«Дергать за ниточки, говоришь? Я вампир, я манипулятор со смерти. Не знаю, что там было до нее, но после своего рождения я постоянно стремился к самосовершенствованию. Я много тренировался и физически, и умственно. Я учился общению с нуля. За пятьсот коротких лет я провел более пятидесяти удачных экспериментов, создал больше ста вампиров и десяти суперлюдей. Сейчас они все живы. Я управляю ими. А они упраляют другими. Я дергаю за ниточки весь мир». — Ночная Сова, лидер первого британского клана Прекрасная Ночь.
Гул. Еще один гул. Взрывная волна. Громкие крики. Тихие стоны. Предсмертный шёпот. Все это Мрачная Гиена чувствовала каждой клеточкой своего тела. Боль. Страх. Отчаяние. Какие еще могут быть чувства у пока живых людей в этом здании? Решимость. Грусть. Преданность. Следователи знают только это в битве. Другого им не надо.«Верить так хотелось, правда, Уже не будет больше ада, Но только худших дней засада Ждала тихонько нас».
Каждый раз девушка улыбалась, уходя от атак противников и никого не убивая. Разумеется, все, кого бы она ни повстречала, узнавали ее. Прямые черные волосы, длинная, закрывающая черные глаза челка, белый костюм следователя. Вампиры лгут. И тут, в центре битв, ложь была уместна. — Гиена! Атака! — разнеслось у нее за спиной, едва она ступила за порог отдела исследования крови демонов. — Пли! Они не мешкали. И это огорчало. Стреляя по каждому входящему врагу, они не сомневались. — Я прошу вас! — крикнула Гиена, неожиданно даже для себя уходя по стенам и потолку от череды атак Q-пулями. Стрелки быстро сообразили, кто был перед ними. — Я не причиню вам зла! И это была горькая правда. Отдел исследований вампирша прошла, убегая от уже обессилевших желто-черно-красных ученых, которые каким-то образом достали оружие и сумели воспользоваться им. На войне как на войне. Люди вынуждены делать то, чего никогда не сделали бы. Коридоры между конференц-залами и переговорными напоминали о наступательных операциях первых годов ее жизни. Почему-то именно здание ЦРУ, что она штурмовала в одиночку, врезалось в ее память и везде мерещилось. — Отпусти! Нахал! — взвизгнул девичий голосок. Гиена, до этого несущаяся по коридорам с высокой человеческой скоростью, остановилась, услышав до мурашек знакомый голос. Обладатель этого голоса не раз причинял ей боль. — Какой я тебе нахал, Ночь? — сладкий как мед голос проникал в глубины сознания. — Просто выслушай меня… Гиена неожиданно для себя хихикнула. Пафосная Миротворная попала в руки лидера восьмого клана и не могла выбраться. И этот лидер, как знали все вампиры, всегда кое-что от нее хотел. Времени не было. Нужно бежать. Ночь справится сама — она все-таки рядовая первого клана, упырь, на два порядка стоящий над лидером восьмых.«У ворот знакомый грохот, Он всё сильнее, это плохо, И худший день опять с подвохом Кошмаром в этот час».
Цель Гиены — высвободить заключенных, выиграть время для всех остальных. Она, только она не сможет найти это, как бы ни старалась. Ее сила в другом, и воспользоваться ею обязательно нужно. — Пли! Волнение! Вы заключены под стражу! Гиена остановилась как вкопанная. Мозг быстро соображал. Спасти Волнение, вампиршу седьмого клана, и наладить отношения с Сердцем, или побежать дальше, игнорируя факт ареста соплеменника, как это обычно делает Сова? Нет, нужно бежать. Возможно, где-то совсем близко находятся все эти люди! Вампиры, оборотни, демоны, просто сильные темные маги! Они где-то недалеко… И Гиена обязана их освободить! Только она повернула за угол, как… Удар настиг ее незаметно. Мрачная хотела увернуться, но носок ноги, явно женской, по касательной задел ее макушку. И хотя этого не было достаточно для того, чтобы вырубить ее, по лбу потекла черная кровь. — Давай уже, Мрачная, подыхай! Гиена упала на спину, но быстро поднялась на руки. Она была молода и недостаточно сильна, чтобы противостоять обладательнице грудного голоса и ее помощнику. И в тот момент, когда ее руки были расправлены и опирались о плиточный пол, куинке-меч отрезал ей ногу, ровно посередине бедра.«Вспомнились снова все униженья И страх от их власти принёс сомненья. Вно-о-овь Обиды вечной метки И страшный плен, и клетки Будоражат кровь. В сумерках стрелы, словно на крыльях, летят, Нам их не вернуть назад. Из этих линий Мы к свободе свой путь продвинем».
