L'amour еternel

      Сёстры Блэк. Всего два слова, которые заставляют каждого ощущать разные эмоции и чувства. А о чём думаете вы? Приходит ли вам в голову нежная и хрупкая, но в то же время холодная и неприступная Нарцисса? А может вам больше по душе образ своенравной и свободолюбивой Андромеды, пожелавшей избрать свой путь? Да, тут кажется, что из крайности в крайность. С одной стороны послушное дитя, а с другой своевольный ребёнок. Но мы забыли о третьей, самой старшей сестре — Беллатрикс. Нет, по началу старшая Блэк подавала большие надежды, была ярой блюстительницей и почитательницей чистоты крови, да и в будущем не отошла от привитой в детстве идеи. Вот только вошла дама из древнейшего рода в историю не с самой приятной многим стороны. Взбалмошная, жестокая, бессовестная. Не завидная партия для будущего супруга.       Видя в юной бесшабашной ведьме только плохое, никто даже и не задумывался, что где-то внутри у неё всё же, вопреки мыслям окружающих, была способность любить. Нет, не мужа, увольте. По началу эта любовь проявилась к предводителю их зародившегося движения, куда были вовлечены все чистокровные семьи магического мира. А после, взрослея, в кудрявой головушке что-то щёлкнуло. Что-то, что позволило ей распознать восхищение руководителем от романтических чувств, которые она начала испытывать ни к кому иному, как к супругу своей единственной оставшейся сестры.. Какая ирония. Особенно после стольких проведённых лет в Азкабане.       Конечно, такая любовь запретна для лелеющей маленькую Цисси Беллы, но сам факт присутствия желания отбить этого строгого, холодного и непоколебимого мужчину — отрицать нельзя. И тут уже в ход пускается женская логика. А что, если начать действовать ему на нервы и злить, чтобы увидеть в гневе, узнать, что он может сделать в радикальных ситуациях, и разочароваться? Может тогда и чувства сами по себе уйдут?       Хоть под чувствами на тот момент брюнетка подразумевала симпатию и непреодолимую тягу к мужчине, а не любовь, она всё же решила попробовать. И с тех пор жизнь в Малфой-мэноре будто с ног на голову перевернулась. Ни Люциус, ни Нарцисса не понимали таких ярких перемен в мадам Лестрейндж, которая в свою очередь не упускала момента плеснуть яда в главу семейства. И устроилась Беллатрикс довольно хорошо. Нельзя же было выгнать её. Во-первых, мэнор стал штабом для пожирателей, а, во-вторых, Нарцисса здорово бы разозлилась, хоть и пресекала иногда реплики сестры в сторону супруга. Но и это надолго брюнетку не останавливало.       Думаю, нам стоит окунуться в один из таких вечеров для более ясной картины. Сидя одним прекрасным тихим вечером в компании свежего выпуска «Пророка» и ласкающего горло Dalmore в гостиной, лорд Малфой безмятежно пролистывал страницы газетёнки, скользя по строкам скептическим, а иногда и заинтересованным взглядом, попивал виски. Но сейчас в родном доме не скроешься от соратницы. А вот и она. Тут, как тут. — О, Люциус, а я и не ожидала здесь тебя увидеть, — с некой усмешкой в голосе произнесла брюнетка, проходя внутрь и усаживаясь напротив мужчины. — А я-то как наде.. Не ожидал, что ты придёшь. — Настроение блондина тут же улетучилось, что трудно было не заметить, особенно, когда его взгляд устремился в глаза Беллатрисы. — Виски?       Из вежливости, а не вовсе из желания хоть ещё секунду провести в компании этой особы, поинтересовался Малфой, на что Лестрейндж, не оправдывая его надежд, согласилась. Второй тумблер, предназначенный уже для сестрицы своей супруги, Люциус наполнил неспеша, как бы стараясь оттянуть момент их совместного распития блаженного напитка. — Держи. — Малфой кивнул в сторону небольшого бокала, поднимая свой и салютуя. - Ну, за меня! — Что, праздник какой-то? — вопросительно изогнув бровь, женщина осушила свой бокал, не отрывая пристальный взор от мужчины. — Да черт его знает, ну. Можем и придумать праздник. Ерунда какая. — Люциус следом залпом осушил бокал, стараясь игнорировать свою собеседницу и углубиться в чтение какой-то статьи. Но в следующее мгновение, когда Белла заявила, что хочет день в свою честь, блондин не смог сдержать усмешки. — Да твоему самолюбию даже я могу позавидовать, Белла. — Подмигнул он женщине и взял палочку, с помощью которой наколдовал черную розочку и протянул ей. - На. Держи. А хочешь, я тебе ещё и щеночка подарю? Хоть кто-то тебя любить будет.       