Шестая

– Акума-сан? – шокировано выдохнула Летус, обернувшись. – Yes, – хихикнув, подтвердила та. – Ну так как? – Ты… с ними? – тем же тоном проговорила Минт. – Ну и? – хмыкнула Каге. – Что с того? – Значит, она наш враг, – не выражая никаких эмоций, проговорила Закуро. – Нужно нападать. – Я или ты? – качнув головой в сторону трёх Токийских Кошечек, спросила Акума у Пая. – Развлекайся, – пожал плечами он. – Класс, – кивнула Каге. – Хэй, Кошечки, считаю до трёх и нападаю! Раз… два… – Призываю Гранатовое копье/Мятное Эхо! – первой атаковала Закуро, сразу за ней Минт. – Теневой трезубец: щит! – вокруг Теневой Кошечки появилось силовое поле, поглотившее атаки в себя. – Мой ход! Призываю Теневой кокон! На трезубце появились две лиловые сферы, и Акума метнула их в Кошечек. Те увернулись. – И это все? – хмыкнула Минт. – Хэй, обернись лучше, – с улыбкой посоветовала Каге. Минт обернулась… и прямо в её лицо впечаталась одна из сфер. Точно такая же участь постигла Гранатовую Кошечку. – Что за чёрт? – ругнулась Мятная Кошечка, пытаясь оторвать «пузырь» от лица. – Они будто прилипли, – проговорила Закуро. – Чёрт, они растут! Действительно, сферы стали расти, будто обволакивая собой Кошечек, и росли до тех пор, пока не поглотили их целиком. Так что теперь перед Теневой Кошечкой на уровне полуметра от земли висели два овальных «пузыря» лилового цвета, в которых и были Кошечки. – Призываю Мятное Эхо! – воскликнула Минт в попытке прорвать кокон. – АЙ! Атака не только не прорвала кокон, она срикошетила и попала точно в живот самой Минт. Видимо, наученная опытом Мятной Кошечки, Гранатовая не сделала попыток прорвать его своими способностями. Однако коготкам пузырь тоже не поддавался. – Ты сжульничала! – воскликнула Минт. – В честном бою ты бы проиграла! – Оу… Ну, тогда сражаться честно явно нет резона, верно? – фыркнула Теневая кошечка, разводя руками. – Остерегаться нужно честных людей: даже не заметишь, когда они сделают какую-нибудь глупость… Летус, вернее, Салатная Кошечка стояла и с несколько паническим страхом смотрела на все происходящее. – Хэй, а что же ты не атакуешь? – поинтересовалась Акума, внимательно глядя на девушку. – Акума-сан… зачем? – спросила Летус, подняв взгляд на девушку. И вздрогнула. Черноволосая сейчас выглядела просто как прежняя Каге – добрая девушка из класса старше, неплохо ладившая с Мидорикавой и ставшая для неё кем-то вроде первой настоящей подружки. – Зачем? – фыркнула Теневая Кошечка. – Просто так! – Каге отскочила в сторону Пая. – Хэй, мне и её? А то она слабая, по мне, так и кокона не надо… – Для верности, – прикрыв глаза, ответил тот. – Ладно, – протянула Каге. – Теневой кокон! Салатная Кошечка тоже оказалась в коконе, просто потому, что не сопротивлялась. – Летус! Минт! Закуро-сан! – из-за поворота выбежали Ичиго и Пурин. – ТЫ? – Ну я, я, и что такое? Хоть вы-то сильные противницы, а? Мне скууучно! – Теневая Кошечка уже сидела на корточках. – Ах ты… Хоть ты и наша напарница, я не прощу тебе этого! – вскликнула Ичиго. – Okay-okay… А теперь скажи «Ради будущего Земли! К Вашим услугам, ня!» – процитировала Акума. – Короче, призываю Теневой Всплеск! В асфальте появилась приличная дырка. Однако обе Кошечки успели отскочить. – Эй! Я тя не прощу за сестричек! Призываю Пудинговое кольцо ада! – воскликнула Пурин. Каге только усмехнулась и высоко подпрыгнула. Атака попала в те «пузыри», в которых находились Закуро, Минт и Летус, и все три «пузыря» оказались заключены в жёлтый пудинг. – Оя-оя, ну ты совсем, – хихикнула Теневая Кошечка. – Ты в курсе, что сейчас оставила этим троим воздуха минуты на две? Ну нет, они мне живыми нужны! Теневой всплеск! На этот раз Теневой всплеск был направлен в сторону последствий атаки Пурин. Пудинг исчез, однако на коконы это никак не повлияло. – Теневой Кокон, двойной! – небольшая сфера погналась за Пурин, и другая такая же за Ичиго. – Ай! – взвизгнула Ичиго – сфера попала ей в лицо и стала затягивать. – Оп! – Пурин сделала сальто, увернувшись таким образом от сферы, однако та развернулась на полпути и полетела обратно на Пудинговую Кошечку. Пурин, хоть и была акробаткой, уворачиваться долго не смогла и вскоре тоже оказалась в «пузыре». – Вот и славненько…– протянула Каге. – Соединение! Коконы стали сближаться, пока не слились