Мне нужны обнимашки

      Настолько хреново я себя давно уже не чувствовала. Меня поперли из универа из-за этого засранца Соколова, который из-за давней вражды крупно подставил меня. Опровержений у меня не было, доказательств моей непричастности к инциденту — тоже. Именно поэтому меня быстренько вышвырнули, фигурально выражаясь, из учебного заведения, а я и пикнуть не имела права, потому что в свою защиту у меня аргументов даже нормальных не было.       Да и если бы это было все… Говорят, большой процент бывших — пиздец какие козлы. Я не верила в эту чушь ровно до того момента, как Сашенька очень некрасиво порвал со мной, выставив последней шлюхой перед половиной университета. Да, я понимаю, что учиться там мне все равно уже больше не суждено, но это не отменяет того факта, что я вполне себе могу столкнуться с одним из бывших однокурсников в кафе или парке, просто прогуливаясь со своей собакой. Живем-то все близко, потому не встретиться ни с кем из знакомых — просто нереально.       Сразу же после исключения из учебного заведения, у меня впервые в жизни появилось сильное желание набухаться, как это говорится, в дрова. Потому что место было со стипендией; потому что универ — тот самый, в который я хотела поступить; да и, черт побери, потому что я угробила кучу нервов, подготавливаясь к вступительным. А теперь вот так вот просто в один миг все мои старания оказались ненужными, а я — опустошенной и жалкой (во всяком случае я сама себя так ощущала).       Пока я с тяжелыми мыслями бродила по почти безлюдным улицам (ну правильно, ноябрь же — холодно), ноги как-то сами принесли меня к одному из многочисленных баров. С минуту я потопталась на пороге, а потом, махнув на все рукой, решила поддаться желанию и рывком отворила массивную дубовую (ну, я так думаю) дверь, после чего, повесив свое пальто на один из свободных крючков у входа, смелыми, уверенными шагами проследовала прямо к барной стойке... Там я уселась на один из свободных стульев и стала ждать, пока бармен, увлеченно болтающий с кем-то по телефону, соизволит подойти ко мне и обслужить.       К счастью, уже через пять минут парень с улыбкой приблизился ко мне и вопросительно поднял бровь, с интересом изучая меня, облаченную в строгую серую юбку почти до колена и белую блузку. Да, я ведь даже не удосужилась переодеться после университета, а просто пришла в „офисной“ одежде. Что же, неважно, всё равно в ближайшее время мне она не понадобится, если что — куплю новую. — Чего изволите? — с игривым огоньком в глазах поинтересовался молодой человек. — Виски, — твердо отрезала я, и на секунду взгляд моих темно-карих глаз встретился со взором бармена — зеленым.       Еще большее удивление отразилось на лице незнакомца. Он недоверчиво покосился на меня, наверное, думая, что я шучу. Но так как я больше ничего не произнесла, парень в итоге хмыкнул и, пожав плечами, быстро выполнил мой заказ. Стакан с янтарной жидкостью шумно опустился на поверхность барной стойки прямо передо мной. С минуту я с сомнением вглядывалась в напиток, а затем, прикрыв глаза, всего в пару глотков полностью осушила стакан и протянула его бармену Леше (так было написано на его бейджике, что я заметила, когда парень отдал мне виски). „Повторите, пожалуйста“, — не раздумывая, кинула я, и вскоре второй стакан был мною опустошен. За ним тут же последовал и третий, после которого я заказала себе сразу и четвертый с пятым… Уж даже не знаю, сколько порций я выпила к тому моменту, как бармен в ответ на мое заплетающееся „еще!“ отрицательно покачал головой и изрек короткое «ты уже и так накидалась по самое „не хочу“, с тебя хватит». — В смысле? — на слишком высоких тонах начала я. — Вы отказываете мне, своему клиенту, в выполнении заказа?! — Именно так, — спокойно подтвердил Алексей и дружелюбно улыбнулся мне, что делал постоянно все то время, что я провела в баре. — Иди домой, проспись лучше. — Вы что, обнаглели? — я всегда была вспыльчивой, а когда выпивала, задеть меня было легко, как пить дать. — Да как вы… Что вы… Какого вообще… Да как вы смеете вообще? — недовольно взвизгнула я и тут же ни с того ни с сего разрыдалась, громко завывая при этом.       