Она не успевала даже понять, что происходит. В мыслях Гиена все еще бежала от следователей. А тут были… существа ее вида. Вскрикнув, девушка снова повалилась на пол. Кровь хлестала из ноги. Пол через пятнадцать секунд оказался залит черным. И ровно через это же время Гиена отрастила свою ногу обратно. Но за эти пятнадцать секунд нападавшие открыли перед ней свои личности. Черные волосы, черные голодные глаза, бледная белая кожа — точно вампиры. Черная одинаковая одежда, состоящая из футболок, штанов и длинных носков. Заключенные?! — Мрачная, какая встреча! — пропел все тот же женский голос. Глаза заливала кровь. Но даже сквозь нее Гиена сумела увидеть красные, в два ряда, швы на локтях недругов. Так это второй клан «Рыцари Мрака»? Те, кто умеет поднимать мертвых? Теперь важно узнать, кто именно на нее напал.«И жизнь отдай! И жизнь отдай! И сердца самый яркий свет отдай! Все чувства ты сейчас впитай И силы на сегодня рассчитай».
С отвратительным звуком ее нога начала расти. Вот берцовая кость удлинилась, образовались связки и сухожилия, красивым кругляшком появилась коленная чашечка, потом начали вокруг всего этого расти мышцы. После колена из ниоткуда появились две кости и за ними тридцать маленьких — стопа. Все это продолжало покрываться мышцами. Когда все образовалось, в один миг на красных органах появилась кожа. Ровно такая же: бледная, европейская кожа. Десять ногтей отливали черным бархатом. — Сучка, — прорычал мужской тонкий голос, юный. — ААА! Но тут Гиена медлить не стала. Она дождалась момента, когда парень занесет над головой меч, прицелится и начнет ронять. Вот тогда она встанет, вот тогда меч вонзится в камень. — Мимикрия! Белая форма Управления была слишком заметной на фоне ее длинных черных волос. И тогда Мрачная решила использовать один из десяти разрешенных Совой приемов — мимикрию, копирование внешности или одежды, способности. Только рядовая первого клана успела сказать «я», как на миг вся одежда, что была на ней, испарилась, но через секунду ее худое тело уже было облачено в черную одежду заключенного Кокурии. — Как и ожидалось, — хмыкнула Драгоценная Гниль, вампир из клана Рыцарей. — Тлен, ату ее.«И жизнь отдай! И жизнь отдай! И сердца самый яркий свет отдай! За всех вокруг сейчас страдай И на сегодня силы рассчитай».
Ясные разные глаза уставились на нее с безумием. Левый красный зловеще блестел, а черный правый с усмешкой следил за перевоплощением рядовой. — Прошу, прекратите! — вскрикнула Гиена, взлетев на пару сантиметров вверх. Так было легче уклоняться. — Лучше идите наверх! Там вы точно нужны! — Мы? — парень выпрямился, его глаза помутнели. — Нужны? — Да! — Гиена попыталась проникнуть в комнату за стеной, но не смогла. Сил не хватало. — Там идет ожесточенный бой! Ваши соратники, соплеменники… — Не ври! — рыкнула Гниль, ее обезумевшие глаза начали светиться странноватым светом. — Мы здесь несколько дней не могли сбежать отсюда, нас пытали, мы слабы. Скорее всего, некоторые уже мертвы… Она опустилась до шепота, и тогда Гиене стало по-настоящему страшно. Она судоржно искала выход, но в голову ничего, кроме «бля», не приходило. Она не выдержит схватки против них двоих — это точно, ясно, понятно, как вращение луны вокруг планеты. Полноценные рядовые против нее, ученицы с нулевой силой. Они еще и в состоянии аффекта находятся явно не один день. — Прошу, отпустите меня! Я должна выпустить всех пленных Кокурии, чтобы полегло как можно больше смертных и ушло максимум нежити! Еще немного — и она заплачет. Драться, терпеть боль, быстро соображать и при этом двигаться, повинуясь секундной догадке, — не ее. Поэтому она занимается документацией в клане, не участвует в битвах. Только сегодня Сова впервые за пятнадцать лет решил выпустить ее на арену. — Нам уже все равно. И тогда Гиена побежала. Встав на ноги, чувствуя при этом тяжесть в обеих, она побежала обратно в конференц-залы, чтобы получить поддержку от ученых. Ей тоже уже было все равно, кто будет союзником, кто врагом.«Тех, кто предал прошлое, не простить, Все они — враги, которых нужно истребить. В тот ужасный день смотрели пристально на нас Сотни грозных лиц и тысячи глаз».
