Я тебя лю... убью

— Вот же солнечная скотина!       Люси, чертыхаясь, неслась по запутанным коридорам третьего этажа здания какой-то мафиозной семьи. Тонкие пальчики с несвойственной девушке силой сжимали телефон, жалобно потрескивающий под напором. Один абонент, который не удосуживался принять вызов, чертовски раздражал. Хотелось найти его и убить. Этим самым телефоном. Но сначала нужно было выбраться отсюда.       Об этом совсем некстати напомнили выстрелы, сопровождающиеся криками. Приказы остановиться, угрозы и подробности её убийства. Сколько раз она уже слышала их? Скучно, придумали бы чего получше. Ради этого, — опасно-нового, — она всегда выбирается живой. Потрёпанной, но живой.       Поворот. Поворот. Лестница и спуск вниз, на второй этаж. Ниже не пускала решетка, кем-то «заботливо» поставленная на пути Хартфилии. Она могла бы взломать замок, но нет времени. По крайней мере, охотники за её головой не станут ждать, пока она расправится с нехитрым механизмом. Тем более за смерть девчушки, на вид бессильной и беспомощной, заплатят сумму с n-ым количеством нулей. Много. Слишком много для обычной блондинки, о внешности и профиле работы которой знали не все, а об истинной личности и подавно.       Адреналин зашкаливал, вытесняя инстинкт самосохранения, которого и так кот наплакал. Снова бесчисленные повороты и попытки сбить «шкафов» со следа. Высокие, накачанные и до зубов вооруженные мужчины, обтянутые официальной одеждой. "Люди в чёрном" — так "про себя" прозвала их Люсьена.       Резкая боль, прокатившаяся по телу, дала знать, что по ней попали. И нет бы это была обычная царапина, как все те, тончайшей паутинкой опутавшие руки и ноги, нет — от бока расползалось неприятное тепло. Майка сразу же прилипла к телу и начала окрашиваться в бордовый цвет. — Как же вы меня достали!       Люси, превозмогая боль, быстро достала гранату из сумки на плече и немного повернулась, всё ещё продолжая бежать. Быстрое движение второй рукой и вот снаряд, лишившийся чеки, летит в сторону преследователей. Секунда, вторая. Раздался оглушительный взрыв вперемешку с криками боли. Она как никто другой понимала их ощущения и тихо радовалась, что не попала под удар.       В самом конце коридора белым прямоугольником притягивал к себе взгляд выход. По сравнению с мрачными, плохо освещёнными лабиринтами, он ослеплял. Несколько метров, десяток шагов, и вот она — свобода. Нетерпеливым, быстрым шагом, насколько это было возможно с простреленным боком, Хартфилия дошла до выхода. Охрана была убита на своём же посту, а за забором, поваленным на землю, стояло самое бессовестное создание в мире. Аркобалено Солнца. — Р-Р-Реборн!       Рычащие нотки проскользнули в произнесённом имени, а глаза сощурились от злости. Ещё одной причиной такого поведения была зажимаемая рукой рана. Из неё, не останавливаясь, текла кровь, отчего блондинка медленно, но верно начинала бледнеть. — И я рад тебя видеть, дорогая, но сейчас не до разборок. Быстро садись в машину и валим отсюда, — с усмешкой произнёс брюнет, всё же бегло осматривая Люсьену на предмет серьезных ранений. Увиденное ему не нравилось, но времени действительно не было. С минуты на минуту сюда заявятся мафиози. Доковыляв до транспорта, кареглазая плюхнулась на заднее сидение. Киллер, успевший оказаться внутри чуть раньше, уже завёл автомобиль и, дождавшись девушку, рванул с места. — Думаю, спрашивать, что там произошло, не имеет смысла. Ты выполнила задачу? — нервно, что было по сути невозможно по отношению к этому высокому мужчине, спросил он. — Да.       Коротко и ясно. Перед глазами начинало плыть, но она улыбалась. Этот несносный человек заботился о ней. И теперь, покружив по городу от силы минут десять, они стояли у дома, на окраине того же непримечательного городка.       Вцепившись друг в друга, они зашли внутрь. Стоять на ногах тяжело, а нести бессознательную ношу ещё тяжелее. Поэтому, взвесив все «за» и «против», брюнет помог опуститься кареглазой на диван. Взяв аптечку в ванной, он вернулся в зал и, присев на корточки, начал осматривал рану. Благо, многолетний опыт за плечами имелся, и мужчина мог быстро сообразить, что да как.       Пуля прошла навылет, и сейчас ранение тщательно обрабатывалось. На шипение Люси не обращали внимания, ведь действовать приходилось быстро и точно. Неприятная на запах, но действенная мазь тонким слоем ложилась вокруг ранения. Кровь остановилась, оставалось забинтовать всю эту «прелесть». Время текло медленно, неторопливо, словно хотело, чтобы они прочувствовали всё: от боли до хриплого дыхания. Закончив с другими, практически безобидными ранениями, они вздохнули. Так, будто долгое время пребывали под водой и только теперь смогли вдохнуть полной грудью. — Реборн. — М? — Я тебя убью когда-нибудь. — Обязательно, милая, — сидеть на полу неудобно, но двигаться было лень. Он поднял руку и сжал в ней прохладную ладошку Люси, у которой то и дело закрывались глаза, но открывались вновь в попытках не уснуть. — С тебя свидание. Рискни отвертеться от него и проснёшься в гробу, — сонно пробормотала она, переплетая пальчики и цепляясь ими в руку киллера. — Даже и не думал.       Он произнёс это, опираясь спиной о диван. Вырваться из хватки Хартфилии без борьбы не представлялось возможным, а разбудить спящую уставшую киллершу — себе дороже. Медленно поглаживая большим пальцем мягкую бледную кожу изящной ручки, он нежно поцеловал кисть, на которой розовела татуировка её семьи. — Даже и не думал…