этот Маршалл

Знаете, кто является самым-самым раздражающим человеком на всей планете Земля и не только? Маршалл Брюс Мэтерс. С его шокирующим талантом, который велик, как расстояние от луны и обратно. Огромнейшим опытом: мало кому удалось пережить столько падений ниже плинтуса и следом за ними – стремительных взлетов куда-то высоко к звездам. Видите, нельзя не упомянуть что-то космическое, когда говоришь об Эминеме, ибо этот человек – гений, чертов гребаный гений, свалившийся в наш серый бренный мир, где слух любителей хип-хопа ласкал, разве что, только Тупак, с какой-то далекой планеты. И лицом Маршалл вышел. Очень даже. Всё это до мерзкого чувства где-то в легких бесило Ричарда Колсона Бейкера. Нет, не подумайте, Келли Эминема очень любил. Наверное, любой рэпер хотя бы уважает сию знаменательную личность, а если и утверждает обратное, то просто ради жажды черного пиара. Талант Маршалла, безусловно, неоспорим. Он нравился Ричарду, конечно, нравился… Но не тогда, когда Мэтерс находился в радиусе меньше двух метров от Майкла Эты. Окей, будем честными: Келлса раздражал даже не сам Эминем, а именно вот это вот постоянное его присутствие в жизни Бейкера, точнее Йелы, но так как Йела является, кхм, партнером Ричарда, то можно смело утверждать, что Маршалл Брюс Мэтерс существовал и в мире Келли тоже. И Эминема там было много. Слишком много. Больше, чем того хотелось бы. Келлс листал ленту инстаграма, развалившись в уютном кресле, и периодически поглядывал на своего любовника, о чем-то мило беседовавшего с Маршаллом, который не менее мило улыбался (!), глядя в распечатку с текстом почти готового совместного трека. Его реклама попадалась Рику в инстаграме раз пятнадцать, и она вызывала желание узнать, как далеко может улететь брошенный в порыве праведной ревности телефон. Не подумайте, трек замечательный. А вот частое совместное времяпровождение Йелы и Эминема – нет. У Бэйкера на сегодня все дела сделаны, поэтому он без угрызений совести может сидеть в студии и молча нагнетать атмосферу, или как там говорят. От цепкого взгляда голубых глаз не способно скрыться ни одно слово, пусть даже брошенное вскользь, ни один случайный жест или, не приведи Господь, прикосновение. Келли, который совсем не являлся истеричной ревнивой сучкой, прекрасно осознавал, насколько абсурдны были подобные догадки. Йела и Маршалл? О нет, только не тот Йела, точнее, Майкл, который когда-то самоотверженно вытягивал Ричарда из наркотической ямы, бился, как рыба об лед, дабы увидеть хоть капельку понимания в вечно покрасневших глазах Бэйкера, и у него получилось, черт возьми! Не тот Майкл, который как-то разбудил Рика в шесть часов утра, сказав, что прямо сейчас они едут в Нью Йорк и это не обсуждается, и потащил нихрена не понимающего сонного парня в машину, даже не доставая того из одеяла. Не человек, удостоившийся безмерной любви малышки Кэсси. Рик даже ревновал немного и по-доброму, особенно в последнее время, когда девочка иногда совершенно случайно называла его партнера папой. В такие моменты в душе рэпера просыпалось огромное солнечное желание крепко обнять Майка и на пару мгновений коснуться его губ своими, успевая за эти секунды подарить всю свою теплоту и нежность. Что Рик, в общем-то, и делал. Просто так. Умом Келли понимал, что его партнер не из тех, кто путешествует в левом направлении. Но часто ли эмоции преданно и робко соглашаются во всем с разумом? Практически никогда. Рик долистал несчастный инстаграм до тех фотографий, которые уже видел ранее, и перевел взгляд на время. Близилось оно к часу дня, а это значило, что пора бы ехать забирать малышку Кэсси из школы. По возможности мужчины делали это вместе, потому что отец девочки никогда не был в восторге от вождения автомобиля, в отличие от Майкла. Да и вообще, сей процесс был милым и «семейным» до