HB, Taehyung

      Устало протирая глаза, Юнги отрывается от ноутбука. Он понимает, что успеет по срокам, только если пожертвует сном, и всё же принимает ответственное решение. Прикинув в голове примерный план работ, поднимается и направляется к столу, чтобы сварить себе кофе. Впереди тяжёлая ночь, но всё же стоит постараться.        За окном по-прежнему сыро. Дождь лениво мажет каплями по стеклу, тонко намекая, что зима в этом году выходит отвратная. В воздухе, несмотря на праздник, совсем не веет мандаринами и запахом ёлки, но Юнги почти не обращает внимания. Ему есть, о чём думать сегодня. Поэтому он выполняет действия почти на автопилоте: открывает крышку на кофейной банке, сыпет пару ложек в турку, заливает водой, а потом убирает всё на свои места. Только порядок помогает ему думать спокойно и чётко.       Перемещаясь по кухне, парень неторопливо пьёт кофе. Лицо его ничего не выражает, абсолютно расслаблено и умиротворённо. Только под глазами проступают следы недостаточного количества сна, но Юнги привык к этому. Он привык видеть в зеркале одно и то же, и всё же в один прекрасный день выкрасился в мятный оттенок. Бледное от природы лицо перестало раздражать и отдавать болезнью. На шутки знакомых по поводу необычного цвета отвечал:       — Теперь у меня болеют волосы.       Двадцать девятое постепенно превращается в тридцатое. Парень замечает это, отвлёкшись от программы на несколько секунд. Жаль, что сам он будет выглядеть с утра потрёпанным, но Юнги заранее радуется результату.       Стоит ему вновь уйти с головой в дело, как раздаётся телефонный звонок. Юнги не сразу понимает, что звонят именно ему, но когда понимает, долго не может прикинуть, кому пришло на ум потревожить в половине второго ночи. Он некоторое время смотрит на светящийся в полумраке комнаты мобильный, обдумывает что-то, а после идёт отвечать. Входящий от абонента «Тэхён». Парень приподнимает бровь, но всё же нажимает «Принять».       — Хён, приезжай, это срочно, — голос кажется взволнованным, отчего привычное спокойствие трогает рябь.       — Что случилось, Тэхён?       — Пожалуйста, приезжай, — тараторит и бросает трубку, оставив Юнги в растерянности.       — Что ещё за срочность?       В голове проигрываются всевозможные сценарии, большинство из которых нельзя назвать благоприятными. По голосу звонившего парень не смог понять, что к чему, но что-то внутри толкало немедленно покинуть квартиру. Мало ли что могло случиться? Тэхён живёт на другом конце города, и Юнги уже просчитывает в голове маршрут, набирая номер такси и собираясь в спешке. Он сворачивает работу, не задумываясь, потому что чует неладное, хватает сумку и куртку, буквально вылетая на лестничную клетку. Предчувствие чего-то нехорошего ничуть не помогает, заставляя руки с ключами дрожать. Уверив себя в том, что всё хорошо, парень игнорирует лифт и несётся по ступенькам, не заботясь о том, что громкими шагами может перебудить весь подъезд.       Такси останавливается возле элитной новостройки. Спешно расплачиваясь с водителем, Юнги оставляет больше, чем нужно, и мигом покидает авто. Сердце в груди гулко бьётся о рёбра. По пустым дорогам добраться получилось за полчаса. Заметив свет в окне, парень шумно выдыхает и быстрым шагом направляется к стеклянным дверям. Охранник кивком приветствует гостя, пропуская внутрь. Здесь Юнги хорошо знают благодаря жильцу пентхауса, к которому он прямо сейчас направляется. К слову, тот самый жилец-владелец не отвечает на звонки, хотя парень обрывает телефон от самого дома.       Пока лифт поднимается, в голове Юнги роем кружатся мысли. Что могло случиться в такое время? Вроде скорой на подъезде к дому не замечено. Несносный выходец из богатой семьи живёт один в огромном пентхаусе и представляет собой смесь самых невозможных и несовместимых качеств. Когда Юнги впервые увидел Тэхёна, то подумал, что тот попросту придуряется. Но время шло, а дурь из головы нового знакомого никак не желала выходить. Через год парень перестал воспринимать Тэхёна как ненормального, постепенно проникся его миром и странностями. В итоге парни достаточно сблизились, чего Юнги от себя никак не ожидал. Наверное, из-за своей привязанности он так отчаянно торопится попасть к Тэхёну и понять, в чём дело.       