***
Январь начался с размолвки Дафны с Ханной. Свидетелями были только девочки, входящие в окружение Гарри, однако слухи, словно лесной пожар, быстро разнеслись в их компании. Заметили разлад и некоторые посторонние. Но причина, по которой произошла ссора, осталась неизвестна для них. Они могли лишь строить догадки. И то недолго. — Извини меня, Дафна, — через несколько дней попросила прощение Аббот после обеда в их тайной комнате, когда присутствовали практически все из компании Гарри. — Я была не права. — Верю, — кивнула Гринграсс. На нее произвело впечатление, что хаффлпаффка извинилась при друзьях, а не тайно, вернув этим расположение Дафны. — Мне мама прислала интересную книгу, — перевела она тут же тему. — Я ее уже прочитала. Не хочешь взглянуть? — Ханна, как и Гринграсс, любила читать любовные романы. Услышав предложение, она лучезарно улыбнулась, спросив: — После последнего урока? — Давай, — согласилась Дафна. На этом размолвка и закончилась. Появившиеся слухи быстро угасли и забылись, как сон. В середине месяца состоялся матч между Хаффлпаффом и Рэйвенкло. К радости Седрика, его факультет победил. На смену первому месяцу года пришел февраль. День Святого Валентина вызвал, как обычно, ажиотаж среди учеников. Гарри задумчиво наблюдал, как Дамблдор перекинулся парой слов с Ханной, Эрни, Сьюзен и Джастином за ужином. Директор сказал что-то веселое, отчего ребята, как и свидетели, сидящие рядом, засмеялись. Улыбнувшись детишкам на прощание, Дамблдор направился к выходу, но поймав взгляд Поттера, проходя мимо него, незначительно притормозил. — Добрый вечер, профессор, — проявил вежливость Поттер, ощущая, как к его разуму потянулась, словно маленькая змейка, ниточка магии. Не сопротивляясь, Гарри помог ей подключиться к нужным воспоминаниям, а сам, по созданному коридору, залез в любезно распахнутое сознание. И наткнулся на черную вуаль, от которой веяло чем-то жутким. Подавив желание поморщиться, Гарри аккуратно убрался из разума Альбуса. — Добрый, — отозвался директор. — Сегодня эклеры просто восхитительные, — прокомментировал он. — Полностью с вами согласен, сэр, — обрывая зрительный контакт, Гарри взял со стола блюдце с обсуждаемыми сладостями. — Угощайтесь, — предложил Поттер. — В меня больше не влезет… А в прочем, для одного хватит места, — с улыбкой взял один эклер Альбус, пачкая шоколадом пальцы. — Спасибо. — Не за что, — ответил Гарри. Проводив взглядом директора, он поставил на стол блюдце и, поколебавшись, тоже взял пирожное. «Хорошая защита, — искренне похвалил Гарри, откусывая кусочек выпечки. — И весьма необычная. Жаль, нельзя испытать ее на прочность, не привлекая внимания». — Скоро мы играем с Хаффлпаффом, — подал голос Пьюси. — Думаю, у нас есть все шансы снова стать чемпионами в этом году. — Ага, скоро. После пасхальных каникул. А вы уже уподобились Вуду, пять дней в неделю проводить на квиддичном поле… Ненормальные, — без злобы произнесла сидящая рядом с Эдрианом Фиби и отпила из прозрачного стакана тыквенного сока. Ее темные волосы были собраны в высокий хвост, а на лице, вопреки обыкновению, присутствовал легкий макияж. — Майлз, передай, пожалуйста, мне печенья, — попросила Дафна. Тот протянул ей тарелку и, получив благодарность, неожиданно произнес: — Я последний год играю. — Это заявление вызвало ожидаемую реакцию — не всем оно понравилось. — Следующий курс — предпоследний, я хочу сосредоточиться на учебе и хорошо сдать экзамены. А квиддич… важен, — Майлз слегка замедлил речь и аккуратно подбирая слова продолжил: — Но как игрок я неплох, не более. Есть ребята получше меня. У вас будет почти полгода, чтобы найти мне достойную замену. Я из-за этого и сообщил о своем решении так рано. У нас будет возможность найти нужного игрока сейчас и уже начинать тренироваться с ним. Это позволит новому вратарю сыграться с командой заранее. — Верно, — одобрил Пьюси. И не только он. Гарри задумчиво следил за разговором и не вмешивался. О желании Блетчли бросить квиддич Поттер знал еще с прошлого года, когда по привычке просматривал воспоминания своих друзей. Майлз перегорел, и игра была ему в тягость. Неделю назад тот подошел к Гарри и