✞✞✞
Видеть Итачи было тем еще испытанием на прочность. Весь резко исхудавший, кожа да кости, будто его ни разу в жизни никто не кормил. Каждое ребрышко проглядывалось, обтягивалось серой кожицей, впадающей в грудь. Живот вообще провалился куда-то — вместо прежних подкаченных кубиков одна большая вмятина, казалось, даже органы можно разглядеть, ибо кроме кожи их ничего не скрывало. Лицо заостренное, осунувшееся, словно у мумии. Когда его в последний раз видел Саске, к его счастью, все не было так плачевно. А вот сейчас Какаши даже поверить не мог, что это исхудалое тело когда-то принадлежало Учихе. Кому скажи — не поверят ведь. С Деем сложнее вышло. Какаши терялся в догадках, с чего вдруг тот ударился в слезы, ведь, насколько он знал, знакомы они были всего от силы один час. Но как ему объяснить, что Дейдара просто не мог простить себе, что из-за того, что тем вечером сунулся в бар и согласился поехать с едва знакомым парнем к нему домой, парень этот погиб. Спас ему жизнь — зачем, почему? — а сам так и не смог выкарабкаться с границы жизни и смерти. Опустошив весь запас жидкости в теле, Дей просто сидел и хлюпал носом, пытаясь привести себя в порядок. Какаши не мешал ему с этим делом, понимая, что и самому не помешало бы отойти от увиденного. Только уже после, спустя чуть больше часа, ребята нашли в себе силы встать и двигаться дальше, не намереваясь оставлять тело Итачи здесь. Попытались связаться с начальством, но телефон Орочимару был выключен. Без него труднее оформить выписку, заключение и прочую дребедень, ибо допуска к базам данных по тому секретному «отделу» ни у кого, кроме главврача, нет. Да еще и его помощник затерялся куда-то, оставив весь отдел без присмотра. Вот и как теперь, спрашивается, уладить все по бумажкам? Ладно хоть Саске нашелся, одной проблемой меньше стало. Хотя, тут как посмотреть. Нашелся — хорошо, в каком состоянии — не очень. Надо поспешить и ехать домой, пока тот ничего не учудил. Кое-как разобравшись с документацией, поздним вечером они все-таки добрались до дома, где их уже ждали. Саске сидел прямо в прихожей, на обувной тумбочке в обнимку с какой-то бутылкой и скалился сам себе, не сразу заметив, что в дом кто-то вошел. Даже интересно стало, о чем же таком он там думал, что лицо так перекосило, будто ему в тапок насрали. — Ты как? — осторожно поинтересовался Хатаке, положив ему руку на плечо, призывая вернуться к реальности. В ответ Учиха лишь брезгливо цокнул и повел плечом, скидывая чужую конечность. Потом поднял голову, пытаясь сосредоточиться на лице Какаши, которое так и продолжало двоиться. Все же разглядев, кого принесло, перевел мутный взор на парнишку, что неуместно топтался у него за спиной, пытаясь разглядеть брюнета через плечо Какаши. Тц, вот ведь любопытная морда. — Лучше всех, — спустя безумно долгое время таки выдавил из себя протяжный звук Саске и залпом допил остатки в бутылке. Поморщившись, начал вставать, на что ушло еще пару минут. Затекшие ноги косились, разъезжались, не желая держать нелегкую тушу, но в скором времени Саске встал, придерживаясь за Какаши, тот лишь покачал головой, не понимая, как можно было довести себя до такого состояния. Впрочем, это же Саске, чему тут удивляться? Удостоверившись, что может стоять самостоятельно, без посторонней помощи, Учиха оттолкнул Какаши и протянул руку с пустой бутылкой вперед, донышком указывая на отшатнувшегося Дейдару. — Сука, — зло оскалился он, попытавшись усмехнуться, но не очень успешно. — Доволен теперь? Дей так и опешил, не понимая сути предъявы. Какаши нахмурился, тоже не сообразив, чем это Дейдара доволен должен быть. Эти непонимающие взгляды задели Учиху, который просто чуть ли не дрожал со злости при виде этих недоуменных лиц, словно он вдруг на древней латыни заговорил. Это бесило. — Саске, пошли. Тебе нужно отдохнуть, — решив не обращать внимания на учиховский бред, с беспокойством сказал Какаши, пытаясь подхватить шатающегося Учиху под руки. Тот неразборчиво мычал матом в ответ, отмахиваясь от конечностей Хатаке, не сводя острогого прищура глаз с Дея, который так и продолжал неловко мяться