Won't you stay till the A.M?

В небольшой комнатке на пятерых двое не спят. Многоголосое сопение остальных наполняет небольшое помещение какофонией звуков, но этим двоим все равно: они сидят, накрытые с головой одеялом, освещенные лишь тусклым фонариком с почти севшими батарейками, и глупо улыбаются, глядя друг на друга. С самого первого дня они всегда каким-то образом оказываются рядом друг с другом: от туалета, до бой-бэнда. Всегда. И теперь каждый вечер они засыпают в одной кровати, не обращая внимания на подколы их друзей, не обращая внимания на их косые взгляды и хитрые ухмылки. Всякий раз все начинается с робкого «won’t you stay till the a.m?» младшего паренька с невинными ярко-зелеными глазами и ореолом кудрей, вместо нимба (как Луи вообще может такому чуду отказать?), оборачивается глупыми разговорами до рассвета и заканчивается крепкими объятиями. Если это не та самая подростковая влюбленность – в омут с головой- то что же ещё? Да, разумеется это любовь. И это взаимно. Они обсуждали. Так же, среди ночи, с переплетенными ногами и румянцем на щеках они признались друг другу (и, в первую очередь, себе) во взаимных теплых чувствах. Так же, при тусклом свете фонарика, случился и их первый поцелуй – самый целомудренный из возможных. Все 10 недель это было так: глупые хихиканья, розовые щеки и влюбленные взгляды. Будущее казалось таким таинственно-туманным, но два влюбленных сердца мечтали об одном – быть вместе. “Won’t you stay till the a.m?” В немного хриплом, уже взрослеющем голосе младшего слышна безграничная надежда, в купе с нотками отчаяния. Ему всегда будет мало. Мало Луи, мало его прикосновений, объятий, поцелуев. Мало всего этого. И в этот вечер он решил для себя, решил твердо и не свернет с пути. Они уже почти год вместе, они подростки с бушующими гормонами, конечно, они заходили достаточно далеко, но все ещё не решились на главный шаг. Гарри готов отдать своему парню невинность в день своего восемнадцатилетия. Вот так, он решил и не отступит, как бы сильно не потели ладошки, пока он слишком крепко сжимает в руках футболку своего Лу. Конечно, тот замечает, что что-то не так, и младший просто выпаливает, раскрывает все свои планы. Старший немного удивлен и, кажется, влюблен ещё сильнее, что в человеческих рамках просто напросто невозможно. Но для них нет никаких рамок. Голубоглазый берет руки своего мальчика в свои и сладко целует его искусанные от нервов губы. Конечно, это будет волшебная ночь, нет никаких сомнений, потому что, когда ты влюблен вот так вот – всей душой и сердцем, - каждый момент становится волшебным. “Won’t you stay till the a.m?” Тихий, чуть надломленный шепот. Он знает ответ, но он надеется. Лицо старшего искажается от внутренней борьбы, но назойливый голос в черепной коробке кричит «ты должен». Должен. Должен уйти, чтобы вновь врать всему миру. Это трудно. Это больно. Здесь, рядом с этим парнем, его персональный рай, но он рассыпается на части, потому что земля под их ногами горит. Их священная любовь в огне. И среди пепла дыма и обломков не видно выхода. Вспышки фотокамер. Он снова напьется, а может накурится. Что угодно, лишь бы не чувствовать себя мертвым. В эту полночь, новогоднюю полночь, его парень будет целовать какую-то девушку в противоположной стороне земного шара. А в свое девятнадцатилетие напьется, и отплатит “другу” за его ‘подарок’ – стриптизершу, - минетом. Все катится к чертям. «К чертям» - повторяет Томлинсон и подносит зажигалку к косяку, зажатому между губ. Эту, и вот уже много других ночей они проведут врозь. Но единственное останется неизменным. Они будут сниться друг другу. “Won’t you stay till the a.m?” Раздается в телефонной трубке, и голубоглазый улыбается. «По твоему времени или моему?». Это все похоже на отношения на расстоянии. Нет. Это больше похоже на осторожные шаги обратно к отношениям. Сейчас это больше дружба: снова привыкнуть, что ты не обязан прятать взгляд или садиться как можно дальше. И редкие ночи наедине, вдвоем, в одном номере отеля. Их, пока что, мало. Потому что больно ещё ступать на пепелище, но эта тяга, как корабль к своему компасу, это сложно преодолеть. Все заново, эта любовь уже не такая сказочная, дурманящая и фантастичная. Бабочки с гормонами не дарят состояния эйфории и свободного падения. Эта любовь уже обычная, земная. Крепкое плечо и любящие объятия тогда, когда это необходимо; понимание с полуслова и одна душа на двоих, так, как и должно было быть, как и было. Эта любовь ощущается по-другому. Заставляет чувствовать себя дома. С кем бы каждый из них не был, в каком бы далеком уголке земли, или просто в другом отеле/номере/самолете/автобусе. Они снова вместе. И они все смогут, потому что вместе – они сильнее. “Won’t you stay till the a.m?” «Мы покупали этот дом на двоих, куда ты меня собрался выселять, подлец?» - смеется старший в ответ. Зеленоглазый улыбается и обнимает его крепче, делясь опасениями, что тот снова уйдет в какой-нибудь ночной клуб, оставив его совсем одного. Да, они купили дом на двоих. Теперь у них есть дом вдали от дома. Тот, что они разделяли годы назад, в Лондоне – все ещё их общий дом, Гарри никуда не съезжал, даже когда все было плохо, он просто в нем не появлялся. Как не появлялся и Луи – зачем, если его второй половинки там нет? Сейчас все налаживается. Сейчас они проводят редкие минуты свободы вместе, то в этом доме, то в том. Они пишут друг о друге песни и уже не боятся садиться рядом друг с другом. Они знают, грядут перемены, однако что-то останется по-прежнему, но они уже привыкли, они знают, как с этим справиться. Они могут смотреть в глаза друг другу на сцене и петь друг другу о самом сокровенном, потому что они больше не боятся, они уверены, что любовь победит. “Won’t you stay till the a.m?” Кудрявый ходит, напевая в пустом доме, как слышит, голос из прихожей. Голос, который он никогда ни с кем не перепутает. И этот голос поет продолжение той песни, что Гарри написал для них, и он может слышать, как этот «голос» улыбается. «С возвращением домой, love», - младший оставляет готовку и выходит встречать своего “супруга” поцелуем, полным тепла и любви. Нет, они ещё не женаты. Если верить прессе, они ещё «встречаются с топ-моделью и актрисой», но зачем же ей верить, правда? Они поклялись друг другу в верности и в любви ещё годы назад, они живут в одном доме и делят одну постель на двоих. Их можно назвать супругами. Их можно назвать чудом. Истинным воплощением любви. Родственными душами. А можно назвать просто – Ларри Стайлинсон. И в этих двух словах можно услышать все оттенки и отголоски их прекрасной и, слава богу, ещё не законченной истории любви.