попросил совета, что ему делать. Поттер одобрил его уход, но не давал ему инструкцию, как и в какой момент преподнести информацию о нем другим. Майлз показал себя лучшим образом. Блетчли сообщил об уходе из команды в присутствии всех игроков. Случилось это под конец трапезы, когда все пребывали в благодушном настроении. В своей речи он себя принизил, хотя, насколько Гарри знал, тот был одним из лучших игроков. Майлз дал время свыкнуться с мыслью об его уходе — через полгода никто его за это не упрекнет. И еще, что немаловажно, направил мысли слизеринцев на желание найти ему замену. Игроки с энтузиазмом принялись обсуждать кандидата на его место. Внешне «рубаха-парень» неплохо проявил свои способности планировать и сглаживать недовольство других. Казалось бы, что здесь такого?.. Однако Гарри последнее время всячески развивал способность своих друзей справляться со своими проблемами самостоятельно, разумеется, не забывая сообщить об их наличии ему. Поскольку Поттеру не нужны люди, которые не в состоянии шага ступить без его подробных инструкций. Ведь в будущем получив задание от него, в большинстве случаев, они должны будут сами выбирать эффективные методы и способы, как с ним справиться. То, что его окружение — не взрослые маги, позволяло воспитать их так, как ему нужно. Эта мысль помогала смириться со скукой и раздражением, вызванной необходимостью находиться большую часть времени с детьми. Февраль больше ничем не запомнился, ну, если не считать желание Снейпа, который иногда заменял Люпина, намеками рассказать студентам, что их профессор ЗОТИ — оборотень.***
Мартовское солнце на короткое время пробилось из-за туч, чтобы снова стыдливо спрятаться за ними. Первые капли дождя упали с неба. Люсьен Роудрик откинулся на стуле со скучающим видом. Он оторвал взгляд от окна, равнодушно отметив испортившеюся погоду, и взглянул на друзей, сидящих за одним столом с ним. Эван Эйвери что-то писал на пергаменте. Люсьен наклонился и прочитал пару строк. «Домашка по трансфигурации», — сделал вывод он. А вот Дункан Инглби, сидя справа от Роудрика, читал книгу, которую посоветовал ему Поттер. — Угораздило же меня связаться с книжными червями, — проворчал Люсьен. — Я дам списать, — любезно предложил Эван, выводя новую строчку. Профессор Люпин их временно игнорировал, помогая другим шестикурсникам справиться с невербальными заклинаниями, освоенными Люсьеном, Дунканом и Эйвери еще в прошлом году. Не без помощи Гарри, конечно. За потугами однокурсников было забавно наблюдать: те пыжились, будто им нужно было сходить в уборную, проговаривали заклинания шепотом, надеясь обмануть… Люсьен первые два занятия веселился. Сейчас же это зрелище могло вызвать лишь скуку. — Знаешь что? Я передумал. Лучших друзей мне не найти, — взбодрился Роудрик. — Меньше помогай этому лентяю, — оттянув сине-бронзовый галстук, посоветовал Инглби. — Поправочка — лучшего друга, — шутливо произнес Люсьен. — Мне не сложно, — пожал плечами Эван и начал писать с нового абзаца. Люсьен, несмотря на его отношение к учебе, был отличником. Но до недавнего времени лишь когда дело доходило до практики. Связавшись с Поттером, ему пришлось побороть лень (а когда и проявить больше хитрости), чтобы иметь хорошие оценки за письменные задания и подтянуть теорию. Забавно, что Роудрик и сам не заметил, когда мнение Гарри стало для него так важно. Даже ради родителей Люсьен так не старался. Впрочем, друзья не далеко от него ушли. — Мистер Роудрик, если вам нечем заняться, продемонстрируйте еще раз классу невербальное Протего, — раздался голос профессора ЗОТИ. Выглядел тот так, словно обходился несколько суток без сна. А потрепанная одежда, казалось, стала еще более жалкой. «Переизбыток очищающих чар», — сделал вывод слизеринец. — Конечно, сэр, — лживо улыбнулся Роудрик, — с удовольствием. Взмахнув палочкой, Люсьен поднялся и создал образцовый щит. Заработав не слишком дружелюбные взгляды от своих сокурсников. Роудрик хотел было сесть обратно, но его взгляд наткнулся на невзрачную девочку из Слизерина по фамилии Селвин, и он вспомнил о задании, которое получил от Гарри. Посчитав, что вместо того, чтобы маяться от скуки, Люсьен мог заняться чем-то полезным, он с улыбкой подошел к своей цели: — Привет, Эрида — сказал он ей. — Давай я помогу. В ответ она ему робко улыбнулась. Первый контакт прошел успешно.***