у порога, не понимая, что должен делать. — Помоги мне, — устав чуть ли не бороться с Саске в одиночку, подсказал ему увлекательное дело Какаши, успев перехватить одну руку у предплечья, но вторая ему никак не давалась. — …Да идите вы на хуй, предатели! Это все вы! Все из-за вас! Вы уничтожили мою жизнь! От тебя, Какаши, я такого вообще не ожидал. Даже ты оказался той еще тварью! — мычащими звуками ворчал Учиха, пытаясь оттолкнуть от себя словно прилипшего намертво мужчину, который даже не думал вслушиваться во весь этот бред. Когда к делу подключился Тсукури, Учиха брезгливо скривился и толкнул его ногой в живот, из-за чего сам не удержался на затекших от долгого сидения в одной позе ногах и упал. — Ха-ха, — невесть чему рассмеявшись, проскрежетал он, утянув за собой и Какаши. — Скажи, ты же знал, что этот с моим Наруто трахается? Ха-ха! Знал ведь, сука, ты не мог не знать! Ты всегда все знаешь! — не прекращая смеяться с не пойми чего, выдал он, на секунду заставив Хатаке вместе с Деем удивленно застыть. Вот такого они не ожидали вообще. — Убил брата, увел парня… дальше что, мразь?! — Все ясно, комплекс жертвы, — спустя какое-то время пояснил Какаши, наконец-то поняв, с чего вдруг Саске выдал такое. — Слышь, Учиха! — крикнул он ему в ухо. — Ты не в себе! Не придумывай себе больше проблем, чем есть! — Пошел ты, предатель, — в ответ с безумной улыбочкой оскалился он, все еще пытаясь вырваться из крепкой хватки Хатаке, который уже встал и пытался поднять Саске. — Не трогай меня… — наконец-то прекрастив безумно хохотать, выплюнул он. — Видеть вас противно. А ты, — обратился он снова к Дею, который помогал Какаши поднять неподъемную тушу с пола. — Еще пожалеешь об этом, — даже не вдаваясь в подробности, о чем там Дейдара должен жалеть, одним резким движением разбил так и не выпускаемую из рук бутылку о пол, в следующую секунду позволив Дею подобраться к себе поближе, чтоб со всей злобы вонзить острый осколок горловины куда-то в область бедра. Тсукури даже понять не успел, что произошло. Просто упал, потеряв чувствительность в правой ноге, а уж после заметил и кровь, льющуюся словно из ведра. Очумело сидел, прижимая к полученной ране ладони, что очень быстро перекрасились в красный, и даже боли не чувствовал, не в силах понять, что это сейчас вообще было такое. Шок. — Саске! — не уследив сразу за движением руки Учихи, крикнул Какаши, пытаясь вырвать из рук упомянутого весьма внушительный осколок бутылки, не сразу заметив, что тот уже сделал свое дело. — Это тебе не игрушки, черт возьми! Дай сюда, — с легкостью выхватил он темное стекло, чем-то забрызганное. Сначала он думал, что это остатки того, что было в бутылке, и лишь после заметил, что руки вымазались в неестественно красный цвет, не похожий ни на что спиртное. Догадку подтвердил болезненный вой со стороны, где наконец-то очухался Дей, прочувствовав все «удовольствие» от полученной раны. То-то ему удалось так легко вырвать игрушку из лап брюнета, что удовлетворенно скалился, следя за мечущимся в агонии боли блондином. Отомщен, и на душе сразу так полегчало. — Да ты ебанулся! — удивленно воскликнул Какаши, быстро переключив внимание на Дейдару, что держал вытянутые перед собой руки, смотря на оставшуюся на них кровь. Свою кровь! — Я… не чувствую… ногу не чувствую… — через всхлипы говорил он, действительно не ощущая конечности. Лишь страшная боль напоминала о том, что она вообще есть. Это пугало. — Идиот, ты что наделал! — осмотрев глубокую рваную рану, что пришлась сбоку бедра выше колена буквально сантиметров на десять-пятнадцать, рявкнул в сторону довольного Саске, который дополз до стены и оперся на нее спиной, наслаждаясь представлением. — Я просто перерезал ему сухожилия, — легко ответил тот, словно в этом нет нихуя криминального. — Ты просто что? — впервые в жизни озверел Какаши, ожидавший от Учихи всякого… но уж такого он от него точно не ждал! Впрочем, решил сейчас не докапываться до причин такого поступка, поскольку в первую очередь нужно уделить внимание решению возникшей проблемы. Ох, мало им погибшего Итачи, так теперь еще и его братец