Ученица вампира

«Забытие — значит смерть» © Млечный Тлен, рядовой второго британского клана Рыцари Мрака

Резко подпрыгнув на десять метров, Гермиона встала на одну из сосновых веток. Несмотря на тонкость ветки, Гермиона каким-то образом удерживалась на ней. Выследив взглядом кентавров, разбежавшихся в три разные стороны от того места, где они были, девушка присела и в одно мгновение оказалась на другой ветви, в ста метрах от предыдущей. Раз, два, три. Четыре, пять, шесть. Семь, восемь, девять. Десять. Кентавр, побежавший в южную сторону, привел ее к горной реке в километре от первого перемещения. Всего же телепортаций было десять, как и секунд, занявших эти действа. Замерев на очередной ветке, уже еловой, Гермиона стала наблюдать за мужчиной. Тот в свою очередь достал лук со стрелами, пересчитал их, сложил под куст у реки и начал переходить реку, что являлась притоком Северного моря, а значит, была широкой, быстрой и очень глубокой. Под шум волн Гермиона спустилась вниз — до земли было всего каких-то три метра. Перемещаясь между стволами сросшихся кленов, она добралась до стрел. К тому времени как она переломала их, кентавр переплыл четверть реки. Огонь свой девушка погасила еще на третьей точке. Однако, почувствовав холодный ветер с реки, она зажгла руки. И ступила на берег. Голые ноги Гермионы пробрала дрожь. Середина ноября, выпал уж давно снег, а в Запретном лесу, казалось, всегда царила поздняя дождливая осень. Шаги по песку и свет от берега заставили кентавра взволноваться. Понимая, что единственный выход — это вернуться на берег и сразиться с вампиршей, он поплыл назад. Именно он из всей группы пошел домой, в деревню. В восемь часов должна была взойти луна, а значит, и произойти смена караула. Другие его соплеменники в эти сутки дежурили всю ночь и весь день. И не повезло же ему увести за собой неугомонную вампиршу. Тем временем Гермиона, нет, уже Миона ступила в ледяную воду. Каким-то чудесным образом ноги, да и вообще все тело девушки, не мерзли совершенно. Чувствовалось лишь окутывание чего-то колючего. Когда вода дошла до середины бедра, Миона раскинула горящие руки в стороны и стала медленно, очень медленно поднимать их. За ее движениями последовала вода. Гриффиндорка просто решила осушить берег? Кентавр настороженно смотрел на странную девчонку. Беспалочковой магией она поднимала воду из реки над своей головой. Вот мужчина уже доплыл до земли, он мог стоять на копытах в воде и дышать. По шею, в общем. Миона все больше и больше ощущала власть. Сила, данная ей от Ночной Совы, активизировалась и требовала расхода. А сила его была неограниченна и распространялась совершенно на все, в том числе и на воду с огнем. Кентавр отплывал к берегу, подальше от вампира, но, к несчастью, вечерние волны относили его к ней. Определенно состоится бой. И вот над Мионой уже объем, равный объему воды в общественном бассейне Лондона. Желанная тушка кентавра уже в пятидесяти метрах. Сейчас он будет в десяти… И вот, когда мужчина ступил на осушенную девушкой землю, Грейнджер обрушила на него всю собранную воду. Ледяной душ отнес тело полукровки к лесу. Кажется, он сломал себе пару костей. И определенно получил большие травмы. — Чего… тебе от меня надо? — еле дыша, спросил он у склонившейся над ним горящей синим огнем женщины. — Только кровь. Твоя жизнь, разумеется. — Помилуй, — попросил он ее, когда та встала на его руки и взялась за шею. Сам он пошевелиться не мог никак. — У меня жена и два сына, и престарелая мать… «— Эй, — бесцеремонно толкнула локтем в бок Гермиона вампиршу позади себя. — Прекрати. Пожалей его. — Еще чего, — фыркнула Миона, выхватив волшебную палочку из рук другой личности. — Буду я жалеть всякий сброд. Из полулюдей право имеют жить только вампиры. — Отдай мне «свет», иначе я убью тебя. — Ла-а-адно, держи, — Миона