Он с силой давит на кнопку звонка, снова набирает номер, чувствуя подступающую панику. Неужели с этим ненормальным стряслось что-то серьёзное? Дыхание резко учащается, когда Юнги слышит шаги за дверью и щелчок замка. Каково же было удивление старшего, когда его глазам предстаёт абсолютно целый, по крайней мере, снаружи, Тэхён.       — Ну, ты быстрый, хён, — выдаёт он, делая глоток горячительного и улыбается. — Проходи.       Не дав сказать ни слова, Тэхён хватает старшего за руку и втягивает в свой пентхаус. Юнги подозрительно косится на младшего в привычной домашней одежде со стаканом в руке, и постепенно до него начинает доходить.       — Это что, шутка такая?       — Ты о чём, хён? — глазки младшего удивлённо расширяются, а лицо приобретает невинное выражение.       — Тэхён, ты издеваешься надо мной? Я думал, с тобой что-то случилось! — В сердцах Юнги швыряет сумку на пол, готовый в любую минуту удушить стоящего перед ним парнишку. — Ты хоть понимаешь, что делаешь?       — Хён волновался, хи-и, — низкий бархатистый голос певуче растягивает слова, губы сами собой улыбаются.       Юнги замечает расхлябанность внешнего вида, заторможенность в движениях и странную реакцию на слова. Он внимательно смотрит на Тэхёна, видит румянец на щеках, складывает дважды два.       — Ты пьян, — не вопрос — утверждение. Трудно не догадаться. Гнев заставляет сжать кулаки. Юнги чудом сдерживается, чтобы не разукрасить улыбающееся лицо напротив. — Чего угодно от тебя можно было ожидать, но такое — увы. Превзошёл даже мои ожидания.       — Хён…       — Хорошо, я понял, это новый прикол. Надеюсь, ты доволен результатом. А теперь, извини, мне пора идти. — Наклонившись, парень поднимает сумку, внутренне клокоча от злости и обиды. Лицо же, наоборот, спокойное и отстранённое как обычно. Только губы бледнее, чем обычно, как отмечает Юнги, взглянув мельком в зеркало за тэхёновской спиной.       — Подожди, хён.       Длинные пальцы подцепляют сумку, после чего повисает неловкая пауза. Точнее, Юнги ждёт объяснений или оправданий, а Тэхён просто внимательно смотрит в глаза старшему, ища в них понимание.       — Сегодня у меня день рождения.       — Я знаю.       — Мне было плохо.       — То есть звонок мне посреди ночи — способ развлечься? Ты рехнулся?       — Хён, я хотел, чтобы ты пришёл. — Тэхён сглатывает, притягивая сумку к себе ближе. — Я не знал, что делать, поэтому… Прости, хён, я не хотел, чтобы так получилось.       От интонации Юнги становится не по себе. Может, конечно, дело не столько в ней, сколько в близости младшего, от которого веет выпитым. Шумно выдохнув, парень закрывает глаза и отпускает сумку.       — Чего ты хочешь?       — Я хочу, чтобы ты остался.       Старший ловит молящий взгляд и готов в ту же минуту провалиться сквозь землю, чтобы не попадаться в искусно сплетённые сети тэхёновских фраз.       — Пожалуйста, побудь со мной.       — Хорошо. Остаюсь. Доволен? — Юнги поднимает руки в знак капитуляции и видит игривую улыбку на лице друга. Тэхён просто ненормальный — прибегать к подобным способам уговора.       — Да, хён!       Игнорируя все мыслимые и немыслимые правила, существующие между ними условности, Тэхён приближается и крепко обнимает старшего. Часть напитка проливается на пол, но парень не замечает этого. Он замирает в чужих руках, цепенеет, оценивает ситуацию и старается не забывать дышать. Слишком близко, но Юнги не успевает сообразить, как в следующий момент его за руку тянут в просторную комнату.       Огромная плазма на стене пестрит яркими красками, из колонок доносится музыка, повсюду разбросаны игрушки. Да, у Тэхёна их множество. Старший не удивляется и спокойно устраивается на большом светлом диване, укладывая себе на колени красную подушку. Перед ним на столе куча разных бутылок с дорогими напитками. Судя по всему, хозяин пентхауса не особо разбирается в коктейлях, а просто мешает, в чём скоро убеждается Юнги. Подошедший Тэхён доливает в свой стакан первый попавшийся напиток и улыбается.       — Будешь, хён?       — Нет, спасибо.       Пожав плечами, младший выпивает больше половины и корчит рожи от непривычного сочетания на языке.       — Отвратительная смесь.       Мысленно Юнги прикидывает, что и с чем можно смешать, подвигается ближе и применяет на практике свои не столь глубокие познания бармена. В тяжёлые времена приходилось подрабатывать уборщиком в клубе и невольно наблюдать за тем, как высокий парень за стойкой смешивал коктейли. Тэхён с удивлением затихает, наблюдая. Действия старшего завораживают, отчего и без того помутневший разум теряет попытки вернуться к обычному состоянию.       — Попробуй, должно быть сносно, — протянув младшему стакан с коктейлем приятного цвета, Юнги кивает.       — Спасибо, хён.       Сладкий запах вызывает желание попробовать. Тэхён осторожно касается губами стакана, делает глоток и с удивлением одобрительно кивает.       — Вкусно! Не думал, что ты умеешь.       — Не бывает лишних знаний, — лишь ведёт плечами Юнги, видя довольное лицо рядом с собой.       — Ты такой классный, Юнги-хён!       Старший отмахивается, не считая случившееся ничем серьёзным. Он думает о своей работе, на которую планировалось потратить ночь, и понимает, что теперь точно не успеет. С подарком Тэхёну придётся повременить по его же вине. Но, похоже, именинник не особо переживает. Опустошив стакан, парень падает на диван рядом с Юнги и устраивает голову у него на коленях.       — Воу, комната плывёт.       — Больше пей. Тебе же всего двадцать, зачем так напиваться? — старший недоумевает, в чём причина, хотя, зная Тэхёна, можно легко предположить, что причины как таковой нет вовсе.       — Всегда мечтал провести день рождения так.       — Пить всю ночь?       — Не только, — многозначительно тянет младший, поднимая взгляд на Юнги.       — Ты странный, Тэхён.       — Почему, хён? Что странного в том, что я хочу провести свой день с тобой?       Парень удивляется, но тут же осекается. Это же Тэхён, с ним и не такое случалось.       — Я предполагал, что парням вроде тебя свойственно закатывать шумные вечеринки с танцами, алкоголем и девочками.       — Ошиба-а-аешься, Юнги-хён, — младший широко улыбается, тянет руку к лицу парня и касается его носа указательным пальцем. — Я, правда, произвожу такое впечатление?       — По-моему, сейчас ты не в том состоянии, чтобы говорить на серьёзные темы.       Тэхён звонко цокает и резко поднимается.       — То, что я пьян, не мешает мне говорить с тобой серьёзно, — он смотрит на Юнги чуть помутневшим взглядом, неосознанно приближаясь к его лицу. Старший воспринимает это как очередное ребячество и несильно отмахивается подушкой.       — Душно у тебя.       — Можешь включить. — Тэхён тянет старшему пульт от сплит-системы, который носил в кармане домашних штанов.       — Ого, а это работает с ключами от новой машины?       — Для тебя сработает, если хочешь, — серьёзно отвечает парень, кидая на Юнги заинтересованный взгляд.       — Это просто шутка.       — А я не шучу.       — Я догадываюсь.       — Хён, ты можешь попросить у меня что угодно.       — Не нужно, спасибо. — Старший ерошит и без того спутанные волосы, и Тэхён жмурится, как кот, но Юнги поднимается с места.       — Ты куда?       — Воды хочу.       — Мог бы попросить…       — Ты еле на ногах держишься.       Тэхён обиженно фыркает. Он тянется за очередной порцией алкоголя, но старший спешно удаляется. Находиться рядом становится труднее, чем предполагалось. На кухне Юнги наливает себе воды, пьёт быстрыми глотками и тяжело выдыхает. Да, такой расклад его вовсе не устраивает. Сон после случившегося отбивает напрочь, но оставить парнишку тоже нельзя. Мало ли что придёт в неспокойную голову в следующую секунду?       