свихнулся, да и с Деем проблем не оберешься. Ох, Саске, что же ты наделал… Саске же ничуть не жалел о содеянном. Перерезанные сухожилия — это вам не какая-нибудь царапинка на ноге. Дейдара теперь никогда не сможет встать на ногу, если сразу ему не помочь. Но кто ему помогать будет? Медработников поблизости нет. А что? По мнению Учихи все честно: он разрушил его будущее, погубив брата, он в отместку разрушил его, сделав калекой. Он специально метил именно в это место, убив одним выстрелом сразу двух зайцев: во-первых, подарил ему будущее в инвалидной коляске, во-вторых, вряд ли Наруто теперь станет засматриваться на ничто негодного инвалида. К-к-комбо. Осталось теперь только тому вдолбить в голову, что он принадлежит лишь ему и дело готово. Все просто, как дважды два. И сколько бы сейчас Какаши не выплясывал перед Дейдарой, пытаясь перетянуть рану и не позволить крови окончательно покинуть весь организм, итог будет одним — он, как бы не желал, не успеет оказать ему первую помощь хотя бы просто потому, что для этого нужно позвонить в скорую. Номера местного «119» (наше 03) им, конечно, были известны, но говорить по-немецки мог лишь Дейдара, который сейчас и двух слов не свяжет, пока боль хоть чуть-чуть не утихнет. — Хотя бы адрес скажи, на месте разберутся, — сунул ему телефон Какаши, пятый раз меняя насквозь пропитанную кровью повязку, сделанную из лоскутов собственной рубашки. А сам все гадал, где же в их доме аптечка находится, по определению она же должна быть, но без знаний языка все равно не поймешь, где что и от чего. Хотя бы бинт не помешал, но найти его было трудно. Об обезбаливающем и говорить нечего. И вот спустя около двадцати минут Саске совершенно равнодушно, не считая едва заметной улыбки, наблюдал, как ребята в белых костюмах и знаком зеленой чаши со змеей на левой стороне груди суетились вокруг периодически вырубающегося блондина, горланя на своем языке. Учиха понятия не имел, почему не было к нему никаких вопросов, ведь это именно он ранил их пациента, но был лишь рад такому раскладу. Погрузив Дейдару на носилки, понесли его в машину, а Какаши задержался лишь на минуту, чтобы одеться. — Поздравляю, Учиха, ты эпический долбоеб. Распугал всех, вот и сиди в своей скорлупе один-одинешинек и даже не вздумай удивляться, почему от тебя все отвернулись. Ты сам все испортил, — потрепав его разочарованным отцовским жестом по лохматой головушке, Какаши встал и накинул на голый торс другую рубашку, не пострадавшую в ходе оказания помощи раненому. — А он ведь даже не сказал, что это ты его так, — напоследок сообщил он и удалился, громко хлопнув дверями. «Похуй» — вертелось в голове Саске, ибо он был собою чертовски доволен.✞✞✞
Наруто сидел как громом пораженный, бездумно пялясь в только-только потухший экран смартфона. Дей в больнице, Саске свихнулся: сказать, что он в шоке — не сказать ничего. И что теперь делать? Чувство самосохранения орало, что стоит прислушаться к совету Какаши и снять в какой-нибудь гостинице номер, чтоб не возвращаться домой. Но он никак не смог перебороть желание встретиться с Учихой и расставить все точки на «и». Все-таки он действительно не желал бросать его одного, чтоб тот загонялся все больше и больше, думая, что он никому не нужен. Это ведь не так, он нужен Наруто, он не один, и Наруто должен доказать ему это. Должен помочь справиться с этим состоянием и он поможет, а за свои слова и поступки у него еще будет время ответить. Именно с этой мыслью он стоял у порога, не решаясь открыть дверь. Он боялся, но боялся не Саске, а того, что не сможет ему помочь и он захлебнется своим безумием. Не смотря на обиду за те гадкие слова, и за Дея, зла он ему не желал. В конце концов даже львы, во время засухи, объявляют перемирие зебрам, если на горизонте возникает проблема побольше, чем вражда между видами. Наруто считал, что сейчас как раз тот случай, когда стоит закрыть глаза на собственную неприязнь за все, что сотворил и сказал этот человек, лишь бы не дать ему с концами съехать с катушек. Об остальном можно будет подумать и позже, никуда оно не убежит, главное сейчас раскрыть