О моих маленьких подвигах для тебя

Приходя под утро, Антон, даже будь он не виноват в ссоре(редкое исключение), старался не скрипеть полом. Он мягко защёлкивал щеколду, складывал ключи, телефон и оставшиеся деньги на тумбу, снимал ботинки, придерживаясь за все, за что успел ухватиться. Порой Кир не спал до его прихода, но это не знак истинной любви, скорее всего Кирилл просто задрот. В этом случае Антон умывался и ложился спать на приготовленном для него диване. Но обычно Миров мужа целенаправленно не дожидался. Тогда Антону приходилось выжимать всё из своих супер-ниндзя-способностей. Он клал куда-нибудь куртку, чтобы не открывать лишний раз шкаф и скрипом не будить Кира. Снимал пропахшие сигаретным дымом штаны, обязательно чуть не падал. После снимал носки, один из которых Кир однажды обнаружил на люстре в прихожей. И шел умываться. Алкоголизм алкоголизмом, а рожу умыть надо. Порой Кир просыпался от ощущения, что вторая половинка дома(ну или от перегара. Кому как нравится) и сердито бухтел про то, что 4 утра не время для любования своим еблищем. Умывшись, Тоха шел в спальню, по дороге пытаясь снять рубашку через голову. Это заканчивалось по разному: оторванными пуговицами, порванными с треском швами, стертой воротником до ссадин шеи, ударенным локтем об косяки стен, а то и просто не выключенным в ванной светом. Но на этот раз все прошло гладко, ибо он был в футболке, которая вскоре оказалась на полу. В спальне было темно(еще бы). Антон залазил на кровать, на которой Кир раскинулся по царски, ложился на бок и подпирал голову рукой. И всячески начинал будить Кира. Ну, это по мнению жертвы. На самом же деле он мягко гладил мужа по плечу, опускал руку на голый живот, целовал мягко в открытую шею, предварительно сдувая с нее волосы. Правда однажды он не успел дойти до этого пункта. В ту ночь все было идеально: ключи не брякнули, опустившись на тумбочку, пол ни разу не скрипнул, а поход в ванную закончился благополучно. Уже можно было, что-то заподозрить, но он не успел. Кирилл с самого его прихода лежал в кровати с открытыми глазами и ждал, еле сдерживая смех. Ждал мести, жестокой и беспощадной. Когда бедный алкоголик со стажем уже лег, удобно устроившись, Кир осветил свое лицо телефонном снизу и, потянув к Антону казавшуюся в темноте когтистой лапу, громко злобно зарычал: "Отдай сердце!". Конечно, Антон испугался, дернулся и полетел на пол с матами. Маты смешивались с громким довольным ржачем Кира, который катался от смеха по всей кровати. Антон любил, когда Кирилл смеялся, а потому долго не злился за ушибленный затылок, если у него и был вообще шанс злиться. И теперь Антон был готов ко всему, когда расстилался на супружеской постели, но никак не к мягким потягушкам, сонным мычаньям.. Напившись, все становилось для него умилительным, а уж Кирилл-то и подавно. Кирилл перевернулся к Антону лицом и фыркнул после пары спокойных вдохов. Запах бил в ноздри, он откинулся на спину, не убирая уже закинутой ноги. Антон не мог сдержать улыбки. И хоть он ничего не видел, но отлично представлял себе, какое умиротворенное сейчас лицо у Кира. И хорошо, что не видел, потому что обычно Кирилл страшно хмурился от смешанных запахов пива, сигарет и пота. Антон гладил его пока не засыпал. Сгребал поближе к себе во сне, крепко обнимая, и сопел в изгиб шеи. И если Кирилл не проснулся до этого, он обязательно просыпался сейчас. Со вздохом укрывал мужа одеялом, двигался на свою половину кровати, тянув Тошу за собой, и засыпал, свыкшись с крепкими объятьями и громким сопеньем в ухо. На утро, а точнее день, когда Антон просыпался, Кирилла рядом не оказывалось. В лучшем случае он сидел в зале, работал с ноутбуком. Просыпался он, кстати, в комнате с открытым окном. И если была зима, то от холода его не спасало даже одеяло. Весь день Кирилл смотрел на отходившего Антона с подозреньем, но вопросов не задавал, стараясь не казаться ревнивым. Антон взгляды замечал и внутри радовался, что не безразличен. Они могли молчать так днями, но в итоге все-равно мирились. Не на долго, но горячо. Конечно, кому-то приходилось уступать и признавать свои ошибки, но это все ерунда. Все плохое ерунда, когда любишь.