Желтый Volkswagen

Невзгоды делают человека человеком, а процветание создаёт монстра. Виктор Гюго

Да уж, очередной неудачный день. Чёрт возьми, я же всего-навсего пару банок газировки и несколько шоколадных батончиков взяла, как этот старый олух мог меня заметить?! Тем более, я же проверила и причём не один раз — камер в магазине не было и в помине. Хорошо хоть копам не позвонил, а то несколько суток в участке мне были бы обеспечены. Я уж молчу о возврате в систему. Она брела по многолюдным улочкам Бостона. Жизнь прямо-таки кипела в этом городе — все куда-то опаздывали, разговаривали с кем-то по телефону, стояли в пробках. Гул был невозможный, учитывая то, что сейчас час-пик. Вечерний город, превращающийся в муравейник, в котором каждый муравьишка пытается быть суетливее другого, был практически ненавистен блондинке. Все в это время куда-то торопятся — домой, на работу, к друзьям. Но только один человек во всей этой толпе не знает куда ему идти — Эмма Свон. Девушка просто шла куда глаза глядят. Казалось, Бостон — город надежд и возможностей, но сложно сказать, что Эмма была частью всего этого. Всем известно, что очень сложно выживать в огромном мире, когда даже нет человека, который смог бы направить на нужный путь, помочь или просто поддержать. В любую минуту, в любой сложной ситуации. Свон же понимала это как никто другой. Шестнадцатилетняя девочка-сиротка, которая время от времени подворовывала еду в магазинах; жила в приемной семье, из которой сбежала чуть больше месяца назад. Идти ей было некуда. Возвращаться в то ужасное место, где она была предметом постоянных насмешек, издёвок, живой грушей для битья, она, конечно же, не собиралась; найти съемную квартиру Эмме было не по карману, возможности работать тоже не было, так же, как и возможности вернуться в школу, а воровство у нее как-то не шло. Друзей у неё тоже не было, она, по понятным причинам, была довольно замкнутым человеком. Когда кто-то пытался начать общение с девушкой, оказать хоть какую-то помощь, показать сочувствие — Эмме было проще сломать этому человеку нос. Да, возможно с её стороны это слишком резко, грубо, жестоко, но так все её внутренние «стены» оставались в целости и сохранности, а это было главным для Свон. Нельзя сказать, что у неё вовсе никогда не было друзей, это было бы откровенной ложью. Когда-то очень много лет назад у неё всё же была одна подруга, но, как мы все прекрасно знаем, ничто не вечно. Наверное, именно из-за событий тех давних лет, которые сейчас пылились на задворках памяти, девушка пыталась никого не подпускать к себе. Слишком уж тяжело ей далась та дружба. Но как же хорошо, что когда-нибудь ты перестанешь помнить о той боли, которая, казалось бы, должна была длиться вечно. Блондинка повторяла это себе изо дня в день, как мантру, безуспешно полагая, что это хоть немного поможет притупить ту ноющую боль от острых шипов воспоминаний, обвивающих её сердце. Теперь же брошенной на растерзание судьбы Эмме приходилось выживать на улицах огромного города. Единственные друзья, которые у нее были — это бездомные. Да, может звучит это и не очень привлекательно, но не стоит судить книгу по обложке. Хоть блондинке сначала и не особо импонировала идея общения с такой противоречивой частью населения Бостона, но, как говорится, хочешь жить — умей вертеться. Со временем брезгливость пропала, и она смогла нормально с ними общаться. Можно сказать, что девушка даже нашла среди этих людей, ужасных снаружи, как показалось бы многим, но таких прекрасных внутри, настоящую семью. Иногда они помогали друг другу — где Эмма даст денег с очередной вылазки кому-нибудь из знакомых, то они ей. Нет, их взаимоотношения заключались не только в финансовой помощи, как можно было бы подумать — они действительно заботились