Музыка в колонках играет громче. Вместо резких клубных треков в ход идут плавные и ритмичные, чему Юнги поначалу удивляется. Он видит, как его друг танцует с бутылкой в руке, напевая строчки из песни, и поначалу едва сдерживает смех. Конечно, всякое случалось за год их общения, но то, что старший видит сейчас, — впервые. Вновь на ум приходит единственное возможное объяснение всему, что происходит: просто это Ким Тэхён. От него можно ожидать чего угодно.       Долгое время Юнги считал Тэхёна избалованным ребёнком богатых родителей. Обычно такие дети, как он, имеют большой круг друзей, похожих друг на друга как две капли воды, любят тратить деньги направо и налево, привыкают к утверждению, что нет ничего на свете, чего нельзя купить. Но Тэхён выбивается из устоявшейся картины. Парень понял, что странные закидоны друга скорее от того, что он не находит понимания среди тех, с кем его сводят родители.       Юнги зависает в своих мыслях. Его намётанный глаз ловит несколько хороших кадров, и руки чешутся взять камеру. К сожалению, та осталась в квартире, а камера телефона ничтожна в манере передачи настроения. Старшему нравятся плавные движения, игра света и тени. На минуту он представляет мир застывшим, а когда приходит в себя, встречает пристальный взгляд карих глаз.       — Потанцевать не хочешь?       — Пока нет, — отмахивается парень, проходя вглубь комнаты. Тэхён следит за ним. Юнги чувствует спиной и старается тут же отвлечься. Раньше ему не приходилось сталкиваться с подобным. Всё то, что происходит в канун Нового Года, — вообще удивительно. Старший внезапно осознаёт, что близится главный праздник, а он будто только проснулся.       В задумчивости парень кусает губу, беспокоясь о подарке. Впервые он долго рассуждал о том, что хочет подарить Тэхёну на двадцатилетие. Конечно, подарок не являлся обязательным, ведь чем можно удивить человека, у которого, кажется, есть всё? Юнги решается попробовать, пускает в ход камеру. К делу старший подходит с особенным усердием и щепетильностью: тщательно отбирает снимки, ищет достойное оформление, долго экспериментирует с настроением. По сути, ему оставалась самая малость.       — Хён, о чём ты думаешь? — Внезапно Тэхён оказывается ближе, чем предполагалось. Громкость музыки снижается, и парень спокойно слышит пьяную речь друга.       — Ни о чём, — отмахивается Юнги, лишь слегка повернувшись в сторону младшего. Тот вновь смотрит пристально, с немым вопросом в глазах, но старший никак не может понять, что это за вопрос.       — Ты весь вечер такой.       — Ночь.       — Неважно. Пожалуйста, хотя бы в этот день выбрось всё из головы. Могу я тебя об этом попросить?       — Хорошо, — парень соглашается, легко улыбнувшись уголками губ, и приобнимает младшего.       Тэхён млеет и тянется к своему хёну. Укладывает голову ему на плечо, будто так и надо. Хоть Юнги и согласился, но всё ещё продолжает думать о своём. Он почти не замечает музыки фоном, не замечает, что взгляд младшего прикован к нему.       — Хён?       — Что такое?       — Можно вопрос?       — Спрашивай.       — Ты считаешь меня странным?       — К чему этот вопрос сейчас?       — Ответь.       — Нет, не считаю.       — Правда?       — Да, — соглашается парень, кивая в подтверждение словам.       — А если я скажу, что ты мне нравишься? — внезапно выдаёт Тэхён, не поднимая головы.       Юнги невольно прыскает смехом, явно удивлённый услышанным. Ему раньше ничего подобного не говорили.       — Тэхён-а, по-моему, ты слишком много выпил.       — Но это правда! — возмущается младший, резко выпрямляясь в надежде поймать серьёзный взгляд хёна. Перед глазами немного плывёт, но решительность никуда не исчезает. Он с надеждой смотрит на Юнги, как тот отнесётся к его словам.       Старший усмехается, повернув голову в сторону парня. Растрёпанные волосы и покрасневшие от алкоголя щёки кажутся ему довольно милыми. Тёмные глаза смотрят в душу так пронзительно, что Юнги невольно сжимается изнутри. Нельзя смотреть так, будто в руках парня находится чья-то жизнь.       — Хён, — тихо зовёт Тэхён, подсаживаясь ближе. — Тебе когда-нибудь кто-нибудь нравился?       — Это было давно.       — А сейчас?       — Зачем эти разговоры? — парень невольно раздражается, и младший накрывает его лежащую на колене руку своей ладонью.       — Потому что следующего такого может не случиться.       В голосе Тэхёна слишком много волнения. Впервые старший слышит нечто серьёзнее того, к чему он обычно привык. Атмосфера накаляется, отчего Юнги хочется уйти. Но младший уверенно сжимает руку своей, невольно заставляя посмотреть на него. В двадцать Тэхён ещё ребёнок, хоть и взбалмошный. Отчасти поэтому Юнги не может уйти. Но причина не только в желании защищать.       — Чего ты хочешь?       Вопрос слетает с губ раньше, чем парень успевает подумать. Слишком опасная фраза, чтобы произносить вслух, только осекаться уже поздно.       Но Тэхён не отвечает словами. То, что он делает в следующую секунду, заставляет старшего подавиться воздухом. Он тянется к губам Юнги и оставляет на них едва уловимый поцелуй. Первое, что приходит в голову, — оттолкнуть, но Тэхён касается горячей ладонью шеи и притягивает к себе. Вкус алкоголя ощущается на языке так же ярко, как если бы парень пил сам. Младший целует отчаянно, но смело, внутренне понимая, чем грозит подобная выходка. Только в пьяную голову не приходит ничего больше, чем поддаться порыву. Даже если это будет последнее, что останется между ним и Юнги.       Внутренние колебания учащают пульс. Старший отвечает на поцелуй скорее на автомате, не задумываясь. Его пальцы сжимают в кулак свободную футболку Тэхёна, мечась между двух огней. Губы младшего мягкие, целовать их приятно. Но для Юнги всё происходит слишком быстро, он просто не готов, хотя признаться себе не в силах, как и не в силах сдержать напора тэхёновских чувств.       Ладонь парня забирается под майку, оглаживая живот старшего. Тот непроизвольно напрягается, осекаясь. Близость Тэхёна распаляет. Его пальцы ощутимо царапают кожу. Вместе с лаской губ это сносит крышу, но Юнги не может так просто поддаться. Он накрывает чужую ладонь своей рукой, пытаясь преградить путь дальше. В ответ на это Тэхён прикусывает ему губу, напирает ещё больше. Наплыв сильнейших чувств, как волна, накрывает разум. Юнги с трудом пресекает попытку возобновить контакт, хватает того за плечи, отстраняя от себя.       — Погоди, Тэхён, — тяжело выдыхает парень, пытаясь выровнять тон голоса, чтобы тот звучал убедительнее.       Но реакция младшего обескураживает. Он смотрит из-под чёлки виноватым взглядом, мечется, пока в конечном итоге не всхлипывает от обиды. Юнги взволнован, не находит слов, видя то, как парень смаргивает слёзы. Только не так. Чужие слёзы заставляют сердце сжиматься от боли. Он не хочет оттолкнуть, лишь старается не спешить, замечая, как легко ведётся на подобное Тэхён.       — Послушай, эй, — слова никак не собираются в единую фразу, отчего Юнги чувствует себя ужасно.       Тэхён всхлипывает и начинает рыдать так по-детски в голос, чего никто не мог ожидать. Старший уж точно. Он перехватывает ладони, закрывающие лицо, убирает их, ловя чужой, помутневший от слёз взгляд. Юнги бесконечно жаль, он не знает, как загладить свою вину. Он мечется, готовый на всё, чтобы только Тэхён перестал рвать ему душу своими стенаниями. Всего одна секунда глаза в глаза, и Юнги идёт на сделку с собственной совестью, сам приближается и целует влажные губы.       Он не мастер красивых слов и вообще плох в выражении собственных чувств, поэтому показывает другую сторону себя иначе. Поцелуй Юнги отличается неторопливостью, сдержанностью. Словно приручая, он показывает, что можно по-другому. Тэхён удивлён не меньше, чем сам Юнги, но, кажется, понимает. Изнутри разрывает то непонятное чувство, которое тянет его к парню. С каждым днём всё тяжелее пересиливать себя. Только ласка губ старшего успокаивает расшатанные нервы, и Тэхён отвечает тем же, открываясь заново.       Юнги невообразимо нежен и силён одновременно. Его спокойствие передаётся младшему, заставляет его утихомирить внутреннее море. На фоне остаётся чья-то неторопливая песня, отчего парень усмехается. Солёный привкус отдаёт горечью чужих чувств, смешиваясь с невыветрившейся выпивкой.       