Любовь на выживание

      Думаю, история знакомства со сводной сестрой была слишком спешным началом моего повествования, поэтому мне бы ненадолго хотелось уйти от временной реальности и рассказать немного глубже о своей семье и её быте. А начну я, пожалуй, с самого себя.       Моё имя Джером Леманн, и оно не казалось бы таким странным, не будь я абсолютным гражданином Российской Федерации. Так и есть, с самого момента моего рождения, что произошло почти восемнадцать лет назад, и до сих пор я ни разу не был за пределами родной страны. Но зато мой настоящий отец, которого я никогда не видел, прожил в России не больше полугода. Он был смешанных кровей, а среди них больше всего преобладала немецкая. Помимо звучного имени я получил от него и внешность, вот только пришёл к данному выводу, исходя исключительно из того факта, что не был похож на мать. Она обладала абсолютно типичными чертами русской женщины: русые волосы, голубые глаза, вздёрнутый нос, мягкоочерченные скулы, придающие округлости лицу, и светлая, отдающая розовинкой кожа. Я же имел тёмно-каштановый, почти чёрный цвет волос, обыкновенные карие глаза, которые на свету отливали желтизной, чётко очерченные скулы и подбородок, вытянутое лицо, на носу в профиль проявлялась горбинка, но она не портила мою внешность, а, наоборот, гармонируя с остальными чертами, придавала ей мужественности и строгости.       Углубляться в свой характер я пока не буду, он и так раскроется во всей своей полноте в ходе моего повествования. Что касается характера матери - она была самой настоящей мамой. Просто мамой, которая любила своего единственного сына и могла пойти ради него на любые крайности. Её звали Анастасия Леманн, она занималась разработкой дизайнов интерьера, и довольно тяжко зарабатывала этим на жизнь, когда я был ребёнком. По воле случая ей повезло попасть в архитектурную компанию моего нынешнего отчима Александра Рахманова, где она заняла почётное место главного дизайнера. Когда мне было четырнадцать, они вступили в гражданский брак и отстроили вместе большой частный дом за городом. Должность директора довольно крупной фирмы позволила моему отчиму побаловать нас с мамой большим количеством квадратов жилой площади и бассейном на заднем дворе. После нищеты, в которой прошло моё детство, этот дом поначалу казался мне самым настоящим райским уголком, которым я так и спешил похвастаться перед своими друзьями.       С отчимом мы поладили довольно быстро, и этому послужило две причины. Во-первых, я был послушным и спокойным ребёнком, никогда не перечил взрослым и старался не выводить мать. Конечно, в силу своей подростковости у меня не всегда это получалось, но мои старания зачлись. Во-вторых, Александр Рахманов являлся очень культурным человеком и имел весьма разносторонние интересы, что помогло ему без труда найти общий язык с мальчиком подростком. Не могу сказать, что воспринимал его как настоящего отца, но он точно стал мне другом, который мог дать как отцовский, так и дружеский совет. Разумеется, я был рад и за маму. После потери моего настоящего отца, она не подпускала мужчин к себе слишком близко, и в большей степени это было вызвано тем, что у неё был я, который мог почувствовать себя ненужным, если в её жизни появится кто-то ещё. Александру удалось убедить мою маму в том, что будет куда хуже, если я вырасту в крайнем дефиците отцовского воспитания, и он оказался совершенно прав. С мамой я мог поговорить далеко не на все темы, а отчим очень вовремя появился в моей жизни, чтобы подростковый максимализм и сентиментальность не дали мне наделать глупостей.       