друг о друге. Это была особенная связь. С некоторыми у девушки были настолько крепкие отношения, что можно было подумать, что они действительно приходятся друг другу кровными родственниками. Эмма свернула на маленькую узкую улочку, на которой практически не было освещения. Уже вечерело, многие ещё не вернулись с работы, поэтому горело всего несколько окон в зданиях по обеим сторонам дороги и от этого светлее особо не становилось. В этой части города всегда было пугающе безлюдно. Только за одним из поворотов находился бар, откуда по ушам била громкая, абсолютно не мелодичная музыка. Рядом со входом стояли пьяные молодые люди, выяснявшие отношения. Девушка отталкивала парня, била его кулаками в грудь, кричала на него, но это никак ей не помогало. Эмма ненадолго притормозила, чтобы посмотреть, что будет дальше, хотела помочь, но понимала, что в силу своего возраста и истощения она здесь не помощник, и отправилась дальше, осознавая всю бесполезность своего бытия. Ей было обидно, что она никак не могла помочь той девушке, Эмма даже не могла вызвать эту чёртову полицию, потому что у неё просто-напросто не было телефона! С каждым пройденным шагом ей становилось всё больнее от того, что она просто взяла и ушла оттуда. А вдруг с той девушкой что-то случилось? Эмма шла всё дальше вглубь паутины улиц, мучаясь угрызениями совести, и ничего не могла с этим поделать. Жилая часть улиц закончилась, и пошли недостроенные здания, на нескольких нижних этажах которых располагались те самые, «низшие», слои общества. Мужчины и женщины были там, и у каждого была на это своя причина. Кого-то из дома выгнала жена, оставив без гроша, в то время как этого же человека уволили с работы, кто-то не справился с долгами и на эти самые цокольные этажи их загнали коллекторы. Женщин хоть было и значительно меньше, но они всё же были. В основном здесь находились жертвы домашнего насилия — те, кто не мог больше оставаться там, что они когда-то называли домом, а больше идти им было некуда. У каждого своя история. Так же, как и у блондинки. — Майк, дружище! Привет. Нет ли у тебя чего перекусить? — девушка разглядела в толпе одного из своих друзей, мужчину лет 35, исхудавшего, сильно обросшего бородой, и энергично помахала ему рукой, чтобы уж наверняка привлечь его внимание. Высокий, в лохмотьях мужчина стоял около бака с огнём, пытаясь отогреться. Как только он услышал знакомый голос, он повернулся в сторону Эммы. Глаза мужчины сияли из-за пламени, но они заиграли совсем другим огоньком, когда Майк взглядом нашёл Свон. — Здравствуй, дорогая! Где ты так долго пропадала? Аманда тебя искала вчера, хотела тебе что-то передать, но тебя не было. Присаживайся, милая, погрейся, а то вся продрогла. Пойду поищу тебе что-нибудь покушать, — Майк притянул девушку в крепкие объятья и чмокнул её в макушку. Эмма же пыталась как можно сильнее прижаться к мужчине, утыкаясь носом ему в грудь. Можно сказать, что Майки с Амандой были Эмме как родители, потому что, когда она сбежала из своей последней приёмной семьи и познакомилась с ними, они сразу же начали опекать её. Несмотря на то, что все трое друг другу никем не приходились, в них было что-то такое, что даже любой посторонний мог бы счесть их семьёй. Когда Майк вернулся к Эмме уже с какой-то едой в руках, они разместились возле бочки на старом матрасе, из которого торчали пружины, который был насквозь забит пылью и по которому, возможно, временами пробегали мыши, но даже это создавало уютную атмосферу, хотя любому обывателю это бы показалось отвратительным. Вытянув ноги поближе к баку в попытках согреть их, Майк, наконец, обратился к девушке: — Ты так и не сказала, где пропадала всё это время. Эмма, тебя не было четыре дня, мы все тут были на взводе, особенно Аманда. Ты же знаешь, как