Но что-то не даёт Тэхёну покоя. К горлу вновь подкатывает ком, и слёзы непроизвольно катятся из глаз. Цепляясь за старшего отчаянно, парень ищет в нём своё спасение. Он не в силах совладать с самим собой, потому что слишком возбуждён происходящим. Юнги не сразу понимает, что рука младшего сжимает бедро через грубую ткань джинс, а сам Тэхён хнычет в поцелуй. Оторвавшись от чужих губ, парень целует подбородок, шею Юнги, как в беспамятстве. Сбивчивый шёпот доходит до ушей:       — Хён, пожалуйста…       Юнги прикрывает глаза, ощущая каждое прикосновение к своей коже. Ему слишком жарко, хоть внутри что-то отчаянно молит прекратить всё это. Только объятия Тэхёна становятся крепче. Его чувства накрывают с головой. Ничего не остаётся, кроме как зарыться пальцами в спутанные волосы и согласиться. Поцелуи парня влажные, потому что он продолжает плакать, не замечая ничего вокруг себя.       «— Он же пьян», — настойчиво продолжает совесть, но Юнги уже не слышит её голоса.       Момент, когда инициатива переходит к Тэхёну, тонет в бесконечном потоке времени. Трудно соображать трезво, когда тело горит от прикосновений и поцелуев. Но то, что младший пьян, позволяет Юнги утянуть его в спальню, где явно проще, чем на неудобном диване. Здравый смысл отходит на второй план, уступая место желанию, и старший толкает парня на кровать. Выпитое вмиг обрушивается на него, затормаживая реакцию.       Всё смешивается воедино. Юнги хотел сделать Тэхёну особенный подарок очень давно. Украдкой он фотографировал своего друга, пока тот занимался своими делами. Хотелось показать ему красоту, которую старший видит перед собой.       И вот доходит до того, что Тэхён лежит на кровати, не способный что-либо сделать, но просящий сделать что-нибудь. Взгляд, которым старший смотрит на него, полон сожаления, что парень, возможно, утром ничего не вспомнит, если так хорошо выпил. Но всё же Юнги решает сделать нечто странное для самого себя. Он целует мальчика, которого любит давно, нежно и трепетно, ласкает его, ловя слетающие с губ стоны и собственное имя. Борясь с навязчивыми мыслями, что идея плохая, старший склоняется над его стройным животом, прикасаясь к нему в поцелуе.       Тэхён такой манящий, что Юнги сначала теряется. Не давая ему отключиться, он с упоением исследует расслабленное тело. Перебарывая свой страх и некоторое смущение, парень скользит рукой под ткань домашних штанов. Тэхён под ним вздрагивает, крепко сжимая пальцы на его боку. Он шипит, ловит воздух ртом, тонет в ощущениях, которые переполняют. Кусая губу, Юнги осторожно ласкает Тэхёна внизу живота, слушая чужое сбивчивое дыхание. До него постепенно доходит простая истина, что он сегодня единственное действующее лицо. Стыд и смущение накрывают волной, но повернуть время вспять невозможно.       Беря на себя роль ведущего, старший избавляется от лишней одежды. То, что действовать придётся самостоятельно, вгоняет Юнги в краску. Никогда раньше он не делал ничего подобного. Смотря на младшего, сам готовит своё тело к следующему шагу. Он радуется тому, что накануне побывал в душе, радуется, что состояние Тэхёна балансирует на грани реальности.       — Юнги… — жалобно зовёт он, тянет руки к старшему, желая вновь почувствовать его рядом.       — Не отключись только, — сбивчиво произносит парень.       Тэхён жалобно стонет, проходится языком по пересохшим губам, просит бессвязно и отчаянно. Щёки пылают, ведь то, что осознаёт Юнги, для него слишком необычно. Как действовать — понятно смутно, но парень уверяет сам себя, что всё нормально. Рано или поздно это, возможно, случилось бы. Юнги думает, что выглядит сейчас очень пошло, и даже немного жалеет, что Тэхён не запомнит его таким.       Когда двое сливаются воедино, Юнги не сдерживает стона. Непривычные ощущения заставляют морщиться от боли. Тэхён широко распахивает глаза, ловя воздух ртом. Вес чужого тела внизу живота пускает по венам новую порцию желания. Младший по-прежнему пьян, но опьянён на этот раз Юнги, который плавно движется, привыкая. Пот стекает по вискам, волосы прилипают ко лбу. Контроль ситуации вновь возвращается к старшему. Он задаёт ритм движений, потому что от Тэхёна в таком состоянии ничего ждать не приходится.       