Учихе глаза на его собственные заблуждения. Собравшись с духом, он все же дернул ручку двери на себя, одним резким шагом преодолевая порог. И тут же застыл, вылупившись во все глаза на лужицу крови со множеством следов от ботинок, словно тут потоптался не один человек, наследив этой кровью по всем углам. Точно, вспомнил Наруто, помимо Какаши и Дея тут были медики, первостепенная задача которых оказать первую медицинскую помощь, а не заботиться о чистоте полов. Но выглядело это все так, словно тут «Пилу» снимали без спецэффектов. Ладно хоть на стенах еще капель крови обнаружено не было… А запах стоял тут крепкий, впивающийся острыми шипами в мозг, из-за чего перед глазами пару раз помутнело. Запах медикаментов вперемешку с кровью пожалуй самое неприятное, что могут уловить человеческие рецепторы. Осколки так и оставшиеся там, где были, почти черным по белому рисовали картину, которая произошла здесь совсем недавно. Только, в отличие от того эпизода, Саске не подпирал стенку собой — его здесь вообще не было. Из оцепенения вырвал внезапно раздавшийся звонкий звук бьющегося стекла. С опаской заглянув в гостиную и убедившись, что там никого нет, Наруто прокрался дальше, ориентируясь на слух, улавливающий какие-то бормотания. Даже обрадоваться успел, что Учиху не унесло и дальше «гулять», а то еще не хватало опять по всему Бергхейну его искать — и это еще в лучшем случае, в худшем — по всему Берлину. — Саске? — аккуратно поинтересовался Наруто, зайдя на кухню, где и были замечены перебитые бутылки из мини-бара, а Учиха нет. — Ты… ммм! — Попался, — вдруг внезапно раздался над ухом веселенький голос, когда сзади неожиданно кто-то напал, одной рукой передавив шею, второй же прикрывая рот. Узумаки тут же вцепился обеими конечностями в руку неизвестного нападающего, пытаясь отвести ее от себя хотя бы просто для того, чтобы оглянуться и посмотреть, кто это там такой дерзкий. — Тихо-тихо-тихо, — на попытки вырваться полушепотом пощекотали ухо смутно знакомым голосом, но каким-то все-таки не таким, каким привык его слышать Наруто. — Саске? — удивленно промычал Наруто, наконец-то распознав того, кому мог бы принадлежать этот голос. — Ну конечно же я, дорогой, или ты ожидал увидеть кого-то другого? — игриво ответили ему, заметив, что трепыханий стало меньше. — Ну что, нагулялась, моя маленькая лживая сучка? — спросил, а шанса ответить так и не предоставил, не переставая зажимать рот ладонью, слыша в ответ лишь мычания. И тут же продолжил, — Знаешь, Наруто, у меня было много времени подумать о твоем предательстве. Нет-нет, не дергайся, я знаю, что ты хочешь сказать, — перехватив его чуть уверенней, с силой удерживая руку у шеи, которую так и тянули вниз руки блондина, продолжил. — «Это временное помутнение, я устал ждать тебя, такого больше не повторится», — передразнил он слова, которые, по его разумению, должны были принадлежать Наруто. — М! — возмущенно донеслось в ответ, что Саске счел за согласие. — Конечно, мой милый, не повторится, — ухмыльнулся он, ненароком коснувшись губами чувствительного местечка под ухом. — Я сделаю все, чтобы ты и думать не смел о других парнях, — все же убрав со рта руку, быстро изменил положение, пока Узумаки среагировать не успел, и вот теперь, крепко держа руки блондина за его же спиной, чуть ли не с пинка повел его вслед за собой, с трудом преодолевая упорство Наруто. — Саске, блять, я не ссориться сюда пришел! — рявкнул блондин, отказываясь шагать вперед, как бы сильно Учиха его не подталкивал в спину. — Никто и не собирается с тобой ссориться, — с легким удивлением ответил тот, продолжая толкать парня вперед, но почти безуспешно. — Я лишь хочу сделать так, чтобы тебе, моя милая сучка, было достаточно одного меня, а раз уж сам жаловался, что ты устал ждать, я намерен сполна наверстать упущенное прямо сейчас. Надеюсь, этого будет достаточно для удовлетворения твоих потребностей, — устав от того, что Наруто вертится тут, как змея, пытаясь высвободить хоть одну руку из захвата, взял и куснул его со всей дури в плечо, вцепившись в него зубами так, что в скором времени в рот попало