Ворвавшись в огромный зал, отливающий белизной и ужасом, Гиена обернулась и тут же отскочила в сторону. Куинке, что держал Млечный Тлен, пронесся мимо нее и вонзился туда, где она только что была. Нервно дыша, девушка-рыцарь уже пыталась умертвить Гиену заклинаниями. «Они искусные маги смерти. Могут воскресить, убить, заставить замолчать, повиноваться одними лишь словами и несколькими каплями крови». — Вампиры! — заорал ближайший к ним ученый. Его черный халат был залит кровью. — Стреляйте! Выпучив глаза, Гиена сумела быстро среагировать и успела избежать череды пуль, спрыгнув вниз с балконов непосредственно в сам конференц-зал. А вот Гниль не сразу заметила пару лишних дыр в своем теле. Она качалась из стороны в сторону, вспоминая заклинания и действия, но… Аккуратная серебряная пуля проделала в ней маленькую дырочку в середине лба. Бледная кожа лица покрылась красным ковром. — Ящеры! — воскликнул Тлен, уворачиваясь от атак и защищаясь куинке. — Вам меня не запереть в Кокурии больше ни-ког-да! Гиена искала выход. Снова. Теперь нужно бежать. Только бежать. Она могла бы сразиться со всеми ними, но чем толпа вооруженных ученых хуже двух государственных вампиров? Ничем. — Умертвить, — краем уха услышала Гиена и внутренне сжалась в комочек. — Умертвить! «Точно… Для их магии нужна кровь самих вампиров». Сама Мрачная спряталась под балконом, чудом удерживая себя в полете. Она была бы рада использовать сейчас мимикрию хамелеона, но вряд ли она сможет колдовать сразу две тяжелые формы магии. Да и сейчас ей довольно трудно. — Отче наш… — взмолились люди, поняв, что не победят.«И жизнь отдай! И жизнь отдай! И сердца самый яркий свет отдай! Судьбу свою огнём сжигай А жизнь навечно в стрелы превращай!»
Но практически никто не договорил даже первой строфы. Двенадцать ученых за четыре минуты полегли на кафельные полы, залитые своей же кровью. — Мрачная, — прошипела Гниль, спускаясь по лестнице и постукивая черными обломанными ногтями по перилам. За ней шел, волоча по ступеням меч, Тлен с опустошенным взглядом. — Детка, подойти ко мне, вытащи телекинезом пули из меня. Ах да, — внезапно ее лицо появилось перед Гиеной. — У тебя его нет. Умертвить! Она быстро вывела знак смерти, красная печать отошла от ее ладони и начала приближаться к Гиене. «Лед и пламя — самое сильное оружие. Пламя! Лед!» — Не пытайся, — проворковала Драгоценная, наблюдая за тем, как рядовая первого клана пытается увернуться от печати. — Огонь! Печать летала за Гиеной с бешеной скоростью. Девушка только успевала отлетать на несколько сантиметров от опасной метки. Но через минуту гонки печать загнала ее в угол. В панике Гиена решила попытаться воспользоваться огнем Лилии.«Куда приведёт нас долгая дорога, Через сожаленья всё же выбранный путь? Жизней в жертву было много, Но с пути нельзя нам свернуть, К победе вновь рискнуть. И за дверью бога В мир, что нам обещан, шагнуть».