Я никогда не вдавался в биографию своего отчима, да и он не особо любил говорить о себе. Мне известно только то, что до брака с моей мамой, он был давно в разводе с матерью Киры по неизвестным мне причинам. Почему-то, зная характер отчима, я склоняюсь к мнению, что инициатором того развода являлся не он, а его жена, да и Кира, судя по всему, не держала на отца обиды, а это только подтверждало моё мнение о том, что Александр оставил семью не по собственной воле. Свою единственную дочь он старался не обделять вниманием и, как только выдавались более менее свободные от работы дни, уезжал к ней. Кира всё это время жила с матерью, но за пару недель до нашего знакомства, её мама умерла от рака, что и послужило причиной её переезда к отцу. Конечно, она была уже совершеннолетней и спокойно могла продолжить жизнь в своём родном городе, но отец категорически отказался оставлять её одну.       Если честно, я с трудом верил, что Кира его настоящая дочь. В них не было абсолютно ничего схожего, за исключением пары незначительных черт во внешности, как, например, одинаково зелёного цвета глаз или ямочки на подбородке. Не могу сказать, что Кира была красивой. Безусловно, правильный макияж делал её внешность почти безупречной, но когда я впервые увидел свою сводную сестру ненакрашенной, она показалась мне слишком невзрачной. Тонкая полоска губ с опущенными уголками, узкий прямой нос, изогнутые домиком и явно перещипанные брови, впалые щёки и совершенно бледный, почти неживой цвет лица – таким было моё первое восприятие её внешности. На фигуру я вовсе не обратил внимание, потому что её явно недоставало во всех местах при том, что Кира имела довольно высокий рост.       Что касается её характера - здесь таить нечего, всё стало ясно из одной только истории нашего знакомства. Она была абсолютно бестактной, эгоистичной, самовлюблённой и, не побоюсь этого слова, совершенно безнравственной. Говорила, что влетало в её голову, и делала, что хотела. Она ни к кому не была привязана и не имела понятия о сострадании. Пожалуй, единственная черта её характера, которую можно было занести в плюсы, - честность. Но я бы, скорее, назвал это прямолинейностью, которая иногда просто зашкаливала и до ужаса раздражала окружающих. Сочетая в себе все грани отрицательных черт характера, она вызывала неприязнь у большинства людей, но в то же время ей удавалось ловко ими манипулировать. Всё в ней было не так, как в других. Всё, что она делала, имело долю сумасшествия, и сама она была абсолютным сумасшествием, которое гребло под себя всех остальных. Я ощутил это с самого первого дня нашего знакомства, когда её поведение заставило меня выйти из себя и запереть её в комнате. На удивление, в первую ночь пребывания Киры в нашем доме я спал довольно крепко, а на утро словно и вовсе забыл о её существовании. Правда, наличие множества новых предметов ухода в ванной, которая находилась недалёко от моей комнаты и раньше принадлежала только мне, быстро окунуло меня в реальность.       Я точно помню, что на завтрак в то утро мама сделала рисовую кашу. Думаю, она уже несильно пеклась угодить нашей гостье в еде, ведь Кира очень явно дала понять за ужином, что угодить ей вовсе невозможно. Зато маме точно удалось угодить мне. Я как раз с большим удовольствием поглощал завтрак, когда в столовую спустилась Кира, причём вид у неё был такой, будто она ещё спит - растрёпанные волосы, сонные полузакрытые глаза, плавные движения и явно нарушенная координация.       Она молча проплыла мимо меня в кухню, откуда вскоре послышался звук открывающейся дверцы холодильника.       - Кефир есть? - после недолгой тишины спросила Кира у моей матери, которая тоже находилась в кухне и делала мне чай.       - На дверце в самом низу, - не совсем доброжелательно ответила она.       - Уже увидела, - буркнула наша гостья и хлопнула дверцей холодильника, закрывая его.       Дальше она вернулась в столовую и направилась к своему месту за столом, куда так долго пытался усадить её за ужином отец. Но прежде, чем сестра опустилась на стул рядом со мной, она нагнулась над моей полупустой тарелкой и, намеренно звучно набрав в рот слюны, плюнула прямо в кашу. После этого она как ни в чём не бывало села на свой стул, откручивая крышку на пакетике с кефиром.       Я замер с ложкой в руке, глядя, как её плевок сгустился у края тарелки. Аппетит моментально пропал, а во мне быстро проснулось былое чувство ненависти к сестре.       