Глаза бармена округлились от увиденного. Ну да, не каждый же день к нему в заведение такие сумасшедшие заглядывают. Парень продолжал сверлить меня пораженным взглядом, а я тем временем плакала уже в три ручья, да еще и взахлеб. То небольшое количество туши, нанесенной мной утром, думаю, тут же потекло. Но меня это уже не волновало. — Эй, ты чего ревешь? — все еще пребывая в, я бы сказала, шоковом состоянии, наконец подал голос Леша.       Я сначала махнула рукой, мол неважно, все хорошо, а потом почему-то неожиданно даже для самой себя резко посмотрела на собеседника заплаканными глазами и, не переставая лить слезы, выдала: — Бармен, у вас есть обнимашки?       Удивление сменилось на улыбчивость и Алексей, разведя руки в стороны, кивнул: — Конечно. Иди сюда, моя пьяненькая.       То, как я сорвалась с места, даже странно описывать, но в общем и целом стул, на котором я сидела, с грохотом упал на пол, а я, пошатываясь, быстренько подбежала к бармену и крепко прижалась к нему, разревевшись с новой силой. Некоторые из посетителей, наверное, глядели на меня, как на умалишенную, мне же было все равно — объятия понемногу успокаивали, а нежные поглаживания по голове в скором времени заставили меня улыбнуться.       Незаметно для Леши я вдыхала запах его одеколона и, казалось, все сильнее прижималась к парню, который и не против был вовсе. Уже в скором времени мне плакать расхотелось совершенно. Обнимая Алексея, я чувствовала умиротворение и покой. И хоть пьяная голова проясняться особо не спешила, я все равно отчетливо чувствовала зарождавшуюся в тот момент симпатию к молодому человеку. Он был так добр ко мне — какой-то незнакомой девчонке-истеричке, что мне казалось, что еще чуть-чуть и расплывусь довольной лужицей прямо у ног бармена. — Ну что, успокоилась? — по-прежнему улыбаясь, вопросил Леша. Я молча кивнула и едва не заныла снова, когда паренек отстранился от меня, заглянув в глаза. Я покраснела бы, если бы в особенности организма входил румянец, появляющийся в неловких и смущающих ситуациях. К счастью, таким „подарочком“ судьба меня обделила. Так что я обошлась просто бешено стучащим сердцем и глупенькой улыбкой на лице. — Давай, иди к выходу, одевайся и жди меня у двери или же на улице, — нарушил недолгое молчание бармен. — Я провожу тебя до дома, а то потеряешься еще где или отрубишься, — он усмехнулся и уже было собрался идти, видимо, за своими вещами, но я решила показать, что я баба волевая и сильная: — Сама дойду, тебе еще работать надо, — выдохнула я, мысленно давая себе звонкую пощечину за такой дебильный поступок. Как можно отказываться от того, чтобы красавчик проводил тебя до дома? — Не парься, мой рабочий день закончился минут пять назад, так что я полностью свободен теперь, — обворожительно улыбнулся Леша и быстренько скрылся из моего поля зрения. А я направилась к выходу из заведения, где дрожащими руками кое-как застегнула свое пальто и принялась ждать. — Все, можем идти, — я задумалась, по этой причине для меня оказалось неожиданностью появление Алексея возле меня. Впрочем, я всего лишь чуть заметно вздрогнула и медленно потопала к двери, которую так предусмотрительно отворил передо мной Леша.       На улице стало заметно холоднее, но я решительно игнорировала этот факт, пока мы, периодически обмениваясь фразами, шли с парнем к моему дому. Дорога заняла от силы четверть часа, потому что жила я довольно близко. Но я как-то расстроилась, что придется уйти с этого холода. Потому что, блин, нужно было прощаться с Лехой. — Тут я живу, — недовольно пробубнила я, а на глазах снова слезы навернулись (пьяная я эмоциональная очень, да). — Ну, пока, Леш, — с этими словами я напоследок обняла парня и неспешно зашагала к своему подъезду. — Что-то ты даже пьяненькая гордая какая-то, — ухмыльнулся позади меня бармен, и я обернулась. — Обнять — обняла, а номер свой не оставила… Да ты даже имени своего не назвала! — наигранно осуждающим тоном воскликнул он, а я смутилась, ведь хотела это сделать, но побоялась, что буду глупо выглядеть или еще что. Господи, я даже в нетрезвом состоянии слишком много накручиваю и размышляю! — Марина, — улыбнулась я, возвращаясь. — Тут слишком холодно, давай ты пройдешь ко мне, и я у себя в теплой квартирке с радостью напишу тебе свой номер. — Ну что ж, Марина, только тогда без чая я не уйду, — хмыкнул тот и протянул мне свою руку, отчего я уже заранее покрылась мурашками, с уверенностью вложив свою ладонь в его.