Яблочный сок

Куроо знал, что алкоголь влияет на людей по-разному, заставляя одних заснуть, а других, наоборот, разойтись не на шутку. Но никогда не думал, что все обернется так. Кенма часто бывал у него после тренировок. Тренер Некомата никогда не жалел своих подопечных, и поэтому из зала все выходили, шатаясь и еле переставляя ноги. После такого все отрубались почти моментально, как только голова касалась подушки. До дома Куроо было хоть и немного, но ближе, да и сам он был совершенно не против. Как и обычно, сегодня они уставшие, но счастливые, что еще одна адская тренировка закончилась, завалились к нему домой. Время было уже достаточно позднее, и родители наверняка спали. — Есть хочешь? — спросил Тетсуро, кинув свою сумку где-то у входа, там же, где оставил и кроссовки, и направился на кухню. — Только если немного. — отмахнулся Кенма. «Снова он со своим телефоном», — как-то ревниво подумал капитан, заметив, как тот снова уставился в экран мобильного, периодически зевая. На холодильнике висела записка, написанная маминым почерком: «Я оставила тебе салат. Не засиживайся допоздна. Целую, мама». Завтра она, как обычно, уйдет тогда, когда Куроо будет еще спать, поэтому всегда оставляла такие вот записки. Действительно, на полке в холодильнике стояла целая миска салата. — Пить хочу. Есть что-нибудь?  — Там на столе сок вроде стоял, возьми. — не повернувшись, ответил Тетсуро, вытаскивая тарелки. В углу на тумбочке стояли три бутылки, Кенма точно не перепутает. Звук открывающейся крышки, несколько глотков и… — Что за… Куроо, ты же говорил, что это сок! Капитан напрочь забыл, что помимо яблочного сока там стояла еще и бутылка коньяка. Черт знает, сколько она там простояла, родители обещали убрать неделю назад, когда к ним приходили гости. Но видимо нет, не убрали. Но больше всего его поразило то, что бутылка оказалась опустошённой примерно наполовину. Факт о Кенме номер 1: он ещё никогда в своей жизни не пил. Нет, Куроо уже давно было интересно, как же спиртное подействует на Кенму, и в голову даже закрадывались мысли взять и споить маленького связующего, правда вот в исполнение они не приходили. Потому что здравый смысл брал верх над любопытством. А сейчас… Он совершенно не знал, что делать. У Кенмы на щеках уже появился румянец, и это выглядело так мило, что на секунду Тетсуро даже залюбовался им. — Че пялишься? Это Кенма сейчас сказал? Никого другого поблизости не наблюдалось, и это был точно всегда стеснительный и неразговорчивый связующий Некомы. Куроо был ошарашен. Светловолосый парень, посмотрев на этикетку затуманенным взглядом, фыркнул и поставил бутылку на тумбу, и пока что еще устойчиво направился за стол. Капитан поставил тарелку с салатом, после чего сел напротив Кенмы, который изо всех сил старался скрыть ну уж слишком милый румянец на щеках. Он был вполне адекватен, если не считать отсутствующего затуманенного взгляда с расширившимися зрачками и слегка неуклюжих движений. Куроо заварил себе чай, и, понемногу отпивая горячий напиток, поймал на себе изучающий взгляд Козуме. Очень-очень странный взгляд. Кухня погрузилась в молчание может быть на пять минут, а может и на час. Время как будто изменило свой ход и стало течь каким-то непонятным образом. И целый мир сузился до размеров этой кухни. Тиканье настенных часов стало безумно громким, точно так же как и дыхание. Тишина стала какой-то осязаемой. И лишь какая-то иллюзия спокойствия. Куроо наблюдал, как Кенма, будто в замедленной съёмке, встает из-за стола и уверенно направляется к нему. Берет кружку из его рук и ставит на тумбу, на которую он опирался спиной. А потом, увидев перед собой взгляд золотистых кошачьих глаз, почувствовал, как пальцы связующего скользят по его предплечью. Так медленно, дразнящее и ненавязчиво. — Что ты… Договорить ему не дали, заткнув требовательным поцелуем. Факт о Кенме номер 2: из-за своей стеснительности он бы ни за что не пошёл на такое первым. Остатками сознания Куроо понимал, что происходит. Но не понимал, почему это творит именно Кенма, который всю свою жизнь был настолько боязливым и зажатым, что даже не осмелился бы познакомиться с кем-то. А тут он целует Тетсуро. Впервые. Сам. Капитан не успел осознать, когда холодные пальцы Козуме оказались у него под футболкой, а язык уже вовсю исследовал его рот. «Нужно остановить это! Прекрати!» — кричало что-то, именуемое разумом. Только