Я повернул голову и вперил в неё вопросительный взгляд.       - Это за вчерашнее, - даже не взглянув на меня, заявила она, делая глоток из пакетика.       Я доходчиво кивнул, после чего медленно отложил свою ложку в сторону, поднял тарелку с кашей и бесцеремонно перевернул её прямо на голову Киры.       - Джер! - воскликнула мама, которая очень не вовремя появилась в кухне с моей кружкой чая.       - Это за сегодняшнее, - тем же спокойным тоном пояснил я.       Кира скривила лицо, снимая тарелку со своей головы, и лишь сказала в ответ моей маме:       - Я говорила вам, что ему нужен психолог.       - Зачем ты это сделал? - продолжала недоумевать мама.       - Она права, мне просто нужно полечить нервы, - скрыл я от неё истинную причину странного поступка со своей стороны.       Не окончив завтрак, я встал из-за стола, задвинул свой стул и поспешил к лестнице, ведущей на второй этаж.       - Куда ты пошёл? - возмутилась мама. - Не хочешь извиниться?       - Извини, - сухо бросил я, непонятно в чью сторону.       - Я подумаю, - огрызнулась Кира, пытаясь снять основную массу каши со своих волос и вернуть её обратно в тарелку.       Мне показалось странным, что Кира так спокойно отреагировала на мой поступок. Можно было бы предположить, что она вполне осознавала, чем это заслужила, поэтому так невозмутимо себя повела, но внутренний голос подсказывал, что в её голове уже просто созрел план ответного мщения. Что ж, я готов. Хочешь поиграть? Давай поиграем.       В тот день в школе оказалось, как никогда, скучно, помимо этого нас ещё и нагрузили кучей домашнего задания, с которым мне во что бы то ни стало предстояло справиться до следующего дня. С одной стороны, я был рад этому, так как смог бы по весьма уважительной причине увильнуть от второго ужина в новой компании, который предвещал быть ненамного лучше предыдущего, но с другой стороны, если моя новая сестра выкинет сегодня ещё чего-нибудь, я могу просто-напросто не успеть справиться со всем своим заданием.       Идя со школы домой, я искренне надеялся, что он будет пуст, как обычно бывало по моему возвращению с занятий, но цивик Киры, стоящий на том же месте, куда я припарковал его днём ранее, находился на прежнем месте. Помимо этого, ещё и мамина машина виднелась в гараже.       Я вошёл в прихожую, снял обувь и аккуратно убрал её в шкафчик, прислушиваясь к звукам в доме. Как мне показалось, в зале работал телевизор, поэтому в первую очередь я направился туда, чтобы разведать обстановку.       Войдя в зал, я сразу же увидел маму, которая стояла на пластмассовой табуретке перед книжным шкафом из тёмного дерева и протирала запылившиеся полки с книгами.       - Уже вернулся? – заметив меня, спросила она.       - Да, - кивнул я, после чего спросил: - Ты одна?       - Кира на заднем дворе, - ответила мама, и, как мне показалось, в её голосе прозвучала доля недовольства. - Кстати, она спрашивала пароль от wi-fi. Я сказала, что придётся дождаться тебя.       - Отлично, - с безразличием проговорил я. – Мам, буду у себя в комнате до вечера, нужно сделать много уроков.       - Тебе занести обед? – заботливо предложила она.       - Если можно, - с улыбкой кивнул я и, развернувшись, вышел из зала в проходной коридор.       Поднимаясь по лестнице на второй этаж, я бросил быстрый взгляд на задний двор через панорамное окно. Картина была весьма привычной: небольшой бассейн с прозрачной водой, на поверхности которой плавали листья; по обе стороны от него – несколько белых пластиковых лежаков; широкая барная стойка чуть дальше бассейна, подсвечиваемая в ночное время неоном; левее от неё - обставленный белым кирпичом мангал отчима, рядом с которым разместилось пару уличных плетёных столиков; красиво ухоженная газонная площадка с высаженными по периметру вечнозелёными кустиками; а также виднеющаяся в пределах окна веранда, где находился выход из дома на задний двор. Глаза задержались на одном из лежаков, где удобно разместилась моя сводная сестра, читая какой-то журнал. Почему-то она опять была в солнечных очках, несмотря на то, что погода оставалась пасмурной.       