нехотя бросила палочку в угол комнаты. — Но в следующий раз я точно…» Тем же временем мужчина наблюдал трансформацию девушки перед ним. Огонь, что был слаб, но ощутимо нагревал его оголенный торс, погас, оставив двоих нелюдей в тишине и мраке. Будто поднявшиеся от злости черные волосы вампирши от корней стали наливаться ярким каштановым. Распахнутые черные глаза метались из стороны в сторону, через минуты две затихнув на одном месте. Взгляд застыл и смотрел в никуда. Клыки, уродливо торчащие из красных десен, постепенно втянулись. Безумная улыбка на черных губах исчезла. Вместо нее теперь сияла полоска. — Беги, — сказала она, все так же держа его за шею. — Беги. — Я не могу, — честно сказал он. — Мои ноги сломаны, если не позвоночник. Грустно вздохнув, Гермиона поднялась. Отошла на пару шагов к берегу, стоя к кентавру лицом. Она подняла руку и залечила синяки на ключицах мужчины. Более она не смогла сделать. Ее же раны куда-то исчезли. — Я… отобрала свет у Мионы. — Кто это? И кто ты? Я не знаю ни одного вампира, умеющего залечивать раны. Он был с ней откровенен, потому как знал, что есть читающие мысли маги и вампиры. — Я не знаю, кто я, — она опустилась рядом с ним, сев на выступавший корень. — И кем стану. — Разве ты не потеряла память? — несмотря на бородку и мощное тело, кентавр по меркам человека был очень молод. Да и по меркам кентавра тоже. — И не приобрела силу? — Откуда вы знаете, что бывает с вампирами? — Старейшина рассказывал однажды, — он силился вспомнить что-нибудь из рассказа отца. — Что встретил в лесу вампира, который рассказал ему все о себе. Не помню, как звали того вампира, но знаю, что он рассказал старейшине. Боль приходила понемногу, но мужчина пытался этого не замечать. — Стоял день, было раннее лето. В лесу витала прохлада и тень. Отряд из десяти мужей осваивал новые территории, как наткнулись они на дом большой. Два-три этажа, одна дверь и ни одного окна. Конечно, это сейчас мы более-менее знаем о быте людском, а тогда и маги едва знали о таких вещах, как стекла. Лет триста назад было… — Но триста лет… — И вышел к ним под ночь человек. Бледный, как поганка, но черный, как сажа. Уходите, говорит, а не то разнесу ваш лес. А наши мужья лучшие на всем побережье были. Не верил никто ему. Непростительные изобрели спустя много лет, а до сего пользовались все интуитивной магией. И кентавры тоже. Получеловек сложил руки в трех позициях и начал произносить неразборчивые слова. Через секунду на его руках расцвели ромашки. — Не маги, но что-то. И начал тот человек кричать. Страшно так. А потом раз! И исчез. А через час-два, уже ближе к луне, зажегся лес. Никто не мог потушить. — Чем все закончилось? — нетерпеливо вопросила Гермиона. — Вампиром оказался хозяин дома. Очень ревнивым к своей земле. Но позже старейшина подружился с ним, и тот рассказал ему свои секреты вампирьи. Что он не может быть на солнце, может есть обычную еду, потребляет еженедельно людскую кровь, изучает кланы британские и всю магию в целом. — Постой, но как тот вампир смог зажечь лес? Сила огня есть только у двух кланов, и один из них появился только сто лет назад. Ты точно не знаешь, как зовут того вампира? — Вампирша, — обратился он к ней, положа руку на плечо себе. — Я слышал эту историю всего раз. Да и зачем она тебе? — Откуда кентавры знают о вампирах так много? О кланах, о способностях, о потере памяти… Я-то всего этого не знала! Снова наступила тишина. Половинка луны была видна над рекой и лесом. Гермиона пыталась переварить прошедший день. Ее мысли остались где-то там, в комнатах Гриффиндора, невысказанные слова для Гарри и Рона рвались наружу. Девушка очень сожалела о своем поступке. Жалела, что не сумела подавить монстра внутри себя. Вместе с тем пришел страх. Что с ней будет теперь? Сможет ли она вернуться в