— Странно, — равнодушие так и сочилось изо рта единственного «живого» парня в комнате. — Она не сдохла. Хотя, — на его губах расцвела улыбка. — Собаки довольно живучие, да, Ги? Когда печать коснулась ее, весь мир Мрачной взорвался. Мышцы скрутила боль. Во рту пересохло. Общая слабость обволокла все ее тело. Она упала на пол с пятиметровой высоты. И тут же встала. «Нельзя. Я должна сражаться. Нельзя умирать. Я не могу…» — Она же государственная, Тлен. Еще и с кровью Драгоценных Камней. Забавно, да? — они подходили к ней. Гиена же, в свою очередь, не могла пошевелить и пальцем и облокотилась о стену. — Я тоже с кровью Драгоценных. Мы практически сестры, — она снова вывела печать смерти. — Только уже по разные стороны баррикад. И совсем не знакомы.«И жизнь отдай! И жизнь отдай! И сердца самый яркий свет отдай! Смелей вперёд к судьбе шагай! Рукой победу забирай!»
Гиена с ужасом в черных глазах наблюдала за тем, как ее тела уже коснулось огненное кольцо. — Убить мы тебя можем, но не станем. Мы изведем тебя, а потом оставим. Когда операция нападения закончится, вампиры уйдут. А тебя заберут следователи. Будешь гнить в Кокурии, пока не настанет новая операция. — Ученые, — Тлен повернулся к телам. — Подними их. — Да, конечно. Пока-пока, Гиена. Гиена упала на пол, неловко раскинув руки и ноги. В процессе полета она ударилась головой о железный стул, ввинченный в пол. Кровь из виска потекла на все тот же пол. — Я, Драгоценная Гниль, владелица силы некромантии, призываю души умерших этих тел. Три капли на глаза, — она изогнулась. Капнула три капли крови из собственного запястья себе в глаза. — Двадцать семь на язык, пять втереть в запястья друг друга. И по капле каждому восставшему на язык. Слезы текли на пол, смешиваясь с кровью. В черных глазах Гиены, таких напуганных и молящих о помощи, проскальзывали нотки непонимания происходящего. Ее чувства не каждому было дано понять, даже ей самой. Ей всего пятьдесят лет. Слишком юная для вампира. Она умерла в восемнадцать… — Не хочу, не хочу… Она не может позвать никого. Ни мать, ни отца, ни-ко-го. Миротворная всегда зовет Винограда и Сову, Лилия взмаливает к собственным силам, Миона — родителей, а она… Ей звать некого. Ей никто не нравился в подлунном мире. Она жила в нем уединенно, тихо, красиво.«Чтобы пережить кошмар, Мне нужно лишь сражаться. Судьбы ставя под удар И прошлое, Согласен я с душой расстаться».
Гиена уже восстанавливалась, и это был ее предел. Сейчас она не в состоянии залечить даже эту чертову рану на голове. Шел третий месяц без крови, а предел был четыре. — Чего ты там бормочешь? — прохрипел Тлен, нагибаясь к ней. Его красный глаз пульсировал. — Может, убить тебя? «Я одна». — И в наши глаз-з-за… — читала заклинание подъема Гниль. — Под ними любовно расцветут мимозы… Когда кровь коснется адовых псов! «Хочу стать смертной». Ученые один за другим начали подниматься. Без рук, ног, голов, они пытались двигаться. — Огонь! — прошипела Мрачная, изо всех сил стараясь не проиграть. — Огонь! Что-то теплое появилось у нее в обеих ладонях. Улыбнувшись, Гиена стала распространять его, но дальше запястья рыжий озорник ступить не смог. — Заткнись, — от ярости у Драгоценной тоже начал краснеть глаз. Выглядело это пугающе. — Малолетняя шалава! Она взмахнула рукой — поднятые тела мигом оживились и довольно быстро окружили Гиену.«И жизнь отдай! И жизнь отдай! И сердца самый яркий свет отдай! Все жертвы вмиг попали в рай, Об этом просто ты не забывай».