Дункан оторвался от увлекательной книги, одобрительно заметив, как Люсьен приступил к вербовке Эриды Селвин. Правда Гарри говорил что-то о налаживании контактов и возможной дружбе, но Инглби был склонен называть вещи своими именами. Услышав смех стеснительной девочки, Дункан неодобрительно покачал головой. Роудрик слишком старался. «Нужно будет сказать ему, чтобы меньше флиртовал», — подумал он. У Инглби тоже существовало задание. И имя ему — Джеймс Блишвик из Рэйвенкло. Немного полноватый с добродушным лицом и фасадом дружелюбия, он тем не менее ни с кем не имел близких отношений. А также Джеймс — один из немногих, кто уже освоил невербальные заклинания на уровне, не уступающем Дункану. Инглби посмотрел на Джеймса, умостившего подбородок на сцепленных руках, лежащих на столешнице парты. Глаза того были закрыты. Потом перевел взгляд на книгу. Подумав немного, он поддался соблазну дочитать интересную главу. «А к Блишвику подойду после занятий — тот должен, как обычно, быть в библиотеке в это время», — успокоил совесть Дункан и вновь погрузился в текст.***
Яркая молния озарила помещение, но жизнь ее была коротка. Столкнувшись с коричневым щитом Поттера, она погасла. — Неплохо, — прокомментировал Гарри, посылая в Корвина обезоруживающие заклинание. Оно имело привычный красный цвет, без фиолетового. Поттер не светил то, что умеет вплетать некроэнергию в боевые заклинания для увеличения их мощи. Как и наличие способностей к магии смерти. Роупер отбил обезоруживающие прозрачным щитом, и, не теряя времени, атаковал водными чарами, намереваясь создать лед. Однако его противник легким взмахом палочки превратил жидкость в пар. Который, повинуясь Гарри, облепил Корвина, сковывая его заморозкой. Палочка Роупера прилетела в левую руку Гарри. Еще один взмах — и Корвин освободился от ледяных пут. — Ты одним движением создал два заклинания! — Роупер не скрывал потрясения — при Гарри он мог позволить себе не прятать чувств и не носить маску невозмутимости. — Верно, — улыбнулся Гарри. Не первый год практикуясь с помощью ментального моделирования боя, он отрабатывал связки, позволяющие одним движением палочки творить два и более заклинаний. — И, надеюсь, это останется только между нами. — Конечно, — заверил его Корвин. — Кто-то еще об этом знает? — поинтересовался он. — Нет, только ты, — не лукавил Поттер. Гарри не просто так раскрыл тому одну из своих способностей. Корвин — один из его самых преданных людей. Это нужно поощрять. Пусть почувствует свою исключительность. А знание об этой тайне Гарри поможет ему защитить с помощью менталистики. Хотя и полагал, что это излишняя предосторожность. Корвин неплохо владел окклюменцией и имел амулет для защиты от вторжения в разум. — Спасибо за оказанное доверие, — улыбнулся тот, садясь на диван. Гарри умостился на кресле и подумал, что последнее время это уже третий раз, когда ему приходилось ставить защиту на некоторые участки воспоминаний своих друзей. Совершенно недавно этой процедуре подверглись Люсьен и Дункан, активно выполняющие его задание. Гарри рассчитывал, что к началу мая Эрида и Джеймс станут частью его компании. Их родственники обладали влиянием в министерстве, а еще они демонстрировали неплохие способности как волшебники. — Немного странно, что Сириуса здесь нет, как и остальных, — прокомментировал Корвин. — Грядет апрель — природа оживает. Пусть погуляет на свежем воздухе, хотя бы в аниформе. Ему это полезно. А то сидит тут, как в тюрьме, — Гарри постучал палочкой по столешнице и перед ним появился чайник с чаем и тарелка со свежей выпечкой. Этот механизм Поттер сотворил сам: посуда и еда находились в созданном им пространстве внутри стола. Продукты пребывали под чарами сохранности. Эльфы и волшебники постоянно применяли их в быту. — А наши за ним проследят, — ухмыльнулся Роупер. Он догадался, что Гарри специально их отослал, чтобы потренироваться без свидетелей. Ведь те заклинания, которые показывал Поттер до