Взросление капитана

- Мы в Африке... - тихо бормотал Дик Сэнд - Нас провели, обманули! Будь проклят, Негоро! Он не мог заснуть в темноте, не зная, что предпринять, как спасти друзей. И тут он почувствовал горячее дыхание, пахнущее сегодняшним ужином, на своей щеке: - Я все знаю, мой бедный Дик, но Господь с нами! Да будет воля его! - Миссис Уэлдон... - чуть не поперхнулся Дик. На него нахлынула та самая волна желания, какую может испытывать подросток к женщине вдвое старше его, привлекательной, таинственной, такой многообещающей, источающей ауру соблазнения, которая теряет с годами свою мощь. "Она все знает" - подумал он - "Что ж, это к лучшему." В соседней палатке спал Джек, с другой стороны храпели их чернокожие спутники. Неужели им предстоит стать рабами черного континента! - Тебе не спится, Дик? - спросила миссис Уэлдон - Засыпай, тебе нужны силы, завтра придумаем что-нибудь. Она защуршала в темноте одеждами, порываясь уйти, но капитан Дик, чьи глаза уже привыкли к мраку, схватил ее за руку. - Останьтесь, миссис... Она не отстранилась. - Простите, что я вас так подвожу в течении нашего... - Дик запнулся, не в силах подобрать слово. - Путешествия. - Да... - Все хорошо, мой мальчик. Ты знаешь, я скажу тебе, я не жалею о том, что произошло, что отправилась на этом корабле. Я лишь боюсь за сына. Но... - тут женщина запнулась сама - Я признаюсь честно, я совершенно не скучаю по дому, по мужу. Мой муж скучнейший человек, никакой романтики. - Вы имеете ввиду романтику... романтику приключений? - спросил Дик, краснея, что, впрочем, не было видно в темноте. - М-м-м... не только. Ты знаешь, мы с ним уже год не ложились вместе. Тут уже Дику стало совсем не по себе, от набожной и порядочной женщины услышать такое откровение... О подобных вещах он бы не рискнул заговорить даже наедине с собой. От ощущения духовной интимности между ними обоими у него напряглось в штанах. - Наверно, приключения здесь позволяют мне восполнить некоторую пустоту в душе, в сердце. - задумчиво проговорила миссис Уэлдон, и ее рука словно невзначай коснулась бедра юноши - Когда не хватает эмоций в любви, их тратишь на что-то другое. Художники рисуют картины, мужчины стреляются на дуэлях, а я путешествую, ищу новых впечатлений. А ты имеешь даму сердца? - Не-а - только и мог пробормотать Дик, который чувствовал, что вот-вот разучится дышать. - Ты так юн... В твои годы я была не совсем невинна. - рука миссис Уэлдон поднялась выше, и Дик стиснул зубы, чтобы не застонать - Я исповедалась священнику в безобидных детских грехах, и он сделал со мной это прямо на тайной исповеди. И ты знаешь, я хотела этого... я смотрела на иконы святых, и они осуждающе смотрели на меня в той церквушке, где я впервые с наслаждением грешила. Ее пальцы энергично ласкали его в районе брюк, при этом освобождая его от ткани, отделяющей его кожу от ее прикосновений. Когда ее прохладные пальцы коснулись его фаллоса, Дик задрожал всем телом и кончил. Чтобы не закричать, он вцепился зубами в рукав рубашки, поднеся руку ко рту. То, что происходило сейчас, здесь, в палатке, было просто безумием. Но то, что произошло в следующий миг... Миссис Уэлдон рванула заколку, и каштановые волосы, слегка потрескивая от накопившегося статистического электричества, рассыпались по ее плечам и животу Дика, потому что она склонилась над его фаллосом, и он ощутил прикосновение чего-то мягкого, щекочущего, массирующего его. Это мог быть только язык, но как же ловко он двигался, словно змея, обвивая и приводя в чувство его орудие греха. Дик зажмурился и вознес молитву Богу, прося его простить ему все, но необыкновенно приятная ласка не давала ему сосредоточиться. Уже через полминуты он был снова готов, такого с ним еще не было, даже при помощи руки, смоченной китовым жиром, он был не способен так быстро "вернуться в боевую готовность". Миссис Уэлдон задрала юбку, и он увидел ее ноги, прекрасной формы, длинные и в меру стройные, ее бедра были полнее, чем он ожидал, но это ему только понравилось. Она села на него так, словно проделывала этот "фокус" тысячу раз в жизни, а так оно скорее всего и было, несмотря на явные проблемы ее мужа. Уперев ладони ему в грудь, она задвигалась на нем, уверенно, энергично, ритмично, словно танцуя. - Мы спасемся, Дик! - прошептала она, запрокидывая голову вверх - Господь с нами!.. Призывать Господа во время таких занятий было кощунственно, но Дик был вне себя, эта женщина была словно самой Лилит. Она отдавалась с таким желанием, такой страстью, что Дик не успевал даже подумать, а что будет, если их услышит Джек или кузен Бенедикт... Какой был бы позор. Надо отдать должное миссис Уэлдон, она хоть и застонала, но тихо, стараясь сдерживаться и не привлекать внимание лишних свидетелей. Дик хотел застонать, но ее ладошка закрыла ему рот, ее пальцы скользнули по его губам и проникли внутрь. Как она сжимала его внутри себя, это было что-то! Никаких слов не нужно было, чтобы понять, что эта женщина переживает высший экстаз. М вот наступил этот миг, он даже вскочил, прижал ее к себе, и они излились друг на друга, друг в друга. Дик закричал и тут же стиснул зубы, вскрикнула и она, нисколько не заботясь о том, что ее услышат. Она гладила его голову, словно успокаивая, как будто своего сына, а ведь он был ей почти как сын. Делают ли такое матери с сыновьями? Дик не знал, этот вопрос был сложнее морской науки, но он был счастлив. Сегодня она была ЕГО женщиной. За спиной тяжело дышащей миссис Уэлдон, на автомате приглаживающей растрепавшиеся волосы, мелькнуло встревоженное лицо Джека. Дик обмер. Все-таки услышал! Он не знал, что сказать, но внимание матери на поступок сына обращать не стал. Джек тут же исчез в ночи. - Что-то случилось, мой мальчик? - встревожилась миссис Уэлдон, увидев, как побледнел Дик. - Нет... просто это в первый раз. Мне не по себе. - Тебе было хорошо? Дик слабо улыбнулся, губы подрагивали: - Я был словно в раю... - Как давно у меня этого не было... - миссис Уэлдон приоткрыла рубашку, и Дик инстинктивно впился губами в ее грудь, словно ребенок, возвращая с благодарностью то, что она дала ему. Через некоторое время эта поразительная женщина ушла к сыну в палатку, а Дик наконец-то смог заснуть с тем, чтобы проснуться мужчиной на следующее утро и спасти всех.