несколько капелек крови. — Блять! Какого хуя?! — взвизгнул Наруто, у которого из глаз против воли брызнули слезы, а рукой дергать стало в разы труднее — если точнее, больнее. Учиха точно знал, куда кусать следует, так же как и то, где находятся сухожилия ног у человека. — Саске, ты просто не понимаешь, что делаешь! — в край запаниковал Наруто, наконец-то поняв намерения брюнета. И это ему ой как не нравилось. — Если ты сейчас же не отпустишь меня, я… — всхлипнул он с нервяка. — Я никогда тебя не прощу. Никогда больше, слышишь? Что-то живое заделось внутри Учихи, что-то такое, что заставило его на секунду застыть, лишь моментом взглянув на происходящее с трезвого глаза. Подсознание таким образом пыталось донести, какую чудовищную ошибку он совершает и совершил, но сознание, в обнимку с хулионом процентов алкоголя, быстро угомонило этот несанкционированный бунд, настаивая на том, в необходимости чего само себя убедило. Эта заминка позволила блондину расслабиться, подумав, что слова достигли цели, к которой стремились. И он совершенно не ожидал, что в следующую секунду Учиха, шатаясь, закинет его себе на плечо и потащит дальше, куда ранее пытался отбуксировать Наруто. Ну вот, он сделал свой выбор… В груди Узумаки что-то больно кольнуло, заставляя глаза слезиться. Он не хотел, чтобы все было именно так. К близости с Учихой он готов, и давно, но не так ведь, не при таких условиях. А сердце все ныло, сообщая хозяину о том, как трудно ему перенести это предательство со стороны Саске — человека, который клялся-божился впредь никогда не делать ему больно. Даже если удастся сейчас выкрутиться, обещание это все равно уже будет нарушенным, ибо сейчас Наруто очень больно осознавать, что эта минутная слабость так повлияла на Саске, который променял его на свой мимолетный заеб, о чем уже завтра, несомненно, он будет жалеть, как никогда в жизни. Этот удар под дых подкосил Узумаки на какое-то время, а опомнился он уже лишь тогда, когда заметил, что Саске несет его в сторону комнаты. Ну нет, может Учиха и решил за себя, но Наруто себя в обиду не даст. Не в этот раз. Но что он мог сделать кроме того, чтобы бить спину в надежде, что тот к нему все же прислушается? А вот когда брюнет небрежно скинул его на кровать, Наруто наконец-то обрел волю, не собираясь сдаваться на милость этому человеку. — Какой же я идиот, — тут же соскочив с кровати, прошипел Наруто, взглядом, полным скорби, глядя на недовольно нахмурившегося Саске, что успел скинуть с себя футболку. Боже, это лицо никак не может принадлежать человеку, которого он… любил. Нет, он полюбил другого, а то, что видит перед собой сейчас, это вовсе не Саске, которого знает Наруто. — Какой же я идиот, — все бормотал он себе под нос, проклиная себя за то, что вовремя не промолчал и предложил Саске дружбу. Не предложил бы — не подружились бы. Не подружились бы — не влюбился бы, чтоб в итоге столкнуться с той версией Учихи, которая встретилась ему в первый раз. Не было бы всего этого, не было бы сейчас так больно смотреть в лицо человека, который еще вчера был так нежен с ним. — Кто тебе разрешил встать? — выгнул бровь Саске, с искренним изумлением смотря на Наруто. Тот, в свою очередь, тоже немало изумился, гадая, где вообще предел наглости у этого существа. У существа, которое не-Саске. — На место, пока я добрый, — указал он на постель, ожидая действий блондина. Кроме того, что светлая бровь уползла наверх намного выше, чем черная бровь Учихи, действий никаких не было. — Вот прям бегу и волосы назад, — выдержав минуту молчания, не смог не съязвить блондин, раз уж брюнет сам напрашивается. — Тц, — в привычной манере цокнул Учиха. — Что ж, видит бог, я хотел по-хорошему. Но раз уж ты желаешь по-плохому, то так тому и быть, — говорил он, а сам подошел к дверям и провернул висящий на круглой ручке маленький ключик, закрывая ее. Наруто сглотнул, понимая, что ничем хорошим это не кончится и интуитивно напрягся, внимательно наблюдая, куда убирает ключик Саске. Кто бы сомневался, что он окажется в его кармане. Что ж, добраться до него — и путь к свободе открыт. Саске, в свою