Over Heaven

«Пока есть вера, нет ничего, чего не смог бы сделать человек!» «Нет предела эволюции людей. Я покажу тебе!» Со столь остроумной ремаркой Джонатан пробился через мою технику поглощения тепла: он смог поджечь свою перчатку и сокрушить меня импульсом Хамона.  Будучи пораженным ударом, я успел оторвать себе голову, чтобы защитить свой мозг. Это было примерно то же, что недавно сделал Ванилла Айс.  Проверяя свои теории на зомби, я подтвердил факт того, что смогу выжить, даже если от меня останется лишь голова. Также я знал, что если заполучу чье-либо тело, то снова смогу стать полноценным.  И, как я уже писал, единственное тело, которое я рассматривал для воссоздания собственного, принадлежало Джонатану Джостару.  Поэтому я ждал подходящего момента.  Момента, когда другие воины Хамона и Спидвагон не будут вмешиваться.  Момента, когда я смогу сразиться с Джонатаном один на один.  Будучи одной головой я не хотел, чтобы меня кто-либо видел, но в то же время у меня присутствовало желание по-мужски поговорить с Джонатаном Джостаром.  Я хотел откровенно поговорить с ним, невзирая на наш статус и связи.  Тем не менее, я взял с собой подчиненного зомби, а у Джонатана был разгар медового месяца, поэтому я в любом случае не смог бы быть с ним один на один.  Вполне справедливо. Я стал просто головой, поэтому не мог передвигаться самостоятельно.  И, конечно же, Джонатан был благословлен на судьбоносные встречи, из-за этого с ним всегда кто-то был.  Тогда это была та святая женщина – Эрина Пендлтон.  Хотя она и сменила свое имя на Эрину Джостар.  Из газет я узнал об их медовом месяце и путешествии на корабле в Америку.  Я думал о том, что там нам вряд ли смогут помешать.  Думал о том, что мое завладение телом Джонатана не будет испорчено.  Это было мое предсказание, и, как оказалось, оно было верным.  И даже если бы всё пошло не так... Если бы я допустил ошибку, мне следовало брать во внимание то, что корабль – это место, которое вампиру следует избегать.  У вампиров существует одна характерная особенность – они не могут пересекать воду. Также можно быть ослабленным крестом, чесноком или ещё чем-то подобным, но лично для меня это всего лишь мифы. Хотя, возможно, в этом случае мне стоило прислушаться к подобным суевериям.  После того как я заманил Джонатана в каюту под палубой корабля, я выстрелил в него два раза лимфатической жидкостью из моих глаз. Это было что-то вроде скрытой атаки.  Являясь одной головой, я больше не мог использовать технику поглощения тепла. Если бы Джонатан сделал свой ход первым, у меня не было бы и шанса на победу.  Это могло произойти, но именно я стал тем, кто выбил первенство. Я не собирался мучить Джонатана или заставлять его страдать.  Я целился прямо в его голову, чтобы мгновенно и безболезненно покончить с его жизнью, но он увернулся, в результате чего моя атака пронзила горло Джонатана. Из-за выстрела в горло он больше не мог дышать и использовать Хамон, в тот момент я был полностью уверен в своей победе.  Был уверен.  Причиной, по которой я стал называть этот бой ничьей, стала Эрина, которая вошла в каюту.  Может у нее возникло плохое предчувствие? Возможно ли что это была некая связь между мужем и женой?  Или, в конце концов, между ними было то самое притяжение?  В любом случае, она пришла в тот самый момент, когда я выстрелил в Джонатана. И он «взорвался».  Как и в первый раз, Джонатан продемонстрировал ту самую взрывную силу, которой я боялся.  Как иронично.  Эрина та, которая первой заставила Джонатана вырасти как человека, способного разозлить меня, она же и положит конец нашему с ним противостоянию.  Думаю, для Эрины еще более ироничным становится факт, что она смогла провести Джонатана от поражения к ничьей.  Моя ошибка заключается в том, что я решил бросить вызов Джонатану на корабле, понимая, какой слабостью это является для вампиров.  Я шутил подобным образом, но, если честно, самой главной ошибкой было то, что я недооценил Эрину Пендлтон. Нет, Эрину Джостар. В статье, сообщавшей о месте проведения их медового месяца, была её фотография, а имя значилось как миссис Джостар.  Когда я увидел эту статью, то понял, что это была Эрина, девушка, с которой я уже встречался раннее. И все же я сосредоточил свое внимание на том, чтобы воины Хамона и Спидвагон не помешали мне. Я беспечно забыл, насколько она важна для Джонатана Джостара и для меня, Дио.  Благородная, гордая.  Она была подобна святой женщине, такой же, как моя мать.  Мне следовало лучше узнать, какую роль сыграет её присутствие для меня.  Для Джонатана.  Для нас.  Особенно Эрина Джостар.  В тот момент она была членом семьи Джостар.  Она стала одной из них.  Джонатан собрал свой последний импульс Хамона. Этот Хамон был получен не с помощью его дыхания, а являлся его жизненной энергией – душой.  Возможно, это был Хамон, который он получил от Уильяма А. Цеппели. Джонатан использовал этот импульс для манипуляции над моим подчиненным зомби, которого я привел с собой, всё для того, чтобы остановить вращение паровой турбины корабля. Это было сокрушением зомби, который когда-то был китайцем Ван Ченом, продавшим мне восточный наркотик – яд, которым я отравил своего и приемного отцов. Даже тогда я не мог не ощущать странной связи, или, вероятнее, притяжения. Джонатан использовал сверхчеловеческую силу зомби Ван Чена для остановки вращения турбины, в результате чего пар в котлах, не имея выхода, вызывал повышение и рост давления внутри них.  Всё потому что он хотел взорвать весь корабль.  Думаю, это решение было не из тех, что принимается бездумно. Он планировал взорвать и себя.  Джонатан был человеком, не отступающим до самого конца. Но это, несомненно, было горьким решением для него. Невзирая на меня, Ван Чена и созданных им зомби внутри корабля, на борту оставалось ещё много выживших пассажиров.  Я полагаю, он посчитал, что так будет лучше, нежели позволить мне, Дио, погубить мир.  Тем не менее, я уверен, что у него были какие-то сомнения по этому поводу.  Выбор в жертву невинных людей.  Для него подобное было действительно чем-то сложным.  Но даже в этой ситуации он попытался помочь хотя бы Эрине. Она подбежала к нему, воистину святая женщина. «Я не понимаю, что происходит...» «Это... Это за пределами моего понимания. Я не знаю, плакать ли мне, кричать или же потерять сознание?» Таким и было начало её речи.  Далее Эрина Джостар сказала это: «Могу сказать лишь одно...» «Эрина Джостар умрет вместе с тобой.» Я не был удивлен этим высказыванием.  Уверен, моя мать сказала бы то же самое.