Over Heaven

Однажды я начал задумываться о том, что должен быть способ попасть в рай. В детстве я не думал об этом. Да и рай, о котором я говорю, может быть не тем местом, о котором рассказывала мне мать. Я точно и ясно помню тот момент, когда впервые эта мысль посетила меня. Это случилось когда старая ведьма Энья показала мне Лук и Стрелу, и я получил свой станд, The World. Точнее, это произошло в момент пробуждения способности моего The World. «Способность управлять временем». Даже для меня проснувшаяся способность казалась невероятной. Шестеренки словно встали на свои места, и в ту же секунду я убедился... Хотя, «убедился» - слишком громкое слово. На самом деле все было немного иначе. В тот момент уверенности еще не было. Возможно, есть путь к раю – вот что я подумал. Поэтому говоря «момент», я имею в виду то место и то время. С тех самых пор я и искал свой путь к раю. Это моя цель. Я думал, что живу только ради этой цели, и это единственное, к чему я стремлюсь. После сотни лет, проведенных на дне океана, четыре года на поверхности были прожиты ради попадания на небеса. Мне нужно увидеть рай. Я хочу этого. Я искал его. Я думал о нем. ...Возможно, я пытаюсь попасть в рай точно так же, как и моя мать? Возможно, я стремлюсь увидеть, каково там, в раю, и рассказать ей об этом? Нет, все совсем не так. Я до сих пор считаю свою мать безнадежно и безвозвратно глупой. Не удивительно, что она умерла. Она погибла потому, что слишком много работала, ее убило ежедневное насилие отца; что бы ни послужило причиной, с ее образом жизни она бы долго не протянула. Она умерла среди насилия и насмешек. Но до самого конца она никого не винила и ни на кого не держала зла. «Дио, не важно, что случится, живи благородно и гордо. Если ты это сделаешь, точно сможешь попасть в рай» Неправдоподобная мысль. До самой своей кончины эта женщина продолжала повторять мне эти слова. Даже будучи при смерти. Я считаю, это было грешно, потому что в городе, лучше которого был даже ад, заставлять ребенка жить праведно - в некоторой степени издевательство. Отец был честнее. Он был прав насчет того города. «Бери все, что хочется». «Укради вон то вон оттуда». «Отработай свой кусок хлеба сам». Это правильно. Действительно правильно и здесь нечему возразить. Я хотел узнать от матери не какие-то сказочные вещи насчет рая или Бога, а что-то практическое, что помогло бы мне пережить еще один день. Конечно, я сказал ей о том, что рая не существует. Что вокруг ад, и кроме него ничего нет. Когда я сказал это, мать погрустнела. «Ты не понимаешь этого, потому что ты еще ребенок. Когда подрастешь, уверена, ты поймешь,- ответила она.- Рай существует. И есть возможность попасть туда. Мы должны жить ради этого» Но зачем? Даже если рай существует, почему я должен жить ради него? Разумеется, эти слова не убеждали меня. В споре единственный способ убедить ребенка – насилие, потому что он еще мал. Мне кажется, бессмысленно убеждать ребенка, который ничего не понимает, верить. Я до сих пор так считаю. Интересно, была ли мать в депрессии? Полная боли жизнь на самом дне не могла не отразиться на ней. Вероятно, лишь благодаря мыслям о рае она оставалась в себе. Рай, вот ключевое слово. Для нее оно был спасением. Если дело в этом, то она была просто глупой или же сошла с ума от голода и насилия. Проживи она до тех пор, пока я не повзрослею, может быть, вместо насилия по примеру отца, я смог бы с помощью логики убедить ее и освободить от проклятья. Точно смог бы. Я сказал бы, что ее образ жизни неправильный. Я убедил бы. В действительности я был лишь ребенком, и она внезапно умерла. Мы похоронили мать, как попало. Сомневаюсь, что она смогла попасть на небеса. Даже в день похорон отец напился. «Мертвецам не поможешь. Думаешь, если устроить похороны, они вернутся? Ты идиот….» Мнение отца и его точка зрения казались мне верной. Я не слишком сильно грустил, скорее, чувствовал себя оживленным. Я подумал, что теперь моей матери лучше. Она наконец-то смогла умереть и упокоиться с миром. Если это и так, вряд ли она попала в рай. Но даже просто освободиться из ада уже достаточно.