Дыхание сбивается, стоит болезненности отступить. Сейчас Юнги как никогда ярко чувствует Тэхёна, скользит ладонями по животу, принимая его в себя. Он наклоняется к лицу младшего, проходится языком по губам, прежде чем накрыть их поцелуем. Сладкий дурман наполняет голову. Раскалённый воздух прорезают стоны, доходящие до слуха сквозь вату. Но даже в момент подобной близости Юнги не может отключиться. Он направляет Тэхёна, шипит от крепкой хватки на бёдрах и словно горит изнутри.       Бешеный ритм сердца отдаётся в висках гулом. Жарко до невозможного. На обнажённом теле выступает влага. Юнги выгибается, двигаясь быстрее. Собственный голос кажется ему чужим и незнакомым. Он опускает голову, смотря на Тэхёна. Тот непозволительно красив и притягателен. Его лицо отражает тысячи эмоций, которые Юнги с упоением перенимает. Тэхёну и впрямь хорошо. Осознания этого достаточно, чтобы перестать сомневаться.       …Тэхён засыпает мгновенно, получив долгожданную разрядку. Накрыв расслабленного мальчика одеялом, Юнги зевает, собирает свою одежду и бредёт в ванную. По пути выключает телевизор, погружая квартиру в тишину. Выяснение отношений с самим собой он оставляет на другой раз. Сейчас всё, чего он жаждет, — оказаться под душем и скорее лечь спать.       Тело наливается слабостью, стоит вернуться в спальню. Вид спящего Тэхёна завораживает, хотя любоваться им нет сил. Опускаясь на край кровати, Юнги устало целует его, пойдя на поводу сиюминутного желания. Сон мгновенно забирает в свои объятия, стоит парню коснуться головой подушки. За окном уже давно рассвело, и первые лучи солнца проникают через большие окна в квартиру, наполняя её новым днём.       Пробуждение отдаёт головной болью, сухостью во рту и слабостью в теле. С трудом открыв глаза, Тэхён осматривает комнату, поначалу не угадывая собственную спальню. Когда осознание приходит, парень сначала подскакивает и тут же жалеет о сделанном. Перед глазами яркими вспышками всплывают кадры прошлой ночи. Тэхён падает обратно, с тяжким стоном утыкаясь лицом в подушку. Так стыдно за своё поведение ему ещё никогда в жизни не было.       Некоторое время парень лежит неподвижно, комкая края одеяла и кусая губы. Они до сих пор хранят вкус поцелуев, отчего становится ещё тяжелее. Логично предположить, что дружбе с Юнги пришёл конец. И Тэхён принимает эту мысль как должное, когда собирается с силами и направляется в ванную, чтобы освежиться и принять реальность такой, какая она есть. То, что придётся привыкать к жизни без хёна, — совсем не радует.       — Вот идиот, — шипит сам на себя Тэхён, едва различая перед собой предметы. Его всё ещё шатает, но чувство сожаления отрезвляет.       Тот родной человек, которого парень смог принять так близко к сердцу, теперь не захочет иметь с ним ничего общего. Почему Тэхён позволил себе пойти на поводу собственной влюблённости? Ради чего? Ведь ни один нормальный человек не станет продолжать отношения после того, что случилось. Накручивая себя всё сильнее и сильнее, парень едва ли не заскулил от обиды, но внезапно остановился посреди комнаты как вкопанный. Прямо перед ним на диване, как и вчерашней ночью, сидел Юнги и неторопливо пил чай в ожидании, когда проснётся Тэхён.       — Хён, — первое, что вырывается из уст парнишки.       — Проснулся уже? — старший бросает быстрый взгляд из-под бирюзовой чёлки, давая понять, что никуда не спешит.       — Я… я…       — Давай чуть позже об этом, хорошо? — сразу же обрывает парень.       Тэхён мечется, не зная, как выразить всё то, что сейчас происходит внутри. Бесконечная благодарность за понимание мешается с желанием обнять и заплакать, как ребёнку, и при этом выпросить прощения, уговорить не оставлять или же, наоборот, расставить всё по местам и разойтись по-хорошему. По лицу Юнги ничего не скажешь, но Тэхён чувствует себя виноватым, поэтому быстро исчезает за дверями ванной комнаты, чтобы по возможности не задерживать его.       