усрачки, и делал из двух рэперов практически женатую пару. - Ма-айк, - позвал Ричард своего бойфренда, который теперь проводил некие хитрые манипуляции с музыкальной аппаратурой. Спустя секунду мужчина посмотрел на Рика. Рик – на висевшие на стене часы. Майкл вздохнул. (Да-да, их взаимодействие порой целиком и полностью раскрывало заезженный оборот «понимать без слов») Наконец Эта вспомнил о том, что разговорная речь у людей появилась еще два миллиона лет назад: - Прости, - мужчина хотел по привычке добавить обращение типа «солнце» или еще что-то такое пиздецки миленькое, но вовремя напомнил себе, что в комнате они с Келли не одни, - Я задержусь сегодня подольше, тут какая-то херня выходит, честное слово. Сможешь съездить без меня? - Черт, - буркнул Рик. Если остатки хорошего настроения и цвели нехотя в его душе, будто молодые комнатные растения, на которые уже успели забить хозяева, то в этот момент они сдохли окончательно. Парень поднялся с кресла и проговорил, даже не пытаясь подделать более-менее вежливый тон, - Ладно. Счастливо оставаться тогда. - Удачи, - подал голос Эминем, даже не посмотрев на младшего коллегу, отчего Бэйкер взбесился пуще прежнего. Тоже мне, звезда нашлась. Факт того, что трудяга Маршалл был целиком и полностью погружен в работу (по-другому он не умел), наш кливлендский Отелло, конечно, проигнорировал. - Стой, я провожу, - вздохнул Йела и направился за своим проблемным бойфрендом. Ну не оставлять же просто так это чудо. Мужчина не был слепым, глухим или просто тупым, да к тому же умел угадывать настроение Келлса с полувзгляда, посему сразу понял, что с его возлюбленным сегодня точно не все окей… - Рик, постой. Длинные пальцы несильно сжали запястье и тут же переместились ниже, беря за ладонь. Ричард остановился. Во-первых, потому, что истеричкой он совершенно не был, и драматический уход со стеносотрясающим хлопаньем дверью в его ежедневнике не значился. А во-вторых, парень просто не хотел заставлять Майкла лишний раз беспокоиться (что не всегда получалось). Нервотрепки, связанной с Риком Бэйкером, тот в свое время итак огреб предостаточно. - Тебя что-то тревожит, малыш? Все в порядке? И… Тут Келли запоздало понял, что все его внутренние стенания являются вещью абсолютно глупой, пустой и беспочвенной. Что Майк действительно любит только его, и ни о ком не заботится так же сильно, как о нем, Ричарде. Глупо и по-кретински было полагать, что Йелу и Эминема связывают какие-либо отношения, кроме рабочих и приятельских. Бред полнейший. Блондин несказанно обрадовался тому, что способностями к телепатии его парень, вроде как, не обладал, и все тупые подозрения останутся при нем, похороненные под тонной любви к одному небезызвестному мужчине. - В полном, - как ни в чем ни бывало ответил Рик, пожав плечами, - Возвращайся к работе, ладно? До вечера! – и парень на пару секунд коснулся губ Майкла своими. - Ага. Увидимся, - растерянно проговорил Йела. Келли умотал к выходу, к автомобилю, и далее – к ненавистному многими людьми возрастом от шести до восемнадцати учебному заведению. А бойфренд рэпера вдруг пожалел о том, что не сказал что-то вроде «я люблю тебя» на прощание. Парни никогда не разбрасывались признаниями, боясь обесценить их, сделать пошлыми и обыденными. Но в дни, окрашенные в черный цвет, в моменты сомнений и тягостных размышлений, они – как жаропонижающее для больного гриппом. Необходимы. Тик-так. Прямо в мозг. Отдаваясь стуком маленьких назойливых молоточков где-то в висках. Ричард Бэйкер отлеживал задницу на диване и смотрел на пустую страницу скетчбука, как маленький несмышленый барашек на новые… не то, что ворота - целый забор. Вдохновляющий текст трека для готовящегося к выходу альбома улетучился из ясной головушки парня куда-то далеко, вслед за птичками, по закону жанра улетевшими зимовать на