Все, что она должна сделать, — остаться живой. Но она этого, видимо, сделать не сумеет. Сейчас ее на сотни кусочков поделят ученые Кокурии, оставят умирать, а там ее настигнет кара в виде заключения на нижайших уровнях тюрьмы. Она не выдержит здесь и полугода. Никто не придет ее спасать. Цветущая здесь не раз оставалась, сходила с ума, седела. Последний срок ее пребывания составил пять лет. И даже она, лучшая шпионка во всем мире, оказалась не нужна никому.«И жизнь отдай! И жизнь отдай! И сердца самый яркий свет отдай! Смелей вперёд к судьбе шагай! Рукой свой путь пробивай!»
Да и зачем такой, как она, помощь? Гиена — это Гиена. Она питается падалью, да и внутренне такая же. — Ты станешь отличным экземпляром. Я забираю твою кровь себе, — два десятка мертвых людей окружили ее кольцом. Гниль довольно хохотала, наблюдая за тем, как все больше бледнеет лицо сородича. Туман с отсутствующим взглядом стоял под балконом. — Твои руки похожи на мои. Хотя нет, они идентичны. Сравним?«Тех, кто ход истории перевирал, Нужно ненавидеть как врагов, их час настал. Тоном мудрецов и ложью под иконостас Обманули так легко и подло нас».
Вот ее красивую правую руку, которую она берегла уже десять лет подряд, оторвали. Так легко, словно теперь ее плоть — кусок сыра. Гниль хмыкнула, приложив оторванную конечность к своей. Да, они были одинаковы, их руки. Кровь прародителя Драгоценных делала свое дело. Но вот сошедшая с ума девушка второго клана и потерявший рассудок юноша вздрагивают, как от удара по спине. Не медля, они уходят, прихватив армию поднятых. «Я хотела быть сильной».«Этих демонов убить Желаний наших хватит, И стратегию сложить, И тактику И сил напрасно не потратить!»
Сколько времени она пролежала там, в конференц-зале Кокурии? Час? Три? Пять минуточек? Восемнадцать чертовых секунд?.. В голове ее было так пусто. Ни мыслей, ни мозга. Медленно, очень-очень медленно регенерируя — ее можно было по праву назвать слабейшей среди государственных вампиров. Думая о своей никчемности, Гиена смотрела на собственные органы, что смешались с грязью и кровью смертных. Черные волосы разметались по кафелю. Сейчас она выглядит жалко.«Странные чудовища похожи на людей, Уничтожить их хочу, очистить мир скорей, До последней капли уничтожить без следа. Пусть мир забудет ужас навсегда! Я не помню, кто сказал об этом самый первый, Но как струны нервы, Вспышкой гнев горит в глазах, Ярость незабвенна и давно повержен страх. Я уничтожу все причины зла!»
— Беги, беги! — кричал вдалеке мужской голос. — Отпустите! — визжала его спутница. — Гиена? Топот ног то приближался, то отдалялся. Когда Гиена перестала вслушиваться во всякие звуки, ей в рот начало капать что-то горячее и соленое. Совершенно невкусное. Кровь. — Сдохни, но не сейчас. Мне некогда возиться сразу с двумя. Это скучно. Чувствуя прилив сил, Мрачная отрастила сначала череп и мозг, затем руки и ноги. Когда кровь начала становиться все слаще, Сова, а это был он — она увидела его глаза, — отнял от пухлых губ священную жидкость. Разъяренная, ничего не соображая, Гиена напала на лидера клана. Отпора не было совершенно. Тогда девушка растерзала мужчину. Все произошло как в полусне. Но вот, когда глаза Гиены стали черными, а склеры темнее ночи, по кусочкам посреди зала из ниоткуда стал вырастать высший вампир Европы — Ночная Сова. Щелкнув пальцами, он призвал откуда-то бейсбольную биту и ею ударил вновь напавшую на него вампиршу его же класса и клана. Мягкая улыбка расцвела на обветренных губах. — Отдохни, моя новая Тень.«И жизнь отдай! И жизнь отдай! И сердца самый яркий свет отдай! Свой след собой изображай И дух борьбы не потеряй!»