очередь, тоже следил за Наруто, как хищник за дичью, отмечая его напряженное состояние. Даже смешно стало. С Деем он тоже так трясся? — Отдай ключ, — понимая, что хрена с два тот послушается и вложит спасительный ключик ему в руки, чуть дрогнувшим голосом велел Узумаки. Надо же с чего-то начать разговор? А то от этих гляделок еще только хуже было. — Или?.. — заинтересованно подтолкнул Саске. — Что «или»? — не понял Наруто, с радостью отвлекаясь на разговор. — Ну, ты так сказал мне «отдай ключ», что обычно за этим должно следовать что-то вроде «или я убью тебя, Джонни», разве нет? — с улыбочкой поинтересовался Саске, наслаждаясь страхом Наруто. Может по интонации Узумаки этого заметно и не было, но Учиха-то со стороны видел, как его норм так трясет. Но он молодец, несомненно, вот только долго ли у него получится строить из себя бесстрашного? Наруто же по этой улыбке понял, что это не больше, чем просто издевка. — Учиха, хватит со мной играться. Или ты мне отдаешь ключ и я вернусь, когда ты в себя придешь, или, — ненадолго замялся он, собираясь с духом, чтобы сказать следующее, да желательно так, чтоб звучало убедительно, а не попыткой просто заболтать ему зубы. — Или же делаешь, что собирался сделать, и больше меня ты никогда не увидишь, — твердо сказал он, вложив в слова всю серьезность, что только могла быть в нем. — Выбирай, что из этого для тебя важнее. Если в прошлый раз слова до Саске хоть на секунду, но дошли, то сейчас все было подавлено еще в зародыше. Волновал его только один вопрос: — Ты еще смеешь мне условия ставить? — со смешком уточнил он. — Ты, лживая шлюха, все еще пытаешься мною играть? Я три месяца за тобой, сука, бегал, пока ты с Дейдарой во всю ебался, а я значит должен теперь выбирать, что мне важнее? — по мере слов он приближался к Наруто, который вообще аж никак не ожидал, что его слова воспримут вот так вот. Язык так и чесался ляпнуть, что с Деем они знакомы всего два месяца из тех трех, про которые говорил Учиха, но разве его услышат? Если и услышат, то воспримут в штыки. Лучше уж промолчать, раз Учиха так уверен в себе. — Сколько нервов мне вымотал, а я просто не могу взять то, что мне причитается, как твоему парню? С каких хуев мне выбирать, а? Ты — мой, сука, ты мне должен по определению. Так что закрой свою варежку и просто смирись, иного тебе не остается, — говорил он в унисон со своим злорадным внутренним голосом, что долгое время пытался достучаться до него и вот, наконец, Саске дал слабину, соглашаясь с ним, даже не понимая, что это вообще не его мысли. Никогда он не думал так о Наруто. — И что бы ты дальше не пикнул, знай — я тебя не отпущу. Ты не уйдешь, понял? Ты мой! — Заткнись! — сквозь предательские слезы рявкнул ему в лицо Наруто, душу которого только что словно тупой пилой пополам поделили, до кучи зарядив тому кулаком в щеку так, что у самого рука чуть не отвалилась. Если до этого у Саске и был еще хоть какой-то шанс вымолить прощение, то теперь его нет. Такое вообще не прощается. Этот удар стал спусковым крючком к действиям. Саске бесился, не понимая, какого хуя его парень ему отказывает, если только вчера сам так просил. Или Дейдара этой ночью достаточно удовлетворил его, что всё его «Саске, когда мы уже…» перестало быть актуальным? Наруто даже не сопротивлялся, когда с него с особым усердием почти что срывали одежду, да с такой силой, что где-нибудь обязательно останутся синяки. Изо рта Саске беспрерывно лилось столько помоев, что Наруто как никогда жалел, что не родился глухонемым. Настолько он был разбит гадкими словами Учихи, что о сопротивлении даже не думал. Пусть делает, что хочет, Наруто не хрустальный, в первый раз пережил, во второй раз тоже переживет. Будет больно, противно, обидно, но он справится. Должен справиться! Время лечит, как говорится, когда-нибудь Наруто забудет о человеке по имени Учиха Саске, забудет, сколько боли он принес ему в жизнь, соберет себя заново и все будет отлично. Сердце охладеет к этому человеку, больно больше не будет, а вот Учиха не забудет его никогда. Сам себе хуже делает, идиот, сам косячит сейчас, сам же себя и накажет