она тебя любит! Неужели ты опять связалась с теми неприятными типами-наркоманами? Эмма, пойми, ты ещё так молода, а это ни к чему хорошему не приведёт… Блондинка не дала договорить мужчине, перебив его: — Хей, Майки, успокойся. Всё в порядке. Ты же знаешь, я не употребляю. Просто решила развеяться, ничего особенного, — Свон взяла большую грубую руку мужчины в свои и произнесла это, глядя при этом ему прямо в глаза с лёгкой улыбкой на лице, — ты можешь мне верить. На улице стало уже совсем темно, предположительно часов девять-десять. Эмма не могла сказать точно, так как ни часов, ни телефона, чтобы проверить это, у неё не было. Потихоньку к ним начали подтягиваться люди. Среди тех нескольких человек, которые подошли к ним, была и Аманда — женщина лет за 40, но выглядевшая весьма хорошо для своего возраста. Она была немного полновата, но это никак не портило женщину, даже наоборот, прибавляло какого-то особенного шарма. Её глаза, как и всегда, радостно сияли. Это именно то, что выделяло Аманду из всех прочих женщин — глаза. Они были живыми, как и сама брюнетка — она всегда проявляла те эмоции, которые чувствовала, не скрывая ничего ни от кого. За это её обожали как Свон, так и рыжик Майки. Присев к парочке на матрац, женщина чмокнула Майка куда-то в бороду, потому что щекой это уже было сложно назвать. И конечно же, куда без расспросов о том, где была блондинка, на что она ответила всё то же самое, что из мужчине получасом ранее. — Кстати, лучик мой, тебе, наверное, Майки уже говорил, что я искала тебя вчера? — после утвердительного кивка женщина продолжила. — Так вот, я хотела тебе кое-что отдать, — Аманда протянула Эмме большой сверток, перевязанный бечёвкой. — Это свитер. Я сама его связала для тебя. Надеюсь, что тебе понравится. С прошедшим днём рождения! Сказать, что Эмма была в шоке — ничего не сказать. Она вообще думала, что про её день рождения никто и не вспомнит, о подарках речи вообще не шло. Но вот, Аманда подарила ей вещь, сделанную своими руками, от всего сердца, и Эмму безусловно тронуло это. Ей очень долгие годы никто не дарил хорошего подарка на день рождения. Да что уж говорить — вообще редко дарили. В приёмных семьях не особо этим баловали. А тут человек, который знает её не так уж долго, делает подарок, лучше которого она ещё ни разу не получала. В уголках глаз тут же скопилась влага и, когда блондинка кинулась женщине в объятья, она всё же не смогла удержать слёз, а Майк в это время с трепетом и любовью наблюдал за всем этим со стороны. Когда Эм и Аманда всё же «отлипли» друг от друга, как шутливо подметил Майк, то они решили ещё немного посидеть в обнимку, но уже все вместе. Компания просидела у огня ещё какое-то время, и, наконец, брюнетка предложила праздничную вечернюю прогулку. Поковырявшись где-то в закромах, женщина достала несколько купюр, видимо старую заначку, и, наконец, отправились в путь. Взрослые довольно увлечённо вели беседу о чём-то своём, поэтому Эмма просто шла рядом, любовалась огнями ночного города и наслаждалась прогулкой. Она разглядывала витрины магазинов, заглядывала в чужие окна и представляла идеальную жизнь, которой у неё, увы, не было и маловероятно, что когда-то будет. С небес на землю девушку спустило столкновение с кем-то. Оторвавшись от разглядывания всего вокруг, Свон увидела весьма красивую девушку, только что выбежавшую из подъезда. Это была брюнетка, чуть пониже ростом самой Эммы, её волосы были чуть выше плеч и при столкновении они закрывали часть лица, но Эмма старалась разглядеть как можно больше деталей портрета незнакомки. Её взгляд остановился на карих глазах девушки, когда та тоже посмотрела на Эмму. — Извините, — быстро пробормотала брюнетка. Эмма же лишь глупо улыбнулась и через мгновение уже видела удаляющийся силуэт.