворот, ещё меньшее число магов (и только их) могли войти без приглашения. Без объяснений Сежес вышла из круга и поспешила наверх. Амулет нагревался по мере приближения к цели, которая, похоже, замерла в её покоях. Дверь открылась. Сежес поздравила себя с удачной догадкой, хотя ещё никого не видела. Зато она чувствовала магический потенциал гостя, превышающий её собственный настолько же, насколько она была лучше малолеток, только сегодня привезённых в Лив. От ощущения этой силы вверх по ногам пронеслась приятная дрожь. — Здравствуйте, Клара, — сказала она, заходя в полутёмную комнату. Гостья обнаружилась в низком вычурном кресле. Это была довольно привлекательная, но не слишком изящная хмурая женщина в запылённых сапогах, при шпаге и увесистой фляжке, к которой регулярно прикладывалась. В этой комнате она смотрелась до смешного неуместно, что только подчеркнула Сежес, когда, шурша юбками, опустилась в такое же кресло рядом. — Сежес, — приветствие прозвучало совершенно безразлично. — Устала как собака, да простит меня это многострадальное животное. Потеснишься? — В Мельине перевелись трактиры? — высокомерно спросила Сежес, не торопясь с ответом. — Что же привело вас сюда? — Дела Долины, тебя не касаются. Уж прости, — Клара усмехнулась.— Выпьешь? От фляги сильно разило спиртом, Сежес поморщилась, но отхлебнула. Можно было уже признаться себе — это её любимая игра. Одна из них, во всяком случае. — Выглядите ужасно, дорогая. — Сежес…— Клара понизила голос, придавая вес словам. — Я устала. Сежес развела руками: — Меня ждёт Император. Если бы кое-кто предупреждал о визитах… Может, один из моих магов развлечёт вас? Клара не двинулась с места, но магия, шлейфом окружавшая её будто разом сгустилась и дёрнулась к Сежес. У той на миг перехватило дыхание. Две волшебницы долго смотрели друг на друга, затем Сежес плавно опустилась на ковёр. Это уже было отступлением, но давящая сила не исчезала. И Сежес, глава Голубого Ордена Лив, как простая служанка, стала споро расшнуровывать запылённые сапоги гостьи. Чужие пальцы легли на подбородок, приподнимая лицо для короткого поцелуя. — Дура ты, Сежес… — сказала Клара, отстраняясь, но в её движениях сквозило то же предвкушение, что диктовало поведение Сежес. Не просто слабый покоряется сильному, но более искусный правит. Мало кто мог посостязаться с Верховным магом Ордена в этом мире. В Долине Сежес могла бы стать разве что рядовой чародейкой, так что покидать Радугу отнюдь не спешила. Знание и единство, и сила — всё это воплощали маги Долины во главе с легендарным мэтром Игнациусом Копплером. Из своего недолгого визита в Долину Сежес вынесла множество идей по внутренней организации Лива и знакомство с главой Гильдии Боевых Магов, Кларой Хюммель. Как ни удивительно, это знакомство перешло в Мельин, и в виде странной нерегулярной связи существовало уже не первый год. Сежес подошла к зеркалу, вызывая в нём дворцовый полигон. Теоретически, обзор дворцовых помещений невозможен, практически — ограничен небольшим числом лазеек. Тёплая рука обхватила её со спины, другая неаккуратно развязывала ленты корсета. Сежес уверила себя, что Гахлан справится и сам. Изображение проявилось. В центре арены сидел связанный помощник повара, вокруг него расположились трое мужчин-магов (удивительно, Реваз решил присоединиться), юный наследник при оружии и, широким кольцом, Вольные императорской гвардии. Возле шпиона на специально принесённом столе сверкали инструменты палача. — По-моему они и без тебя справятся, — брезгливо пробормотала Клара, принимаясь за свой колет. Фигуры в зеркале не двигались, и Сежес с трудом подавила желание его потрясти. Нужно было удостовериться, что всё пройдёт как должно. Сежес спустила бретели и избавилась от платья. Вот фигурка Императора дёрнулась, словно он надеялся сбежать или хотя бы отвернуться, и палач взялся за плеть. Поддавшись спонтанному желанию, Сежес убрала зеркало и метнулась в малый кабинет, где на стенном панно висела… пара пустых креплений. Что-то твёрдое прикоснулась к спине и проехалось между лопаток. Это была коротка хвостатая плетка со стены в кабинете. Сежес обернулась и успела уловить мрачный огонёк в глазах Клары. Рукоятка плети прошлась по обнажённому животу, Клара сухо скомандовала: — Кресло. Сежес почти бессильно упала поперёк кресла, покорно предоставив запястья ловким рукам и подхвату для штор. Как всегда в такие моменты в ней боролись самолюбие и азарт, дикое желание доиграть свою роль до конца, и с госпожой Хюммель, Сежес позволяла себе выбирать последнее. Она подумала, что сложись вечер иначе, она бы первым делом приказала вырвать шпиону язык, чтобы он не надоедал своими стонами, и эта мысль заставила громче стонать её саму, когда плеть совсем не нежно опустилась на белые плечи.