его мнение через пару секунд было запихнуто куда подальше. Только когда кислорода в легких осталось слишком мало, Тетсуро отстранился. Подернутый пеленой чего-то непонятного взгляд Кенмы блуждал по его лицу, вскоре спустившись ниже, на шею и ключицы. И через пару мгновений туда же припали и его губы, что заставило Куроо сдавленно выдохнуть. Такие прикосновения доставляли неимоверное удовольствие. Он чувствовал, как связующий аккуратно кусает и зализывает нежную кожу шеи, одновременно с этим водя по спине холодными шершавыми пальцами. Но нет, Кенма хотел не этого. Светловолосый начал легко поглаживать поясницу, и вместе с этим задержался чуть выше впадинки между ключицами, оставляя там ярко-бордовое пятно. И тут же Куроо издал мелодичный сдавленный стон. Вот чего он добивался. — Что ты… ах… прекрати! .. — на все попытки остановить его, Кенма отвечал лишь большим напором. — Пойдем в комнату. — послышался шепот над ухом. Козуме стоял на носочках, и при этом еще держался за стол. В любой другой ситуации Тетсуро бы посмеялся, и обязательно отпустил бы какую-нибудь шуточку про невысокий рост, но не сейчас. Больше всего проблем доставил подъём по лестнице. Только проблемы были для маленького связующего. — Блять! — громко выкрикнул Кенма, в очередной раз запутавшись в собственных ногах. Ещё пара ступеней. — Да твою ж мать! Пошло оно все нахуй, дерьмо ебанное! Факт о Кенме номер 3: он, оказывается, умеет материться. Куроо не выдержал, и примерно на половине пути подхватил на руки матерящегося во всю подростка, который оказался удивительно легким. Тот моментально обхватил его ногами и, вцепившись в волосы, снова начал исследовать изгибы шеи. И только когда дверь комнаты захлопнулась и светловолосый опустился на ноги, он снова впился в губы капитана с бешеным напором, одновременно спиной направляясь к кровати. Он никогда ранее не замечал, что от двери до кровати так далеко идти. Три шага — и он уперся спиной в стену, еще два — врезался в тумбу и в шкаф одновременно, и только через четыре шага в нужном направлении оказался опрокинут на мягкую поверхность кровати. Правда уже через несколько мгновений Кенма оказался гордо восседающим на бедрах Куроо и пытался стянуть с него футболку. Тот поддался, и ощутил снова те же холодные руки, скользящие по обнаженному торсу и периодически задевающие край штанов. Тетсуро тоже стянул совершенно ненужную футболку с Кенмы, и тот прижался к нему, снова припав губами к ключицам, на которых уже красовались несколько багровых пятен. «Придётся как-то их скрывать», — пронеслось в голове темноволосого всего лишь на доли секунды. Куроо не сдержал тихого стона, когда Кенма докоснулся кончиками пальцев до того места, куда еще никто пока что не докосался. Но он совсем потерял крышу после того, как связующий уверенно запустил руку под резинку штанов. Факт о Кенме номер 4: под действием алкоголя он совершенно другой человек. — Есть смазка? — горячий шепот на ухо. — Нет, — в ответ выдохнул Куроо, вцепившись пальцами в задницу Кенмы. — Масло, крем, что угодно? — Подожди, в ванной лежит, — светловолосый отстранился. — Сейчас принесу. Отрываться друг от друга жутко не хотелось, но пришлось. Тетсуро быстрым шагом направился в ванную, стараясь не шуметь, ведь родители спали в соседней комнате. Хотя кто знает, может они уже все слышали. Плевать. Он зашел в ванную, пытаясь унять тяжелое дыхание, и старался вспомнить, где у них лежал крем для рук. «Вроде на полке стоял», — оглянулся Куроо, но искомого не нашел. Вечно мама любит переставлять все эти тюбики и флаконы, да так, что и не найдешь потом ничего. Через пару минут усиленных поисков он все-таки отыскал какой-то тюбик с кремом, и, подумав, что Кенма там уже заждался, так же тихо закрыл дверь ванной и направился в комнату. Только увиденное в комнате удивило его еще больше, чем сегодняшнее поведение связующего. Кенма мирно спал, обняв подушку, и то и дело хмурился, будто ему что-то снилось. Куроо так и стоял в дверном проеме, наблюдая эту умиляющую картину. Тюбик был откинут куда-то в угол за ненадобностью (хотя кто знает), а сам он присел на кровать рядом с парнишкой, сейчас уж слишком напоминавшим котенка. — Так вот ты какой значит… — прошептал капитан, убирая со лба светлые прядки волос, которые он сам когда-то красил. Факт о Кенме номер 5: ему уже давно нравился Куроо. Факт о Куроо номер 1: эта симпатия была взаимна.