В воздухе повисает волнение и неловкость. Приведя себя в порядок, Тэхён сидит смирно, опустив голову, будто обруганный ребёнок. Он думает о том, что лучше бы Юнги смотрел на него с осуждением или презрением, но этого не происходит. Тот всё такой же хён, каким был всегда, только вид сейчас более серьёзный, чем прежде.       — Извини, я немного не успел поздравить тебя.       Тэхён поднимает голову, слыша приближающиеся шаги. Когда видит протянутую коробку, не может поверить.       — Это что — подарок?       — Ну, вроде того.       Пальцы младшего трепетно гладят упаковку. Чего ожидать — Тэхён не знает, но бешеный стук сердца, кажется, слышен и старшему. Затаив дыхание, он осторожно развязывает ленту, поддевает обёртку, кусая губы от нетерпения. Сейчас он как никогда похож на ребёнка, отчего Юнги становится тепло на душе. Этот мальчик ещё многого не знает о жизни, поэтому так не торопится взрослеть.       В руках именинника оказывается большой стилизованный альбом. Унимая внутреннюю дрожь, Тэхён открывает первую страницу и шокировано смотрит. Не верит своим глазам. Младший знал, что Юнги занимается фотографией, но и подумать не мог, что когда-нибудь получит в подарок нечто подобное. Каждый запечатлённый момент казался Тэхёну сказочным. Он не мог поверить, что видит себя со стороны. В конечном итоге парень не выдерживает накатившего волнения, своих собственных чувств и вновь понимает, что близок к тому, чтобы расплакаться.       — Тебе не нравится? — настороженно спрашивает Юнги, подойдя ближе.       — Нет, хён, подарок замечательный, — сбивчиво отвечает Тэхён, часто-часто выдыхая. — Ты… ты замечательный, хён. Я даже не знаю, что сказать. Я так виноват…       — Эй, Тэхён, — присев на корточки, парень берёт чужие руки в свои и чуть сжимает в знак поддержки. — С днём рождения тебя.       Он ловит взгляд полных слёз глаз и улыбается. Всё-таки здорово, что Юнги знаком с таким парнем, как Ким Тэхён. Его странности, искренность и наивность вызывают самую настоящую бурю в душе старшего. Он давно поймал себя на мысли, что привык к странному мальчику. Привык и не хочет отпускать. Вчерашний вечер позволил Тэхёну сделать признание в собственных чувствах. Утро же осталось на совести Юнги.       — Хён, спасибо. Спасибо за всё. — Кинувшись обниматься, младший не рассчитывает силы, и оба парня оказываются на полу.       — Полегче, пожалуйста. Я костей не соберу так, — беззлобно отшучивается Юнги, понимая, что обстановка снова накаляется близостью младшего. Тот прижимается и тяжко дышит куда-то в шею, с трудом сдерживая эмоции.       — Хён…       — Что такое?       — Скажи, ты простишь меня?       — За что мне тебя прощать?       — Я ведь вёл себя неправильно.       — Тэхён, — серьёзный тон голоса заставляет напрячься и выпрямиться. — Послушай, если бы мы оба не хотели этого — ничего бы не произошло.       — Оба?       Юнги смеётся, стараясь скрыть нервозность, но для младшего он как открытая книга.       — Ты ведь сам прекрасно понимаешь, о чём речь.       — Да.       — Тогда зачем сейчас этот разговор?       — Я не хочу, чтобы ты ушёл. Ты мне ведь… нравишься. По-настоящему. — Парень смотрит прямо в глаза, не стесняясь, и это заставляет Юнги чувствовать неловкость.       — Я знаю.       — Хён… Ты… Останешься со мной?       — Если ты этого хочешь.       — Хочу. А ты сам?       Усмешка трогает чужие губы.       — Я целый год тебя фотографировал, а ты ещё спрашиваешь?       Тэхён улыбается широко и открыто и, абсолютно не стесняясь, прижимается к губам Юнги своими. На этот раз всё совершенно иначе ощущается. Старший отвечает с чувством, обнимает Тэхёна крепко, притягивая к себе. Тот нежится в осознании того, что кому-то нужен по-настоящему, а не из-за того, что богат. С Юнги всё по-другому.       В свои двадцать три Мин Юнги осознаёт, что впервые влюблён в ребёнка. В свои двадцать Ким Тэхён осознаёт, что не одинок.