этим. Блондин знает, что он никогда не простит себя, и эта мысль позволит ему перенести это бремя достойно, ведь что может быть худшим наказанием для Саске, чем осознание того, что он сотворил с человеком, которого так сильно любил? Ни одна святая инквизиция и рядом не лежала! Приятно не было вообще. Поцелуи-укусы рвали оставшиеся половинки души на мелкие кусочки, словно нарочно напоминая, какими нежными могут быть эти губы. Из-за отсутствия реакции на свои действия, Учиха все больше зверел, желая увидеть хоть какой-то отклик со стороны Наруто. Тот лишь до крови кусал губу, проглатывая все стоны боли нарочно, даже когда в него погрузилось два пальца. Ладно хоть еще додумался смазать их чем-то, прежде чем намеренно резким движением ввести их в почти что девственный проход Узумаки. Тут он не сдержался, коротко крякнув от жгучей боли в том месте, где надеялся больше никогда ее не почувствовать. Даже в прошлый раз Учиха действовал действительно нежно, если сравнивать с этим. Саске же, довольный собой, принялся двигать пальцами внутри, пытаясь растянуть проход, не желая совсем уж порвать мальчишку. Наруто комкал простыню руками, зажмурив глаза, уговоривая себя просто потерпеть, и скоро все это безумие закончится. Знал, что самое трудное еще впереди и пытался морально настроить себя, вспомнив заповедь Дея — легче плыть по спокойному течению, чем в разбушевавшемся море бороться с непосильной стихией. Наконец-то он понял, что имел ввиду его друг. Действительно лучше не рыпаться и не бесить этим Учиху еще больше, а просто смело терпеть, ожидая конца. Когда-нибудь конец ведь будет? А Саске с бездействия бесился не меньше, чем с противодействия, вновь приникнув губами к Узумаки, вырвав из его зубов окровавленную губу, которую тот так и продолжал жевать, желая отвлечь себя от не самых приятных ощущений в заду. Саске словно издевался над ним, то медленно скользя по стенкам кишечника, позволяя ему расслабиться, то ускорялся, небрежно тыкаясь во все стороны в поисках простаты. Хотел все-таки узреть хоть какую-то реакцию, помимо того нелепого вскрика. Наруто проклинал все на свете за выдержку Саске, считая, что уж лучше бы он поскорее перешел к делу, чем изводил его этой неприятной пыткой. И все-таки вскрикнул нормально, когда Учиха попал туда, куда целился. Боже, это было еще ужаснее, чем все, что до этого. То мимолетное приятное ощущение ничем не лучше того обманчивого наслаждения, что дарил ему шприц. Это почти что противно. А Саске козел, целенаправленно задевал найденную чувствительную точку, желая услышать еще хоть раз голос Наруто. Тот глубоко дышал, отвлекая себя на то, чтобы следить за равномерностью вздохов, лишь бы не концентрироваться на том, что происходит внизу. Еще пару раз с силой надавив туда, Саске сдался, понимая, что Наруто специально избегает какой-либо реакции на движения ниже пояса. Плюнув на эту затею и убедившись, что вход подготовлен достаточно, Саске перелез через ногу Наруто, попадая в кольцо его ног и штанов, что просто были спущены ниже. Заметив движение, Наруто отвлекся от своего дела, против воли напрягаясь всем телом, пытаясь настроить себя на то, к чему его так долго готовили. Наскоро смазав себя чем-то скользким и блестящим в маленькой баночке, Учиха пристроился ко входу и, неотрывно смотря в блестящие от моря пролитых слез глаза Узумаки, стал медленно входить, наслаждаясь долгожданным моментом. Наруто принимал его плохо, сжимался весь, пару раз пытался отползти, но руки брюнета быстро вернули его на место, удерживая его возле себя силой. От распирающего чувства Наруто особой боли не ощущал, но и радости тоже. Если бы не чертово осознание, что Саске как-никак делает это против его воли, то вообще все было бы прекрасно, но понимая, что это пусть и не совсем первый, но последний раз, когда он позволяет ему касаться себя, боль в груди не давала расслабиться полностью. Погрузившись наполовину внутрь, Саске качнул бедрами, делая первое пробное движение. Наруто ахнул от неожиданности и тут же зажал себе рот рукой, не намереваясь ласкать слух Учихи этими постыдными звуками. Саске смелее