дуэли, нельзя отнести к светлой магии. Ранее он не демонстрировал своих познаний в сомнительной магии. — Естественно, — едва приподнял уголки губ Гарри в намеке на улыбку. — Кого-то ждешь? — обратил внимание Корвин на две лишние чашки. — Да, — кивнул Гарри. — Элисон и Дэвид должны к нам в скором времени присоединиться. А пока их нет, я научу тебя, как обезопаситься от влияния темной магии на сознание. Техника весьма простая для освоения. Однако ее необходимо применять каждый раз, когда используешь заклинания, требующие негативные эмоции для успешного их применения. Сядь возле меня, — приказал Гарри и, дождавшись его выполнения, добавил: — Опусти щиты, сними защиту от магии разума и запоминай ощущения… …Через час бесшумно открылась дверь, впуская чем-то весьма довольных Вайдри и Линча. Гарри бросил взгляд на шею Дэвида и усмехнулся. Там виднелось красное пятно, похожее на засос. — Мы не опоздали? — заметив две пустые чашки и сладости, спросила Элисон веселым тоном, присаживая на диван. Рядом с ней устроился Дэвид, приобняв ее за плечи. — Нет. Вы вовремя, — сказал Гарри. — Чаю? — предложил он. — Не хочу, — отказалась Вайдри. — Лучше тыквенного сока. — Поддерживаю, — произнес Дэвид. Гарри прикоснулся палочкой к столу и на нем материализовались двухлитровая стеклянная бутылка и два стакана, а пустые чашки исчезли, словно растворились. — В этом году Англия принимает Чемпионат мира по квиддичу, — сообщил Корвин, после того, как Дэвид разлил сок по стаканам. — Начнется он в июне. Отец хотел пригласить тебя, Гарри, на финал. — Интересно, — с любопытством посмотрел на него Поттер. — Когда он пройдет? — Двадцать второго августа. Отец достанет билеты в министерскую ложу, — Роупер поставил светло-зеленую фарфоровую чашку с розой в центре на столик. — Передай ему, что я с радостью приму его любезное приглашение, — после секундных раздумий, ответил Поттер. — Дэвид, Элисон, вы?.. — начал Корвин. — Нам билеты не нужны, — перебил Линч. — Мой дядя Эйдан Линч — ловец сборной Ирландии. Он поможет всем желающим из нашей компании попасть на Чемпионат. — Отлично, — удовлетворенно кивнул Поттер. Родство Дэвида с известным игроком не было для него сюрпризом. Как и для Элисон и Корвина, хотя раньше эта тема не поднималась. — Это не все новости, — поделился Роупер, сцепив руки в замок. — Идет подготовка к «Турниру Трех Волшебников». — Его же вроде запретили из-за высокой смертности чемпионов, нет? — с сомнением спросила Элисон, неосознанно коснувшись руки Дэвида. — Да, — усмехнулся Корвин. — Но в данный момент три министра заинтересованы в успешном возрождении Турнира. Для этого они не жалеют усилий и бюджетных средств. — А какая награда? — поинтересовалась Вайдри. — Приз в тысячу галлеонов победителю и вечная слава, — ответил Роупер. — Неплохо, — вынуждена была признать Элисон. — Только, к сожалению, это наш последний год в школе, — немного расстроился Дэвид и поставил на стол пустой стакан. — Что думаешь, Гарри? Будешь состязаться за звание чемпиона? — Заманчиво, — задумчиво произнес Поттер. — Я слышал, что подумывают ввести возрастное ограничение, — вставил Корвин. — А смысл? — фыркнул Дэвид. — Поясни, — попросила Элисон. — Чемпионов выбирает Кубок огня. За всю историю Турнира был лишь один участник младше шестнадцати. Сигнус Поттер, — поделился сведениям Линч. — Откуда у тебя такая осведомленность? — удивленно спросила Вайдри. — Да так. Читал когда-то, — ответил Дэвид, умалчивая, что в детстве бредил этим Турниром, как и иными состязаниями. Дверь отворилась, прерывая разговор. Черный пес степенно прошествовал до дивана и запрыгнул на него. Его сопровождали Шафик, Диггори и Эйвери. Выглядели они уставшими и измученными. — Как погуляли? — спросил Корвин. — Активно, — дипломатично ответил Эван. — Сириус разворошил гнездо брахи, — пояснил их внешний вид Седрик. Ведь брахи — маленькие создания, размером с воробья, гуманоидного вида, имеющие сопротивляемость к магии на уровне тролля. Так что даже взрослому магу с ними будет сложно справиться. Эти существа никогда не нападали первыми, но если их потревожить, то те яростно преследовали нарушителей. Брахи не были опасны, но их