юг. Рик был зол, о, он был очень зол. Потому что написание нового шедевра стопроцентно пошло бы веселее, если бы Бэйкер ежесекундно чувствовал спокойное родное дыхание где-то в своих волосах и ненавязчивые объятия сильных рук, а до ушей доносились бы едва слышные звуки музыки из чужих наушников. Именно так проходили поздние вечера парочки рэперов, когда им слишком лень было вытворять что-то кретински-безбашенное. Типа заранее обреченных на провал попыток приготовить домашний алкоголь. - Пап. Или крышесносного секса в самых непредназначенных для этого местах. - Пап! Или там бесконечных поцелуев на крыше, вперемешку с тупыми странными высказываниями вроде «это созвездие похоже на ебальник Ноти Боя». - Ну па-апа! Ричард, наконец, оказался выдернут из неуютного мирка своих тяжких размышлений. Парень кое-как сел и посмотрел на дочь, внезапно нагрянувшую к нему с визитом в столь неурочный час. - Хэй, принцесса, ты чего не спишь? Полночь ведь уже… Да, полночь, повторил про себя Келли. А гребаный Майкл Эта все еще не удосужился почтить подданных своим королевским появлением в собственной резиденции. О приблизительном местонахождении этой персоны голубых, во всех смыслах, кровей, Рик только догадывался. Ориентиром могла бы быть сказанная в недавнем телефонном разговоре фраза, что-то вроде «солнце, мы с Маршаллом отправились в бар после работы, так что я сегодня поздно буду, прости». Конечно же, наш татуированный блондин не собирался бросать все на свете и отправляться на поиски блудного муженька. Всё-таки ребенок дома, нельзя одного оставлять. Хотя так и подмывало прямо сейчас обрушить на чудесное личико Йелы с десяток дамских лещей. С Маршаллом он бухает. А больше он с Маршаллом ничем не занимается?! Келли мысленно досчитал до десяти и в который раз убедился, что нифига эта простейшая медитация ему не помогает. Спокойно. Наверное, двое мужчин всего-то решили обсудить рабочие дела, в, так сказать, неформальной обстановке. А днем этого сделать было нельзя?! Нет, нельзя, ответил парень сам себе. Времени не было. Конечно же, Майкл тысячу раз задерживался допоздна, да и с Келлсом такое приключалось. Но ночи вне дома парни проводили только за работой в студии, никак иначе. На всевозможных же тусовках Йела и Рик ошивались, чаще всего, вместе, пусть и не в качестве пары а-ля Бранджелина, они и хорошими друзьями на первый взгляд не казались. Так что такая фигня случилась впервые, и сердце Ричарда (не только сердце) сжигала мерзкая, совершенно ему несвойственная, ревность. Тупое чувство, на самом деле. Людям пора бы уяснить, что никого они не имеют права считать принадлежащими себе полностью, в свободной стране живем, в конце-то концов. - Мне не спится, - Кэсси забралась с ногами на диван и уютно устроилась под боком у отца, - Расскажи сказку. - Как дед насрал в коляску? – Келли зевнул. - Эй, не смешно уже! – с наигранным недовольством воскликнула девочка. Рик посмотрел на своего ребенка, что старательно прятал ехидную улыбку, и в миллионный раз поблагодарил кого-то там на небе за то, что каждый день парню безвозмездно дарит своё тепло вот этот маленький солнечный лучик. - Пап, а где Майк? А еще у Рика есть Майкл. - Задерживается на работе. Ты же помнишь, он трек новый записывает… Который шляется в данный момент в неведомых ебенях. - Помню, - Кэсси мечтательно вздохнула, вызывая ассоциации с классической диснеевской принцессой, отчаянно скучающей по своему принцу, - С Эминемом… - Да, с ним самым, - быстро и недовольно проговорил молодой отец и запнулся, продолжив уже более мягким тоном, - Иди-ка ты спать, чудо. Тебе завтра в школу. - Нууу, плевать на нее. Можно с тобой посидеть? Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста! Как любая дочь, Кэсси обладала особой магией, суть которой заключалась в способности уговорить папу сделать для любимого ребенка все, что угодно. А Келли, конечно же, противостоять этим чарам не мог. - Ладно, валяй, - улыбнулся Ричард. Через несколько минут эти двое уже спали. Девочка – сладко, подобно большинству детей её возраста, а парень – как-то беспокойно. Не привык он нормально спать без тех самых рук, что обнимают крепко-крепко, будто бы самоотверженно защищая от плохих сновидений и вообще – от всех бед и напастей этого мира. Просто не привык. Теплое полуденное солнышко ласкало мягкими касаниями. Из окна доносился совершенно не разрушающий сладкую идиллию редкий гул проезжающих мимо автомобилей, а откуда-то из-за стены до ушей долетали звуки ненавязчивого инди-рока. Вытянуть из объятий теплого одеяла мог только соблазняющий запах свежезаваренного латте, который не терпелось попробовать на вкус, зарядившись бодростью и просто хорошим настроением. Солнечные лучи лишь чуть-чуть коснулись закрытых век, но и этого хватило, чтобы парень, только секунду назад пребывавший в царстве Морфея, смешно дернув носом, распахнул глаза. Ричард улыбнулся, потянулся… И, как в жопу ужаленный, вскочил с дивана, чудом не запутавшись в одеяле и не грохнувшись на пол всем Ричардом. Ну ёб твою мать. Проспал. А Кэсси и рада была, небось, что ее распрекрасный папаша дрыхнет аки спящая красавица и даже не думает о том, чтобы собрать и отвезти ребенка в школу. - Эй, проснулась, Ариэль? Жаль, волшебный поцелуй любви не пригодился. Парень повернулся на звук насмешливого голоса и увидел своего любовника, как ни в чем не бывало расположившегося за обеденным столом со смартфоном и кружкой кофе. Взгляд остановился на оголенном торсе мужчины, задержался на многочисленных татуировках, расположение которых Келли знал наизусть, и заскользил по неизменно желанному телу, в меру натренированному… А потом парень вспомнил о ночных прогулках своего бойфренда и о том, что он, Ричард, вообще-то жуть как расстроен. Вспомнил, и, будто целомудренная кисейная барышня, резко отвел взор, принявшись изучать невероятно интересную стену напротив. - Её звали Аврора! Ариэль была русалкой! – все-таки не выдержав, вступился за диснеевских принцесс Рик. - Один хер, - пожал плечами Майкл и отхлебнул кофе, - Ты будешь рад узнать, что ребёнка в школу я отвез. Не стал тебя будить, раз ты был вымотан настолько, что вырубился прямо в гостиной. «Какие мы заботливые! А как бухать нипойми с кем, так нет же!» - по-детски надувшись, подумал Ричард, но все-таки ничего не смог сделать с надоедливой бабочкой, один раз махнувшей крыльями, по всем правилам, где-то в области живота. А вслух лишь пробурчал: - Ага. Молодец. Майклу показалось, что он попал в замок Эльзы из «Холодного сердца» (каких-то принцесс мужчина все-таки немного помнил) и перед ним сейчас царственно восседает его хозяйка. От тона его бойфренда веяло ледяными морозами, и сие было не очень хорошо, потому что Йела привык к теплому климату. Даже… жаркому. Ну, или умеренному, в крайнем случае. Мужчина вздохнул, отодвинул кофе и переместился на диван, усевшись рядом с Келлсом и приобняв его. - Ну, рассказывай. Келли не поразился экстрасенсорным способностям любимого, ибо прекрасно осознавал, насколько хорошо они научились чувствовать настроение друг друга. Это будто ниточка, связывающая запястья парней, и если кто-то один сделает хотя бы легкое движение рукой, другой тут же это ощутит. Но Ричард все еще был вне себя от ярости, поэтому обиженно отодвинулся от любовника, и слишком уж членораздельно проговорил: - Где, мать твою, тебя носило всю ночь? Майкл удивился. - Но я же тебе написал… - Ты бухал с Маршаллом, я помню. И во сколько, мне интересно, ты вернулся? - В полтретьего. Но… - Половина третьего ночи! И чем это блять вы занимались так долго?! – Рик вскочил и оказался напротив своего парня, - Знаешь что, ты никогда так надолго не задерживался