школу? Но ведь тогда там уже не будет Гарри… а всем остальным Прекрасная Ночь сотрет память. Да и есть ли смысл возвращаться? Подобные случаи ее превращения случались не один раз. Для Хогвартса будет безопаснее, если она начнет жизнь члена вампирского клана. Но… тогда она не сдаст СОВ, будет являться самой необразованной в клане. Все они имеют высшее образование. Они — вампиры. Гермиона крепко задумалась. Сейчас, когда Демивен рассказал ей историю с жившим в лесу вампиром, ей тоже захотелось так жить. В изоляции, в книгах и рукописях. Возможно, с редкими встречами волшебных существ. «Наверное, стоит бросить школу… Сова в самом начале моих превращений сказал, что убьет память обо мне или расскажет всем о моем вампиризме… Но следователи! Как он объяснит им свое вранье? Да какое мне дело. Сейчас важно определиться с будущей жизнью. Хогвартс защитит меня от себя же, а в Особняке и разъездах я совсем потеряю себя. Надо еще подумать…» — Ты не теряла память? — Гермиона покачала головой. — Странно, по преданию, вампиры теряют память от потери души. — Я еще жива. Еще человек. Меня укусил вампир полгода назад… «Который выискивал меня пять лет». — Полгода? Это большой срок. — Да, это так. И… знаешь, я пока учусь в Хогвартсе, мне нужно туда. Моя новая личность, Миона, сбежала оттуда. — Я не знаю, где Хогвартс. Но… я знаю, что если ты уйдешь, я погибну. В лесу много волков, на запах моей крови сойдутся… — Где кровь? — кентавр указал на свои ноги, где на темной шерсти выступала кровь. — Я даже не заметила. Прости. Попробую залечить. Через несколько попыток направить свою энергию в нужное русло и хотя бы обезболить нового знакомого Гермиона сдалась. — Как тебя зовут? — спросил он ее. — Гермиона Грейнджер, — она пожала ему руку. — А тебя? — Демивен, — улыбнулся кентавр. — Я сын старейшины. — Будущий вождь? — шутливо спросила девушка. — Не совсем, — как-то поник мужчина. — Скорее, очередной боец. — Понимаю, — почему это Гермиону пробрало? — Мой лидер клана тоже считает нас не своими детьми, а бойцами, хотя в других кланах узы скорее семейные. Одна кровь. — Сколько вашему? — Пятьсот, кажется, может, больше. Его преемнице, Миротворной Ночи, сто двадцать, но места лидера ей не видать. Скорее я превращусь в двухсотлетнюю старуху, чем Ночная Сова отдаст свое место. — Да, — грустно вздохнул кентавр. Его тело пробирал не только холод и боль, но и рассказ. — Слушай, Гермиона, а ты владеешь телекинезом? Мы могли бы дойти до одной точки, там мы с отрядом условились встретиться. — Не знаю. Попробую. Но сила Гермионы как пришла, так и ушла. Она не смогла даже зажечь руку. Где-то послышался вой. — Отлично, теперь я беспомощна. — Я слышал, что если вампир глотнет своей крови, то станет сильнее. — Не знаю. Не пробовала. И не хочу. Настала неловкая тишина. Шум волн заставлял дрожать. — И какова на вкус кровь? — Я не горжусь этим, но я сумела выпить кровь оборотня. Как шоколад с малиной и клубникой, молочный коктейль и цитрусы… все одновременно. — Из всего перечисленного я узнал только малину. — Прости. Внезапно послышался шум в кустах напротив. Как раз там, где были сложены сломанные стрелы и лук. Через полминуты томительного ожидания на берег выпрыгнули два волка. Странные, будто помесь породистых собак и медведя… но все же волки. — Я защищу тебя, — простонал Демивен. — Залезь на дерево. — Нет, ты ранен. По моей вине. Я отпугну волков. Встав, Гермиона поняла, что ноги и руки ее сильно устали. От бега и от огня. От магии. — Стоять! — она выставила перед собой руку. — А не то! Из кустов вылезли еще трое. Ситуация напоминала задачку из учебника ЗОТИ. Что же делать? В попытках зажечь руку или хотя бы призвать воду Гермиона не заметила людей, выходящих из чащи на берег. — Демивен! — крикнул кто-то сзади. Гермиона обернулась. Волки зарычали. — Вампирша! Сюда!