пыльца, расположенная на обманчиво хрупких крыльях, попадая на жертву, вызывала боль, сравнимую со слабым круциатусом. По крайней мере, так писали в учебнике по уходу за магическими существами. — Сочувствую, — скривился Корвин. — Несколько лет тому назад в походе мне довелось встретиться с брахи. Мой дядя сразу же аппарировал нас как можно дальше от них, но немного пыльцы попало на меня. Мне этого хватило, чтобы заречься никогда не тревожить брахи. Черный пес жалобно заскулил и обратился в человека. — Я случайно, — произнес Сириус. Он уже не напоминал того истощенного и полубезумного мужчину, с которым Гарри познакомился в прошлом году. Блэк немного поправился от регулярного питания, сбрил бороду и привел свою густую шевелюру, ранее больше напоминающую один сплошной колтун, в порядок. Визуально он помолодел. — Уже поздно, — Гарри бросил взгляд на часы, висящие над диваном. — Одиннадцатый час. Давайте вы отложите этот разговор до завтра. Никто не возражал. Попрощавшись с Сириусом, они разошлись по своим гостиным.***
На пасхальные каникулы большая часть учеников разъехалась. Для школьников это время отдыха, а для учителей — подвести итоги. Когда беседа переключилась с важных вещей на обычный учительский треп, Альбус погрузился в свои мысли. Дамблдора немного беспокоила близкая дружба Гарри с детьми последователей Тома. Сейчас, в целом, мальчику не грозила опасность, кроме попадания под влияние кого-то из Пожирателей и навязывание идеологии Темного Лорда. Не потому что они изменились, а из-за страха, что вред, причиненный герою, будет иметь плохие последствия для их семей (он мог лишь говорить за тех, у кого дети учились в школе), пока Том отсутствует. Альбус не бездействовал. Оправдывая себя желанием защитить Гарри, он обследовал с помощью легилименции каждого из окружения героя, чьи мысли не защищали артефакты — их было большинство. Конечно, пришлось ограничиться поверхностным сканированием, ведь глубокое — весьма болезненно для того, кто ему подвергается. Да и разум — не книга, чтобы ее читать. Не просто правильно интерпретировать увиденное. Жаль, к последователям Тома было бесполезно применять легилименцию: метка защищала тайны ее создателя и если носители клейма сами не пробалтывались, невозможно было понять кто друг, а кто враг. В который раз Альбус пожалел, что Том не использовал свои способности во благо, а сеял лишь хаос и смерть. «Полно думать об этом», — приказал он сам себе. Результат осмотра воспоминаний друзей Гарри его порадовал. Дети без лукавства были привязаны к Гарри. Дамблдора порадовало, что Поттер пресекал разговоры на тему превосходства чистокровных и, насколько он мог судить, темную магию они не изучали в «тайной» комнате. Директора повеселила серьезность, с которой они подошли к секретности. Вспомнился заброшенный домик на окраине деревни, где проводил Альбус много часов в детстве с друзьями, и клятву данную ими, не рассказывать никому об его местоположении. Дамблдор боялся того, что произойдет, когда Том обретет телесную оболочку. Выдержит ли дружба слизеринцев это испытание? Не сломает ли Гарри предательство, если дети выберут сторону родителей?.. Однако он не мог не надеяться, что они пойдут за Поттером и откажутся от идеалов Волдеморта. Директор дал себе обещание присматривать за ними и дальше. — До свидания, господин директор, — попрощался с ним Северус, выходя последним из учительской по окончанию совещания преподавателей. Посидев еще полчаса, Альбус поднялся и тоже покинул помещение, но стопы его направились не в кабинет, а в другую сторону. Пятый этаж, как и третий, не использовался в процессе обучения. Портреты также не желали здесь жить. Голые стены, за исключением факелов, навеивали уныние. В самом конце коридора Альбус остановился возле непримечательной двери. Полюбовавшись на защиту, весьма грамотно установленную на нее и само помещение, он назвал пароль, извлеченный из воспоминаний мисс Аббот, и вошел внутрь. Окинув взглядом комнату, одобрительно улыбнувшись ее дизайну, он заметил черного пса, спавшего до его прихода на диване. — Здравствуй Сириус, — произнес Дамблдор, напугав пса. — Нам следует поговорить.