Я вошёл в комнату в полной решимости как можно скорее засесть за выполнение домашнего задания, но тепло и привычная обстановка после длительной умственной работы в школе быстро навеяли на меня сон. Сначала я упорно пытался с ним бороться, но после прочтения «Большого террора» во времена сталинских репрессий в учебнике по истории, потребность организма в энергии взяла верх и вскоре я заснул.       Где-то совсем отдалённо, словно в самых глубинах сознания я услышал какой-то стук, а вскоре и чьи-то шаги, по мере приближения которых постепенно отходил ото сна. В носу завитал приятный запах еды, отчего в голове сразу всплыло осознание того факта, что после прихода домой я даже не пообедал.       - Хватит спать, ну сколько можно?! – окончательно вывел меня из сна голос Киры.       Я медленно разлепил глаза и в свете, что лил из коридора, расплывчато разглядел тонкий женский силуэт.       - Тебе-то что? – пробурчал я, отворачиваясь в противоположную от входа сторону, отчего поднос с обедом, стоящий на тумбочке, оказался прямо перед мои лицом.       - Мне нужен пароль от wi-fi, - сходу заявила она цель своего прихода. - Я весь день жду пока ты проснёшься, в то время как могла всё это время провести в поисках новой работы по интернету.       - А я причём? – спросил я, делая вид, будто спросонья не понимаю, чего она от меня хочет.       - Ты должен мне дать пароль, - довольно терпеливо пояснила она.       - Больше ничего не должен? – огрызнулся я, задетый её командованием.       - Пока нет, - честно ответила она на мой риторический вопрос.       - Тогда прикрой дверь с той стороны, - сказал я и поглубже залез под одеяло.       - Эй, лентяй! – воскликнула Кира, не желая отставать. - Я же попросила по-хорошему, - она подошла к кровати и резко дёрнула меня за плечо.       - Это по-твоему по-хорошему? – Я развернулся на спину и чуть приподнялся на локтях. - Тебя вообще учили просить?       - А тебя вообще учили уважать старших? – парировала она, сложив руки на груди.       Я опустился обратно на спину и демонстративно отвернулся на прежний бок в противоположную сторону от сестры, оставляя её последний вопрос без внимания. Кира немного помолчала, дожидаясь от меня каких-то действий, но довольно быстро осознала, что это бессмысленно, и только тогда предприняла последнюю попытку.       - Ты дашь пароль или нет? – настойчивее прежнего потребовала она.       - Нет, - отрезал я и, не поднимая головы, махнул её рукой, чтобы она покинула комнату.       - Вот и отлично, обойдусь без твоей помощи, - сдалась сестра и помчалась к выходу из моей спальни, причём, покидая комнату, она очень сильно хлопнула дверью, что заставило меня слегка вздрогнуть.       Я перевернулся на спину и, в раздумьях, уставился в натяжной потолок, в котором размыто виднелось моё отражение. Но долго думать было не о чем, да и не за чем, тем более меня уже ждал вкуснейший мамин обед, оставленный ею, по всей видимости, довольно давно. С тёмной улицы в комнату привычно падал свет фонаря, и я очень надеялся, что проспал не так долго, как казалось по ощущениям в теле, которое всё затекло от однообразной позы. Я хорошенько потянулся, нехотя поднялся с кровати и оглядел поднос с едой. То, что я не покушал в обед, сразу дало о себе знать, так как послышалось протяжное и недовольное урчание живота. Я тут же принялся за успокоение своего желудка и, глотая на ходу мамины наивкуснейшие домашние пельмешки, подошёл к своему рабочему столу. Когда на тарелке осталось только масло вперемешку со сметаной, я отставил её в сторону, включил ноутбук и разложил по столу нужные мне учебники и тетради. На этот раз я решил начать с письменного предмета, чтобы не уснуть снова, как это случилось в обед.       Дверь в мою комнату была плотно закрыта, благодаря Кире, поэтому меня не отвлекали лишние шумы с первого этажа. Только когда лестница в коридоре заскрипела под тяжестью чьих-то шагов, я немного напрягся, не желая, чтобы этот кто-то держал свой путь ко мне. К глубочайшему сожалению, надежды не оправдались, и вскоре дверь моей комнаты снова распахнулась.       - Один, два, ноль, шесть, девять, восемь, Леманндж, - входя в спальню, медленно и чётко проговорила Кира пароль от моего wi-fi. – Могу спорить, это дата твоего рождения. Нельзя было придумать чего-нибудь более трудного для своего тормознутого wi-fi?       - Ты же всё равно не догадалась, - сказал я, прокрутив кресло туда и обратно, чтобы бросить на неё привычный безразличный взгляд.       - Да, со мной любезно поделился паролем наш отец, - осведомила она меня и стала дожидаться, пока я ей отвечу.       Но не тут-то было. Я упёрся в экран ноутбука, сканируя вкладки интернета и не обращая совершенно никакого внимания на свою гостью.       - Чем занимаешься? – не выдержала Кира, подходя к моему рабочему столу.       - Уроками, - торопливо буркнул я.       - Фу, - скривилась она так, будто я опять перевернул на её голову тарелку с кашей.       - Слушай, - резко проговорил я, оторвавшись от ноутбука и упираясь раздражённым взглядом в сводную сестру, - пароль у тебя, Wi-fi в полном твоём распоряжении. Ты спокойно можешь заняться, наконец, поиском работы или ещё чего-то там, а не отвлекать меня.       - Тебе не кажется, что мы с тобой не с того начали? – бесцеремонно усаживаясь на край моего стола, спросила Кира, будто вовсе не услышала моих слов.       Я уже открыл рот, чтобы излить на неё гневную тираду, как вдруг осознал, что она задала весьма дельный вопрос.       - Кажется, - утвердительно кивнул я, смягчив тон своего голоса, - но сейчас не время, я правда очень занят. Давай отложим этот разговор?       - Нет, нужно сейчас, - воодушевлённо проговорила она, удобнее устраиваясь на столе, - а то так и останется недосказанность между нами.       Я вперил в неё немного недоумённый взгляд, а она, временно помедлив, протянула мне руку и с улыбкой сказала:       - Привет, я – Кира.       Я озадаченно поднял брови, а моя рука сама потянулась для приветственного рукопожатия.       - Джером, - представился я, попытавшись приветственно улыбнуться. Я очень старался не пережать её тонкую белую ладонь, но и не отпускал до тех пор, пока её пальцы сами не вскользнули из моей руки.       - Какое странное дурацкое имя, - вдруг рассмеялась Кира.       - Спасибо, - с задетым тоном проговорил я, после чего добавил: - Мама назвала меня в честь отца, который погиб в автокатастрофе, когда она была беременна мной.       - Очень печально, - без должного сочувствия сказала она на моих последних словах, закидывая голову назад и водя глазами по отражающему комнату потолку. – Давай не будем о плохом, а то слезу пророню и стрелки размажутся.       Я обречённо вздохнул и покачал головой.       - Что ж, поздравляю, попытка познакомиться номер два с треском провалилась, - проконстатировал я факт, затем предложил: - Попробуем завтра ещё раз?       - Зачем ждать завтра, давай сегодня? – с полной решимостью в голосе сказала она.       - Кира, - впервые обратился я к ней по имени, - у меня правда много уроков. Я прошу тебя, дай мне спокойно доделать их сегодня, а завтра мы поговорим. – Я озвучил данные слова своим самым спокойным и убедительным голосом, надеясь, что хотя бы это сможет на неё повлиять.       - О-о-о, - простонала она, - ну какой же ты скучный! – После этого Кира спрыгнула с моего стола и, направляясь к двери, выдала напоследок: - Я бы предложила помочь с уроками, но это не по моей части, извини.       - Ничего, справлюсь, - сказал я, а, как только дверь комнаты хлопнула с другой стороны, развернулся обратно к своему ноутбуку и принялся за написание утомительной домашней работы.       Помню, что просидел в ту ночь до двух часов и на последнем рывке всё же осилил все уроки, а когда в изнеможении от умственного перенапряжения упал на кровать, в голове крутилась только одна мысль, но её содержание было не очень пристойным, чтобы раскрывать его. Скажу только одно – мне понравилось, как она сидела на моём рабочем столе.