Было видно, что компания брюнетки не доставляет Люциусу Малфою никакого удовольствия, потому и решил сам хоть как-то разбавить свой уже испорченный вечер. Но он никак не ожидал подобной реакции от Беллатрисы. Женщина плеснула в лицо мужчины содержимым тумблера, который после каждого опустощения наполнялся вновь, и одарила его ненавистным взглядом, после чего чуть ли не вылетела из гостиной прочь, однако столкнулась в дверях с сестрой.       Вот знаете, жизнь такая несправедливая штука. Появись Нарцисса у дверей не тогда, когда её разъярённая и пыхтящая, словно норвежская хвосторогая дракониха, сестрица плеснула стопкой виски в Люциуса, а парой мгновений ранее, неизвестно ещё, кому влетело бы. Но Нарцисса появилась именно в тот момент и застала именно ту картину. Ликующий лорд Малфой, хоть и желал насладиться перепалкой дам, а точнее принижением брюнетки, но поспешил ретироваться под предлогом, что его трость (к слову, он держал её в руках) каким-то чудом осталась.. А, не важно, где она там осталась. - Беллатриса, это переходит все границы! — недовольно, но сдержанно проговорила Нарцисса, оставшись наедине с мадам Лестрейндж посреди гостиной. — Помолчи, Цисси, положение куда серьёзнее, чем ты думаешь! — протестующе взвизгнула брюнетка, встречаясь взглядом со своей сестрой, но после смягчилась. Да, эта женщина была для неё единственным родным и близким человеком, что только остался жить на этом свете. И срываться на ней было очень стыдно. Не всегда, но по крайней мере сейчас. Беллатриса подошла к миссис Малфой и взяла её руки в свои. — Извини, Цисси, я пьяна. Больше ничего подобного с твоим… — тут уже брюнетка выдержала паузу и выделила следующее слово натянутым голосом, — мужем не произойдет. С моей стороны, по крайней мере. Я буду держать себя в руках. — Мерлина ради, Белла, что с тобой происходит? — взгляд негодующей блондинки сменился и стал сочувственным к сестре. Она крепче сжала её руки. А вот Белла опустила взгляд. Говорить правду, значит разбить сердце дорогому человеку, обмануть — скрыть правду. Ложь во благо? Да во благо не может быть никакой лжи. За всю свою жизнь Беллатриса не раз убеждалась, что лучше раскрыться и не таить ничего, чем бессовестно врать с риском, что это вскроется. Тут уж на помощь брюнетке приходили домыслы её племянника Драко. Юнец иногда старался влиться в разговор, чтобы показать свой уровень образованности и смышленности. Но не подозревал, что этим помогает совершенно не там, где это должно помогать. — Это всё Азкабан, Цисс. Азкабан. Я провела там четырнадцать лет, это меня очень сильно изменило. — Голос брюнетки был очень твёрдым и решительным. Ну, она ведь не лгала. Посмотреть только на осунувшееся лицо, неестественно бледную кожу и седеющую прядь на чёрной копне волос. Более не став ничего добавлять и несколько натянуто ухмыльнувшись, Белла ушла в сторону своей спальни.       Один, но довольно яркий пример того, как общались между собой Люциус и Беллатриса, говорил о многом. Ну, конечно, они и работали вместе, и всё также продолжали жить под одной крышей. Теперь уж Белла, правда, не цеплялась к предмету своей симпатии. Так это и естественно, ведь обиделась же. Только сообщить забыла. Но для того, чтобы хоть как-то подавить в себе женские чувства, брюнетка начала акцентировать своё внимание на жажде крови. Как тогда, когда была ещё девчонкой и чуть ли не до смерти запытала Долгопупсов.. Кстати о них. Весьма символичным знаком своей не угасшей симпатии к Люциусу стал случай на рейде в министерстве магии. Да-да, том самом, где была битва в отделе тайн. Там уже Беллатриса дала себе волю от души наиграться с детишками. Она радостно хохотала и посылала проклятия, куда ни попадя, пусть то дети были, пусть орденцы. Плевать. Только вот краем глаз брюнетка заметила, как её кретин-кузен, обезоружив Малфоя, оглушил его в придачу заклинанием. Конечно, у Блэков свои счёты в пределах семьи, но ох уж этот воспалённый мозг сумасшедшей дамочки. Многие сомневались бы тысячу раз прежде, чем нажать на курок и пристрелить своего злейшего врага. Но разве Сириус не был таковым, особенно после подобной выходки? Пожалуй, он расплатился сполна.