в один. – Хэй, Пай, что дальше? Добить? – Теневая Кошечка обернулась в сторону пришельца. – Пока не надо, – покачал он головой. – Добьём позже. Освободи их, мы ещё вернёмся. – Ну вот… – Акума несколько огорчилась. – Okay! Она приблизилась и… просто ткнула в пузырь трезубцем. Он лопнул, а девушка отскочила обратно к Паю. – Уходим, – коротко бросил он, взял Каге за руку и исчез вместе с ней. *** – Ну вот, опять никакой Кошачьей слезы, – недовольно протянул Кишу. – И опять эти противные Кошечки победили! – столь же недовольно хмыкнул Таруто. – Кто-кто победил? Да ничего подобного! Если бы Пай не сказал отпустить их, я бы их по асфальту размазала! – раздался голос откуда-то сверху. Оба пришельца подняли головы вверх и увидели Каге, сидящую на верхушке одной из колонн, а на соседней – Пая. – Ты ещё кто? Пай, чего эта Кошечка здесь забыла? – воскликнул Таруто. – Да как ты…– вспылила Каге, вскочила на ноги, и хотела было накинуться на мальчика, но Пай остановил её, подняв руку. – Не стоит, – спокойно проговорил он. – Как скажешь, – фыркнула Акума и присела обратно. Таруто и Кишу наблюдали за всем этим, находясь в состоянии, мм… удивления. Они и подумать не могли, что Кошечка будет вот так подчиняться кому-либо из них. Каждая из ранее известных им Токийских Кошечек яростно сражалась против них каждый раз, а здесь наблюдался точно противоположный случай. – Не понял… – ошарашенно проговорил Таруто. – Да где уж тебе, – хмыкнула Каге, присела, и повисла на ногах, свешиваясь с колонны головой вниз. – Такое ощущение, что ты берёшь силы не от тигра, а от летучей мыши, – съязвил Кишу. – Хэй, кто бы говорил! – фыркнула черноволосая. – Тогда ты ленивец! – Сама такая! – по-детски надулся Кишу. – А я знаю…– тут она соскочила с колонны, приземлившись, разумеется, на свои две, подскочила к Кишу и что-то зашептала ему на ухо. Уже через секунду средний (типа, Пай старший, Таруто младший, а Кишу средний) пришелец покраснел ещё сильнее. – Неправда! – отскочив от Акумы, воскликнул он, чуть не переходя на крик. – Врёшь! – Тогда почему ты покраснел? – с хитрющей улыбкой поинтересовалась та. – Ладно, не достаю, по-любому ничего членораздельного не скажешь. – Эээээ… так я не понял, ты теперь с нами, что ли? – поинтересовался Таруто. – С вами, что ли, – отозвалась девушка, снова приняв положение «летучей мыши». – Да, сейчас она сражается вместе с нами, – подтвердил Пай. – Что же, тогда ладно! – улыбнулся младшенький (люблю это слово). – Давай мириться? – Давай, – кивнула Каге, снова соскочила с колонны и подбежала к Таруто. Они сцепили мизинцы. – Мирись-мирись! – одновременно сказали Таруто и Каге. – Вот, теперь будем дружить! – улыбнулась Акума. – Точно! – так же улыбнулся пришелец. – Хэй, Таруто, а хочешь, я тебе свою комнату покажу? – предложила черноволосая. – Я вас много рисовала, Пай уже видел! – Чего? – заинтересовался мальчик. – Правда? Пай, а она красиво рисует? – Красиво, – отозвался Пай. – Я, признаться, сам удивился, когда туда попал. Думал, откуда столько нас взялось. Натуральные очень рисунки. – Круто! – от накатившего интереса Таруто запрыгал на месте. – Пай, Пай, можно мы пойдём посмотрим? – Идите, – пожал плечами тот. – Погодите, – вмешался Кишу, все ещё не переставший краснеть. – Возьмите меня, я тоже хочу! – Да запросто! – улыбнулась Каге. – Переместите меня только, а то я не умею… – Ничего, с этим проблем не будет, – кивнул зеленоволосый. – Мы с Таруто поможем! И троица растворилась в воздухе. Пай неопределённо хмыкнул, слез с колонны и принялся за работу. Ведь, что ни говори, а Кошачью слезу нужно было искать. *** – Ваа! Ты это сама нарисовала? – восторженно верещал Таруто, бегая от одного рисунка к другому. – Ага, – скромно улыбнулась Каге, сидящая на кровати и наблюдающая за перемещениями пришельцев по её комнате. – Красиво, – похвалил Кишу, разглядывая один из своих портретов. – Кстати, я же так и не представилась, Акума Каге, – представилась она. – Вас я знаю. Кстати, а я с Паем фотографировалась, вы знаете? – Не-а! – Таруто помотал головой. – Как тебе удалось его уломать? – Я его Химеру с одного удара победила, – с некоторой гордостью в голосе произнесла Акума. – Серьёзно? Ни фига себе, – удивился Кишу. – Мы же их усилили! – Это вы не видели, как я с Кошечками разобралась, – хихикнула