не по работе, меня это напрягает, Майк. И вот эти вот ваши охуительно дружеские отношения с Эминемом – тоже. Вы еще потрахайтесь, а че нет-то! И тут Келли запнулся и взмолился всем известным ему богам, чтобы последнюю фразу Йела воспринял, как шутку. Но, конечно же, он не воспринял. - Рик. Старший мужчина тоже встал и посмотрел прямо в глаза любовнику. Но не насмешливо, нет. Это было удивление и… какая-то нежность, что ли. - Ты ревнуешь? Ревность, повторюсь – отвратительное чувство. Причин к тому, чтобы её колючие сорняки начали возрастать в вашем сердце, может быть множество, но ни в одной из них не встретишь слова «любовь». Ревность не проистекает из любви, а вот отравляет ее достаточно. Хорошей почвой для этих мерзопакостных сорняков является страх и неуверенность. Рик не хотел казаться трусом, поэтому простой вопрос Йелы заставил его вздрогнуть. - Я? Серьезно? Господи, да сдался мне… да больно нужен мне этот твой… - Ревнуешь. Майкл ласково улыбнулся и взъерошил волосы своему маленькому (на самом деле не очень маленькому, вон, почти под метр девяносто вымахал) недоразумению. Смущенный и притихший Келли уже почувствовал поражение в этой словесной баталии и приказал отозвать войска. - Чтоб ты знал, солнце мое. У Маршалла сейчас некоторые проблемы в личной жизни и ему нужно было высказаться, а я… - А ты у нас психологом диванным заделался! – снова вспыхнул Ричард, а потом насторожился, - Стоп. Разве он с кем-то встречается? - В том-то и дело, что да, - вздохнул Йела, - и этот человек… Мужчина наклонился к уху любовника и прошептал имя. Рик расслабился, почувствовав приятное теплое дыхание около одной из своих эрогенных зон (никому ни слова!), а когда до него с опозданием дошел смысл сказанного… - Да ладно?! Майк с довольной улыбкой кивнул. - О-хре-неть, - блондин просто не знал, что делать с полученной только что информацией. Он бы никогда не подумал, что… Понятно тогда, почему именно с Йелой захотелось поболтать иконе хип-хопа, черт бы его побрал… А потом парень понял, что ему плевать. Ведь все его глупые опасения оказались напрасными: Майкл все также сильно любит его, Ричарда. Терпит идиотские истерики, заботится о его ребенке, делает на двоих кофе с утра и превращает каждый день во что-то чудесное одним лишь своим существованием в мире Рика. Блондин, не справившись с порывом чувств, неожиданно обнял любовника и тихо проговорил: - Прости. Конечно же, он простит. Ради того солнечного света, который вносит этот дерзкий, очаровательный мальчишка в его жизнь, можно простить ему некоторые ошибки, не правда ли? - Дурашка ты у меня. Самый настоящий, - старший мужчина обнял Бэйкера в ответ, крепко прижав к себе. Через несколько минут они пили кофе и как обычно смеялись над всякими тупыми шутками, понятными только им одним. Слушали радио, наигранно критикуя популярных исполнителей, а порой и самих себя, если какая-нибудь станция вдруг начинала крутить записанные ими треки. Щурились от полуденного солнца, но не изъявляли желания задернуть занавески, дабы не дать шаловливым лучам касаться счастливых лиц. А еще были долгие и частые прикосновения губ, что даже спустя несколько лет с момента начала странно-романтических отношений этих двоих, кружили головы, заставляя балансировать на грани между реальностью и каким-то приятным наркотическим забытьем. И те самые три слова, конечно же. Всё-таки сказанные. В этот же день Ричарду впервые за долгое время не захотелось выбросить из окна замеченного случайно в Interscope records Маршалла Брюса Мэтерса. К тому же, тот был не один, а целовался в одной из самых дальних и редко посещаемых студий с вокалистом и основателем знаменитой рэпкор-группы “Limp Bizkit”. Келли улыбнулся и осторожно прикрыл дверь. Наверное, свою любовь всей жизни, имя которой нам известно, ему стоит поискать в другом месте…