толкнулся вперед, входя до конца, чтоб в следующую секунду обрушиться на Узумаки, раздраженно одергивая его руку. — У тебя очень красивый голос, не прячь его, милый, — полушепотом посоветовал он, убирая прилипшую к потному лбу светлую прядь волос. — Иди ты, — прошипел Наруто, проклиная сейчас его за то, что не может позволить себе опуститься в своих же глазах и обнять, поцеловать Саске, словно он имеет его не насильно. А очень хотелось. Все-таки тот факт, что он любит этого человека, не дает ему возможности возненавидеть его за это больше, чем за слова, которые ранили его гораздо сильнее действий. — Дею можно слышать твои стоны, а мне нет? — полу-рыча переспросил Учиха, толкнувшись в Наруто так, что у того сперло дыхание. А уж после, осознав, что Учиха опять к нему со своей шарманкой, раздраженно закатил глаза. — Тебе действительно так хочется в это верить? — отвлекая себя от неудобства в заднице, спросил Узумаки. — А разве не должен? — усмехнулся брюнет, начиная медленные движения в теле. Наруто запыхтел, стараясь не выдать ни одного звука, ибо и так, как ему казалось, дышал он уже достаточно громко, радуя учиховскую гордость этими пыхтениями. — Вот завтра… когда проснешься… подойди к зеркалу… посмотри в свою рожу… и подумай над этим, — прерывисто проговорил Наруто, прижав Саске к себе, держась за него, как за опору. Сам же отвернул голову к тому самому зеркалу во весь шкаф, наблюдая за собой и таким же пыхтящим брюнетом со стороны, пытаясь запомнить, как хорошо им могло бы быть и как теперь точно не будет. И вновь из глаз текут слезы. Черт возьми, если бы не слова, сказанные этим пьяным ушлепком ранее, можно было бы позволить себе забыться и попытаться насладиться соитием, но обида в глубине разбитой души не позволяла ему так просто взять и расслабиться после всех тех оскорблений, услышанных от человека, который с таким удовольствием сейчас втрахивал его в постель, да не один раз. На второй он все же сорвался, обезумев от своей вседозволенности, по полной оторвавшись за все месяцы воздержания, наконец-то вытрахав, как и желал, все остатки души из тела блондина, который из последних сил терпел эту выходку Саске. Второй раз был жестче, чем первый, вытерпеть его было сложнее. Хвала богам, на третий заход его уже не хватило — ослабевшее из-за двух оргазмов и переизбытка алкоголя тело наконец-то угомонилось, призывая теперь поспать. Что морально, что физически, Узумаки тоже не был настроен на походы в душ, решив забить хер на это дело и позволить уставшему телу отдохнуть от всего дерьма, что принес ему этот день. Саске, будучи очень гордым за себя любимого, до последнего не понимал, почему Наруто отвернулся от него, уползая чуть ли не на самый край кровати, лишь бы не пересекаться с ним. А наутро очень удивился и своей «пижаме» (штаны гуляльные он так и не снял), и тому, что Узумаки поднялся раньше него и уже куда-то ушел. Однако, раскалывающаяся на сотни частиц голова отбила охоту гадать, где бы тот мог быть, заставив сначала подняться на ноги и, шатаясь и пытаясь вообще вспомнить, что вчера было, пойти бродить в поисках таблеток. Реально удивился Учиха тогда, когда понял, что кроме него самого в доме больше никого нет. Интересно, куда все подевались? Откопал таблетку, заварил кофе и принялся пытаться дозвониться до Узумаки. Странно, «абонент не в сети»… В тапочках, в домашнем халатике и с кружкой кофе в руке пошел к прихожей, желая проверить, не брал ли кто его машину. Но так и застыл, увидев уже подсохшую кровь и осколки бутылки, резко вспоминая все, что вчера было. Кружка упала на пол, разбившись на мелкие осколки, как и сердце брюнета. Из приоткрытого в глобальном ужасе рта так и полился кофе, пачкая темный халат. И Саске просто стоял, не в силах понять, как он мог такое сотворить и что теперь с этим делать. Трясущимися в шоке руками он подхватил белый листочек, оставленный поверх искомых ключей, где было написано последнее местонахождение машины и еще пара строк:«А я ведь поверил, что действительно влюбился в тебя. Спасибо, что напомнил мне, кто ты на самом деле до того, как я увяз в тебе по уши»