девушка. – Правда, они такие слабые… Хэй, а может, сфотографируемся втроём? Фотки с Паем у меня есть, а с вами нету. – А давай! – согласились средний и младший пришельцы. *** Пай стоял за своим «компьютером» и набирал какую-то комбинацию символов. В последнее время не было и следа Кошачьей Слезы, делать было совершенно нечего. Кишу, Таруто и Каге задерживались. Отключив своё компьютероподобное, Пай исчез, дабы появиться в комнате девушки, где, по идее, должны были быть эти трое. Стоило Паю появиться в комнате, как его на мгновение ослепила вспышка. Он неловко покачнулся и чуть было не упал, но его кто-то подхватил. – Пай? – этот удивлённый девчачий голос он узнал. Каге. Пай выпрямился и огляделся. – Удачно появился, – присвистнул Кишу, разглядывая что-то на экране фотоаппарата. – Прямо в кадр. – Где? Покажи! – тут же потребовала Акума. – Ух ты! Теперь у нас есть групповое фото! – Вы задержались, – безапелляционным тоном проговорил Пай. – Нам нужно представить Теневую Кошечку Глубокой Синеве. – Извини, – Каге виновато опустила голову. – Только я вот ещё что сказать хотела… Может, вы поживёте пока у меня? Это будет здорово! – Разве твои родители не будут возражать? – скептически хмыкнул Пай. – А у меня их нету, – пожала плечами Каге. – Как это – нету? – удивился Таруто. – А так – нету, – сказала Акума. – Погибли в автокатастрофе семь лет тому назад. Есть, конечно, приёмные, но я больше сама по себе. – Как же ты тогда живёшь? – удивился Кишу. – Ведь, насколько я знаю, вам тут, чтобы выжить, нужны деньги. – А я работаю, – пояснила девушка. – Меня папа своим программистским штучкам научил. Я теперь его заменяю. Платят хорошо, на все хватает. Я обычно мало использую свет и воду, так что много платить не приходится. Ем тоже мало. Так что денег у меня ещё и остаётся. Я все умею. – А почему бы и нет? – задумался Кишу. – Лично я не возражаю. Пай, Таруто, что думаете? – Я согласен! – улыбнулся Таруто. – Мы твоими братьями будем, ха-ха-ха! – Пай? – спросила Каге. Тот задумался. – Хорошо, – в конце концов кивнул он. – Но, в любом случае, нам придётся приходить в храм. – Здорово! – радостно улыбнулась девушка. – Тогда пойдёмте, я покажу вам дом и ваши новые комнаты! *** Уже переодевшаяся в будничную одежду Летус стояла у окна в Кошачьем Кафе и невидящим взглядом смотрела на улицу сквозь стекло. Хотелось плакать, но слезы никак не желали литься. В голове вертелась улыбка Теневой Кошечки, и сами собой вспоминались её слова и тон, полностью противоположный внешнему обыкновенно-дружелюбному виду… «А то она слабая, по мне, так и кокона не надо…» Мидорикава потрясла головой и вновь стала смотреть в окно, наблюдая, как солнце скрывается за горизонтом. «Почему? Почему же она на их стороне?» – думала она. – «Как так вышло?» – Летус? Летус! – не дождавшись отклика на первый зов, Широгане потрепал Салатную Кошечку за плечо. – Что? А, Широгане-сан… – Летус облегчённо выдохнула. – Простите, я задержалась… – Ничего, – отмахнулся Рё. – Ты выглядишь взволнованной. Что тебя волнует? – Ши… Широгане-сан… – слезы, что так долго копились, вылились капитальным ливнем, в основном на жилетку Рё, в которую, собственно, и уткнулась Мидорикава. – Э… – парень не знал, как реагировать на подобную вспышку. В конце концов, он все же неловко приобнял её одной рукой, а другой стал осторожно поглаживать по волосам. – Ну ты чего… Давай, успокойся и все мне расскажи… – блондин и сам смущался от своих слов. Конечно, ведь он никогда никого не успокаивал. – О… она… Акума-сан… ну почему? – сквозь слезы проговорила зеленоволосая. – Кто знает…– пожал плечами Рё. – Возможно, все ещё изменится. – Спасибо, Широгане-сан, – благодарно улыбнулась Летус, ещё крепче прижавшись к парню. – Эм… да не за что, – Широгане ещё больше смутился, а особенно, когда сообразил, что его тело стало реагировать на столь непривычную близость противоположного пола по-своему. – Простите, мне пора, – Мидорикава отошла от парня, чуть поклонилась и побежала к выходу. Уже у двери она обернулась и сказала: – До свидания, Широгане-сан! И девушка убежала. Рё остался стоять в зале для посетителей с прибалделой рожей морды лица (о как завернула) и сумбуром в голове. – Что-то я совсем запутался, – парень помотал головой и направился в сторону своей комнаты.